Трудно складывать слова, когда в шею сзади вонзился арбалетный болт.
Чувствую себя последней крысой, Парацельс разочарованно вздохнул. Так и не вышло хорошей дуэли.
Он вновь бросил взгляд на карету. В дверном проёме, распахнув дверь настежь, стоит молодо выглядящая женщина в красивом, украшенном перьями и мехами платье. На шее у неё ожерелье из разноцветных камней, на рукахбраслеты с рунами. Узкую талию плотно обхватывает пояс с несколькими подсумками, словно у охотника или рыбака. В вытянутой руке она держит странное устройство, похожее на миниатюрный арбалет.
Лицо её нельзя назвать красивым, скорее вполне обычным и неприметным. Широкий лоб, тонкие брови, узкий подбородоклюдей с такой внешностью пруд пруди и среди простолюдинов, и даже среди знати. Но одна черта сильно выделяет даму из массыеё глаза, серые словно тучи. Судя по спокойному и сосредоточенному взгляду охотника, выследившего добычу, эти тучи уже сгустились над чьей-то головой и вот-вот грянет гром.
"Прямо в яблочко, подумал Парацельс, глядя на окровавленное острие болта. Адамово яблочко Расстояние не особо большое, но попала точно в шею. Заклинание не прочесть, если горло полно крови".
Рухнув на колени, Ворон скрюченными пальцами тщетно хватался за окровавлённое горло, чувствуя как с каждой каплей крови стремительно утекает жизнь.
"Что за бред??? молнией вспыхнула мысль в мозгу колдуна. Меня, Ворона, не убить простой железкой!!"
Чародей воззвал к своей силе, потянулся к незримым струнам магии, сыграть исцеляющую мелодию. Но родился лишь жалкий звон, да струны окрасились кровью, стекающей со скрюченных пальцев.
Что-то мешает нормально колдовать, собрать мысли в кулак. Что-то сковывает его.
Неужели арбалетный болт далеко не простая железка?
Волосы Ворона стремительно поседели, а морщины покрыли его лицо сплошной сетью.
Воро-о-о-он! взревел Жбан. Парни, убить их!
Разбойники словно очнулись ото сна. Застонал воздух, разрываемый воплями дюжин лужёных глоток. Заработали мускулы, перемещая капельки пота из одной части тела в другую. Земля затряслась от топота сапог, а воздух со свистом вспороли стрелы, обгоняя даже запах немытых порток.
В общем, громилы всем своим видом дали понять, что они не просто какая-то там массовка, и сейчас начнут серьёзно надирать зады!
Парацельс устало закатил глаза. Стрелы, трескаясь и ломаясь, отскакивали от его тела, словно от железной стены. Едва нападавшие приблизились на расстояние удара, Парц резко взмахнул рукой, и яркая вспышка ослепила всех присутствующих.
В дорожную пыль упало оружие и пустая одежда. Сами разбойники таинственно исчезли, словно испарились. Остался только непередаваемый запах портянок, от которого у Геренда уже слезились глаза.
Впрочем нет! Из-под складок одежды одна за другой выбирались лягушки. Очень большие и воинственные лягушки. Увидев волшебника, они обложили его такой громкой квакающей руладой, что с деревьев только чудом не посыпались листья.
Взгляните на это с другой стороны. Впервые вы начнёте приносить пользу человечеству, истребляя комаров, приободрил их архимаг.
Лягушек перспектива приносить пользу, кажется, не очень обрадовала. Но Парацельс уже забыл о них, снова переключив внимание на Ворона.
Чернокнижник испустил дух. Мёртвая плоть ещё подёргивалась в агонии, а сверху уже парил призрак Ворона, соединенный с телом светящейся пуповиной. И взгляд, которым дух сверлил архимага, просто не поддавался описанию. Гнев, отчаяние, страх, ненавистьочень приблизительные человеческие эпитеты, способные лишь отдалённо описать бурю, бушующую в призрачных глазах.
Как любой серьёзный волшебник, Парацельс умел не только видеть души умерших, но и разговаривать с ними.
Жаль, не вышло у нас хорошей битвы, сказал архимаг с явным разочарованием.
Ты! выпалил призрак. Ты!
Я, согласился Парацельс.
Ты убил меня!
Строго говоря, тебя убил арбалетный болт, поправил Ворона Парацельс.
Я бы легко отразил его! Ты отвлёк меня!
Какая уже разница? заметил алхимик. Маг не имеет права отвлекаться.
В ответ Ворон разразился нецензурной бранью пополам с бессильными обрывками заклинаний. Речь его с каждой секундой становилась всё тише и бессвязнее, а сам призрак всё бледнее и прозрачнеемир мёртвых потихоньку затягивал свежую душу.
Парц, Геренд коснулся плеча архимага. Ты там с колдуном переговариваешь?
Бывший вампир, лишённый магии, не видел душу Ворона, но, разумеется, подозревал о её присутствии.
Дама с арбалетом, кажется, тоже о чём-то догадывалась. Во всяком случае она очень пристально глядела на тело Ворона и не торопилась опускать своё оружие. Охранявшие её рыцари топтались на месте, ожидая приказов.
Он там, случаем, не грозится мстить посмертно? спросил Геренд. А то проснусь утром, а он под потолком кружит и зудит, какая я сволочь.
Я его быстро спроважу, не переживай, сказал Парацельс. Уже скоро его затянет в мир мёртвых, и забудем о нём. Подозреваю, на той стороне уже выстраиваются в очередь, чтобы лично поприветствовать его. Как правило, подобные колдуны за жизнь наживают немало врагов. Далеко не все из них люди.
Ворон, тем временем, закончив вопить, дернулся в сторону леса. Светящаяся пуповина натянулась, но не порвалась, удерживая дух недалеко от тела.
Проклятье! взвыл Ворон. Я не успеваю!
Что не успеваешь? спросил Парацельс.
Он уже близко он быстрее, чем я думалзабормотал Ворон, с испугом взглянув на своё тело. Я не готов не успел подготовиться надо что-то делать Ты! он вновь вонзил взгляд в Парацельса. Воскреси меня!
Что-что, прости? Не расслышал, что-то в ухо попало, сказал Парацельс, демонстративно коснувшись мочки уха.
Воскреси меня! зашипел Ворон и протянул руки к архимагу, словно хотел задушить его. Но пуповина снова остановила его.
Зачем мне воскрешать тебя? спросил волшебник. Мёртвый ты куда безобиднее. Хоть и не намного.
Иначе придёт Он! завопил Ворон так, что его глаза чуть не выскочили из орбит. Он явится после моей смерти!
Кто явится? прищурился Парацельс.
Он начнёт с меня а потом и васзабормотал Ворон. Его взгляд затуманился. О-о-о, пепел и тлен он уже здесь!
Призрак зарыдал и снова безуспешно дернулся в сторону леса.
Я не хочу-у-у Это не справедливо-о-о-о! хныкал он. От могучего и самоуверенного чернокнижника не осталось и следа.
Парацельс застыл, словно к чему-то прислушиваясь. Он уловил слабые, едва заметные колебания в окружающей структуре мироздания, сначала слабые, но с каждой секундой всё сильнее!
Что случилось? обеспокоенно спросил Геренд.
Тело чернокнижника дёрнулось и выгнулось дугой. Рот распахнулся в беззвучном крике, руки и ноги выкрутились под неестественным углом. Грудную клетку изнутри пробило нечто, напоминающее чёрный конус. Увидев это, призрак чародея и вовсе забился в истерике, лопоча что-то нечленораздельное.
Парц! воскликнул Геренд. Он прекрасно видел всё, что происходило с телом.
Парацельс хранил молчание.
Разорвав грудную клетку, конус вышел на свободу и оказался огромным вороньим клювом"птичка" с таким орудием без труда проглотила бы крупную собаку.
Хозяин клюва не заставил себя долго ждать. Огромный чёрный ворон выбрался из тела чернокнижника словно джин из лампы. Стряхнув с когтя прицепившееся к нему окровавленное тело чародея, птица покачнулась, неуверенно переступив с лапы на лапу.
"Словно привыкает к новому для себя телу" подумал Геренд, тоже испытавший нечто подобное.
Одним быстрым движением ворон схватил истошно верещавшего призрака клювом и, резко дёрнув, оборвал светящуюся пуповину, соединяющую душу с телом. Пупувина с треском исторгла пару крупных искр и погасла. В несколько глотательных движений ворон протолкнул по пищеводу дико вопящего призрака, словно тот состоял из плоти и крови.
В рубиновых глазах птицы отразилось перекошенное от ужаса лицо Ворона и тут же пропало.
Ну не могут эти черномаги спокойно умереть! проворчал Парацельс. Вечно какую-нибудь подлянку выкинут напоследок.