Молоток, чувак! Сразу на «ты» это круто и здорово! А то дочурка приводила разных лохов выкающих, сюсюкающих. Я папа!
Фиу! Ты похож на старшего брата, честно изумился дезертир.
Отец закончил рукотрясение и шлёпнул Клюеву по загривку. Вита удовлетворённо кивнула.
Секрет моей молодости в каждодневном сексе, чувачок! похабно проржался папа. Падай на стул. Чпокнетесь с дочкой сразу после обеда так я решил.
Клюев сделал вид, что моложавый тятька не сумасшедший чудак и загрузил себя на стул. Когда не знаешь, как себя вести, то лучше наблюдай и терпи неприятности. Есть, конечно, и другой вариант радикальный, но дезертир предпочёл пока не шуметь тем паче, что и армейского автомата у него больше не было.
Родственная парочка присела на сиреневый диван напротив будущего мужа и зятя.
Папочка утянул себе три котлеты и передал ложку Вите:
Ложь себе, дочурка.
Ложат экстременты, папа. А еду кладут, строго засмеялась девушка.
Прогнал, мой сладкий разум! смущенно покаялся отец.
Клюев выпил стакан пунша, проглотил его вместе со стаканом. Помогло, но не очень.
Мальчик наш. Давай твою тарелку, накладу котлет, нежно предложила Вита.
Не стесняйся, чувак! Чтобы член стоял крепче надо жрать больше мясца! похабно осклабился папа.
Клюев всё же осознал, что овечья шкура ему не к лицу. Сказал грозно:
Слышь, папа. Член у меня стоит без котлет, и его крепость не твоё дело!
Отец и дочь переглянулись.
Ах, оставьте никчемный спор, манерно попросила Вита. Она наполнила Клюевскую тарелку тремя котлетами, а сама приникла к миске с овощным салатиком.
Спустя 29 минут
Возьми меня, мой мальчик! простонала Вита, лёжа обнажённой на широкой двуспальной кровати, в «Комнате для секса». Девушка простёрла белые ручки к Клюеву.
Где он? любовник искал папу, вышагивая у кровати.
О нём не думай! Вита стянула с парня трусы.
Окей, расслабился Клюев, приготовившись к наслаждению.
В «Комнату для секса» резко вбежал и метко прыгнул на постель абсолютно голый папа.
Падай, чувачок, с нами! Падай и получи удовольствие! он основательно помял Виту, вызвав у неё сладострастный стон.
Дочурка положила белую ручку на торчащий папин болт и нетерпеливо взбрыкнула в сторону Клюева:
Пристань ко мне, мой мальчик! Я вся теку!
Это дивный ручей! Нет, чарующая речушка! Ёпт, водопад Ниагара! зазывающе закричал папочка, по мере реплик изучая пальцами и носом междуножие дочки. Ты этому причина, чувачок! Налетай, пока горячо и не остыло!
Клюев с досадой оделся и ушел нах, на глазах у сладкой парочки. Все слова умерли в завядшем сердце.
Папа, ну почему я такая несчастная! закапризничала Вита. Уже третий мальчик меня бросает. Мне двадцать лет и я хочу крепкую семью!
Отец с сочувствием обнял дочь и крепко поцеловал в губы.
Отлюби меня как взрослую, папа! хныкнула Вита. Я так в этом нуждаюсь!..
21. Встреча с нищим
Клюев выбежал из подъезда, и бегом же припустил к метро. Спустился в подземный переход между улицами Таганская и Марксистская. Там он увидел пожилого нищего, рядом лежала шляпа и возвышался плакат: «Помогите мне. Я произвол Мафии!».
Нищий вскочил и загородил солдатику дорогу.
Денег у меня нет, безразлично отметил Клюев.
Тогда попрошайка схватил дезертира за грудки и заорал ему в лицо:
Кушай у Садко! Иди к нему пешком!
Люмпен махнул рукой, показывая направление. Клюев озадачено исполнил его волю.
22. Амбарыч и богохульники
Тонко пел церковный хор.
Отец Серафим, в белом стихаре и тёмной скуфеечке, прохаживался у иконостаса и махал кадилом.
Паства, а именно два десятка старушек, истово крестилась и подпевала.
В храм вальяжно зашёл Нафаня, а с ним Горилла и Чеснок мордовороты с косой саженью в плечах.
Горилла, купи свечек, замаслю Господа. А ты, Чеснок, смотри старую доску. Как высмотришь скажи мне.
Один мордоворот пошел направо и обрел свечек. Другой мордоворот пошел налево и не обрел ничего.
Нафаня без затей двинулся прямо, оттолкнув Марковну:
С дороги, рухлядь! Тотчас же мафиоза увидел перед собой, на стене у клироса, знакомый список. Довольная улыбка Нафани цвела до тех пор, пока на его плечо в албанском пиджаке не легла рука здоровенная, с чистыми подстриженными ногтями.
Мужик, ты совершил поступок не по совести! Марковна старше тебя в несколько раз! Надыть уважать старость! внушительно молвил владелец руки. Им являлась широкоплечая, косматая и длиннобородая личность мужеского рода, с ясными очами. Из-за плеча личности выглядывала старуха, с любопытствующим лицом.
Ага! Истинно! подтвердила престарелая курица, ожесточенно крестясь.
Бандюг поискал встревоженными глазами братву, и, по ходу, заносчиво выкрикнул:
Ты кто такой!?
Я Амбарыч. Церковный сторож. Извинись перед Марковной, не бери грех на душу!
Подрулили два орангутана, они же «братва».
Нафаня. За меня поставь! подал Горилла толстую пачку толстых свечек. Мафиоза облегченно пёрднул и взял пачку обеими руками.
Нафаня, чё за хрен? показал на Амбарыча Чеснок.
Не ругайся в лоне Господа! немедленно повернулся к мордоворотам сторож. Я чувствую, мирного разговора у нас не выйдет Поэтому прошу выйти отсель. На воздухе всё и обсудим.
Марковна безоглядно заспешила на улицу.
Отец Серафим скрылся в алтаре под аккомпанемент ангельского пения. Старушки закрестились ещё истовей. Настал момент раздачи Святых Даров, на языке обывателя «причастие».
Братва! Заросшего придурка зовут Амбарыч. Чешите с ним на улицу и избейте до потери сознания, отдал приказ Нафаня. А я покамест поставлю свечки и сниму со стены рисунок. Я его нашёл.
Мордовороты профессионально взяли Амбарыча под здоровенные локти.
Урод! Учти, мы этого не хотели!
Нехорошие вы люди! сторож укоризненно повёл богатырскими плечами.
Чужие руки соскользнули с Амбарыча, и он неспешно двинулся к выходу из храма. Братва сопровождала его на шаг сзади.
Нафаня невдалеке узрел Канун прямоугольный столик-подсвечник. И стал маслить Господа свечами.
Спустя 30 секунд
Урод! Ты куда!? крикнул Горилла вслед Амбарычу, что также неспешно спустился по паперти и направился к калитке храмового забора.
Негоже вас учить в святом месте, бросил через плечо служка.
Колхозник, ты продолжаешь нарываться! прошипел Чеснок.
Рядом с калиткой, вне церковной территории, стоял Джип братвы. За машинкой спряталась Марковна.
Сторож обошел Джип и начал основательно засучивать рукава кафтана. Горилла с ходу пнул борзому мужику в низ живота.
А-ах! с обидой застонал Амбарыч. Ты чего беспредельничаешь!? Без предупреждения пинаешь!
Чеснок! Мой пинок называется «пинок по лобку»! Он несилён, пинковый джеб на языке бокса. А сейчас я покажу пинковый кросс. То есть пну так, что сломаю Амбарычу лобковую кость!
Чеснок с благодарностью впитывал наставничество Гориллы. Марковна от любопытства зажевала свой носовой платок, вместе с соплями.
Сторож помолился и воспрял, схватил Гориллу за ноги, поднял над собой и стукнул Им о землю, как дубиной.
Твою мать! пробзделся Чеснок.
Ну? дружелюбно переспросил Амбарыч, отряхивая по-мужицки ладони.
Чеснок прыгнул в Джип и умчался.
Сторож простёр вслед горький взгляд ясных глаз:
Куда, негодник? Кто за тебя каяться будет?
Из храма произошел выход старушек. Они без звука двигались мимо стоящего сторожа и лежащего Гориллы причастие требует внутренней тишины.
Эх, Святых Даров не вкусил! переживал «православный активист».
Неугомонная престарелая курица быстро сбегала в храм и быстро вернулась.
Спасибо, Амбарыч, что заступился за меня!
Господа благодари, Марковна! сторож перекрестился на церковные купола.
Ты его убил? старуха вдумчиво рассмотрела неподвижное тело Гориллы.