Подросток не пытался вызвать жалость, скорее, все его слова были пропитаны ненавистью и отвращением к этим самым взрослым. Я слушала и понимала, что светлые какие-то совсем не светлые. И творится у них абы что. Возможно, дело в том, что тут граница, а ближе к центру порядка больше? Ну, кто ж разберет.
Только не надо говорить мне про приемные семьи. Знаем, проходили, хмыкнул Мик. То же самое будет. Только в отличие от хозяина столовой, который может поймать, а может и нет, тут ты пахать будешь постоянно.
И что? спросила я, все еще не понимая, как относится к откровениям подростка: то ли сочувствовать, что в этом мире все так плохо, то ли задумываться, не привирает ли он по поводу работы, а дело в обычной лени. Что, по твоему мнению, должны сделать взрослые, чтобы ты прекратил грабить? Молчишь? Сам не знаешь?
Почему же. Знаю.
Глава 5
И что же? спросила я.
Работу, угрюмо ответил Мик. Нормальную работу. И чтобы справедливо платили.
А такой нет? Или не можешь найти? я спросила, не скрывая любопытства.
Нет. Потому что детям нельзя, презрительно скривился Мик. Светлые против того, чтобы дети стали работать. Работать за деньги. Но почему-то они совсем не против, если мы будет работать за еду. Они это выполнением поручений называют. Вот только взрослые, которых наняли, занимаются делом куда меньше.
О-о-о, все понятно, законы как везде: посыл отличный, исполнение дрянь.
Вообще никак работать нельзя? все-таки уточнила я.
Как-то можно, ответил Мик. Вот только проблема, что хороший работодатели предпочитают с детьми не связывать, а работая на плохих и копыта отбросить можно...
Закон сделали, инструкцию не дали. Точнее, может что-то и дали, но следовать ей явно не удосужились. Напоминает мне одну пасту для лечения, которую в воде надо было растворять. Вот только люди, увидев слово паста, чистили ей зубы, а потом удивлялись, что не помогает. Так и тут. Детям работать запретили, но об условиях не озаботились.
Поэтому воруешь?
Ага, честно сказал Мик. Но это не долго. Мне год до шестнадцати, а там уже и работенку можно найти какую-то.
Кстати, насчет работы... заговорила я, осматривая детей.
Мелких клонило в сон: Най и Ная держали глаза открытыми с огромным трудом. Еще бы, такая рань. Я и сама была не против поспать, но сейчас определенно не время: Мик только-только расслабился и не против поговорить. А это значит, что нужно этим пользоваться где я еще информацию о здешних порядках достану? В мозг мне что-то загрузил этот... Светлейший своим заклинанием, но там точно ничего о том, как выжить в месте, чьи порядки тебе незнакомы.
Тут же травник жил? поинтересовалась я. Чем он занимался?
Травы собирал и продавал, ответил Мик, глядя на меня немного высокомерно: мол, неужели такие вещи неочевидны.
Неочевидны. Если учесть, что я тут видела, то я бы сказала, что не травами, определенно не травами он тут торговал. Но свои домыслы оставила при себе нечего такие вещи сообщать подросткам.
Тем более, не таким уж и плохим подросткам. Ная и Най все-таки заснули, а Мик как настоящий старший брат обнял обоих, прислонив к себе, чтобы детишки случайно не навернулись со скамейки. Мик сделал это все так естественно, что становилось понятно ему не в первой.
И все? Только на травах он так дом обставил, столько продовольствия собрал?
Ну, он всякий растворчики делал, не стал отрицать Мик. Растворчики радости, спокойствия, счастья или благополучия...Смешивал какие-то травы, покупал через два дома литры горячительного и смешивал. Вот только...
Вот только что?
Что-то мне кажется, что вся радость, спокойствие, счастье и благополучие были от горячительного, а не от травок, фыркнул Мик. Но дело прибыльное было, травник хорошо жил.
Уж не знаю, что от чего было, но крыса-алкоголик наводила меня на нехорошие мысли. Сколько радости она тут испытала, хлебая валерьянку на горячительном?
А где травник сейчас? спросила я у Мика
Где-то там... ответил он, поднимая глаза вверх. К темным сунулся, вот и сгинул. Ладно, спасибо за жратву, мы еще придем, а то Ная мне дырку в голове проделает своими нравоучениями.
Сурово сказать последнее предложение у Мика не получилось голос был наполнен притворным раздражением и неподдельной нежностью. Жаль. Жаль, что я слишком плохо ориентируюсь в этом мире, чтобы помочь детям решить их проблемы.
Подъем, малышня, рявкнул Мик. Толстые кошельки глупых светлых ждут нас и только нас!
И чему детей учит, а? Но свои нравоучения я проглотила. Не могу помочь, так какое право у меня вмешиваться? Выпроводив ребят, я еще раз прошлась по первому этажу, осматривая свои владения. По-хорошему надо было поспать, но руки уже чесались, мозг отлично работал. Что ж, глупо было упускать такой подъем настроения. Надо приниматься за работу и осматривать запасы. Растворчики травника я, может, и не повторю, но отвары, настои и настойки вполне.
Я зашла в комнату, где, судя по запаху, хранились травы, и окинула ее взглядом. Конечно, я вчера немного прибралась, но это не сильно помогло. С фантазией у травника все было более чем хорошо, а вот с порядком беда. Иначе как объяснить, что самое главное помещение склад с травами и столы для приготовления всяких «растворчиков» напоминали больше свалку, чем рабочее место? И это точно не работа крыски-спиртолюбки, а личная безалаберность.
Я только открыла шкаф, как по комнате разлился ядреный запах трав. Ну и кто хранит эфиромасличное* сырье незакрытым, да еще и на одной полке? Не нужно быть гением, чтобы понять, что такая адская смесь от розмарина с тимьяном до коры апельсина погубит не один нос на своем веку. Да и что этот травник делал с корой апельсина? Пытался вызвать аллергическую реакцию? С другой стороны, не жалко выкинуть.
Но было чему и порадоваться травы в этом мире полностью были аналогичны тем, что произрастали на Земле. Я не была специалистом в ботанике или фармакогнозии, но кое-что помнила. Хватит ли этого для успешной торговли?
Я быстро захлопнула шкаф не хватало еще этой гадостью надышаться. И перешла к другому. Второй шкаф меня порадовал, но и вызвал отвращение. Порадовал тем, что там хранилась посуда для приготовления. Я увидела не только ступку с пестиком, стеклянную посуду, но даже инфундирку* и полностью стеклянную кастрюлю, которая была прозрачной. Когда-то. Например, когда ее мыли. Судя по внешнему виду, всю эту посуду мыли раз в год в лучшем случае.
Я вздохнула, представляя, сколько буду перемывать это все. И, увы, я не в том положении, чтобы позволить себе выбросить все эти вещи. Я аккуратно постучала костяшками по чистому боку странной стеклянной кастрюли и услышала глухой звук. Неужели закаленное стекло? Я потерла стенку и почувствовала, что она чуть более шероховатая, чем положено обычному стеклу. Вот это находка! А я ломала голову, в чем буду готовить отвары. И, возможно, получится использовать эту кастрюльку для получения воды очищенной.
Так, ладно, меня ждали другие шкафы и полки.
Или не ждали. Потому что ничего особо полезного я больше там не обнаружила сплошь растительное сырье, которое стоило выкинуть.
Зато меня заинтересовал дубовый стол, на котором ровной стопкой лежали толстые книги и листы бумаги.
Травник, которому я уже мысленно присвоила звание большой «свинки-растениепортилки», оказался очень скрупулезен, когда дело касалось бумаг. Ровным и красивым почерком были заполнены различные журналы.
В книгах записывал, что и в каком количестве продавал, да еще и состав указывал. Неплохо. Не то что я доверяла его рецептуре после увиденного на складе, но было весьма интересно посмотреть на то, что же он тут продавал. Я открыла первую книгу по продажам.
Дата продажи, цена, наименование ничего нового. А вот в конце месяца в порядке убывания записывались наиболее успешные «растворчики».
Я наугад посмотрела на пятую позицию. Пф-ф-ф-ф, серьезно?
Растворчик «Мужская боеготовность маленького друга хозяина»?! Шалфей, розмарин, сабельник, аралия, пастушья сумка, родиола розовая? Больше двух тысяч продаж за месяц? Так, понятно, на отношения с противоположным полом в этом городе лучше не рассчитывать, пока я не вычислю всех покупателей этой штуки. А вот это даже больше «боеготовности» продалось... «Превращение равнины в горные хребты»...
А что на третьей позиции-то? «Для противостоянию главному врагу маленького боевого друга головной боли». Зверобой, мята и боярышник. Что ж, хоть состав не страшный.
На первые две позиции смотреть было страшно, поэтому я спустилась чуть ниже. «Для облегчения последствий любви». Мята, календула, разбавленное горячительное... Явно не разбитое сердце лечить. О, а тут и приписка есть. «Всякому, кто на своих холмах задних любовь руки тяжелой познал, удовольствие получил, но сидеть не может. Трижды в день».
Я громко рассмеялась, наконец, не выдержав абсурдности написанного. А потом тяжело вздохнула. Я еще точно не знала, что и как буду готовить и продавать. Совершенно неясно было, как я со всем этим справлюсь в одиночку. Но одно я знала точно здешних мужчин я буду обходить стороной!
*Инфундирка сосуд из фарфора (или другого устойчивого материала), который закрывается. Используется для приготовления отваров и настоев из лекарственного растительного сырья.
Пока я разбирала завалы, незаметно подкралось обеденное время. Нет, я поняла это совсем не урчащему желудку. За время работы в аптеке он уже привык, что никакие вопли о помощи вроде «Накорми меня, иначе я тебя изведу!» не работают от слова совсем, поэтому вел себя смирно. Всего лишь была одна однозначная и вполне ожидаемая фраза:
Мы жрать!
Какое единодушное и бодрое трио! И частично комичное: тонкие детские голоса Наи и Ная никак не вязались с грубой фразой.
Ау-у-у! послышался голос Мика. Ты где? Отзовись!
Надо же, все-таки ждет хозяйку дома, а не заходит внаглую. Я проигнорировала вопрос я тут, знаете ли, от самого настоящего колодца на заднем дворе самое настоящее ведро, полное воды, тащила. Ничего, что тяжело, что холодная вода прямо на ноги капает. Последнее вообще хорошо: сейчас половина выльется и тащить будет легче. Я вздохнула и поставила ведро с утешением у меня беда, даже саму себя не получается. Вычислили меня быстро: секунда и передо мной возник Мик. Хорошо, что ведро поставила, иначе точно нести мне было бы легко-прелегко стопроцентно опрокинула бы.
А че не сразу два? спросил подросток, выразительно глядя на ведро.
Мне свободная рука нужна, прошипела я в ответ.
Зачем? За стенку подержаться? издевательски сказал Мик.
Нет, нахала за ухо оттягать, честно сказала я, глядя на Мика исподлобья.
Я хотела взять ведро, однако его у меня выхватили прямо из-под носа.
Куда? поинтересовался Мик.
Ты чего такой добренький? подозрительно уточнила я, но жестом показала, куда нести водичку. И где Най и Ная? И ты же еще не взрослый, сам-то не надорвешься?
Мик нес ведро с легкостью, но как взрослая я должна была поинтересоваться!
Я? Я не добрый. Когда ты несла ведро, ты выглядела так, что вот-вот помрешь. А мне для полной картины только обвинения в убийстве не хватало, едко сказал Мик. А они жратву готовят. Ты-то меня с собой не сравнивай. У меня кровь смешанная от Светлейшей и Темнейшего. Мы, смески, отличаемся большой физической силой и выносливостью, так что... Претемной заднице посох в печень! Что тут произошло?!
Мик превратился в каменной изваяние, когда встал на пороге рабочей комнаты.
Уборка, невозмутимо сказала я, оглядывая помещение.
Я решила не мелочиться: вытащила все ящики, открыла все шкафы, испорченные растения запихала в найденные мешки, а грязную посуду впихнула в огромные тазики. Наверное, все походило бы на уборку, если бы не несколько неоднозначных фактов: мешки, в которые я сложила мусор, почему-то были с красными пятнами, а тазы, где отмокали банки-склянки, были серо-буро-зелеными (какой я только пакости не нашла внутри, ничего удивительного).
В-ведьма светлая?! Да разве же с-светлые такое творят... пробормотал Мик, становясь куда более вежливым и менее нахальным.
Даже ведро аккуратно поставил, не расплескав ни капельки воды.
Слушай, с чего ты решил, что я ведьма? спросила я.
В конце концов, никому об этом факте я не сообщала. И что-то мне подсказывало, что дело тут совсем не в моей таблеточной машинке. Думаю, за все время они попаданцев с чем только не видели.
Так все знают, растерянно сказал Мик. Еще как твой дилижанс пришел, все были в курсе. Оно у тебя в документах написано, если там кто-то с опасной профессией, то жителям говорят... Считается, что ведьмы опасны.
Слушай, если ведьмы опасны, то ты как меня ограбить решился? поинтересовалась я, перекладывая частично отмокшую посуду в новый тазик.
Так светлая ж. Светлые не опасны. Наверное, сказал Мик, опасливо косясь на таз, где лежала посуда. Не опасны ведь?
Наверное, улыбнулась я Мику.
Больше подросток со мной не пререкался, не шипел, более того безропотно помог мне с уборкой, словно так и нужно было. Ная вошла как раз тогда, когда мы привели комнату в относительный порядок.
Есть готово, сказала девчушка своим нежным голоском, добавив: Пойдемте жрать.
Обед проходил на удивление бодро и оживленно. Не в плане поглощения еды, а в плане беседы. Мик, кажется, стал намного лучше ко мне относиться. По крайней мере, я получила развернутые ответы на все свои вопросы без исключения.
Я узнала, где травник брал травы: из-за магической жилы недалеко от леса произрастало множество растений разных видов. Причем даже те, которым совершенно несвойственно произрастание в таких условиях. Теперь я поняла, почему у травника было столько разнообразного сырья. Мик рассказал, где можно было прикупить спирт и еще чего покрепче, а также про то, что вода, оказывается, частично обеззараживается магией, поэтому из-за нее невозможно заболеть. Я уже довольно потирала ручки, понимая, что пусть не все, но кое-что в таких условиях сделать можно. Да и то, что передняя комната раньше использовалась для торговли, порадовало. По словам Кая, если там все прибрать, то вполне можно будет торговать.
Но придут ли сюда люди? вздохнула я, отчетливо осознавая, что не являюсь таким же гением маркетинга, как травник.
Придут, придут. Сначала от любопытства, а потом как работать будешь. В любом случае, Светлейшие постоянные гости травников. На них всякие штуки действуют намного сильнее, чем на обычных людей, невнятно пробормотал Мик, пытаясь прожевать огромный кусок булки, который запихал себе в рот.