Люс и Зульфия сидели в обнимку. Светлое облако вздыбленных коротких кудряшек Люс ореолом витало над головой Зульфии. Черная, сверкающая, полутораметровая правая коса Зульфии, обвив Люс за шею, сползала по ее плечу и сворачивалась в кольцо на коленях.
Подруги пели песню, прочие наездницы подпевали, подхватывая последние две строки каждого куплета.
Опять подначивает бес, опять томит причуда! Опять хочу в Шервудский лес, в ватагу Робин Гуда! дирижируя стеком, заводила Люс и, дождавшись, когда подпоют, продолжала:Закон генетики суров, но обещает чудо! По каплям разлетелась кровь бродяги Робин Гуда, и зов отваги не утих, и грезишь ты о зове, когда в артериях твоих есть капля этой крови!
Глава втораяПервая ласточка
Далекий брат, и ты, сестра, слетайтесь отовсюду, напевала Люс, застегивая широкий пояс из коричневой буйволиной кожи поверх тонкого сюрко с глубоким острым вырезом, в который выглядывал стянутый шнурком ворот серой льняной рубашки, и разглаживая на бедрах складочки нежнейшей рыжеватой замши. Нас кровь зовет, нам всем пора в ватагу Робин Гуда
Держи, Диана, все еще стройная в дорогом спортивном костюме, подала ей тяжелый кинжал в ножнах, украшенных грубой вышивкой. Люс, не глядя, взяла у бабки увесистое оружие и подвесила его к поясу, продолжая напевать:
Остаться в ласковом тепле причины не ищите, ведь столько слабых на земле нуждается в защите
Плащ, напомнила Диана, и по физиономии Люс сразу стало видноей очень не хочется брать с собой это тяжеленное чудище из колючего, изготовленного в реставрационной мастерской этнографического музея сукна.
Там же почти лето, уверенно возразила Люс. Обойдусь!
Какое лето? изумилась бабушка. Начало мая! И не думаешь ли ты, что тебя там ждет пятизвездочный отель? И не собираешься ли ты брать с собой свой любимый спальник?
Любимый спальник с капюшоном, на двух молниях, оснащенный электроподогревом, совершенно не вписывался в двенадцатый век.
Диана аккуратно свернула плащ, перехлестнула его сыромятным ремешком и вручила непослушной внучке.
Внучка сразу же положила его на стул, рассчитывая там и позабыть. А на плечи она набросила через голову короткую фестончатую пелеринку с капюшоном, тоже суконную, но уж это зеленое сукно было довольно тонким.
Так что же, в путь, сестра и брат по крови и по чуду! пропела она, одергивая пелерину на плечах. Для нас в ночи костры горят ватаги Робин Гуда!
Неплохо, сказала, входя, Зульфия. Она уже была готова к экспедиции. Наряжала ее Асият, и А-Гард Семнадцатая выглядела еще причудливей Шестнадцатой. На ней были бирюзовые шальвары, затканные золотыми цветами, и оранжевый кафтанчик в талию, доходящий до щиколоток. Поскольку кафтанчик был распашной, а полы сходились вместе только там, где их схватывал лежащий на бедрах сверкающий пояс, то и видно было, что всего нижнего белья на Зульфииодин только символический лиф, едва прикрывающий грудь и сплетенный из жемчужных нитей. Еще на красавице было множество ожерелий и браслетов, которые в каком-нибудь давнем веке могли бы показаться целым состоянием. Но бабка Асият пожалела давать в экспедицию фамильные драгоценности, и Зульфия украсилась неплохо сделанными копиями.
На голове у нее была вуаль, откинутая назад. Держалась же эта воздушная ткань, не улетая от сквозняка, лишь потому, что каймой вуали служили позолоченные и серебряные монетки. Длинные косы лежали на спине, почти доставая до пяток. А вот кисточки расшитых шелковых лент, вплетенных в эти косы, действительно волочились по земле.
А оружие? удивилась Люс.
Зульфия встала в боевую стойкуноги на ширине плеч, носки вовнутрь, колени пружинно согнуты, спина округлена, руки вроде бы расслабленно повисли, и кисти на бедрах лежат, как неживые
Обувь, хмуро сказала Люс.
Местный колорит, разведя руками и выпрямляясь, ответила Зульфия. Люс, как всегда, когда речь шла о рукопашной схватке, была права. Расшитые остроносые туфли без задников мало подходили для высокого удара ногой. Это были типичные туфли восточной женщины, звезды гарема, любимицы калифа и главной султанши.
И этовсе? поинтересовалась Люс, имея в виду боевую экипировку.
Нет, конечно.
Зульфия ждала, пока Люс обратит внимание на одно из ее ожерелий, прикрытое связкой других, из золотых шариков, фальшивых рубинов и изумрудов.
Это ожерелье было составлено из тройки метательных звездочек.
Больно уж пестро, обойдя вокруг подружки, заметила Люс.
В духе времени! Но позволь Ты почему в мужском костюме?
В последнюю минуту так решили! и Люс повернулась к любимой бабушке, как бы говоря этиммы с бабушкой решили.
В мужском, Люс считает, безопаснее, без особой уверенности объяснила Диана. Мальчик, паж, младший сын в семье и так далее Она говорит, так на нее никакой нежелательный объект не польстится. И в ватагу попасть, она говорит, легче.
На самом деле все было куда проще. Люс не то чтоб терпеть не могла платьев и юбок Возможно, она бы охотно надела раза два в год элегантное парижское платье. Просто случая к тому не выпадало. При ее образе жизни единственным вариантом были штаны. И Люс, сколько себя помнила, носила штаныначиная с джинсов и кончая элегантными панталонами из вишневого бархата. Надев юбку, да еще тяжелую средневековую юбку, она бы ощущала себя узником в каменном мешке.
Да, с ватагой в набегдля этого у тебя вид самый подходящий, и Зульфия, которую ее бабка инструктировала вовсе не насчет набегов, посмотрела на Люс несколько свысока.
Тонкая и гибкая, как клинок испанской рапиры, Люс стояла перед ней в рыжем сюрко поверх тонкого камзольчика с рубахой, в узких серых штанах, коротких мягких сапожках, в зеленой пелерине и с огромным кинжалом на поясе. Ее непокрытая кудрявая голова была похожа на огромный золотистый одуванчик.
А волосы чуточку подстричь не хочешь? вдруг забеспокоилась Зульфия. Уж больно по-нашему
Люс и сама знала, что прическа не лезет ни в какие исторические ворота. Но она привыкла к этой прическе, она сама себе в этом золотистом ореоле очень нравилась, так что история значения тут уже не имела.
Уже не успею, сказала Люс. Я ведь первая иду. У нас всего одна хронокамера на двоих, и мы должны успеть за полчаса. Ну, подруга
Ну, подруга!
Люс-А-Гард и Зульфия-А-Гард обнялись. Зульфия почувствовала, что за поясок ее шальвар вползает что-то холодное и шершавое.
Это быт маленький стилет в ножнах.
Нарушение местного колорита, шепнула Зульфия, оглядываясь на Диану. Но Диана как раз укладывала в сумку черный костюм Люс из атласной кожи, в котором внучка прикатила с Памира, и ничего не заметила.
Мелочи, ответила Люс. Зато я буду за тебя спокойна. Ну, ни пуха, ни пера!
Ни хвоста, ни чешуйки!
Вошли Маргарет, Асият и Инга. Асият была, как всегда, в шелковом плаще и чалме женщины-мага, и держалась она, опять же как всегда, уверенно и спокойно. Зато Маргарет чувствовала себя юным воришкой, которого впервые взяли в дело опытные медвежатники.
Пора, вместо всякого приветствия сказала Маргарет. А то засекут
Но обе бабушки, не обращая внимания на ее страхи, решили, что именно сейчас внучки жаждут прощального наставления.
Думай только о том, чтобы принести сюда хорошего сына! торопливо заговорила Диана. Остальное пусть тебя не волнует! Остальноемоя забота!
Зульфия, звездочка, все время помни про браслет! твердила Асият, держа внучку за руки. Аллах и браслет сохранят тебя, только не забывай их обоих!
Маргарет переводила взгляд то на одну бабку с внучкой, то на другую.
Время, время! воскликнула Инга.
Тут Асият вспомнила, что десантниц все-таки две.
Держись и ты, солнышко Люс. Насчет языка не волнуйся
Я ни слова не помню вдруг растерянно сообщила Люс.
Все вспомнишь, как только окажешься там! Я дала тебе такую установку. А язык ты знаешь хорошо!
Да пойдете вы наконец?!. чуть ли не взвизгнула Маргарет.
Женщины заторопились и гуськом вышли из комнаты.
Лифт привез их в подвал, там они пересели на многоместный кар и еще минуты три кружили по бетонным закоулкам. Наконец Маргарет остановила кар перед металлической дверью.