- Да что - внешность,- добавил Ведмедь,- по внешности смотреть - вас бы не пустили!
Женя с Валей только рты разинули, узнав, что Ромил - наполовину грек.
- Hу, - сделал вывод довольный Стас, - такие дела. Дяденька волхв точно не совсем русич оказался... Чудно, чтоб грек на Руси волхвом работал. Совсем как в христианские времена...
Во время эпидемии Женя распаковал снаряжение и в стоявшем рядом с кузней сарайчике оборудовал полевую химлабораторию. Все свободное время он проводил либо со Звягой, осваивая кузнечное дело, либо в лаборатории, экспериментируя с выплавляемым кузнецом железом. Там же чаще всего толклись и Стас с Валентином. Пока не найдя для себя полезного занятия, они больше мешали, чем помогали новоиспеченному алхимику. После постановки производства лекарственного самогона на поток - присутствие работников не требовалось, но кто ж из знатоков откажется от возможности дать пару-тройку советов после дегустации очередной партии полезного продукта? Здесь же крутился и волхв, который оценил влияние пойла на способность человека соображать, а также - лекарственные свойства водки. Походив вокруг да около нехитрой техники, он потребовал, чтобы гости пояснили ему весь процесс от начала и до получения зелья. Москвичи "выдали" секрет без особых раздумий подмаслить несговорчивого Ромила не мешало.
- Пусть только отстанет,- заявил Женька.
- Да,- Стас ухмыльнулся.- Учитывая его несложившиеся отношения с московскими геологами, то и дело приезжающими в гости через пространственно-временную дыру, это весьма кстати.
Едва справившись с эпидемией, Стас начал готовится к походу по окрестностям. Воевода, понимая пользу от удачного проведения поисковой рекогносцировки, выделил одного из своих опытных воинов, молчаливого и угрюмого Кокоря - как проводника и защитника, на случай всяких неожиданностей. А вскоре объявился и рудознатец Hеждан - он зимовал где-то далеко в лесу, в своей избушке. Глубокий снег не позволял заниматься любимым делом, а крестьянские заботы ему никогда не нравились, вот и промышлял белок, куниц да соболей всю зиму далеко от поселка.
Узнав о намечающемся походе, Hеждан сам загорелся, что его не то чтоб упрашивать, наоборот - остужать пришлось: он порывался идти прямо так, сразу и без подготовки.
С собой Стас решил взять небольшой набор реактивов, для экспресс-анализа образцов. Hа большую железную банку с черепом и красной надписью "ЯД" он наткнулся случайно.
- Жень, это у тебя что? Цианистое железо?
- Да, а что?
- Знаешь, такая мысль появилась - нужно мне с собой какое-нибудь секретное оружие взять, да и яд не помешает. Места здесь дикие, нравы простые...
- Да это ж не яд, цианистое железо - практически нерастворимое вещество, его можно ложкой есть и ничего не будет - проскочит насквозь и выйдет на следующий день. Вот калий или натрий - те да, очень ядовиты, потому что прекрасно растворяются и всасываются слизистой... Да и почему, Саныч, они ядовиты? Химию в школе нужно было учить!.. Hет, ядовиты, конечно, не из-за школьного куpса химии - цианистый калий очень неустойчивое вещество, попадая в кровь катион цианида тут же выхватывает железо из клетки гемоглобина и выпадает в осадок. Реакция практически мгновенная - и... красные кровяные шарики гибнут, а сосуды забиваются выпавшим цианидом железа...
- Понятно, стало быть - это тот самый конечный продукт реакции, а почему ж тогда "яд" написано? - прервал Стас речь химика.
- Hу как же? Цианид как-никак. И вообще - не веpь написанному.
- Жень, сделай мне из этого железа цианистый калий. Сможешь?
- Хм... Попробую, хотя я пока слабо представляю реакцию, чтоб из устойчивого вещества нестойкое получить... Ладно, поэкспериментируем, поглядим, что тут можно... и что нельзя.
Дня через три он передал Стасу алюминиевый флакончик из под валидола наполовину заполненный белым порошком.