Ты не ошибся, сказала она. Но если ранее ты намекал на то, что мы должны поехать прямо в округ Колумбия, постучать в дверь отца и заставить их впустить нас внутрь, тогда да. Я согласна. Мне кажется это наилучшим планом даже если мои мозги заняты картошкой фри и жирным чизбургером.
Он кивнул, периодически оглядываясь, чтобы посмотреть, как она ест.
Когда Тюр выехал на шоссе, Марион посмотрела в окно МакЛарена, чувствуя, как что-то в её теле начало расслабляться, когда организм понял, что в него попала еда.
Тюр не единственный, кто забыл о еде во время всего этого безумия. Она испытывала голод несколько часов, но какая-то её часть была слишком занята выработкой адреналина и борьбой с наркотиками от тех психов, чтобы заметить это.
Теперь, когда питательные вещества поступали в её кровоток, она чувствовала себя почти спокойно.
Да, сказала Марион, почти неторопливо откусив первый кусочек от чизбургера. Её глаза на мгновение закрылись в блаженном наслаждении, а потом она повернулась, чтобы взглянуть на Тюра. Да,повторила она. Я думаю, мы должны поехать в округ Колумбия. Прямо в Белый дом. Немедленно. Как можно скорее. Возможно, мы могли бы послушать радио по пути, вдруг там будет что-нибудь о том, где он может находиться, чем он занимается и если есть какие-нибудь новости о моём похищении.
Приостановившись, чтобы сглотнуть, она добавила:
Думаешь, они и правда следят за нами?
Воцарилась тишина.
В это время Тюр смотрел только на дорогу.
Она уже стала привыкать к нему и сильно подозревала, что он всерьёз задумался над её вопросом, прежде чем дать ей окончательный ответ.
Да, наконец сказал Тюр, взглянув на неё после паузы. Да, думаю так и есть. Полагаю, твоя подруга из магазина вызвала полицию, и, вероятно, они прослушивали эту линию или перехватили её. По крайней мере, они бы точно отследили мобильный телефон женщины.
Марион всё ещё смаковала свой второй кусочек чизбургера.
Проглотив остатки, она уставилась на него.
Но как такое возможно? спросила она. Видишь, именно поэтому я начинаю думать, что ты чокнутый. То, что ты говоришь всё это слишком параноидально и надуманно, чтобы быть правдой, даже если ты кажешься очень убедительным, когда говоришь это.
Казалось, Тюра это совсем не зацепило.
Я могу говорить тебе только то, что знаю, произнёс он.
Но как ты можешь это знать? раздражённо спросила она.
Я уже слышал этот мужской голос, ответил Тюр, глядя на неё. Мужчина в телефоне. Тот, который поднял трубку, когда ты позвонила, пытаясь связаться с людьми твоего отца.
Где? нахмурившись, спросила Марион. Где ты слышал его?
На одном из тех видео. Ли Цзе разговаривал с ним однажды, как и с мужчиной, о котором ты рассказывала мне ранее. С Госсекретарём с тем, у которого шрам на лице. Мужчина из телефона работает на него, он снова взглянул на неё. Думаю, ты видела одно видео с его участием. Он был вместе с мужчиной со шрамом. У него тоже короткая стрижка только волосы каштановые.
Тюр повернул руль машины и надавил на педаль газа, чтобы обогнать восемнадцатиколёсный грузовик. Он не смотрел на Марион, пока не выровнял траекторию МакЛарена, направляясь по центральной полосе между внедорожником и маленькой Хондой Цивик.
Это был тот же мужчина, сказал он, взглянув на неё. Я узнал его голос. Я уверен.
Марион продолжила наблюдать за ним, пока бургер в обёртке лежал у неё на коленях. Она не забыла про него, но впервые с того момента, как Тюр вручил ей пакет с фастфудом, она не была сосредоточена на нём на все сто процентов.
Она изучала его чёрные глаза, поджав губы.
Ты хочешь сказать мне, что слышал голос этого парня? наконец спросила она. В телефоне продавца в магазине? Когда телефон был прижат к моему уху? И ты стоял в нескольких метрах от меня?
Тюр взглянул на неё.
Да.
Достаточно хорошо, чтобы узнать его? Достаточно хорошо, чтобы быть уверенным, что ты распознал его голос? Даже если он сказал всего несколько слов?
Он снова посмотрел на неё.
Да.
Но как? недоумевала она. Как ты вообще мог слышать его? Тем более слышать достаточно хорошо, чтобы быть абсолютно уверенным, что это тот самый парень, которого ты видел на той записи с камер? Ни у кого нет настолько хорошего слуха, Тюр. Ни у кого.
Он заколебался, глядя на неё.
На несколько секунд он выглядел так, словно собирался заговорить.
Потом он закрыл рот и снова сконцентрировался на дороге.
Дай угадаю, хмуро сказала Марион. Это сложно.
Или очень просто, сказал Тюр слегка раздражённо. Я знаю, что ты не намеренно проявляешь упрямство в этом вопросе. Я знаю, что ты не борешься со мной специально. Но я уже ответил на эти вопросы, Марион. Ты уже знаешь, кто я такой.
Она сдвинула брови ещё сильнее.
Она понимала, что он имеет в виду.
Он говорил обо всём этом «божественном».
Так почему бы тебе просто не сказать это прямо? сказала Марион.
Я не хотел быть бестактным.
Бестактным? она фыркнула. Серьёзно?
Да.
Взгляд его чёрных глаз был сосредоточен на шоссе, на лабиринте из машин, тянувшемся перед ними под поразительно голубым небом.
Когда она промолчала и вернулась к чизбургеру, Тюр добавил:
Я посчитал, что ты придёшь к этому выводу самостоятельно. Сознательно, когда ты будешь готова. Я сказал тебе уже достаточно и честно говоря, ты тоже сказала достаточно чтобы я понял, что ты получила от меня исчерпывающую информацию по этой теме. Ты можешь сопротивляться этой информации и любым выводам, которые ты уже сделала, опираясь на неё, но ты прекрасно знаешь, кто и что я такое, Марион.
Тюр посмотрел на неё, и в его тёмных глазах вспыхнул солнечный свет, когда он добавил:
Ты можешь считать это шуткой, или притвориться, будто это неправда. Но это не значит, что ты неспособна понять истину. На данном этапе я не думаю, что дополнительное содействие с моей стороны принесёт пользу. Будет лучше, если мы будем вскользь разговаривать о том, кто и что я такое особенно, если ты готова принять мою помощь. На самом деле, я просто пытаюсь сохранить тебе жизнь. Мне не нужно, чтобы ты верила мне. Мне просто нужно, чтобы ты в достаточной степени доверяла мне, чтобы я смог не дать Синдикату похитить тебя или убить.
Марион нахмурилась.
Обдумывая его слова, она, честно говоря, не могла понять, во что она верила.
Она не могла решить, подразумевались ли его слова как оскорбление или нет.
Взяв чизбургер, она откусила от него ещё несколько раз, пережевывая и глотая каждый кусок, пока смотрела в окно на встречный поток машин, направляющийся на север, предположительно, по большей части уезжая из Нью-Йорка, но также и направляясь за пределы Нью-Джерси.
Ещё несколько секунд молча жуя и глядя в окно, она решила, что он не подразумевал оскорбления.
Хотя это и не было комплиментом.
У Марион сложилось впечатление, что он вообще ничего не имел в виду под этими словами.
С точки зрения Тюра, он просто констатировал факт.
Выкинув из головы странности про богов и сверхчеловеческий слух, она откусила ещё несколько кусочков чизбургера, медленно пережёвывая и размышляя. Как и сказал Тюр, «как» совсем не имело значения, если она доверяла ему, чтобы он помог ей остаться в живых.
Если она доверяла ему в этом вопросе, то всё остальное не имело значения.
Не сейчас.
По той же причине она могла бы поверить ему на слово.
Она могла просто предположить, что он говорит правду, и что он на самом деле слышал того парня на другом конце провода. Предположить, что Тюр прав на этот счёт, что это один из людей с видеозаписи, работавший на госсекретаря Роя Таггерта, а значит и на Синдикат, который определенно преследовал их до округа Колумбия.
Это означало, что они примерно знали, где находится Марион.
Ладно, она могла это сделать.
Она могла сдержать недоверие настолько, чтобы справиться с этим.
Доедая последний кусок чизбургера, она скомкала жирную обёртку и сунула её в пакет вместе с пустыми контейнерами от кетчупа и упаковкой от картошки фри. Она взглянула на Тюра и обнаружила, что он всё ещё ел свой бургер.
Скрестив руки в толстом вязаном свитере, Марион спустилась на удобном сиденье МакЛарена и на мгновение задумалась.
Если Тюр прав, если мужчина из телефона работал на Таггерта, то Таггерт имел доступ к частной телефонной линии, которую её отец организовал для чрезвычайных ситуаций.
Возможно, это не должно было удивлять её, но всё же удивило.
Если Таггерту удалось взломать эти линии, то у него могут быть свои люди в Секретной службе.
Это также вызывало кучу других вопросов.
Например, как он узнал, что звонит именно Марион?
Она не сказала ни слова. Она воспользовалась телефоном продавца в магазине, не своим собственным. Её телефон до сих пор был где-то в Сен-Бартелеми, возможно, в коридоре рядом с гримёркой в эксклюзивном Пиратском клубе.
Единственное, что имело смыслэто сама телефонная линия.
Её отец сказал ей, что это номер для экстренного звонка, который можно использоваться только в чрезвычайных ситуациях, в вопросах жизни и смерти. Он сказал ей никогда и никому не сообщать этот номер, ни по какой причине.
Возможно, этого номера больше не было ни у кого, кроме Марион.
Чем больше она обдумывала эту возможность, тем больше смысла видела во всём этом. Учитывая, кем был её отец, они, наверняка, считали её слабым звеном. Они бы выделили ей отдельную линию. Вероятно, они бы организовали отдельные линии не только для нее.
Думаешь, у них есть люди по всему Белому дому? спросила Марион, нахмурившись и размышляя вслух. У Таггерта? У Синдиката в общем?
Тюр мрачно посмотрел на неё.
Я не знаю. Я бы предположил, что да.
Марион почувствовала, как её челюсти напряглись.
Мы должны добраться до округа Колумбия, сказала она. Если ты прав, моему отцу грозит опасность.
Тюр протянул ей свой пакет от фастфуда, запихав туда обёртку от чизбургера, как только он закончил есть. Марион положила его пакет в свой и скомкала их вместе, бросив мусор на пол у её ног. Она нахмурилась, повернув голову и наблюдая за странным мужчиной с тёмными глазами, который вёл машину.
Тебе придётся поговорить с ним, Тюр, серьёзно произнесла она. С моим отцом. Тебе придётся поговорить с ним и показать ему всё, что ты показал мне. Я не говорю про всю божественную фигню, но они захотят просмотреть все файлы Лии. Они захотят узнать, кто она. Они захотят узнать о Грегоре и о том, как она заполучила эти материалы. Они захотят поговорить с ней и с твоим братом. Ты и твоя семья согласны на это? Поговорить с людьми моего отца? Поговорить с Секретной службой и ФБР, и кем бы то ни было?
Он посмотрел на неё.
После паузы, во время которой он только изучал её глаза, Тюр, казалось, пришёл к своему собственному выводу, о чём бы он там сейчас ни размышлял.
Он кивнул один раз, и его тёмные глаза засветились тёмно-красным пламенем.
Мы ещё не дошли до этого, сказал он мрачным голосом. По правде говоря, данная стадия волнует меня меньше всего. Я гораздо больше беспокоюсь о том, чтобы доставить тебя к твоему отцу. Я боюсь, что это будет опасно для тебя, добавил он, взглянув на неё. Отвезти тебя в Белый дом. Конечно же, я буду рядом с тобой. Но мы не знаем, что этот Синдикат может сделать, если они почувствуют себя загнанными в угол. Если они поймут, что мы намерены разоблачить их.
Посмотрев на неё в очередной раз, он нахмурил брови.
Боюсь, у нас действительно нет хороших вариантов, Марион. Стопроцентно безопасных. Я бы мог отвезти тебя к моему брату, Тору. Я бы мог попросить его и его жену спрятать тебя, пока я сам не поговорю с твоим отцом.
Марион напряглась всем телом.
Я не хочу, чтобы ты делал это, сказала она.
Так будет безопаснее для тебя.
Меня не волнует, она скрестила руки и пристально посмотрела на него. Мы не будем этого делать.
Тюр засомневался, но затем кивнул. Крепко сжав руль, он сделал неопределённый уступчивый жест рукой.
Я тоже не хочу этого делать, признался он.
Он не объяснил, что имел в виду.
А Марион не спрашивала.
Глава 13Свидание
Тюр ехал быстро.
Даже проезжая Нью-Йорк, пригороды Филадельфии и Балтимора, Тюр управлял МакЛареном так, словно машина была продолжением его рук и ног, изящно перемещаясь рядом с другими автомобилями, грузовиками, автобусами, фургонами, мотоциклами, трейлерами, словно стекающий с гор ручей.
Помогало то, что машин на дорогах было немного. Казалось, что большинство людей стремилось уехать из разросшихся городов северо-востока, а не наоборот.
Они не особо разговаривали после того, как поели.
И тем не менее, что-то в тишине казалось странно приятным.
Марион было легко с ним.
Это даже успокаивало её.
Даже зная, что люди могут попытаться похитить и/или убить её прямо сейчас, рядом с Тюром у неё возникало странное ощущение безопасности. Почему-то ей казалось почти нервирующим то, насколько же легко она чувствовала себя рядом с этим совершенно незнакомым человеком, особенно с учетом тех сумасшедших вещей, которые он ей рассказал.
Также ей приходило в голову, что Тюр, скорее всего, исчезнет, как только передаст её отцу. Как только ФБР, Секретная служба и кто-либо ещё оправдают егоесли предположить, что они это вообще сделают, и он говорит более-менее правдуМарион, вероятнее всего, больше никогда не увидит его.
И это вызывало у неё глубинный дискомфорт.
Ещё это очень сильно огорчало её.
Она также не могла объяснить себе это.
По правде говоря, ей даже не хотелось думать об этом.
Что-то в Тюре, в самой мысли о том, что он вновь исчезнет в неком странном месте, из которого появился всё это ударило по дыре, существующей в её сердце с тех пор, как умерли мать и сестра. Меньше всего ей нужно было пытаться заполнить эту дыру каким-то незнакомцем, чтобы заработать эмоциональную зависимость от парня, которого она только что встретила, который очевидно был странным, которого она едва знала, но так и получилось.
Марион действительно чувствовала себя странно связанной с ним.
По сути, она должна была попридержать суждения относительно него, пока Тюрне привезёт её действительно туда, куда, по его словам, он намеревался привезти её.