И когда Тодд все-таки создал действующую вакцину, ты ее уничтожил, так и не дав никому ею воспользоваться.
Око за око, произнес он чуть слышно. После церемонии заражения, я по-прежнему бывал у него и наблюдал за его работой. Тодд презирал тех, в кого теперь превратился и я, но обращался со мной так же, как прежде. И тогда я понял, как он ко мне относился. Мне кажется, мое, скажем так, «обучение» просто тешило его самолюбие: он видел во мне благодарного слушателя, который ловил его каждое слово, а я так и не признался, что был в курсе тех экспериментов над собой. Просто ждал, пока он наконец создаст эффективную вакцину.
К тому времени Тодд успел испробовать ее на Онории и Лене. Я никогда не говорил с ними на эту тему, но если бы он и правда дорожил дочерьми, то не стал бы подвергать их подобному риску. Онория считалась его любимицей, но Тодд все равно сначала сделал прививку ей, а не себе. Когда же наконец он решился уколоться сам Я подменил флакон.
Я тебя не виню. Похоже, Тодд оказался чудовищем. Раз уж герцог Кейн на его фоне выглядит героем
Никакой он не герой, поспешно вставил Лео. Да и я тоже. Я ужасно Я был противен сам себе. И только спустя четыре года, когда увидел у себя на пороге Онорию, наконец-то узнал, насколько страшные последствия имел мой поступок. Из-за собственного эгоизма я чуть не погубил сводного брата. Мне ведь и в голову не пришло, что Тодд собирался дать вакцину кому-то еще.
Лео проглотил комок в горле, его слегка мутило.
Тяжело, когда смотришься в зеркало, а тебе неприятен тот, кого ты там видишь. Или того хуже, когда в ответ на тебя глядит твой отец. И один, и другой.
Намного тяжелей себе в этом признаться, возразила Мина, или пытаться изменить свою жизнь. Чуть заметный кивок. Если бы Чарли не заразился по твоей вине, ты не был бы таким как сейчас. До сих пор возмущался и злился бы на отца, которого едва знал, а о последствиях и не ведал. Может даже благодаря той пережитой боли, ты смог стать лучше.
Ему едва хватало самообладания. Лео отвел глаза, сглотнув горечь во рту. И все же он и правда заново обрел ту часть себя, которую, казалось, потерял. Бэрронс как за якорь уцепился за ее слова, ведь отчаянье подчас накатывало волнами и чуть не сбивало с ног Боже, давно ли это было? Всего-то пару дней назад?
Перебегая из тени в тень, десятки мехов обступали стальных циклопов и забирались внутрь. Лео наблюдал за ними, но мысли его бродили где-то далеко.
И в самом деле, разве он лишился чего-то важного? В памяти возникло лицо Кейна. Тут совершено не о чем горевать. А вот то, что он приобрел, попав сюда, поистине ценно. Его истинное наследие. Вовсе не имущество, которым он прежде владел, и не старые знакомые, что теперь даже не вспоминали о нем, а его собственные дела. А еще Мина. Она стала ему дороже всего на свете.
Он взял ее руку и поднес к губам.
Спасибо тебе.
И почти ее отпустил, но Мина потянулась к щеке Лео и, обхватив ладонью, нежно провела по коже большим пальцем. Глаза герцогини глядели ласково и задумчиво.
Порой просто зло берет, как подумаю, сколько всего на меня навалилось. Но ведь тогда Как бы сложилась моя жизнь, не случись со мной всех этих бед? Я бы вряд ли сблизилась с королевой. А сама, скорее всего, сейчас была бы связана контрактом трэли, и она понизила голос почти до шепота, никогда бы не узнала тебя.
Слова любимой потрясли Лео до глубины души. Не ослышался ли он?
Ты же хотела избавиться от меня.
Сказано небрежным тоном, но в ожидании ответа внутри все будто стянуло в узел. Они еще не говорили о будущем.
Раньше так и было.
Ее глаза ярко сияли.
А теперь?
Я пока не уверена, прошептала она с болью в голосе, напряженно вглядываясь в его лицо. Как и раньше, Мина колебалась, сомневалась. Все казалось проще, когда я не знала тебя так близко И принц-консорт не пытался тебя уничтожить. Тогда я вряд ли позволила бы тебе себя соблазнить. Ну а теперь Она глубоко вздохнула. Когда все, наконец, закончится, я хочу, чтобы ты стал моим постоянным любовником.
Нет же, этого мало. Слишком мало. Бэрронс жаждал обладать ею, остаться с ней навсегда, и если Мина никак не решится впустить его в свою жизнь, то этот шаг он сделает сам.
Когда все закончится, проговорил Лео чуть слышно, поднявшись на согнутое колено циклопа так, что оказался в дюйме от ее лица, я попрошу тебя стать моей женой.
Она потрясенно вздохнула, отчего и у него самого перехватило дыхание.
Лео
Обхватив ладонью шею Мины, он привлек ее губы к своим, пробуя их сладость на вкус, покрывая их поцелуями, нежными, ненасытными и все более страстными. Лео вновь обрел себя, перестал страшиться за будущее и сомневаться в сделанном выборе Слова вырвались у него неожиданно, но прозвучали столь верно, что отдавались болью где-то внутри.
Теперь он знал, чего хочет.
Быть с ней. Всегда. Из темных глубин плоти пробуждался настойчивый голод, охвативший всю его душу. Чуть отстранившись, Лео обхватил ее щеки ладонями и заглянул ей в глаза.
Хочу, чтоб ты стала моей, Мина.
На шее у нее учащенно забилась жилка, как у маленького зверька. Она прикусила пересохшие губы.
Если бы мир вокруг нас был иным, я бы ответила «да».
Лео слишком давил на нее. Еще немного, и она ускользнет.
Он отступил назад, отпуская рукав стального доспеха.
Так давай изменим мир вместе.
Глава 23
Лена натянула на голову свои очки с фосфорными линзами и, жуя губу, вглядывалась в темноту. Незыблемое присутствие за спиной Уила, положившего одну руку ей на бедро, согревало. Вервульфен был ее островком спокойствия, его работа заключалась исключительно в том, чтобы обеспечить Лене защиту в этой опасной миссии.
Сидя на крыше и разглядывая толпу металлогвардейцев, Лена возилась с частотой на контрольном устройстве, которое ей дал Лео. Несколько ранее внесенных изменений превратили панель управления в прибор, что усиливал волны, которые управляют автоматами. Лена пыталась изменить частоту, вот только металлогвардейцы, казалось, реагировали на какую-то аналогичную длинную волну.
Ну же, пожалуйста, работай, прошептала она, глядя на Блейда, который сидел высоко на стенах трущоб.
Волна за волной автоматоны разворачивались к стене; то была самая масштабная атака из всех, что имели место ранее. Мрачное выражение лица Блейда можно было разглядеть даже с такого расстояния. Стенам не выдержать такого штурма, и, судя по виду первого ряда металлогвардейцев, Мориоч послал огнеметы, чтобы сжечь трущобы дотла.
От образов, вспыхнувших в голове, Лену бросило в пот. Беспомощная Онория лежит с ее племянницей в постели пока огонь перепрыгивает с дома на дом. Лачуги теснятся так близко друг к другу, что огнеметам довольно попасть в самый первый дом, даже не придется задействовать полную мощь.
Все получится, пробормотал Уилл, высматривая признаки хоть малейшей угрозы.
Его безоговорочная уверенность в способностях жены заставила сердце Лены биться чаще. Глубоко вздохнув, она увидела, как Мориоч поднял руку.
Сжечь их! прокричал он и дал отмашку. Более четырехсот металлогвардейцев дружно загремели железными сапогами по булыжникам.
Пришло время узнать, работает ли ее устройство.
***
Блейд напрягся и взметнул руку вверх, увидев, как по указанию Мориоча стражи города выступили вперед единым фронтом. Огнеметы, окруженные рядовыми металлогвардейцами,
вышли на первый план, их изрыгающие пламя пушки целились в стены.
Казалось, Мориоча ничуть не беспокоили ни крах легенды, ни создание Блейду ореола мученика. Он просто хотел уничтожить трущобы. Господи, стены едва держатся, им не отразить тяжелую артиллерию. Где, черт возьми, Лео и герцогиня? Онор У Блейда перехватило дыхание, паника холодной спиралью сковала тело. В памяти всплыл образ мирного личика спящей дочери. Ради двух человек он готов был отдать жизнь, если это потребуется для их безопасности. «Прости, любимая», прошептал Блейд в ночь, зная, что Онория никогда не простит, если он не вернется к ней домой, если не сдержит обещаний, которые дал, когда уходил от нее, усердно стараясь при этом не заплакать.