Закусив губу, я отодвинул письмо, положил перед собой лист бумаги с гербовым тиснением Какики и стал писать возражения по плану императора. Хотелось высказаться и по поводу жены, но это чистые эмоции, ведь логических причин спорить нет. Я сосредоточился на деле Какики.
В дверь кабинета постучали.
Я собрал все письма, включая незаконченное, и убрал в выдвижной ящик.
Войдите.
Кашлянув, в кабинет просочился седовласый Торделин, следователь особого отдела. У него была неприятная манера покашливать и причмокивать, но сотрудник он хороший и умеет держать язык за зубами.
Он уселся в кресло напротив стола и, поглядывая в блокнот, начал рассказывать свою версию преступления:
Думаю, причина смерти уважаемого главы родарастения, называемые магоедами.
Если так, почему растения не навредили и даже не попытались навредить другим главам рода?
Полагаю потому, что для этого нужно было, чтобы семя магоеда оказалось в непосредственной близости к жертве. Возможно, даже внутри неё.
Я вздёрнул бровь. Следователь, причмокнув, перевернул страницу блокнота:
Суммируя информацию из отчётов, считаю, что дело обстояло так: длор Бабонтийский во время всем известных возлияний из-за ссоры с невестой, изобрёл этого магоеда. Вероятно, он хотел похвастаться творением, он любит это делать, насколько мне известно. Следователь искоса глянул на меня, я вынужден был кивнуть: что-то, а похвастаться изобретениями Лавентин любил. Во время демонстрации длор Какики получил несовместимые с жизнью повреждения.
Это не объясняет, почему труп лежит в постели. Не хотите же вы сказать, что их встреча происходила в спальне?
На этот вопрос я ответить не могу. Возможно, ссора с невестой произошла из-за, кхм, своеобразных пристрастий длора Бабонтийского.
У него одно своеобразное пристрастиеизобретения.
Тогда, возможно, он перенёс труп в спальню. Она закрыта от прямого проникновения, можно было рассчитывать, что тело найдут нескоро. А для отвлечения внимания от места преступления длор Бабонтийский засеял магоедом участок соседа. После этого он рассчитал время, когда активируется магоед, и обеспечил себе алиби выступлением в научном собрании. Для пущей надёжности он женился на иномирянке, чтобы отвлечь внимание окружающих.
Но магоеды привели бы следствие к нему.
Он был пьян, плохо соображал. К тому же Длор Бабонтийский уверяет, что не сажал семена, а оставил рюкзак с ними у Сомсамычевых. Да, забыть такую опасную вещь серьёзный проступок. Но в этом случае получается, что магоедов засадил кто-то другой. Сомсамычев или неизвестный преступник. Главноене длор Бабонтийский, а это почти полностью освобождает его от ответственности: был пьян, рассеян, не ожидал такого результата. Он длор, вы прекрасно знаете позицию любого суда: благородство происхождения гарантирует отсутствие дурных наклонностей. А Сомсамычевы богатые, но всё же простые люди.
Он прав. В суде, если до него дойдёт, слово Лавентина будет в разы весомее слова коммерсанта Сомсамычева.
Вы уже допросили их? спросил я.
Они на выставке промышленных товаров, за ними послали.
Это даёт им алиби.
То, что вся семья находится вне дома, не значит, что кто-то из них не мог вернуться и засеять магоед. Вы прекрасно знаете, что стопроцентных алиби практически не бывает.
Тоже верно: выставка проходила достаточно близко, чтобы вместо сна можно было съездить сюда и успеть вернуться к завтраку.
Браслет налился тяжестью, намекая, что я задержался вдали от жены.
В дверь опять постучали.
Войдите, устало отозвался я, потирая скрытый под рукавами браслет.
Заглянул Слай Вериндер и довольно бодро отрапортовал:
Эксперты прибыли. Просят разрешения осмотреть труп.
Я медлил. Заключение экспертов необходимо, но среди них было только два длора, и те не отличались сообразительностью, они даже в Быкослове не учились.
Пусть осматривают дом, но к телу допущу после моего эксперта.
У Слая удивлённо вытянулось лицо. Я отмахнулся, сосредотачиваясь на кашлянувшем инспекторе Торделине. Дождался закрытия двери и ответил:
Я приму во внимание вашу версию. Но пока её не озвучивайте. Лавентин Бабонтийскийглава рода, несмотря на все его недостатки, с ним придётся считаться.
Именно то, что он глава рода, делает его особо опасным. На вашем месте я бы посадил его под замок. Хотя бы неофициально.
Если будут твёрдые доказательства, такой поворот событий станет возможным, стараясь не давать чётких обещаний, отозвался я. Но пока эту версию прошу не озвучивать и не разрабатывать. Для начала я хочу лично посмотреть на реакцию длора Бабонтийского на тело. А так же выслушать его экспертное заключение о возможных причинах смерти.
У следователя дрогнули губы. Он поднялся и склонил голову:
Как пожелаете.
Подождите, я мысленно поморщился: ссориться с ним не хотелось, но и допускать его в колодец источника, чтобы показать отсутствие корней магоеда в сердце уничтоженной силы рода, в принципе говорить о такой вещи обычному человеку, я права не имел. У меня есть основания полагать, что с этим преступлением всё не так просто. Поэтому хотел бы изучить и другие версии.
Браслет мелко вибрировал, призывая скорее отправиться домой.
Сейчас я должен идти, я тоже поднялся. Я могу приказать не разрабатывать эту версию, но хотелось бы, чтобы вы сделали это по моей личной просьбе. Уверен, вы найдёте правильную, пусть и скрытую за столь очевидным предположением, версию преступления.
Следователь кивнул, но мне слабо верилось в то, что он отступится даже ради моей благосклонностислишком решительный взгляд, слишком свежо в его памяти, что одного из его внуков затоптали ящеры, запряжённые в карету длора.
Нужно было продолжить разговор, но браслет тянул всё сильнее, пришлось отпустить следователя. Защитные барьеры, наложенные мной на окно и дверь в спальню Какики, гарантировали, что никто не осмотрит место преступления вопреки моему распоряжению.
А мне предстоял неприятный разговор с Лавентином. Но преждежена. Я забрал свои бумаги из стола Какики и поспешил домой. При мысли о спящей девушке и её мягких губах по телу пробегали волны тепла.
Глава 12
Я, наверное, сошёл с ума.
Или сплю.
Потому что всё происходящее не может быть правдой.
Я не мог скоропалительно жениться на первой вытащенной из портала, я обычно сначала думаю, а потом делаю.
Не мог кто-то убить главу рода в его собственной спальне.
Не могли Лавентина заподозрить в убийстве, каким бы взбалмошным он ни был.
Только почему-то против Лавентина появлялось всё больше улик.
Собственными глазами я видел в его саду разрушенные его соседом Сомсамычевым статуи, после чего Лавентин, как сам признался, всё же засадил несчастный магоед собственными руками, тем самым взяв ответственность за все последствия на себя.
Я ведь когда предлагал ему заключить контракт на службу в особом отделе не от лица императора, а от себя, чтобы в случае чего не запятнать честь правящей семьи, сделал это больше для проформы, а сейчас выходило, что эта предосторожность может оказаться своевременной. Не может быть, просто не должно так быть.
И дом Лавентина не может лежать в руинах, даже если вижу его таковым.
Я смотрел на них и не мог вдохнуть. Вот это оставили иномирянку без присмотра на пару часов. Мы же были в двух шагах отсюда, а она она
Дом его жена смогла разнести волшебный дом! Моя тоже может? Резко захотелось бежать к себе. Остался я благодаря невероятному усилию воли, раз двадцать повторив себе, что моя жена спит в глубоком сне и ещё несколько часов не может сделать ничего страшного.
А там слуги капнут ей зелье, ведь для этого её трогать не надо. Так что всё будет в порядке. Хотя у меня стены дома трещали так же сильно, как в доме Лавентина, когда я с утра к нему заходил.
Жён надо срочно отправлять в их мир. Они смертельно опасны, это
Все важные документы я уже давно хранил в независимом от влияния жены подвале, но если девушка, проснувшись, обозлится на похищение, мне придётся несладко. Да просто страшно представить, во что может превратить дом разгневанная женщина, если у неё даже в покое вместо нормальных духов получаются монстры!