- Ну, ты знаешь, что таких как я, на потоке всего трое, и после первичной трансформации мы уже знали, что нас ждёт судьба стихийных магов. - улыбнулся мне друг.
- У стихийной магии есть свои преимущества - сказал мне Флин и указал на идущих вдоль дороги девушек в зелёных мантиях целительниц.
- У - недоуменно уставился на девушек, - что-то мне подсказывает, что ты задумал какую-то пакость, - сказал я.
- Нет, я только пытаюсь удовлетворить свое любопытство. - хмыкнул мой приятель и направил руку в сторону девушек.
Воздушные потоки, направленные рукой молодого стихийного мага, набрали скорость и юркнули под юбки целительниц. И прежде, чем растерянные девушки успели что-либо понять, маг снова взмахнул рукой, имитируя движение воздушного вихря, и юбки взлетели вверх вместе с мантиями, открывая стройные ножки девушек.
Женский визг раздался со стороны целительниц, которые пытались совладать с внезапно возникшим порывом ветра.
- Что и требовалось доказать! - нравоучительно поднял палец мой друг, - Никакого белья! Как и прежде, нравы девушек-целительниц на высоте! - подытожил Флин.
Я хохотал как безумный, видя выходку моего друга. Отсмеявшись, я спросил:
- Надеюсь, это не все, чему ты научился за год? Ведь для того, чтобы поднять подол юбки, магия не нужна.
- Да иди ты! - буркнул насупившийся Флин.
Через пару минут арба подъехала к зданию гильдии охотников.
- Ну, слава Творцу, нормальные клиенты, а то я думал вы из энтих.
- Каких это, энтих? - с подозрением спросил я.
- Ну из тех! - неопределенно махнул рукой гном, Мужиков, шо цалуются и прочие непотребства творят.
- Но-но-но, уважаемый! Мы самые что ни на есть настоящие и среди гильдии охотников других не водится. - подтвердил Флин.
- А вообще, откуда такие подозрения, уважаемый? - спросил я у пунцового от стыда гнома.
- Да тут давеча нам отец Стефаний наставление давал, что, дескать, есть такие в нашем городе, вот я и подумал, раз вы так друг дружку любите, стало быть...
Я молча крепко ухватил бороду гнома, и он слетел со своего сиденья.
Затем я вытащил кинжал и приставил его к бороде.
- Уважаемый гном, ещё раз позволишь подобную шуточку, и я сделаю из твоей куцой бороденки кисточку для сметания пыли, и отдам самой старой продажной бабе в столице, чтобы она сметала ею пыль со своих обвисших прелестей.
- Лэр, простите, ну не знал я, что вы не студиозы, а мастера гильдии. - забубнил гном, - С меня, в знак уважения, одна бесплатная поездка!
- Три - быстро нашелся Флин.
- И бесплатная культурная программа. - поддержал я.
Гном недовольно засопел.
- Договорились. - буркнул он, - Бороду пусти.
- Ты сначала слово дай, тогда и пущу.
- Слово Гимли Толстопузого. - нехотя ответил нам гном.
- Другое дело! - радостно воскликнул Флин, - А теперь, вперёд, нас ждут великие дела. Пусти его. Лис. И так уже на нас люди с опаской смотрят, ни к чему нам шум, а то потеряем время, объясняясь со стражей.
Я нехотя убрал кинжал и отпустил бороду гнома.
- В следующий раз, гном, за такую шутку я тебе не только бороду отрежу, но и все твое достоинство, после чего ты будешь петь в хоре отца Стефания тонким ангельским голоском.
- Да понял я вас, лэр! Понял. Не буду я больше так шутить. Был не прав, исправлюсь.
Мы молча вылезли из арбы и поспешили к зданию гильдии. Я поднимался с Флином по ступенькам, ведущим к входу в здание гильдии.
Флин, как и я, тащил с собой увесистую безразмерную сумку.
- Тоже ингредиенты? - кивнул он на мой баул.
- Они, родимые!отдуваясь, сообщил я.
- Есть что-то интересное? - не упустил случая полюбопытствовать мой друг.
- Кое-что есть, но лучше обсудим все в здании. - оборвал я разговор.
Дверь, которая была закрыта, при нашем приближении услужливо распахнулась. Мы прошли сквозь прозрачную пелену, которая служила преградой для нечисти, которая могла пройти в здание под видом простого человека. Обычных людей пелена пропускала без всяких проблем, а вот нечисть, при попытке пройти, мгновенно превращалась в прах. Подобную защиту ввели при создании гильдии, так как многие боялись, что оборотни или прочие создания, умеющие принимать форму иных существ, могут проникнуть в гильдию и натворить бед. И это был не единственный периметр защиты. В крыле студиозов и во всех коридорах, кроме коридора, ведущего к главе гильдии, также находились магические стражи, среди которых были и элементали и даже несколько искусно созданных големов. Поэтому многие, кто попадал впервые в здание академии, могли получить от стоящих рыцарских доспехов не только замечание, но и хороший пинок, если гость пытался делать что-то из запрещённого на территории гильдии, например, магичить или обнажать оружие.
Были и курьёзные случаи, когда излишне любопытные и неразумные пытались заглянуть под забрало стоящим доспехам. Но, так уж сложилось, что маги-артефакторы, которые стояли у истоков создания школы, чаще всего наделяли свои творения, помимо охранных и контролирующих чар, ещё и определенным чувством юмора.
Я улыбнулся, когда вспомнил, как во время одного из визитов старухи Верне в здание гильдии, ей взбрело в голову поднять забрало на шлеме одного из големов, которых в коридорах было множество.
Пока растерянная старушенция таращила глаза, глядя на оскаленный череп, голем козырнул ей и сказал: «Добрейший вечерочек».
Вопли Верне всполошили всю гильдию и половину города, и с тех пор никто более не пытался трогать големов.
Верне кричала, что в гильдии практикуют некромантию и заявившиеся в гильдию инквизиторы долго пытались доказать главе гильдии, что использовать черепа вампиров в качестве накопителей, это все некромантия и мракобесие. Глава слушал, кивал, но когда инквизиторы решили сжечь големов на площади, посоветовал инквизиторам сжечь архивы с записями некромантов, от которых вреда куда больше, чем от големов. Инквизиторы злобно посопели, но отступили, а горластой Верне посоветовали больше не посещать гильдию.
Улыбаясь своим мыслям, я шел следом за Флином, когда он меня остановил и сказал:
- Чувствуешь?
- Нет, не чувствую.
- Сюда движется что-то темное и стремительное. - сказал маг и, сосредоточившись, указал рукой в сторону спуска в подземелье.
- Можешь сказать, что это? - уточнил я.
- Нет, похоже на призрак или что-то ещё, увы, магичить здесь нельзя, сам знаешь почему, - сказал Флин и кивнул на стоявшего у стены голема, - а так бы послал поисковое заклинание, сказал мой друг.
- Ох, чует мое сердце, я знаю, что это. - сказал я и потянул Флина за угол.
Вовремя. Вскоре из подземелья, перепрыгивая через ступеньки, выскочила Горластая Верне и, потрясая кулаками, устремилась к выходу, бормоча себе под нос:
- Стало быть, так, да? Найду я на вас управу, на всех найду! Ещё никому не удалось закрыть мне рот! Я ему покажу! Возомнил о себе, что может справиться со мной, ну уж я этому Торвилю
- Кажется, пронесло. - сказал Флин и вышел из-за угла, - Уж лучше пару вурдалаков порубить, чем связываться с Верне.
- Согласен с тобой. - поддакнул я другу и мы начали спуск к общежитию гильдии.
- Предлагаю, как разберем вещи, метнуться в кабак и отметить наше возвращение. - сказал я.
- Золотые слова, дружище! - улыбнулся Флин.
Утро следующего дня
Солнечный луч, пробивающийся сквозь неплотно задернутые портьеры, подло проскользнул по комнате и попал точно мне в глаз.
- Гадство какое! - бросил я и попытался сместить голову в сторону от луча, но мне это не удалось.
Я открыл глаза и увидел, что часть подушки рядом занимает очаровательная рыжая голова. Часть прядей волос девушки лежала на моем лице, что вызвало чувство лёгкого дискомфорта. Странно, я слабо помню, как я здесь оказался. Помню, что мы с Флином сдали ингредиенты алхимикам, потом пошли в трактир. Потом мы, вроде, пили, много пили, да так, что, вероятно, спасовали способности наших организмов в борьбе с ядами. Я обвел взглядом комнату и ее небогатую обстановку. Определенно комната в трактире, казённая обстановка, несколько обшарпанная, но вполне добротная мебель.
Я перевел взгляд на посапывающую рядом девушку. Под тонкой белой простыней угадывались очертания обнаженного женского тела. Девушка перевернулась во сне и моему взору предстала весьма соблазнительной формы грудь с аккуратным розовым соском. Я сглотнул непроизвольно выступившую слюну. Нет, сейчас не время продолжать любовные утехи, да и девушка спит после бурной ночи, будить ее я посчитал верхом бестактности.