Знала, что ты идёшь, хотя это было не совсем так, ведь знала, что и Джин Ён тоже идёт. Или может дело в том, что в этот раз я не так боялась? Или просто действовала не так судорожно и необдуманно?
Понятно. В следующий раз зови в любом случае. Пэт, давно ли ты заметила, что вестник следует за тобой?
С детства, я перестала улыбаться. Кажется, сейчас меня выпнут из дома.
Но когда он ответил, в его голосе не было злости, лишь усталость:
Когда ты узнала, что он снова бегает за тобой после того, как мы во второй раз решили, что он мёртв?
Я еле слышно пробубнила:
Сразу после того, как мы нашли куски тела и пепел. Думаю, он хотел, чтобы я его заметила.
Тебе следует говорить больше.
Хотела извиниться, но вместо этого ляпнула:
Ну офигеть теперь.
Плечи Зеро затряслись. Не сразу до меня дошло, что он смеётся, а когда дошло, он снова посерьёзнел.
Мне нет необходимости говорить, сказал он.
Хотелось поспорить, но я и так уже слишком заигралась, поэтому сказала:
Извини.
Я не смогу тебя защитить, если не буду знать, что творится вокруг тебя. В следующий раз просто расскажи.
Понимаю. Просто боялась, что вы захотите его убить.
Мы бы обсудили такую возможность, ответил он, но вряд ли. Скорее всего стёрли бы память, чтобы нас не нашли.
Только сначала придётся его поймать.
Воистину, задумчиво проговорил Зеро, для человека он чрезвычайно увёртлив.
Может Атилас прав, и он действительно вестник.
Надеюсь нет, но судя по всему это так.
В общем, в следующий раз, когда его увижу, тебе расскажу.
Я сказала это только потому, что не могла обещать, что в будущем не спрячу от него ничего подобного. Особенно учитывая, что не собиралась рассказывать про Моргану. Уж если кого я и хотела уберечь от За, Между и всего, что с этим миром связано, так это её (для старого сумасшедшего уже слишком поздно). Она и так уже видела Джин Ёна, а совсем недавно в её доме поселился людоволк.
А да, начала я, а в голове пролетела подлая мысль, что если выдам ему это, то Зеро будет мне больше доверять и не станет подозревать в других вещах. Раз уж на то пошло: я пытаюсь разобраться в том, какое существо охотится за мистером Престоном.
Знаю, ответил он. И, несмотря на краткость, я поняла, что он мной доволен.
Что это: одобряющий голос Атиласа вперемешку с моей собственной виной? Или я начала незаметно меняться? Как когда-то и старый сумасшедший мужик.
Не переживай о мистере Престоне, Пэт, будто нечаянно добавил Зеро.
Ладно, ответила я. В груди потеплело, но вина от этого только усилилась: значит я была права, и он занялся мистером Престоном, а я подло утаивала от него некоторые вещи. Так дело же в том, что ты не хочешь, чтобы другие страдали? Ты поэтому изо всех сил против помощи людям?
Помощь людям всегда приводит к последствиям, не думаю, что он заметил, как подвинул руку, чтобы я могла удобнее пристроиться к его боку. Однажды я спас человека, и он стал вампиром. После этого обратили и его сестру, что привело к её смерти.
Да, но ведь в этом не ты виноват, возразила я.
Вина умрёт со мной.
Поди думаешь, что и в том, что с Атиласом случилось, тоже ты виноват, буркнула я. Он опять перешёл в режим лорда фей, хотя его рука по-прежнему слегка приобнимала меня за плечи.
В судьбе Атиласа также виноват я, ответил Зеро, его продали моей семье, чтобы подарить мне при рождении.
Но ведь не ты же превратил его в старого заядлого чаепийцу.
Это Пэт.
Чего? Ты же не станешь меня переубеждать в том, что он старый неисправимый чаепиец?
Зеро быстро моргнул, и его глаза поголубели:
Не стоит называть его так в лицо.
Я ухмыльнулась:
Ну я ж не совсем дурная. Ты же понимаешь, что не несёшь ответственности за то, кто в кого превращается и кем становится?
У Атиласа не было выбора. Его продали, когда ему было пять лет. И с тех пор мой отец учил его убивать, защищать и служить.
Но ты в этом всё равно не виноват.
Если бы не я, ради тренировки ему не давали бы привязаться к маленьким животным либо друзьям-людям, а потом не посылали бы какое-нибудь существо, чтобы их убить.
Это я сглотнула, людей? В смысле, как питомцев?
Наподобие. Некоторых ему удавалось защитить, но скрыть их от Семьи он всё равно не мог. Стоило Атиласу по-настоящему привязаться хоть к кому-либо, феи заставляли его их убить. Если он отказывался, их забирали и игрались с существами до тех пор, пока он наконец не убивал. Так Атилас понял, что уязвимые создания умирают медленно и мучительно. Также это научило его убивать молниеносно и чисто.
Интересно, как жутко иногда становится от вещей, которых даже не видишь. Внезапно подсевшим голосом я спросила:
А ты?
А что я? Мне жилось легко, ведь я наследник и эрлинг.
И тут только я почувствовала слёзы. Подняла головуЗеро смотрел прямо перед собой, куда-то сквозь дверь. Что бы он ни говорил, их практически общее детство, которое вывернуло Атиласа наизнанку, глубоко ранило и его. Кажется, теперь я ещё чуточку лучше поняла причину этой его холодности и отторжения всего тёплого, человеческого и эмоционального.
Ты не виноват, яростно повторила я.
Из-за того, кто я есть, Атиласа превратили в того, кем он является сейчас.
Ну, это уже слишком.
Зеро коротко и ожесточённо гоготнул:
Так ли?
Ой.
Если думаешь, что я отвечу на все вопросы только потому, что пьян
Я даже проморгалась:
Прямо вот пьян? Так вот как ты выглядишь под мухой?
Насколько может напиться фейри, пожал плечами Зеро, я говорил, что укол окажет на меня действие.
Можешь отказаться, ответила я, ничего нового. Я всё равно буду спрашивать. Можешь отвечать или нет. Как видишь, обычные дела.
Спасибо, вновь прислонился к стене Зеро, за позволение. Начинай.
Твоя семья им нужен был эрлинг, так? Поэтому твоей мамой была человеческая женщина.
Да, прямо ответил он.
А она что с ней случилось?
Умерла при родах.
Я снова подняла на него глаза. На его лбу проступила глубокая морщинаон сам не верил в то, что сказал. Явно винит во всём себя. Для фейри, отчаянно выставляющего себя холодным и безразличным во вред своей человеческой стороне, он носил в душе тяжеленный груз.
Думаешь её убили?
Вздох Зеро прозвучал почти как смешок:
О, Пэт! И откуда у тебя столько вопросов!
Ну знаешь ли, ответила я, мы теперь семья. Так что хотя бы кое-чем должны делиться.
Не семья. Я слишком хорошо знаю, что случается с семьёй.
Но, несмотря на слова, его рука всё ещё обнимала меня за плечи. А его подбородок явно лежал на моей макушке.
Ага, но без семьи всё равно никуда, заспорила я, вон у меня она была, и, как видишь, я в порядке. Всё ещё жива.
Но ты питомец.
Ну да, но я вообще-то всем подряд не грублю.
Он усмехнулся мне в волосы:
Ещё как грубишь.
Ладно, но прямо до смерти ещё никого не обидела. Я хороший питомец.
Ты беспокойный питомец, вздохнул он, пожалуйста пожалуйста, перестань подвергать свою жизнь опасности. Мы разберёмся и с Песочным человеком, и с перитонами и с мистерами Престонами. Тебе тоже умирать не за чем.
Поздно, ответила я, Атилас меня уже шесть раз прикончил. Ты вот говорил, что, если буду держаться за тобой, ты не дашь меня убить. Но в последнее время только и делаешь, что уходишь, а меня оставляешь дома. И как же не умирать, если я не могу стоять за твоей спиной?
Знаю, сказал он, но по-другому было нельзя.
Да догадалась уже. А как так?
Я слегка пьян, а не сильно пьян.
Хочешь расскажу, что думаю?
Больше никаких предположений и размышлений, Пэт, он смеялся, хотя смеха слышно не было.
Тебе стоит почаще напиваться, посоветовала я. Ты вот говорил как-то, что с достаточно важных Запредельных обвинения в суде снимают.
Если дело вообще попадает в суд, ответил он. В его словах была тихая обречённость, и я даже пожалела, что спросила, ведь ещё секунду назад он был можно сказать счастлив или по крайней мере доволен.
И поэтому появился он, сказала я, потому что на его лбу уже появилась знакомая морщина. Как и говорил Атилас: появился тот, кто заботился о том, чтобы справедливость восторжествовала и виновные были привлечены к суду.