И госпожа Льефф поняла, что промолчать не сможет. Что-то темное, злое, нетерпимое поднялось из глубины ее души.
Мне жаль тех несчастных женщин, что втайне от мужей бегают ко мне за обезболивающими травами. Мне жаль тех, кто был использован походя, тех, кому их же супруги не простили ночи с оборотнем.
О чем ты? нахмурился оборотень, и Арфель невесело рассмеялась:
В понимании мужчин, если его супругу принудили исполнить долг, значит, она сама виновата. Значит, она как-то особенно крутилась рядом с отрядом. Значит, сама захотела. А значит, она кто? Шл Продажная женщина. Такую можно избивать, можно делать с ней что душеньке угодно, ведь она никуда не денется. Не вы ли, оборотни, продавили закон, не дающий женщине покинуть своего мужа?
Илуор смотрел на нее молча, не мигая. Его янтарно-желтые глаза будто что-то искали, искали и не находили.
Ты не лжешь, медленно произнес оборотень. Но ты заблуждаешься.
Конечно, горько усмехнулась Арфель. Конечно.
Почему ты не замужем? неожиданно спросил оборотень. Тебе не меньше двадцати, верно?
Потому что я не готова делить постель и с мужем, и со случайным оборотнем, жестко произнесла Арфель. Я не готова прятать синяки, как леди Агерт. Я не готова терпеть насилие, как госпожа Сандер. Я не хочу обслуживать в постели дружков озверевшего мужа, как уже покойная госпожа Тиннер. Я хочу покинуть вас, милорд нид Энтан.
Иди, коротко произнес он.
Она резко развернулась и чеканным шагом направилась к выходу с торговой площади. Она не заметила, что за ней последовал невысокий худой парень. Ох, Арфель была в такой ярости, что не заметила бы и огромного волка, не то что обычного человека!
Но уже у самого своего дома ей пришлось заметить егопреследователь преградил ей путь.
И сколько ты берешь за ночь, сладенькая? грязно ухмыльнулся Трент-младший.
Я не продаю себя, жестко произнесла Арфель. Пойди прочь, или я пожалуюсь на тебя в магистрат.
И чем же это я хуже оборотня? развязно спросил он. Уж поверь, тебе понравится. Будешь повизгивать и просить добавки.
Внезапно он резко изменился в лице, побелел и бросился бежать. Арфель только оторопело посмотрела ему вслед. Затем резко обернулась и сложила на груди руки:
Оборотни не слышат вежливых просьб?
Я всего лишь хотел убедиться, что ты дойдешь до дома, раздраженно ответил Илуор. Кто это?
Старший сын господина Трента, скривилась Арфель. Редкая жестокая бестолочь. Ни к чему не приспособлен, кроме вина и девок. Сватался ко мне.
Оборотень медленно кивнул, затем поклонился:
Так, может, это не вина оборотней? Может, те недостойные мужчины нашли бы иную причину, чтобы изводить своих жен?
Вас ждет невеста, задумчиво произнесла Арфель, с кем вы готовы ее поделить?
В глазах оборотня загорелось пламя.
Не смей, прорычал он. Волчица из достойной семьи не позволит запятнать себя случкой с несколькими самцами!
То-то и оно, кивнула Арфель, то-то и оно. Всего вам доброго, милорд нид Энтан. Всего самого наилучшего.
Она вошла в дом, а оборотень остался стоять снаружи. Он к чему-то шумно принюхивался, сжимал и разжимал кулаки. А ей оставалось только глотать слезы. В груди ужасно пекло, как будто кто-то щедро сыпанул горячего песка. И обида, исполинская, огромная обида расцветала в душе, заполоняя собой все».
Из воспоминаний Арфель выдернул громкий стук. Кто-то ломился в дверь.
Открывай, травница, с рыком разнеслось по первому этажу. Клянусь Луной, я вышибу эту сдребтову дверь! Ты обязана оказать помощь, женщина.
«Почему я не приняла снотворные капли?» вопросила сама у себя травница и направилась к двери. Потому что да, обязана. Не только из-за Соглашения, но и из-за собственных взглядов на жизнь. Нельзя отказать страждущему в помощи, даже если это клятый оборотень. Клятый необходимый оборотень.
Хватай травы и поедешь со мной. На пороге стоял один из тех мужчин, что сопровождали Илуора. У него воспалилась рана, боюсь, до Серого Дола не довезем.
Она коротко кивнула и метнулась к полкам, что заполонили собой стены первого этажа. В простую, но крепкую и вместительную сумку легло несколько склянок с обеззараживающим раствором, свежие бинты и еще с десяток необходимых флаконов. Перекинув сумку через плечо, она схватила плащ с глубоким капюшономне хватало еще потом оправдываться, что и где она делала глубокой ночью.
Готова, выдохнула Арфель и поймала странный взгляд своего ночного гостя. Он как будто чувствовал себя виноватым. Хотя, может, так оно и было? Все-таки разбудил среди ночи.
Этот странный взгляд не давал ей покоя, но обдумывать это все не было времени. Запрыгнув в карету, она крепче вцепилась в сумкукони несли с ужасающей скоростью.
Мы заняли верхние комнаты в таверне «Белый Гусь», коротко произнес оборотень.
Хорошее место, согласилась Арфель.
Выходя из кареты, она накинула на голову капюшон.
Вихрем взлетев по ступеням, Арфель замерла перед темным залом. Странно, разве оборотни не должны в ужасе метаться по залу, кипятить воду и делать что-нибудь еще, столь же бессмысленное и энергозатратное?
Я всех разогнал, буркнул ее проводник. Иди за мной.
На лестнице, как и на всем втором этаже, царила абсолютная тьма.
У него светобоязнь, бросил оборотень.
Светобоязнь? переспросила Арфель.
Какая же ты травница, если не знаешь этого?
Травницане целитель, возмутилась госпожа Льефф. Редкая трава не переносит свет!
Вот и считай, что тебя ждет редкая трава, буркнул оборотень и потянул на себя дверь. Милорд?
Ответом ему был полный муки стон. Но, что самое странное, внутри комнаты свет был. Слабый, красноватый, как будто исходящий от какого-то артефакта.
Мне потребуется угол, где будет яркий свет, серьезно произнесла Арфель. В такой тьме я могу перепутать снадобья или не заметить чего-либо. За целителем уже послали?
Должен быть с минуты на минуту, пробасил оборотень. Угол организуем. Ты пока дай ему обезболивающее.
Не думаю, что это хорошая идея.
Организм оборотня слабые человеческие снадобья переваривает очень быстро. Так что твой отвар сможет облегчить ему ожидание целителя, но при этом не помешает диагностике.
Арфель кивнула, она и раньше слышала, что оборотни очень редко болеют и что людские зелья на них почти не действуют. Ее сомнения разрешил еще один стон. Она прищурилась и решительно шагнула вперед.
«Надо же, тут довольно прохладно». Она поежилась и решила не снимать плащ.
Вытащив флакон с обезболивающим, она оставила сумку у двери, слева. Очертания мебели угадывались слишком слабо, и Арфель не хотела случайно испортить какую-нибудь важную вещь. Мало ли что? С оборотнями следует держать ухо востро.
Илуор находился практически без сознания. Запах крови пропитал комнату, но на теле она ран не заметила. Зато запястья, за которые волк был привязан к изголовью кровати, были стерты практически до мяса.
Как бесчеловечно, выдохнула Арфель и начала по капле вливать оборотню уменьшающий боль отвар. Куда же ты рвался? Не вижу ни единой раны. Хэй, как вас зовут? Вы сказали, что
Ее перебил звук плотно закрывшейся двери.
Что за шутки? нахмурилась Арфель и тут же сама себя хлопнула по лбу. Ну конечно, проводник же сказал, что сделает ярко освещенный рабочий уголок. Который, скорее всего, понадобится и целителю. Интересно, кого приведут?
Ар-р-р-фель, раскатисто выдохнул Илуор. Пришла.
Можно подумать, у меня был выбор, вздохнула травница и откинула со лба оборотня черно-рыжеватую прядку. Что с вами успело произойти?
Пришла, выдохнул он и закрыл глаза.
Да пришла я, пришла, проворчала госпожа Льефф и встала. Оборотень недовольно заворчал, на что она, закатив глаза, ответила: Плащ снимаю. Жарко очень.
Комната стремительно наполнялась жаром. Для чего бы ни предназначался этот странный артефакт, он раскалился слишком сильно. Арфель на мгновение показалось, что в воздухе разлился подозрительно знакомый сладковатый аромат. Но наваждение исчезло так же быстро, как и появилось.
Ох, дышать совершенно нечем. Она сбросила плащ на свою сумку и вернулась к постели оборотня.