В том-то и дело, что нет. У нас нет никакой конкретики. Кроме того, магистр Альгор помешал нам обстоятельно побеседовать.
При упоминании Альгора, или, я даже не знаю, того, что он «помешал нам обстоятельно побеседовать», лицо ректора Эстре скривилось еще сильнее, как если бы она хлебнула того самого прокисшего меда.
Архимаг, поправила я.
Что? переспросил военный.
Архимаг Альгор.
Теперь уже скривилось лицо Лэйтора, и, кажется, их так и продолжит знатно перекашивать, если упоминать Валентайна. Остается только понять, как это может помочь мне. Думай, Лена, думай! Времени не так много.
В том, что его не так много, я поняла, когда Лэйтор достал наручники и шагнул ко мне.
Серьезно?!
Вы не имеете праваначала было я, но меня перебили.
Я имею все права, в том числе и на ваш арест, тэри Ларо, если вы будете сопротивляться. У меня приказ, подписанный Верховным архимагом, так что не усложняйте свою участь. Просто следуйте за мной.
Я требую, чтобы мне предоставили адвоката.
Чего? кажется, мыслительный процесс Лэйтора зашел в тупик.
Да что ж за странное общество-то, а! Пожирающие самовозникающие тарелки пакеты они придумали, а об адвокатах не знают! Или они у них просто называются по-другому? Отступать было некуда, в смысле, за моей спиной стояла ректор Эстре, а впереди маячил Лэйтор с наручниками. Причем, судя по тому, как по металлу внутри узоров непонятной вязи прокатывались и гасли искры, наверняка антимагические.
Они же реально меня боятся!
Эта мысль пришла в то же мгновение, как Лэйтор шагнул ко мне, а между разведенных ладоней Эстре полыхнули две огненные молнии.
Очень педагогично! я не узнала собственный голос, он просто сочился сарказмом.
Если подтвердится, что ты не имеешь никакого отношения к случившемуся, я лично перед тобой извинюсь, хмыкнула Эстре, но что-то в ее хмыке мне совсем не понравилось. Кажется, я даже понимала, что: такие женщины не дают обещания извиниться, если имеют хотя бы капельку сомнений насчет того, что придется это осуществить.
В следующее мгновение на моих запястьях уже защелкнулись наручники, а спустя мгновение в кабинете ректора возник портал, который она же и создала.
Удачи, гритт Лэйтор!
Драха с два, я узнала этот голос и едва успела вздохнуть с облегчением, как портал распался на две половинки, заискрил и схлопнулся. Люциан шагнул в кабинет ректора злой. Очень-очень злой, и я даже физически ощутила бьющую сквозь него ярость и тяжесть магии королевской семьи драконов. Ярость, отразившуюся в золоте его глаз и, кажется, даже замерцавшую на кончиках пальцев.
Что вы себе позволяете?! пришедшая в себя Эстре резко шагнула к нему.
Встречный вопрос, злой взгляд скользнул по ректору и уперся в Лэйтора, вцепившегося в меня, как оголодавший бультерьер в кость. Потрудитесь мне объяснить, какого драха здесь происходит, и почему моя невеста в наручниках.
От магии Люциана разве что ректорский кабинет не полыхал. Эстре, например, сама полыхнула ярче, чем ее алый костюм:
Что вы себе позволяете, адепт Драгон? повторила драконесса уже резче.
Сейчас тэрн-ар Драгон. И пока я жду объяснений, вам лучше снять наручники с Ленор.
Последнее относилось к Лэйтору, но его пальцы только сильнее сжались на моем локте.
У меня приказ Верховного архимага, тэрн-ар Драгон, раздувая ноздри, как паруса, он спокойно выдержал взгляд принца.
Ты меня не услышал? вкрадчиво поинтересовался Люциан.
Ваша невеста подозревается в манипуляциях темной магией.
Если до этого Люциан просто смотрел на него, то сейчас шагнул вперед, оказавшись с ним лицом к лицу. Магией полоснуло так, что у меня даже голова закружилась, а ректор Эстре начало было:
Я сейчас свяжусь с вашим отцом, тэрн-ар Драгон
Вон.
Это было сказано тихо, но с очень странными интонациями, из-за чего по кабинету прокатилась волна пугающей подчиняющей силы.
Ты. Наручники снял и вышел.
Я не представляла, что это было, но Лэйтор действительно снял с меня наручники и вышел, судя по выражению лица, мысленно матерясь на местном так, что все его внутренние фиалки завяли разом. Эстре выходила, сохраняя остатки достоинства, но каким-то стопятидесятым чувством я поняла, что драконессе очень не по себе. Очень-очень не по себе. Дверь за ними закрылась, и Люциан в упор посмотрел на меня.
Люциан
Это правда?
Лицо у него было страшным. Я никогда не видела у него такого лицане перекошенного в злобе или бессильной ярости, как у Лэйтора, нет, застывшего непроницаемой маской, только в глазах раскалялось золотое пламя сильнейшей магии светлых.
Я не знаю.
Не знаешь? вкрадчиво поинтересовался он. Ты не знаешь, проводила ли манипуляции с темной магией, или нет? Не знаешь, использовала ли эту дрянь? Как так? Провалы в памяти? Или избирательное восприятие?
Вот теперь от него яростью фонило, как от костра жаром. Меня даже потряхивать начало от обрушившихся на меня всей силой драконовых эмоций.
Нет. Я не понимаю, что происходит! На прошлой неделе я была в парке, и на меня напали точнее, кто-то запустил в меня огненным шаром. Тогда все это случилосьто, о чем говорит Лэйтор, я просто вскинула руки, и меня закрыло сетью Грихмира.
ЧТО? Люциан произнес это как-то очень странно. Очень-очень странно, как если бы слово «что» можно было произнести по буквам с паузами в несколько секунд после каждой, то именно так оно бы и прозвучало.
Яя глубоко вздохнула, пытаясь унять бушующие в груди чувства, которых было слишком многоотчаяние, напряжение, желание все ему объяснить, даже странное, примешавшееся к ним чувство вины. Я хотела тебе обо всем рассказать, но вчера ты сказал про маму, и я
Не смей упоминать мою мать, это прозвучало как пощечина.
Я, собиравшаяся уже продолжать, осеклась, как если бы доступ словам просто магически перекрыли. Возможно, так оно и было, иначе как объяснить, что я ни слово вытолкнуть не могу, ни вдох сделать.
Я тебе доверял, Ларо, процедил он. Ты это понимаешь?! Я. Тебе. Доверял.
Не знаю, что было больнее слышать, «доверял» в прошедшем времени или его голос. Он со мной никогда так не разговаривал и никогда на меня так не смотрел. Никогда. Ни разу в жизни, даже когда свои первые дни пребывания в этом мире я была всего лишь «сироткой» и подставной невестой, до которому ему не было никакого дела. А было ли вообще? Или все то, что сказал Валентайн, правда?
«Если он хоть на мгновение что-то заподозритон тебя уничтожит. Он, его отец и твой Люциан».
Я не лгала тебе, все-таки вытолкнула из себя пустые, сказанные не своим голосом, слова.
Да ну? Люциан посмотрел на меня сверху вниз. Не лгала мне тогда, когда не сказала о том, что произошло? А может, и на дуэли все было не так просто? Драконову едва откачали, Ларо. Не знаешь, с чего бы?
Он сжал кулаки и шагнул ко мне.
Зато я теперь знаю. Решила пойти по стопам родителей и расставить приоритеты?
Люциан, тихо сказала я, все не так. Просто позволь мне все объяснить
Нет. Мне достаточно того, что я услышал и узнал о тебе, Ларо. С меня хватит.
Я не использую темную магию! крикнула, запоздало вспомнив о том, что за эти дверями находятся Лэйтор и Эстре. Поэтому продолжала уже понизив голос до звенящего напряженного шепота, разрывающего грудь. Она использует меня! Не знаю, почему, не представляю, как я же рассказывала тебе про Соню! Думаешь, я бы стала заниматься тем, что ее убило? По собственной воле?!
Нет. Я думаю, что ее убила ты.
Если бы он меня ударил, наверное, и то было бы не так больно. Возможно, именно поэтому в странном оцепенении я смотрела, как Люциан разворачивается к двери.
Люциан, позвала я. Не особо надеясь на то, что он обернется.
Он обернулся. Все-таки обернулся, хотя лучше бы не оборачивался. На этот раз маска непроницаемости дрогнула и пошла трещинами, обнажая разочарование, ненависть, презрение, и все это такой силы, что, ударив в меня, оно разлетелось осколками и вонзилось, кажется, в каждую клеточку моего тела.
Мне плевать, что с тобой будет, Ларо. Что будет с твоей жизнью. Но если ты еще раз попытаешься ко мне приблизиться, ко мне или к моей семьеочень сильно пожалеешь.