Не откликается, опечаленно посмотрела Цветочек на Люмена.
Я чуть было не застонал в голос.
Со мной Кира должна делиться всем и советоваться. Именно я помогу, подскажу и дам должную защиту. Не он, не Люмен.
Хотелось закричать, сказать это вслух, вытрясти из Нее всю дурость, чтобы поняла: не с тем человеком связалась.
Рири, позвала Она кого-то, внимательно смотря на пол.
В районе поясницы снова начало покалывать.
Что за?..
Поищи в другом месте, Люмен махнул головой на выход.
Ладно, опечаленно вздохнула Цветочек и направилась к двери.
Кира, на что-то намекнул беловолосый.
А, поняла Она того, подошла к Люмену и сама поцеловала, приподнимаясь на носочках.
Дальше я не смотрел. Слишком больно
В груди поселилась тяжесть. Но не та, ощущаемая из-за проклятья. Там сейчас не давило, ничто не причиняло физическую боль. Просто что-то захотело сломаться.
Пусть лучше бьют, это проще стерпеть.
А здесь
Ты ведь знал, что у каждого человека есть свои слабости?
Шаги Люмена с трудом различались. Мне больше не хотелось поднимать голову, видеть что-либо, знать, понимать и чувствовать вообще. Беловолосый взял стул, что стоял в дальнем углу и поставил тот напротив меня.
В комнате больше никого не было, но от этого не становилось легче.
Так вот, я нашел твою. О, смотреть бы на это меняющееся выражение лица вечно. Столько удовольствия, он замычал, словно попробовал вкуснейший пирог, который очень редко готовили в нашем доме. Но хорошего понемногу.
Жаль, что руки связаны. Я покручивал ими, пытаясь ослабить сжимающие кольца веревок. Те плотно прилегали к коже, не собирались показывать никаких просветов и доставляли дополнительные неудобства. Но я продолжал пытаться. Лучше так, чем полностью отчаяться и сдаться перед ним.
Мне нужно узнать, где находятся все документы. Особенно интересуют карты, он оперся локтями о колени и сцепил руки в замок.И ты мне обо всем расскажешь.
Ухмыльнуться бы, подкинуть бы пару оскорбительных словечек, принизить достоинство. Но сейчас было не до этого, поступок Киры ударил больнее, чем кулаки Люмена. Надо немного переждать.
Я, конечно, долго могу терпеть и ждать, пока твои губы отклеятся друг от друга. Но не хочу. Сперва
Идут, в комнату заглянул Драмен, сразу же скрываясь из виду.
Хм, тебе повезло, покачал головой Люмен. Не скучай тут без меня. Я скоро вернусь.
Он встал и вскоре покинул помещение, на прощание одарив очередной ухмылкой.
Вдох, выдох. Мои глаза прикрылись. Так было проще. Шум в этом доме сперва усилился, а потом и вовсе затих. Помимо голосов Герни и Драмена, я насчитал еще минимум три. Но это не значило, что больше никого нет. Остальные могут попросту молчать.
С закрытыми глазами было определенно лучше, но, услышав хлопок дверью и последующую тишину, я заставил себя расстаться с темнотой. Оранжевые солнечные лучи еще проникали в комнату, они прощались с полшем и его жителями. За окном образовалась суматоха, там возмущенно кричали. Но удовлетворить свое любопытство не было возможности.
Руки надежно были привязаны к задней ножке стула. Как бы мне не хотелосьразвязать не получалось. Как-то приподняться и хотя бы прыжками поменять свое местоположение я также не смог. В уме уже выстроился план, как я приближаюсь к окну, с трудом, но все-таки разбиваю стекло и затем падаю со второго или третьего этажа. Стул подо мной ломается, остается только развязать самого себя.
Есть, конечно, шансы что-нибудь поломать, но главное подобрать нужный угол падения и
Мне не удалось сдвинуть стул. Тщательный осмотр не показал, что тот каким-то образом прикреплен к полу. Я повторил попытку, подпрыгнул, слегка разворачиваясь.
Оказывается, ножка зацепилась за щель в полу. Но благодаря настойчивости и приложенным усилиям у меня получилось сократить расстояние до окна. К этому времени солнце спряталось за горизонтом. На улицах были заметны непослушные жители, что в ночное время забыли спрятаться в своих домах. Третий этаж не предвещал ничего хорошего. Как бы мне не хотелось рассмотреть местность под окномне видел. Там могло быть что-то острое или дыра. В общем, с жизнью расставаться пока не планировал.
Но и здесь сидеть, подвергаться насилию, терпеть унижение и ненужную боль я тоже не собирался.
В спине начались колики. Сперва поясница, затем позвоночник. Неприятные ощущения дошли до плеча, а потом появились в районе шеи. Мне эти непонятные особенности организма начали надоедатьничего не происходит, а со мной творятся какие-то странности.
Последняя попытка что-либо рассмотреть за окном не увенчалась успехом. Я вздохнул и приготовился лбом разбить стекло.
Это оказалось сложнее, чем на первый взгляд. В какой-то момент я переусердствовал, от чего стул начал заваливаться назад. Тихий вскрик, и моя нога зацепилась за выемку в стене, не давая тому упасть.
Одна лишь ножка стула осталась мне опорой. Казалось, от возможного грохота при падении кто-нибудь прибежит, застанет за попыткой побега. Тогда мне точно не удастся в скором времени покинуть эту комнату.
Я начал раскачиваться. Раз, два Ножка подъехала вперед, заставляя меня замереть. Положение оказалось шатким, напряженным, оставалось только капле пота со лба упасть и нарушить с трудом удерживаемое равновесие.
Раз, два У меня удало
Стул упал на пол, врезаясь ребром в пораненную руку. Я замычал от резкой боли, пронизывающей предплечье. Вся масса тела пришлась на бедную конечность.
Меня начало трясти. Пальцы сгибались и разгибались, но каждое движение отдавалось в плечо. Оттуда словно маленькими нитями вытягивали куски плоти, не возвращая те обратно.
Закричать бы в голос, это немного помогло бы справиться с болью. Но лишь сжатые челюсти и тихое мычание.
Слишком много времени я потратил на возвращение стула в исходное положение. И как только мне удалось сесть нормально, со стороны улицы послышался шум и несколько голосов. Мне пришлось перемещаться обратно в центр комнаты.
Оживленные разговоры и смех говорили только об одному них все удалось. Ко мне больше не приходил Люмен. Но зато кто-то заглянул в комнату, удостоверился в моем присутствии и расположился с другой стороны двери.
Необходимо было поспать. Но сон не шел. Рука напоминала о себе всю ночь, мысли возвращались к плану, который я предложил оОхари, и возможным исходам вылазки этих приспешников Люмена.
Только под самое утро глаза налились тяжестью и сомкнулись.
Ох, выдохнул я, выплевывая воду со рта, которой окатили меня в лицо.
Хватит спать, отряхнул руки беловолосый, а затем еще поправив свой камзол.
Синий плащ был символом харра. Именно его сегодня надел Люмен, подобрав под него такого же цвета верхнюю одежду. Штаны и невысокие туфли были черного цвета. Я бы и не рассматривал вещи этого проходимца, но лучше так, чем без остановки ловить малейшее движение и эмоцию Киры, стоящей у входа.
Давай, обратился к той Люмен, отходя к окну и делая вид, что совершенно не следит за Ней.
Я настороженно посмотрел на Цветочек. Та больше никого не искала, целенаправленно двигалась ко мне, неся в одной руке поднос с едой.
Желудок жалобно заурчал, радуясь возможности наполниться и хоть немного поработать. Запахи прельщали, вызвали слюноотделение.
Но я лишь смотрел в Ее глаза, не отрываясь, не замечая здесь присутствия третьего человека.
Осторожный шаг по направлению ко мне. Синее платье слегка покачивалось, цепляясь за пол. Цветочку не шел этот цвет, да и все остальное тоже. Я никогда бы не позволил одеться таким образом. Стройность фигуры была подчеркнута, но корсет слишком сжимал талию. Грудь постоянно вздымалась, той не хватало места для нормального дыхания. Купленное нами оранжевое платье подчеркивало и украшало, заставляя замереть от восторга. А от этого мне лишь хотелось поморщиться и побыстрее снять с Нее эти неудобные лохмотья.
Кира поставила поднос на стул, что до сих пор стоял посреди комнаты. Она взяла в руку несколько фруктов и подошла ближе, собираясь накормить, как какого-то детеныша. И я бы не отказался. Но есть одно НО!
Здесь ничего не может быть просто так. Вчера принесли, сегодня. Заключенного обычно не кормят, а если и так, то проделывают подобное, как с низшим существом. Он должен чувствовать, насколько ценна подачка хозяев.