Я смотрю туда, где Сем7ёрка отказывается встретиться со мной взглядом. Их холодность, как удар в самое сердце.
Демонов, громыхает низкий голос.
Легион поднимает голову, его глаза пылают серебристым огнём. Выражение его лица суровое, отстранённое. Это напоминает мне ту первую ночь в его комнатеон сидит в тени, ожидая, когда я проснусь в его постели. Считая свои вдохи, я прикидываю, какой из них будет последним. Помню, я почувствовала страх, о существовании которого даже не подозревала. В тот момент мне хотелось верить, что он всего лишь человек, но даже тогда я знала, что он был кем-то другим. Мрачным. Опасным. Смертоносным. Он был всем этим. Но когда он пригвоздил меня к кровати и парализовал звёздным взглядом, чтобы вызвать незваного гостя моей души, я поняла, что он был чем-то большим. Я это почувствовала. А сейчас, когда его взгляд приковывает меня к дивану, я чувствую это снова. Этот необъяснимый страх. И мысль о том, что он снова нечто большее. Он отводит взгляд, отпуская меня, и добавляет серьёзным голосом:
Твой отец предложил тебе жизнь, свободную от демонов. И ты согласилась.
Нет, качаю я головой, понимая причину его холодности. Да, но все было совсем не так. Я сказала это только для того, чтобы он не причинил тебе вреда.
Вреда? Мне? фыркает он.
Да. Я знала, что ты у них, и он сказал мне, что и Крисиз тоже. Я сказала все, что он хотел услышать, чтобы вытащить вас обоих оттуда.
Мы знаем, вмешивается Айрин. Она тянется, чтобы взять мои руки в свои. Жест почти материнский. И учитывая, что она собой представляет и на что способна, я знаю, что должна отстраниться и принять этот фарс таким, какой он есть. Но я не могу.
Что дальше, Эди? спрашивает Нико рядом со мной, придвигаясь ближе. Я не уверена, что это для комфорта или защиты.
Даже не знаю. Вот и всё. Это всё, что я помню.
Нет, обвиняет Айрин. Это ещё не всё.
Она права. Это ещё не все. Но воспоминание о боли, раскалывающей голову, причиняет мне физическую боль. Одна только мысль об этой агонии, когда этот навязчивый голос эхом отдается в моем мозгу, заставляет комнату кружиться. Моё зрение затуманивается. Мой рот наполняется вкусом крови и желчи. Я не могу войти туда в эту тёмную воду. Я не могу там дышать. Здесь слишком холодно. Слишком глубоко.
Знаю, шепчет Айрин, я знаю.
Я смотрю на неё полными слёз глазами, умоляя сказать то, что я не могу, умоляя её закончить историю моей смерти. Она уже видела это, я могу сказать по её торжественному выражению лица. Может быть, она тоже это чувствовала.
Он взял тебя за руку, и затем стало невыносимо больно. Боль, которая расколола тебя надвое, причиняя увечья, и ты истекала кровью. Затем он заговорил голосом, на языке, которого ты никогда раньше не слышала. Языке не от мира сего. Но ведь он говорил не с тобой, правда, Иден? Это не тебя он позвал прямо перед тем, как ты потеряла сознание от мучений.
Я готова ответить, но воспоминание об этой боли ещё слишком свежо в моей памяти. Я снова чувствую, она подталкивает меня в то тёмное место в бассейн бесконечной черноты.
Нет, не еёотвечает за меня нежный певучий голос, привлекая все взгляды к входу. Женщина, которая стоит там, одетая в сверкающее белоснежное платье, с копной огненно-рыжих волос, вполне возможно, самое прекрасное, самое неземное создание, которое мне доводилось видеть. Она делает шаг вперёд, её шёлковое платье шуршит по дереву. Она останавливается всего в нескольких футах от того места, где сижу я. Бледные, цвета морской пены глаза смотрят на меня, и на мгновение мне кажется, что меня тянет прочь от этого тёмного места. И этот непоколебимый страх сменяется чувством покоя. Он говорил не с тобой, милая Иден, успокаивающе улыбается она. А со мной.
Глава 3
Я поняла, кто она, как только услышала голос. И все же смущённая, я сижу, смотрю на неё снизу вверх. Потому что если она здесь, значит, меня здесь не должно быть. Я была бы мертва, во всех смыслах этого слова. И теперь, когда Призыв не страшен, я больше не буду под защитой Сем7ёрки.
Это всё объясняет.
Адриэль, я рада, что ты хорошо себя чувствуешь. Пожалуйста, присоединяйся к нам. Мы как раз подходим к самому интересному, говорит Айрин, отпуская мои руки, чтобы махнуть туда, где, в стороне от демонов, сидят Нико и Крисиз.
Затуманенным взором я смотрю на Легиона, но он отводит от меня взгляд. Естественно этого стоило ждать. Он смотрит прямо на Адриэль, свою давно потерянную любовь, которая привела его к падению с небес. Любовь, которая заставила его пощадить мне жизнь только для того, чтобы ещё раз ощутить прелесть её вкуса.
Я чувствую, как разбиваюсь. Нет, скорее просто исчезаю. Будто жизнь меня покидает, и я медленно умирают. Грудь болит от нескончаемой пустоты, которая заставляет дрожать. Я обхватываю себя руками, отчаянно пытаясь отогнать подкрадывающиеся сомнения и предательство. Но уже слишком поздно. Я падаю в глубокую яму отчаяния, не имея ничегоникогоза что можно ухватиться. Никто не придёт спасти меня. Я буду падать, пока не опущусь на самое дно и не разобьюсь вдребезги. Я больше не нужна. У Легиона есть та, кого он всегда хотел. Они снова вместе, и весь его интерес ко мне ничтожен. Неудивительно, что он не смотрит на меня. А если и смотрит, то с презрением и отвращением. Я не более чем замена. Отвлечение от страстного желания, которое он испытывал к Адриэль. И теперь, когда я больше не её суррогат, не более чем скромный, несущественный мешок с кровью и костями.
Я Мой голос дрожит так сильно, что я едва могу выдавить из себя слова. К-хм, к-хм. Извините.
Я собираюсь встатьубежатьно Николай мягко хватает меня за руку.
Нет. Останься. У него такое серьёзное выражение лица, что я чуть не начинаю рыдать на месте.
Да, Иден, вмешивается Айрин, и, не обращая внимания на моё отчаяние, весело улыбается. Останься. Ещё так много предстоит узнать. Адриэль?
Она поворачивается к неземной красоте. Нас разделяет только Николай, и этого мало. Всего несколько дней назад мы жили в одном телемоём телеи я хотела, чтобы она ушла. У меня так много вопросовПочему я? и всё же не могу говорить. Чёрт, я даже не могу смотреть на неё, поэтому смотрю на воображаемое пятно на полу, просто чтобы сдержать слезы.
К счастью, Кайро воспринимает это как сигнал раздавать напиткимимозуи я с радостью принимаю коктейль.
Полагаю, следует начать с самого начала, говорит Адриэль. Миллиарды лет назад я влюбилась. Это была глубокая, всепоглощающая любовь, которую ни я, ни он не должны были пережить. Она смотрит на Легиона. У меня не хватает смелости посмотреть, ответит ли он ей взглядом. Любовь дорого обошлась нам обоим. Он решил сражаться. Я же выбрала поражение. И с тех пор каждый день корю себя за это.
Есть ли смысл в этом маленьком путешествии по дороге воспоминаний? ворчит Крисиз. Вот прямо сейчас я хочу крепко поцеловать его.
Адриэль продолжает, не обращая внимания на ехидное замечание Нефилима.
Я веками купалась в своём позоре и печали, мечтая всё вернуть. Хотела бы я найти искупление за свои проступки. Такая возможность представилась двадцать два года назад. Эти слова привлекают моё внимание, и я поворачиваюсь прямо к Адриэль с недоумением на лице. Я понимаю, к чему она клонит, но какое отношение имеют ко мне её сожаления и поиски искупления? Его жажда мести была неутолима. Она сводила его с ума и поглощала, ведя к саморазрушению. Это было так давно и я не понимала, что он делает, пока не пришёл конец. Сначала у меня не было чёткого представления о его мотивах, но поняв, сообразила, что пора действовать.
Погоди. О чем ты говоришь? с недоверием спрашиваю я.
Иден, ты рождена, чтобы отомстить за мои грехи и за того, кого ты теперь называешь Легионом. Уриэль, мой супруг, хотел наказать нас обоих за наши прегрешения. И создал тебя, как орудие. Вот только неясно, какое именно.
Уриэль? Не знаю, почему это имя кажется знакомым, и я определённо не понимаю, какое оно имеет отношение ко мне.
Уриэль всегда чувствовал себя чужаком. Он смотрел на остальных, старших и почитаемых Серафимов, с завистью. И наше предательство он воспринял как нечто большее, чем личное оскорбление. Она поворачивается, чтобы обратиться прямо к Легиону. Я убеждена, что они с Люцифером сговорились пустить слухи, что ты принудил меня и осквернил. Я бы никогда так не сказала. Уриэль хотел разрушить твою репутацию. Люцифер же жаждал, чтобы ты впал в отчаяние и в гневе начать действовать. За это, Самаэль, прости. Я искренне и глубоко сожалею.
Не называй меня так. Эти словапросто гул в его груди.
Прости, Сам
Я сказал, не называй меня так! взревел Ли, так громко, что загремели бокалы с шампанским и апельсиновым соком. Каин и Феникс, стоявшие по сторонам от Легиона, рефлекторно напряглись и шагнули ближе к нему.
Даже с расстояния в несколько футов я чувствую, как Адриэль дрожит. Я её не виню. За этими словами скрывалась ярость. И боль. Не просто боль. Такая, которую ты чувствуешь до мозга костей, и как бы ты ни старался успокоить, она никогда не стихнет.
Я и раньше видела Легиона в бешенстве, но не такого. Яростная убеждённость в его тоне, укус предательства что-то изменилось между ними. И не только история стала иной, но и то, что связывало их души, навсегда соединяя.
Я я прошу прощения Легион, заикаясь, продолжает Адриэль. Она натягивает страдальческую улыбку, которая не касается зелёных глаз. Значит, когда я поняла, что ты можешь пострадать во всем этом, Иден, знала, что должна действовать. Я пала. Это не было настоящим грехопадением, но его хватило, чтобы я смогла поселиться в твоём теле. Но из-за того, что ты, не смогла полностью овладеть твоей душой. Ты гораздо сильнее, чем можешь себе представить.
Что я? хмуро спрашиваю я.
То, что и твой отец. Прежде ничего подобного не существовало.
Мой отецуличный проповедник, отщепенец, который похитил меня, решительно отвечаю я.
Твой отец Серафим, резко отвечает Адриэль. Уриэль не вселялся в тело Джошуа. Уриэль и есть Джошуа. Он принял человеческий облик, ухаживал за твоей матерью и намеренно породил тебя. А потом остался на Земле, держался рядом, чтобы скрыть твою истинную сущность под покровом запретной магии.
Моя истинная сущность? со смехом и закатывая глаза, спрашиваю я. О чём, чёрт возьми, ты говоришь? Нет никакой тайны в том, чтобы быть кассиром.
Адриэль качает своей хорошенькой головкой.
Иден, ты ведь понятия не имеешь, правда? Уриэльодин из самых могущественных архангелов в истории. Что делает тебя она выгибает изящную бровь.
Нефилимом, отвечает Крисиз после того, как я отказываюсь произнести это слово.
Нефилим?
Нет, мать вашу, ни за что. Я не могу им быть. Я не сильна и не нечеловечески быстра. И единственный сверхъестественный дар, который у меня былнавязан Адриэль. А теперь, когда она больше не живёт в моём теле чёрт!..
Полная бессмыслица. Некоторые из самых красивых, самых хитрых, самых опасных существ, ходивших по этой земле, находятся внутри этих четырёх стен. И я совсем не похожа на них. Да, я всегда чувствовала себя иной, будто не совсем соответствую стандартам общества. Но это все из-за боли и бедности. Они меняют твою сущность, превращают в дикаря, одержимого идеей выживания. Да, я всегда выживала, даже когда сдаться было бы намного легче. Никогда не понимала, ради чего живу.
Знаю, ты веришь, что определённые способности дало тебе моё влияние или даже эффект Призыва, но, честно говоря, это сама ты, Иден. Это лишь небольшой пример того, что ты можешь сделатьчасть твоей силы. Крупица, которую Уриэль не смог заглушить. Я вселилась в твою душу только для того, чтобы он не причинил тебе вреда. Или ещё чего хуже.
Я смотрю на Сем7ёрку, которые вообще не удивлены. Обвинение и предательство запечатлелись у меня на лице.
Вы знали?
Легион не приклонён, но его губы дёргаются от невысказанного признания. Феникс начинает говорить:
Иден, мы узнали об этом несколько дней назад, по прибытии сюда. Если бы узнали раньше, никогда бы
Впервые Феникс выглядит неуверенно. Он переводит взгляд медовых глаз на Легиона, затем на Адриэль и снова на меня.
Никогда не взяли бы меня к себе, заканчиваю я и с болью в глазах смотрю на Легиона, а затем говорю то, что Феникс не смог произнести. Ты бы никогда не прикоснулся ко мне.
Потому что я не только не такая, как они, но и дочь заклятого врага, порождение ненависти, предательства и мести. Теперь всё обрело смыслих холодность, их отстранённость. Какое им до меня дело, когда яфизическое напоминание обо всём, что они презирают и надеются уничтожить?
Я смотрю на свои руки и переворачиваю их. Этими руками я обнимала его, гладила, ласкала. Ими же тянулась к Легиону после того, как головорезы альянса, возглавляемые моим отцом, ударили его так сильно, что я почувствовала. То, что я сейчасэто то, чем была всегда. И это ничего не должно менять, но Меняет всё.
Пойми, Иден, продолжает Феникс, следуя за моим взглядом. У Нефилимов естественная предрасположенность к своему виду. Мы понимаем, если у тебя иные чувства к нам, теперь, когда всё раскрылось.
Я смотрю в эти настороженные золотистые глаза, когда-то полные теплоты и понимания. Феникс первый проявил ко мне доброту. Лилит играла свою роль, но именно Феникс хотел защитить меня и заботиться обо мне. Он был моим другом.
Ты по-иному относишься ко мне? спрашиваю я дрожащим голосом.
Нет, серьёзно отвечает Феникс, и я ему верю. Мне нужно ему верить.
Я не знаю, кто я, но девушка, которой была три дня назадта, кто вошла в эту мутную воду и утонулаещё здесь. Ей ещё больно. И она истекает кровью. Она всё ещё любит.
Хорошо, соглашаюсь я. Я тоже не чувствую себя иначе. Ничего не изменилось.
Хотя это правда, начинает Адриэль, снимая напряжение, я почувствовала необходимость вмешаться ещё по одной причине. Мы все недооценили одно созданиеЛюцифера.
То есть и он знал. Это не вопрос. Я не удивляюсь. Если кто и захочет участвовать в коварном плане, так это он.
Есть что-нибудь, чего Люци не знает? Любопытный ублюдок, фыркает Каин. Кажется, все немного расслабляются, когда я призналась, что ничего не изменилось. И всё же они пристально следят за мной, словно в любой момент я могу сорваться с места и выполнить приказ отца. То немногое доверие, которое у нас было раньше, разрушено.
Он что-то знал, только я не уверена, что именно. Но как только Уриэль понял, что я пала, чтобы защитить тебя от него и влияния Люцифера, прибегнул к неоправданному насилию, чтобы вернуть меня.