Что скажешь, Иден? уговаривает он низким и томным голосом. Испытаешь на мне свой лучший удар?
Не могу обещать, что мне не понравится.
М-м-м-м, тянет он почти эротически. Не могу обещать, что мне и это не понравится.
Мы стоим, уставившись друг на друга, и всего на несколько ударов сердца я забываю, что мы в спортзале, полном сверхъестественных существ. Как легко пасть жертвой его глазсвоеобразной смеси фиолетового и обсидианового с вкраплениями серебраи соблазна его прикосновения. Люцифер знает, что делает с моим телом, даже хотя сердце и разум восстают против самой мысли о нём.
Эди? Николай появляется в поле зрения, разрушая заклинание, которое Люцифер наложил на меня. Нужно начинать.
Я отступаю, оставляя расстояние в фут между Люцифером и мной, и, наконец, могу дышать.
Я киваю Нико.
Да, ты прав.
Что начинать? спрашивает Люцифер, смотря поверх моей головы, и мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, почему. Я уже чувствую егоЛегиона, стоящего за моей спиной. А Люциферпередо мной. Нико, рядом. Для большинства девушек это воплощение любой порочной фантазии, но я лишь чувствую непреодолимую потребность содрать с себя кожу.
Ритуал дыхания, спокойно отвечает Нико. Для того чтобы сотворить заклинание завесы, мне понадобится магия.
И дай-ка угадаю тебе нужна магия Иден. Люцифер скептически выгибает бровь. И ты позволил это, брат?
Не в его праве что-то мне позволять, отвечаю я, прежде чем у Легиона появляется шанс. В отличие от тебя, он не рассматривает людей как собственность. Или пешек. Я не знаю, полностью ли это правда, но будь проклята, если доставлю Люциферу удовольствие, зная, что он, возможно, прав насчёт Легиона.
Иден сама может принимать решения, бормочет Легион позади меня. Николай доказал свою полезность для нашего дела. Она ему доверяет.
Правда? Люцифер смотрит на меня, озорно прищурившись. А ты, брат? Зная, что влечёт за собой этот процесс? Зная, что она будет физически и эмоционально связана с ним? Она будет желать его мечтать о нём. Ты ведь понимаешь, что ритуалвсего лишь прелюдия к сексу?
Я поворачиваюсь к Николаю, чьи бледно-голубые глаза горят ярче, чем когда-то прежде, сверля взглядом Люка. Его зубы сжаты так крепко, что я вижу, как мышцы вдоль подбородка натянуты от презрения.
Это ведь неправда.
Люцифер игнорирует его, обращаясь только к Легиону. Он делает шаг вперёд, сокращая расстояние, которое я установила между нами. Он, Легион, Нико Я чувствую, что задыхаюсь.
Ты можешь выдержать дополнительную конкуренцию за любовь Иден? Взгляд Люцифера опускается вниз, и он проводит одним пальцем по моей обнажённой руке, вызывая ощущение, змеящееся от кончиков пальцев к шее. Будь я на твоём месте, не уверен, что смог бы это сделать.
Я отдёргиваю руку и натыкаюсь спиной на твёрдую, как камень, грудь Легиона. Рефлекторно он хватает меня за плечи, удерживая и окутывая всепоглощающим жаром. Я вдыхаю, отчаянно желая погрузиться в ощущение его прикосновения. Я не знаю, когда снова буду так близко к нему, и это расстояниеэта пропасть, которая разрывает нас на части, убивает меня. Я позволяю себе лишь мгновение насладиться его комфортом, прежде чем призвать то, что осталось от решимости, и шагнуть в сторону, к Нико, оставив Люцифера и Легиона столкнуться со своей самой большой слабостью: друг с другом.
Ирония слишком очевидна. Именно я между ними. И неважно, как сильно я люблю или ненавижу кого-то из них, они всегда будут смотреть на меня и видеть, как другой дёргает за ниточки. Я ничего не могу поделать с тем, что чувствую к Легиону или даже Люциферу. Но могу решить, как им влиять на меня. Могу помешать контролировать меня. Я не буду чьей-то собственностью, и им пора это понять.
Я ухожу, объявляю я. С их разрешения или без него, я испытываю искушение продолжить. Они неохотно поворачиваются ко мне, не желая кому-то первым разорвать зрительный контакт.
Есть стопроцентная уверенность? спрашивает Легион и переводит жёсткий взгляд на Тёмного колдуна рядом со мной.
Я беру Нико за руку, переплетая пальцы. Хватит игр. Мне не следовало бы скрывать свою дружбу с ним, чтобы всем было удобнее.
Да.
Не думаю, что он спрашивал тебя, любовь моя, с усмешкой замечает Люцифер.
Чувствуя, что должна защитить друга, хотя он более чем способен постоять за себя, я крепче сжимаю руку Нико. Он становится холоднее, будто в его венах течёт чистый лёд.
Я доверяю ему, а ты доверяешь мне. Так что всё будет хорошо.
Прежде чем они успевают произнести ещё хоть одно скептическое замечание, я поворачиваюсь, каким-то образом ухитряясь утащить Николая с собой. Я отпускаю его руку, чтобы спрыгнуть с платформы, и мы шагаем к дверям спортзала. Мы не произносим ни слова, несмотря на шёпот, кружащийся вокруг нашего драматического ухода.
Чёрт подери, шипит Нико, как только мы оказываемся в коридоре. Ты понимаешь, что должно было произойти?
Я закатываю глаза.
Очевидно, даже бессмертные мальчишкинезрелые придурки.
Нет, Эди, Нико качает головой. Легион отметил тебя как свою. Это могут почувствовать только другие сверхъестественные существа. Даже колдуны. Если бы он почувствовал хоть малейшее оскорбление со стороны меня или кого-то другого, когда дело касается тебя, он на полном праве мог уничтожить угрозу.
И что будет считаться оскорблением? Я думаю, что уже знаю ответ.
Сделаю тебе больно или разозлю. Он проводит рукой по иссиня-чёрным волосам, потревожив нарочито растрёпанную причёску самым восхитительным образом. Трахну.
Я сглатываю.
Что ж рада это знать.
Да, секс будет считаться оскорблением, если я возьму тебя против воли. А фантазии об изнасилованиине моё. Он пожимает плечом.
Тоже рада знать.
Учитывая все обстоятельства, Легион сейчас не мой самый большой поклонник. Но ему нужно, чтобы я сотворил заклинание, и лишь, поэтому он не завязал мои кишки бантиком. Поэтому же Крисиз залегает на дно. Для Легиона Божественное деяние не убивать его за то, что он сказал тебе. И после того, что случилось потом Ну, давай просто скажем, что Крисиз будет держаться на безопасном расстоянии.
Очень жаль, что вся эта штука с меткой, похоже, работает не на всех. Я с отвращением поджимаю губы.
Люк не играет, по чьим бы то ни было правилам. Но он не склонен к самоубийству.
Я киваю в знак понимания. Если и есть существо, которое с радостью проверит границы Легиона, то это Люцифер.
Хорошо, Эди, начинает Нико, наклоняясь вперёд, чтобы чмокнуть меня в лоб. Иди, приведи себя в порядок, и встретимся в моей спальне через час. Мне нужно подготовиться.
Подготовиться? Я буквально понятия не имею, во что собираюсь ввязаться. У меня около миллиона отговорок, и все связаны с сексуальной и эмоциональной связью с Нико. Я имею в виду, что он мне нравится, конечно. Все, у кого есть пульс, будут в восторге от него. Но хотеть Нико жаждать его Не думаю, что смогу с этим справиться. И, судя по выражению лиц Легиона и Люцифера, не думаю, что и они смогут.
Но заклинание нам нужно. И я им нужна. Так что, о чём бы он меня ни попросил, я смирюсь и сделаю это.
Даже если это разрушит нашу дружбу.
Даже если это уничтожит меня.
Глава 16
Я купаюсь в ароматических маслах и солях, в ванне на когтистых лапах. Моя кожа на ощупь как шёлк и пахнет душистым горошком и лавандой. Я собиралась успокоиться, но, если по-честному, хотела сделать ритуал как можно более приятным для Нико. И так как я тренировалась весь день, ванна просто необходима.
Я позволяю своим волосам высохнуть серебряными локонами, ниспадающими на спину ниже лопаток, пока ищу, что бы надеть. Спортивная одежда кажется неподходящей, как и армейские ботинки или толстовка с капюшоном, поэтому я останавливаюсь на одном из саронгов Айрин и топе с бюстгальтером. Я выбираю всё чёрное, хотя высокий разрез, который доходит до верхней части правого бедра, немного непристоен в паре с бюстгальтером на бретельках, украшенным сверкающими чёрными драгоценными камням. Инстинктивно я ищу комфорт, желая надеть туфли на плоской подошве, которые носила раньше, но они не подходят. А лодочки на четырёхдюймовых каблуках для той, кто не хочет сексуальной привязанности к своему лучшему другу, возносят наряд на ступень выше и делают из меня абсолютное противоречие.
Макияж минимален, в основном потому, что не хочу вызвать ощущение, будто я слишком стараюсь. И как только волосы высыхают, я обираю их в пучок. Теперь меня от Нико и ритуала дыхания отделяет всего пара дверей и коридор.
Я не понимаю, почему так нервничаю, когда иду в комнату. Чёрт, даже мысль о том, чтобы оказаться в месте, где он спит, моется и Бог знает что ещё, выбивает из колеи. Я не наивная девчонка, которая никогда не оставалась наедине с парнем, и не похоже, что меня воспитывали с сильными консервативными ценностями. Но это Нико! Всё в нёмсекс и соблазнение. Я просто никогда не представляла, что попаду под его чары.
Глубокий вдох, и я стучу.
Николай распахивает дверь, и воздух бесцеремонно вырывается из лёгких. Волосы Никокаштановые волны с ониксовыми вкраплениями, а голубые глаза сверкают. На нём тёмные брюки и облегающая рубашка, пара верхних пуговиц которой расстёгнуты. В комнате полумрак, горит лишь дюжина свечей, насколько я могу видеть, и играет музыка.
Входи, протягивает Нико, отступая в сторону.
Я киваю в знак благодарности, проходя мимо, и осматриваю комнату. Я была здесь раньше, но по какой-то причине сейчас всё кажется другим интимным. Не так, как в первый раз, когда мы тусовались здесь, болтая, словно старые друзья. Даже кровать с балдахином выглядит так, будто заправлена и готова к обольщению.
Тебе что-нибудь налить? спрашивает он, направляясь к небольшому бару в углу, ближайшем к ванной. Мне противно от ощущения, будто мы только и делаем, что пьём и несём всякую чушь, но если когда-нибудь и было время заниматься самолечением с помощью выпивки, так точно сейчас.
Конечно. И без разницы что.
Он приносит мне половину бокала виски, который я с радостью принимаю, делая большой глоток. Ещё глоток, и неловкость пропадает. Ещё один, и момент почти похож на один из наших обычных вечеров.
Что ты делаешь? спрашиваю я, когда он садится за маленький двухместный столик и достаёт прямоугольную жестянку.
Я подумал, что это может помочь нам расслабиться, отвечает он и открывает жестянку, чтобы достать свёрнутые бумаги и крошечный пакет на молнии.
Я наблюдаю, как Нико мастерски сворачивает самый красивый косяк, пока мы болтаем о том, о сём, начиная с Крисиза и заканчивая выздоровлением моей сестры. Когда он заканчивает, протягивает мне косяк.
Окажешь мне честь?
Я качаю головой.
Нет. Сам.
Он зажигает косяк. Затягивается дважды, а затем передаёт его мне. Я делаю пару затяжек, пока Нико наполняет бокалы виски. И в этом облаке дыма я забываю, почему я так нервничала.
Пойдём. Нико встаёт, полу прикрыв остекленевшие глаза, затем закусывает и облизывает нижнюю губу.
Куда?
Ближе к кровати. Так удобнее.
Я кидаю на стол то, что осталось от косяка, и беру протянутую руку Николая, позволяя ему отвести меня к кровати. Он обещал, что мы не будем делать ничего такого, что мне не понравится, и я верю. Я просто не уверена, что мне не нравится в данный момент. Мы сидим бок о бок, как делали уже дюжину раз, и я сбрасываю нелепые туфли. Нико замечает, как саронг обнажает бедро.
Ты сегодня прекрасно выглядишь, замечает он. Но тебе не нужно было наряжаться.
Я и не наряжалась, наполовину лгу я. Не знала, чего ждать, поэтому решила надеть что-то свободное.
Ясно. Его взгляд скользит по моему обнажённому горлу. Тебе нравится музыка?
Да. Кто исполнитель? Я лениво покачиваюсь в такт гипнотическому басу
Dvsn. Мне показалось, тебе понравится.
Я улыбаюсь и игриво шлёпаю его по руке. Он так же великолепен, даже сквозь мой затуманенный разум.
Только не говори, что ты стряхнул пыль со своего плейлиста для спальни ради меня.
Нико смеётся, и клянусь, что его смех напоминает замедленную мелодию. К сожалению, мой оказался бы устаревшим лет так на двадцать пять.
Я притворно ахаю, хватаясь за грудь.
У тебя не было секса двадцать пять лет?
Он качает головой.
Я не об этом говорил. Просто не было нужды ухаживать за кем-то в последние десятилетия.
Я откидываюсь на кровать, опираясь на локти. Голова запрокинута назад, глаза едва приоткрыты.
Значит, и за мной ты не ухаживаешь?
Нико тоже откидывается.
А должен?
Я не отвечаю. Не потому, что потеряла дар речи, а потому, что подходящего ответа нет. Мы всегда флиртовали, но сейчас всё иначе. Очень интимно и чрезвычайно важно. Будто это должно было когда-то случиться, и отказ ото всего напоминал бы попытку остановить мчащийся поезд.
Нико наклоняется вперёд, и я задерживаю дыхание. Пальцами он скользят по украшенному драгоценными камнями лифу моего топа, затем кладёт руку мне на спину, поддерживая, и притягивает к себе. Тихий звук срывается с моих губ, когда он прижимается лицом к моей груди и медленно подносит нос к моему горлу, глубоко вдыхая.
Каждый раз, когда он вытягивает мою магию, я всё больше кайфую. Я кладу руку ему на затылок, сжимая волосы, отчаянно пытаясь прижать Нико теснее. Он стонет, перекатываясь на меня, и кладёт колено мне между ног. Затем крепче обнимает меня и утыкается лицом в шею. Я чувствую его губыпрохладные и невероятно мягкиена горле, но он не целует, как бы ни жаждало этого моё тело. Неважно, как я хнычу, когда он касается моей кожи сводящими с ума лёгкими, как пёрышко, движениями.
Травка и виски разливаются по системе, и я чувствую себя такой тяжёлой, но он манипулирует моим телом так, словно я пушинка и драгоценная фарфоровая кукла. У меня кружится голова, но я так остро чувствую себя в этом моменте, чертовски осознаю каждый вдох, каждый стон, каждый удар сердца.
Я не знаю, как Нико отстраняется, но он, тяжело дыша, так и делает. Моё дыхание такое же затруднённое. Прошла всего пара минут, но мне казалось, что меня трахают часами, и последствия ты чувствуешь ещё несколько дней спустя, когда сжимаешь бёдра, вспоминая гладкость, полноту.
Пожалуйста умоляю я, ведь такая влажная, что чувствую, как желание просачивается сквозь трусики на саронг. И мои соски такие твёрдые, что физически больно, когда они трутся о бюстгальтер.