Потому что она раскроет эту дело. Неважно чего это стоило, она все раскроет. Бобби заслужил месть. Бобби заслужил покой.
И, возможно, тогда Гектор сочтет ее достойной любого риска.
Когда эта мысль пришла ей в голову, ей пришлось прикрыть рот рукой, чтобы не закричать от страха. Она делала это снова, возвращалась к своим детским привычкам, становилась девочкой, готовой на все, чтобы проявить себя, а, когда это не удавалось, привлекала к себе внимание.
И хотя она успешно подавила крик, Гектор уловил ее отчаяние и пригвоздил к месту взглядом.
Что случилось?
Как у него это получалось? Откуда он всегда знал?
Ничего, сказала она, опустив руки. Ее покрыл стыд, словно пленка на коже. Ничего.
Она распутает это дело, но не для того, чтобы произвести впечатление на мужчину или доказать свою полезность. Она сделает это ради Бобби. Только ради Бобби.
Гектор нахмурился.
Ты лжешь. Он блуждал по ней взглядом, возможно, ища повреждения. Должно быть в этот момент он впервые увидел ее измененное платье, поскольку у него отвисла челюсть. От похоти его глаза вспыхнули золотом. И еще ты почти голая.
Борясь с желанием прижаться к нему, ощутить его руки, чтобы он защитил ее от остального мира, от нее самой, даже от него, Ноэль вздернула подбородок.
Сейчас ты мой коллега и ничего больше. Ты не имеешь права интересоваться моими чувствами и даже комментировать отсутствие одежды. Так что отвали.
В этот раз уже он излучал стыд.
Ты права.
Разве я не всегда такая?
Легкомысленный ответ, хотя она хотела только одногосдаться.
Глава 20
В маленькой кофейне пахло кофеином (само собой), сахаром (приятное дополнение) и сигаретным дымом (преступление). Но, поскольку единственными клиентами были агенты А.У.Ч., никаких арестов не будет произведено ни сейчас, ни когда-либо еще.
Ноэль провела некоторое время в тюрьме для несовершеннолетних за курение в средней школе. Конечно, так она намеревалась разозлить своих родителей и она ненавидела признаваться во второй причине надеялась вызвать рак легких.
Она молилась, чтобы у нее обнаружили болезнь и положили в больницу, и тогда вся ее семья окружит ее, возьмет за руку, заплачет, говоря, как сильно они ее любят и как сожалеют, что так ужасно с ней обращались.
Затем она встретила Аву. В первый же день они обменялись оскорблениями и даже устроили драку. Во второйпоцеловались и помирились, и маленькая шлюшка наклонилась к ней и сказала: «Почему ты пахнешь как моя мать?». С того дня Ноэль бросила курить.
Боже, она уже скучала по Аве.
Ава должна быть здесь. Ава должна стать ее напарником в этом деле.
Должна, должна, должна. Вздохнув, Ноэль скользнула в кабинку в дальнем углу «Последней остановки», крохотной, запущенной, ночной закусочной, ожидая, что Гектор сядет рядом. Но нет. Он расположился напротив, а Даллас занял место с ним рядом.
И, конечно, Даллас вновь стал угрюмым, задумчивым и не спускал с нее глаз.
Двое таких больших и мускулистых мужчин заняли все сиденье. Столешница давила на их пресс. Они терлись друг о друга плечами.
Они скорее будут испытывать дискомфорт, чем прикасаться к ней. Чудесно. Ну, она бы предпочла, чтобы они испытывали дискомфорт и прикасались к ней. Ноэль опустила пониже на своем сиденье и вытянула ноги, чтобы одно колено оказалось между ног Гектора, а второе между ног Далласа.
Они застыли одновременно, и она подавила ухмылку.
Такая поза вредна для твоей осанки, сказал Гектор ворчливым тоном, который так любил к ней применять. Сядь прямо. Сейчас же.
Он был таким милым, когда отдавал ей приказы, словно ее начальник.
И не подумаю. Если моя спина затечет, ответила она сладким тоном, который так любила использовать с врагами, чтобы они не заподозрили о скором ударе, я позволю тебе ее помассировать, чтобы ты перестал делать намеки, будто страстно этого желаешь.
Гектор хмуро на нее посмотрел. Она ему улыбнулась, слегка обнажив зубы прежде чем показала ему средний палец. Даллас наблюдал за происходящим сквозь полуприкрытые веки. Его выражение застыло между яростью и гримасой ужаса.
Да что с ним не так?
Что же, ей на это плевать. Ноэль напомнила себе, что только дело имело значение. Они отвезли свидетеля в А.У.Ч. перед тем как прийти сюда, надеясь, что он очнется, чтобы они могли с ним поговорить.
Подошла измученная официантка с электронным блокнотом в руке, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Она была пожилой, с вьющимися и наполовину седыми волосами и чернильными пятнами на руках. Но на ней было ожерелье из макарон, и сердце Ноэль дрогнуло.
Она сделала похожее ожерелье для матери давным-давно. Мадам Тримейн зажала его между пальцами и скривилась, словно держала гниющую тушу животного.
«Мама носит бриллианты, дорогая, а не пасту, сказала она. Кроме того, мы же не хотим, чтобы в доме завелись насекомые? Конечно, нет. Поэтому выбрось эту штуку, и мы пойдем покупать настоящее ожерелье».
Ноэль затолкала это воспоминание поглубже, к тысячам похожим.
Я буду кофе, заказал Даллас. Черный, крепкий. Ладно, просто иди и принеси мне моторное масло. Что-то не так было с его голосом. Вся очаровательность исчезла. И ее место занял разъяренный мудак. О, примерно тысячу обезболивающих, если вы его продаете.
Только с яйцами. А вам? Одна седеющая бровь взметнулась вверх, когда официантка перевела взгляд на Гектора.
Просто кофе.
Наконец, ее напряженный взгляд остановился на Ноэль. Она даже не взглянула на меню, светящееся на боковой стене, но бывала в похожих местах и знала, что там подают. За исключением маленькой, но важной детали.
У вас есть настоящее мясо или только синтетическое и клонированное?
Ради всего святого, проворчал Гектор.
Ты издеваешься? рявкнул Даллас.
Ноэль не отрывала взгляда от официантки.
Ну?
Синтетическое и клонированное. Если хочешь настоящего мяса, придется пойти куда-то еще.
Ноэль вновь тяжело вздохнула. Да, она так и думала, но все равно разочаровалась.
Во время войны вода, животные и все вкусное были заражены, разрушены или полностью уничтожены. Теперь за настоящую вещь нужно заплатить и заплатить прилично. Только несколько магазинов в этом районе могли удовлетворить нужны таких, как Ноэль, которые были готовы прогнуться.
Да ладно тебе, сказала официантка, когда остатки ее терпения иссякли. Хочешь чего-то или нет?
Отношение оставляло желать лучшего, но грубость и отсутствие лоска не лишили бы ее чаевых. На самом деле, она могла испортить весь заказ Ноэль, плюнуть в еду или что-то такое, но макароны гарантировали ей солидные чаевые.
Я буду перевернутую глазунью из двух яиц с гарниром из картофельных оладий, и не экономьте на сливочном масле или любой другой его вариации. Еще четыре полоски бекона, два сосиски и четыре горячих пирожка. Мне все равно с каким сиропом, главное с теплым. Также я хочу два кусочка тоста, но без масла. И желе, любое.
Все? последовал удивленный вопрос.
Пока.
Когда официантка закончила принимать заказ, то хмыкнула. Когда она отошла, Ноэль заметила одинаковое недоумение на лицах Гектора и Далласа.
Что? Я голодная. Я ничего не ела до, во время и после свадьбы.
Да, но ты только что вернулась с места ужасного убийства, сказал Гектор Очевидность.
И это значит, что я не должна есть всю оставшуюся жизнь?
Это значит, что ты не должна есть то, что похоже на грудь мертвеца, рявкнул Даллас. А теперь вы может прекратите флиртовать друг с другом? Это раздражает.
Серьезно, что с ним такое?
Как насчет такого, обратилась она к ним обоим. Я буду заботиться о своем аппетите и потенциальных проблемах с пищеварением, а вы двое позаботьтесь и закройте свои гребаные рты. Неплохо звучит? Что касается флирта, твой радар, должно быть, неисправен, Даллас. Если ты это считаешь флиртом, то мне жаль твоих подружек.
Ответа не последовало, только еще один пристальный взгляд. Хотя, казалось, Гектор борется с улыбкой.
Она поглубже вжалась в свое неудобное сиденье, винил треснул и порвался, цепляясь за остатки ее изуродованного платья. Как же Ноэль хотела принять душ и переодеться. Одна. Без Гектора.
«Избегай, избегай». Любая тема безопаснее, чем мужчина напротив.
Она окинула взглядом наполненное дымом помещение. Здесь было около двадцати кабинок, почти все заполнены агентами А.У.Ч., некоторые в форме, другие в повседневной одежде. Разговоры были громкими, а мах грубоватым.
В дальних углах комнаты висели экраны, по которым крутили одну и ту же игру. Футбол. И Корбина Блу во всем его аркадианском великолепии, высокого, сильного, бледного, делающего поразительный пас. Мяч мчался по воздуху так быстро, что камера не могла его отследить.
В последнее время она не могла от него спрятаться.
На что ты смотришь с таким изумленным выражением на лице? спросил Гектор. Он повернулся, увидел экран и хмыкнул, словно пещерный человек, каким и являлся на самом деле. Не знал, что ты интересуешься спортом.
Совсем нет. Я интересуюсь мужчинами. Формаэто круто.
Гектор снял перчатки по дороге сюда и не стал их надевать. Теперь он сжал пальцами край стола, и костяшки пальцев побелели. Что? Неужели ее ответ вывел его из себя? Заставила ревновать? Ну и хорошо. Он заслужил, чтобы немного помучиться.
Бог знает, что она будет прокручивать их разговор в голове снова и снова, и было бы неплохо знать, что он отреагировал на нее, даже так незначительно.
Даллас толкнул его локтем, и они посмотрели друг на друга. Завязался разговор о спорте, за которым последовал обмен свадебными сплетнями. Гектор расслабился, Тонкие морщинки вокруг его глаз разгладились.
Поскольку ни один из них, казалось, не горе желанием обсуждать это дело, она достала телефон и написала Аве.
«Ты еще не вампир?» Скрестила пальцы, чтобы сообщение прервало что-то важное.
Кровь МакКилла могла превратить кого-угодно например, собаку по имени Хеллина, которой владела Ноэль в вампира. И теперь этот кровососущий ублюдок превратит в вампира ее Аву. Ее сладкую, кукольную Аву. Исчезнет ли ее загар? Возможно. Появятся клыки? Определенно. У Хеллины выросли.
Впрочем, не стоит беспокоиться. Ноэль позаботится, чтобы Ава всегда выглядела как можно лучше. Она придумала мысленное рождество для своей подруги. Автозагар, кроваво-красная губная помада, которая не размазывается, автомобиль с защитой от ультрафиолетовых лучей и рецепт приготовления Кровавой Мэри из крови МакКилла. Потому что они были парой, Ава не могла пить ни от кого кроме МакКилла без тошноты. Так что никаких перекусов от агентов или целей, которые действовали ей на нервы.
Телефон Ноэль завибрировал, сигнализируя об ответе.
Зная Аву, ее сотовый лежал на ночном столике возле кровати. На случай если Ноэль захочет с ней связаться. Милый жест, и одна из многих причин, почему Ноэль ее обожала.
На экране высветилось имя Груди МакГии: «Неа. Мы заключили сделку. У него есть две последние попытки по тридцать минут, чтобы обратить меня. После первых трех ничего не вышло». Ноэль назвала ее в честь персонажа из старого фильма, который они любили смотреть, но именно тогда она всерьез задумала сменить на Карманную Ракету. У него всегда было красивое кольцо.
«Две провалились, потому что его волнует мысль о вечности с тобой, я думаю».
«Знаю! Он такой счастливчик!»
Официантка принесла кофе, поставила его на стол и поспешила прочь. Ноэль щедро добавила синтетических сливок и сахара, благодаря Бога, что подумала взять сумочку со всем необходимым.
Сделав несколько глотков отвратительной смеси, она снова принялась печатать. «Подумала, может мне тоже стоит превратиться в вампира». Она решила так пошутить, но абсолютная, нестерпимая тоска охватила ее. Ава будет стареть очень-очень медленно. Ноэль нет. Ава проживет долгую, долгую жизнь. Ноэль около сорока или пятидесяти лет. Возможно. И этого недостаточно.
И что с того, что она больше никогда не сможет выходить на улицу при солнце. Доступны симуляторы и программы виртуальной реальности. И что с того, что она станет бледнее молока. Для этого и предназначена косметика. Пока у нее есть Ава, все остальное не имеет значения. Верно?
Груди МакГии: «Ты шутить? Тебе лучше не шутить! Я воткну тебе нож в горло, если это окажется шуткой!»
Ее взгляд остановился на Гекторе, который все еще был поглощен разговором с Далласом. И все еще не обращал на нее внимания. Если Ноэль станет вампиром, то он быстро постареет, в отличие от нее. И ей придется наблюдать за его смертью.
Ладно, вероятно, что-то еще все же имеет значение. Хотя сейчас Гектор занимал первое место в черном списке, мысль о его смерти и исчезновении заставила ее грудь болеть.
Она написала: «Дай мне подумать об этом».
«Сделаю все возможное, чтобы помочь тебе принять правильное решение. Люблю тебя».
«Тоже тебя люблю».
Через несколько секунд ее телефон снова завибрировал, и ей пришлось моргнуть, чтобы разглядеть надпись на экране.
Груди МакГии: «Попытка номер четыре. Ты бы видела, как клыки»
Текст прервался. Без правок, без логического завершения. Затем раздался звонок Ноэль, и голос Авы сказал: «Тебе лучше ответить, гений, или я надеру тебе задницу!».
Нахмурившись, Даллас оглядел закусочную.
Ава здесь?
Нет. Гектор потер переносицу. Ты слышишь звонок Ноэль.
Да, алло? сказала Ноэль в трубку, хотя точно знала, кто на том конце линии. По дороге сюда она запрограммировала звонок для всех, кроме матери, которая вновь пыталась ей позвонить. Ноэль Тримейн, повелительница вселенной к вашим услугам. Чем могу помочь?
Прекрати писать моей жене, зарычал МакКилл с другого конца. Сейчас мне нужно ее полное внимание.
Последовали гудки.
У Ноэль вырвался мешок, когда она убрала телефон. Первоначальная миссия выполнена.
Гектор пронзил ее взглядом золотых глаз, просветив все чувствительные места в ее теле.
Кто это был?
Чтобы скрыть внутреннюю дрожь Боже, его напряженность возбуждала она отмахнулась от вопроса движением руки.
Ты не имеешь права требовать ответ. Кроме того, мы здесь не просто так. Давайте перейдем к делу, ладно? Если вы двое закончили кудахтать, как курицы.
У Далласа отпала челюсть.
Я не кудахтаю. Я же настоящий мужик.
Значит, это у нас общее. Она отхлебнула кофе, поморщившись от его густоты, и добавила еще сливок и сахара. Так почему ты здесь, хотя я напарник Гектора в этом деле? Факт, о котором она не даст им забыть.