Наверное, судорожно подергивающееся само по себе тело выглядело интригующе, потому что на несколько томительных секунд абсолютно все разговоры в душном полутемном помещении смолкли. А потом, сочтя меня недостаточно занимательным объектом внимания, все дружно вернулись к прерванным занятиям. К запаху еды примешался тонкий аромат луговых трав, исходивший, несомненно, от развешенных по стенам засушенных неопознаваемых веников. Хотя нет, оттуда на моих глазах изошла только парочка исключительно крупных пауков, уронив в кружки сидящих под пучком мужиков тонкую струйку травяной трухи.
«Иди вон туда,»повернула мою голову леди Ди в сторону малоприметного проема, прикрытого отчасти оторванными, отчасти скрученными в нераспутываемые узлы висюльками. В детстве я часами могла играть с подобными в квартире подруги, мечтала, чтобы такое повесили и у нас дома вместо скучных дверей, но сейчас не имела ни малейшего желания у ним прикасаться. Уж больно грязными и затертыми они выглядели.
Откуда ты знаешь, что нам туда? едва слышно, стараясь не шевелить губами, но все равно вслух спросила я. Ничего не могу поделать с многолетней привычкой разговаривать.
«Чувствую, что там мой избранный,»голос леди Ди стал тоскливым и каким-то неживым, словно каждое слово причиняло ей боль.
У меня не хватило духу выразить свою твердую уверенность, что стоит нам войти туда, как мы окажемся в вертепе, и мне, возможно, придется стаскивать ее избранного с какой-нибудь продажной девицы, отмахиваясь от прочих желающих его же трусами. Но это, видимо, меня общение с вампирами меня так испортило. Я же не такая, правда? Гоблин Валера только заржал, с улюлюканьем размахивая над головой воображаемыми кальсонами избранного.
Соседний зал встретил меня настолько насыщенной запахами влажной атмосферой, что отличался от бани только отсутствием тазов. А хотя нет, поторопилась я с оценкой, вон у того рыжего мужика, смахивающего на раскатанного катком орангутана, на столике стоял натуральный тазик с орешками. В этом помещении было меньше народа, официантки дремали стоя, как полковые лошади, положив растрепанные головы на сложенные руки прямо на высокой стойке. Бармен, круглоголовый мужчина заросшей наружности, что намекало на принадлежность к оборотням, повел носом в мою сторону.
Чего тебе налить выпить, юный господин? какое странное обращение. А хотя да, я же прикидываюсь мальчиком, даже грудь посильнее утянула в бандаж, чтобы не цепляла взгляд. Хотя чему там цеплять, прости Господи Мазь маскирует запах, значит, пахнуть я должна как бесполое «оно». Одежда на мне отличного качества, что говорит о достатке, но выглядит все скромно и безлико, на сбежавшего из дома сынка вельможи я вроде бы не похожа. Скорее блудный сын торговца средней руки в поисках приключений или кто-то вроде этого.
Пива, зачем-то попросила я, бросив на стол монету, исчезнувшую, как по волшебству, в большой волосатой лапе трактирщика. И который тут эльфийский избранный?
«Вон тот,»голос леди Ди был едва слышен, словно ее что-то душило.
Какой? ответила тихо, разворачиваясь лицом к залу.
Моя голова, будто у куклы-марионетки, самостоятельно повернулась в нужную сторону. В деле дистанционного управления моим телом эльфийка достигла невиданных успехов, мне теперь даже не надо было уходить в свое кресло-кокон. Жаль, похвастаться некому.
Серьезно? Вот эта рыжая обезьяна? не сдержалась я.
Мои вытаращенные глаза смотрели на того самого безмятежно дремлющего орангутана. Собственно, цветом волос сходство с обезьяной не заканчивалось. Были еще безумно длинные руки, расслабленно висящие до самого пола. И густо покрытые тем же медно-рыжим ворсом, что был на голове. Треугольная кожаная шляпа мирно покоилась в тазу с орешками, вернее, по большей части со скорлупками. Ноги, изогнувшись под невероятным углом, составляли на столе компанию шляпе, тазику и десятку пивных кружек. Грязноватая рубаха под кожаной жилеткой, была небрежно заправлена в потертые штаны. В ее расшнурованном вороте тоже топорщились напоминающие медную проволоку волоски. Мужчина самозабвенно предавался сладкой алкогольной дремоте. Лица практически не было видно за неряшливой занавеской из смеси засаленных дредов и каких-то косичек, хвостиков, вплетенных в них ракушек и монеток. И над всем этим, робко прикрытая рыжим пушком, светила плешь размером с ладошку младенца. Вот оно. Раскрыта страшная тайна: что же прячется под затасканной банданой капитана Джека Воробья.
«Избранного не выбирают,»обиженно пробурчала эльфийка, еще одна королева каламбуров.
Как вообще могло такое случиться, что человек стал избранным эльфа? У вас же избранностьэто гарантия сильного потомства, нет?
«Это для оборотней истинная та, которую выбрал зверь, который хочет много щенков или котят. А у эльфов выбирает магия. И попробуй с ней поспорь. Рядом с избранными наши возможности возрастают в несколько раз. Нас тянет к нему непреодолимо, даже если он женат, стар, вонюч, слишком молод, уродлив, иной расы, все равно. И дети совершенно ни при чем. Самое смешное, что их может и вовсе не быть, как в моем случае. Но знаешь, я не печалюсь об этом. Не все те, кто смог родить ребенка, смогут стать ему хорошими родителями. Я вот точно нет,»когда леди Ди принималась что-то объяснять, она никогда не плакала, я с удовольствием применила этот способ отвлечения. «Специфика моей работы была такова, что я в собственном поместье появлялась раз в два года. И ни разу за триста лет у меня не появилось желания потратить хотя бы год жизни на попытку выносить, родить и наблюдать за ростом существа, вылезшего из меня. К тому же я вообще не люблю детей. Никаких. Понятия не имею, как с ними ладить. Они все меня раздражают. Я еле переносила Эрни, если быть совсем честной, хотя объективно он весьма неплох и сообразителен,»у меня челюсть все больше отвисала от ее откровений.
Если ты не хотела детей, но у тебя есть избранный, что помешало вам просто быть вместе? Судя по всему, он такой же неутомимый искатель приключений, как и ты, пират, джентльмен удачи!
«Вот поэтому и не смогли. Он не только пират и контрабандист, он еще и беспринципный ублюдок и мудак,»уже злобно рычала она. «Буди давай этого бухого полуорка, а то до рассвета всего пять часов, нам надо как минимум покинуть город!»
Рядом со мной на стойке возникла кружка пива, слегка попахивающего помоями, я рассеянно ее взяла и двинулась к мирно похрапывающему «избранному».
Эй, товарищ, деликатно постучала я по сапогу, стараясь не смотреть, что там прилипло к его подошве и отпало в таз с орешками после того, как нога протестующее дернулась.
А ну, вставай, рыжий демон, биться будем! внезапно гаркнула леди Ди, а я закашлялась. Зачем так громко-то? Связки не казенные, между прочим!
Мужик застонал и приоткрыл мутные карие глаза.
О, голос хриплый, перегар мощный. Я аж присела, благо рядом имелся второй стул. За пиво спасибо, малыш, но сиськи я предпочитаю свисткам, извини.
Длинная обезьянья рука потянулась за моей кружкой, и я почти удивилась, наблюдая нормально устроенную кисть. Подсознательно я, видимо, ожидала увидеть нечто другое. Обезьянью складку, например.
Тем временем рыжий отхлебнул с блаженным вздохом из кружки и так смачно рыгнул, что у меня чуть капюшон не слетел. Впрочем, недолго раздумывая, я его сняла сама вместе с маской, скрывающей лицо. Мужик почесался и спустил ноги со стола, попутно сшибив пару кружек, которые не разбились, а покатились по полу, наверное, намертво спаянные вековыми наслоениями грязи. Выудил из тазика свою шляпу, неспешно и даже пафосно нахлобучил ее и лениво взял орешек из миски, не глядя, сунул его в рот. Скривился и выплюнул, пробормотав: «Что за дерьмо?». Обыкновенное, с подошвы отпавшее.
Я тем временем жадно вглядывалась в лицо избранного моей подруги. На Джека Воробья он был похож разве что изрядной потертостью. Его внешность можно было бы назвать демонической, если допустить, что конкретно этим демоном старательно и долго протирали грязные полы. Именно такое впечатление производила клочковатая борода, задиристо торчащая вбок, и какие-то опилки, застрявшие в усах. Широко расставленные глаза были обрамлены неожиданно густыми темными ресницами, темные брови были бы идеальными, если бы не шрам в виде корявой зведочки, уродовавший внешний уголок правого глаза, захватывая и переламывая бровь. В целом его, пожалуй, можно было бы назвать симпатичным, просто крайне запущенным.