Данеска зажала рот руками, чтобы не закричать от ярости, и заставила себя отдышаться, чтобы не броситься тотчас к Виэльди, не обозвать последними словами, не расцарапать его лицо! Да будь ее воля, избила бы его кнутом до полусмерти, и пусть бы он лежалбесчувственный, окровавленный! А она
Она омыла бы его раны, и целовала его губы, и
Будь все проклято! Вскочить на Красногривого и умчаться навсегда!
Но для этого нужно пройти мимо снежной и ночного Она не сможет, не сможет Она даже смотреть на них не в силах!
Данеска зашла за конюшню, а там сползла по шершавой стене и расплакалась. Как это часто бывает, слезы помоглинет, душа не перестала болеть, но гнев ушел, сменившись вялой досадой.
Она ни словечка не скажет Виэльди, ни словом не упрекнет, но и на этих коней не сядет, ни разу не прикоснется к ним и не задаст корма. Пусть они ходят под конюхами, и пусть кто-нибудь когда-нибудь сворует их сбруи!
Так Данеска думала, но когда уняла слезы и двинулась к дому, то неподалеку от конюшни, на пустыре, встретила Виэльди, и в груди снова зашевелилась злость. Он что, намеренно поджидал?! Тогда почему, заслышав шаги, не повернул голову?
Надменная сволочь! Стоит вполоборота, смотрит вдаль, и алые лучи высвечивают строгий профиль, окрашивают багрянцем пересекающий скулу шрам, который его даже не портит! Виэльди Мечта девиц и их отцов.
Так же, как Данескамечта мужчин.
Эти мечты никогда не смогут быть вместе
Пройти бы мимо, но в груди снова полыхнул пожар ярости.
Ты! прорычала Данеска, ударила его кулаком по плечу, и он наконец повернулся. Ненавижу! Эти кони?! Зачем?!
Прими их как подарок от брата и забудь.
Забудь?! Я готова была забыть, да ты, сукин сын, напомнил! Я к ним даже не прикоснусь! Я продам их и сбрую! А на вырученные деньги куплю тебе какой-нибудь меч, ясно?
Ясно. Можешь делать с ними, что хочешь. Они же твои.
Спокойствие, даже безразличие Виэльди бесило куда сильнее, чем если бы он злился.
Данеска хлестнула его по щекеточнее, хотела хлестнуть: он не позволилперехватил ее запястье и опустил.
Будь ты проклят! прошипела она.
Я уже проклят, и этого не изменить, он покачал головой. А кони Я их обещал, и обязан был исполнить обещанное.
Обещал пробормотала Данеска. А обо мне подумал? Каково видеть напоминание, что она запнулась и повысила голос. Ну зачем ты победил?! Лучше бы кто-то другой! Даже Тахейди! Да хоть бы ты вообще исчез, чтоб я тебя не видела!
Губы Виэльди изогнулись в злой усмешке.
Не огорчайся, твое желание скоро исполнится. Ты уедешь в Империю, я не стану тебя навещать, и мы не увидимся. Тогда сможешь убедить себя, будто я исчез или меня вовсе не было.
Ненавижу! Ты
Вдали показался отец, и Данеска осекласьнет, нельзя с ним встречаться, не сейчас. Напоследок она в очередной раз стукнула Виэльди в грудьпопыталась вложить в удар всю ярость! и, резко развернувшись, бросилась прочь.
Виэльди проследил за взглядом Данески: сюда шел отец. Ясно, почему она убежала. Ну, еще из-за него, конечно. Не стоило говорить с ней так зло даже в ответ на обидные слова. В конце концов, она очень напугана: если уж ему, мужчине, настолько не по себе, то каково ейюной женщине, вчерашнему ребенку?
Отец остановился в нескольких шагах и бросил:
Что такое между вами двумя творится?
Нами? Виэльди изобразил непонимание.
Тобой и Данеской. Почему она кричала и пыталась тебя побить?
Не знаю, он пожал плечами. Кажется, ей не понравился мой подарок.
Как такие красавцы могли не понравиться? отец вскинул брови и подошел ближе.
Ну она сказала, что это дорого, и я тебя разоряю.
И что ты ответил?
Что вернулся из Империи не нищим.
Далеко не нищим, раз преподнес мне такой меч. Андио Каммейра хохотнул, но тут же посерьезнел и, склонив голову набок, прищурился. Однако странно Выбирая себе побрякушки, Данеска не больно-то волнуется о моем достатке.
Каудихо не верити неудивительно. На его месте Виэльди тоже не поверил бы своему объяснению.
Может, она просто ревнует? Столько лет оставалась единственным ребенком, а тут я появился.
Отец почесал подбородок и кивнул
Да, это возможно. Что ж, ей придется привыкать, и тебе тоже. Не хочу, чтобы мои дети ссорились.
Мы не будем.
Даже разговаривать, наверное, не будем.
Ты меня зачем-то искал, отец?
А, да! каудихо хлопнул себя по лбу. Чуть из головы не вылетело. Пиршество в твою честь. Думаю устроить его через два дня. Как считаешь?
Какая разница? Хоть завтра, хоть никогдавсе одно.
Почему бы и нет? Я не против.
* * *
Посреди степи полыхал, рвался к чернильному небу рыжий костер, вокруг него стояли, сидели, плясали люди, а музыканты били в барабаны и бубны, выдували замысловатую трель на зурне.
На вертелах жарилось мясо, в кувшинах и рогах плескался пьяный настой, хвалебные и чинные речи давно закончилисьначалось веселье.
Многих гостей Виэльди ни разу не видел (или не помнил), а они приехали, причем некоторые издалека.
Дочерей привезли, пояснил отец. Надеются, что они понравятся тебе настолько, что ты женишься. Но даже не думай! Тебе нужна не просто жена, а нужная жена. Если же кто-то из красавиц приглянется, прогуляйся с ней подальше в степь. Потом одари, как следует, но никакой женитьбы, понял?
И не думал жениться. Я только вернулся, и я еще молод. Жена и дети мне пока ни к чему.
Сын, не то ты говоришь и не так, отец поцокал языком. Тебе, может, и не к чему, но благо клана и талмеридов важнее. Если потребуется, чтобы ты женился завтраты женишься завтра!
Виэльди не удержался от усмешки: каудихо даже на пиру не может удержаться от того, чтобы поучить сына жизни.
Надеюсь, клан еще долго будет обходиться без моей женитьбы.
Надеяться не запрещено, отец рассмеялся. Но хватит болтатьидем веселиться.
Почему нет? Виэльди тут же отошел от отца и присоединился к боевой пляске мужчин. Они вращали палками, с гиканьем кружились вокруг костра и то высоко подпрыгивали, взмахивая руками, то стучали ногами по утоптанной земле, отбивая замысловатый ритм.
Тело быстро вспомнило нужные и некогда привычные движения, хотя Виэльди давно не танцевал. В горном лагере все воспитанники были из разных мест, танцы и обычаи у всех были разные, как и наречия. В первое время Виэльди вообще никого не понимал. Правда, теперь мог похвастаться, что худо-бедно знает аж три языкаэто помимо родного и имперского. Если же вспоминать о редких в ту пору развлечениях, то они сильно отличались от тех, к которым Виэльди привык, и были куда опаснее. Например, на спор уйти ночью в горы, добраться до зеленой пещеры, не переломав при этом ноги и не свернув шею, взять оттуда каменюку как доказательство, и вернуться. Причем проделать все так, чтобы наставники не заметили, иначе потом весь день и ночь придется стоять у столба и изнывать от холода и жажды.
Послышался грохот копыт, и подъехали несколько всадников. Танец прервался, все повернулись к новым гостям, и Андио Каммейра шагнул им навстречу.
Отец! он прижал руку к груди. Я уж думал, ты не приедешь.
Разве я мог? Хоть и далеко ехать, а как не приветить внука? высокий поджарый старик спешился, выступил на свет, и Виэльди узнал в нем деда. Мальчик мой, ты где?
Бывший каудихо, а ныне один из старейшин клана, заозирался: видимо, пытался угадать, кто из окружающихего внук.
Я здесь.
Виэльди вышел вперед, но Данеска опередила: подбежала к деду, быстро коснулась лбом его руки, а потом бросилась на шею.
Малышка моя! Нердри Каммейра поднял ее на руки и покружил. Скучала?
Очень!
Он поставил ее на землю, погладил по щеке и, отодвинув, наконец приблизился к Виэльди. Несколько мгновений рассматривал его с довольным выражениемразве что на шрам глянул слегка нахмурившись, затем обнял, похлопал по спине и сказал:
Ну, здравствуй, внук! И как теперь называть тебя «мой мальчик», когда ты выше меня ростом, а?
Ничего, ты справишься, улыбнулся Виэльди. И здравствуй.
Он коснулся лбом руки дедатак полагается приветствовать всех старейшин, даже если они близкие родичи. Нердри Каммейра встрепал его волосы, еще раз обнял, а потом старейшину окружили, приветствуя, другие воины.