Эли протянула свою копию Джону.
Джон, что ты думаешь об этом? Я не доверяю этому источнику. И посмотри на орфографию! Вспышка.
Хм-м-м...протянул Джон, собирая лоб в складки и изучая сценарий.А на нас ли работает этот репортер? Они оба расхохотались. Вспышка.
Эй, ребята, давайте посерьезнее!воскликнул Марвин. Джон прочитал из сценария:
Умственно отсталая курица снесла бильярдный шар, подробности в следующем репортаже!
Ага, отлично, отлично.Марвин продолжал смотреть в видоискатель. Эли и Джонс видели лишь его макушку.Теперь посмотрите на меня. Заставьте меня поверить вам.
Я не стала бы лгать тебе,сказала Эли с комично серьезным видом. Вспышка.
Они улыбнулись. Вспышка.
Они снова заглянули в сценарий. Вспышка.
Они позируют рядом с телекамерой. Вспышка.
Джон в рубашке с засученными рукавами. Вспышка.
Крупный план: Эли быстро делает какие-то записи.
Вспышка.
Облизните губы и улыбнитесь.Вспышка.
Подайся вперед, Джон. Эли, придвинься к нему.Вспышка.
Отлично, повернитесь немного в ту сторону. Ближе друг к другу. Вспышка. Вспышка. Вспышка.
Потом видеосъемка. Камеры на операторских тележках, ручные камеры, ракурсы сверху, ракурсы снизу, крупные планы, кадры, снятые с движущейся камеры. Процесс работы над выпуском новостей. Предельно сосредоточенные, серьезные лица: если мы не дадим этот репортаж, наступит конец света; редактирование сценария, стремительные проходы между столами; кадры отдела новостей, снятые ручной камерой в движении; быстрые деловые разговоры; наезд камеры на Джона, потом с переменой фокуса изображение расплывается, затем в фокус берется Эли, наезд камеры, крупный план. Напряженность, напряженность и еще раз напряженность. Джон, в рубашке с засученными рукавами, колотит по клавиатуре компьютера, не вынимает, а вырывает текст сценария из принтера, одобрительно кивает, просто так, для себя, ни к кому специально не обращаясь. Эли погружена в работу, потом консультируется с репортером (кадр, снятый через плечо последнего),потом сухо, понимающе улыбается кому-то находящемуся за кадром.
Время от времени в студию заглядывал Бенполучить представление о происходящем. С самого утра его приказы звучали совершенно определенно и жестко: «Продайте это». Поэтому стробы продолжали вспыхивать, видеокамеры продолжали стрекотать, а Джон и Эли продолжали изображать поглощенных делом, усердных и невероятно добросовестных работников. Бен говорил мало, но, судя по прищуру глаз и жесткой улыбке, он был доволен.
В то же утро перед началом своего рабочего дня на студии Лесли встретилась с Дин Брювер возле больницы «Вестлэнд-Мемориал». Они долго ходили по длинным коридорам мимо пронумерованных дверей, постов медсестер, больных на каталках, немногочисленных пальм в горшках и многочисленных абстрактных картин на стенах; заворачивали за углы; поднимались и спускались на лифтах; читали указатели на разных этажах; спрашивали дорогу у встречных и наконец оказались в архиве больницыуютном офисе со стеклянными стенами, где за шестью аккуратно расставленными столами тихо сидели люди, роясь в бумагах, надписывая папки с историями болезни, отвечая на телефонные звонки.
Женщина с огненно-рыжими волосами, сидевшая за ближайшим к двери столом и назвавшаяся Розой, спросила, может ли она чем-нибудь помочь ими они попросили найти заключение патологоанатома о смерти Энни Брювер.
У вас есть форма допуска?спросила Роза.
Дин уже держала ее наготове. Она достала форму накануне, и они с Максом тщательно заполнили ее, ответив на длинный ряд вопросов: их полные имена, год и место рождения, где проживают в настоящее время, где работают, какой имеют доход, номера их страховых полисов, имели ли столкновения с законом(Макс имел несколько).
И мне нужно какое-нибудь удостоверение личности,сказала Роза. Дин достала свои водительские права. Затем Роза внесла в компьютер имена Макса и Дин и подождала ответа.
Ответ поступил быстро, но отрицательный.
К документу нет доступа.
Лесли не удивилась. Она с трудом сдержала возмущение, готовое вырваться наружу.
Что вы хотите сказать?спросила Дин, медленно накалгясь.
Он находится под защитой закона о неприкосновенности частной жизни.
Но я мать Энни!
Роза только покачала головой:
Мне очень жаль. К документу нет доступа. Дин заметно разозлилась.
Нет, подождите минутку! Вы разговариваете с матерью Энни! С ее родной матерью!
Роза только подняла руки и пожала плечами.
По закону родители не имеют доступа к заключению патологоанатома, если оно содержит определенную информацию, подпадающую под закон о неприкосновенности частной жизни.
А вот это уже было интересно.
Определенную информацию?переспросила Лесли.
Да.
Какую, например?
Роза прикинулась дурочкой, но крайне неубедительно.
О, понятия не имею. Это может быть все что угодно. Дин понимала, что перед ней находится лишь крохотный винтик огромного механизма, но ей нужно было сорвать свой гнев на ком-то.
Послушайте, нам с мужем уже все жилы вымотали в этой больнице, нас пересылали от одного к другому, гоняли по всем инстанциям, мы выслушивали какие-то неубедительные отговорки и всевозможные, совершенно невыполнимые рекомендации: сделать то-то, пойти туда-то, спросить и выяснить то-то... И я уже устала от всего этого, вы слышите? Роза не была расположена выслушивать нотации.
Миссис Брювер, если вы хотите ознакомиться с заключением патологоанатома, вам придется вернуться сюда с постановлением суда. В противном случае...и она отчетливо проговорила, постукивая длинным ногтем по столу в такт словам:к документу нет доступа.
На лице Дин появилось выражение безнадежности.
Подождите минутку,вмешалась Лесли.А патологоанатом, который делал вскрытие? Мы бы хотели поговорить с ним.
Роза помотала головой.
Он не имеет права сообщать вам что-либо. Лесли продолжала с прежним напором:
Его зовут Деннинг. Мы бы хотели поговорить с ним, пожалуйста.
Роза вздохнула.
Я не могу сообщить вам ничего утешительного: он здесь больше не работает.
А вы не скажете, куда он перевелся? Мы хотели бы связаться с ним.
Все, что у нас есть, это телефон его кабинета в нашей больнице, но, как я сказала, он больше здесь не работает.
А что...спросила Дин,его уволили? Роза начинала терять терпение.
Я не знаю, миссис Брювер!
А его домашний телефон?спросила Лесли. Роза улыбнулась с извиняющимся видом.
Уверена, у нас его нет, а если бы и был, я не могла бы дать его вам.
Дин заговорила язвительным гоном:
У-у-у, вы сегодня оказались чертовски полезны людям, милочка!
Лесли взглянула на часы. Ей уже пора было идти.
Ладно, Дин, пойдемте отсюда. Дин еще не потеряла надежду.
Но я... наверняка мы еще можем сделать что-нибудь.
Да, конечно. Нанять адвоката.Лесли испепелила взглядом не столько саму Розу, сколько бюрократию, которую она представляла.Просто пора взяться за дело всерьез.
15
Во вторник утром Джон встретился с Максом и Дин Брюверами в юридической конторе адвокатов Харта, Маклаулина, Питерса и Сэнборна, которая размещалась в реконструированном кирпичном особняке с мощными балками и лепными украшениями, построенном в самом начале века.
Мы пришли повидаться с Аароном Хартом,сказал Джон секретарше в приемной.
А потом я сваливаю отсюда,пробормотал Макс, разглядывая толстые ковры, резное дерево, тяжелые дубовые двери и затейливые светильники. Сколько ж это будет стоить?
Мы не можем позволить себе адвоката,безжизненным голосом сказала Дин. Она тоже передумала вслед за мужем.
Давайте сначала просто поговорим с ним и посмотрим, что он скажет, настойчиво предложил Джон.
В приемную стремительно вошел молодой человек с редеющими, аккуратно расчесанными на прямой пробор рыжими волосами, в темно-синем костюмеи направился к Джону с протянутой рукой.
Привет, Джон! Джон пожал ему руку.
Как поживаешь, Аарон?
Дин постаралась не глазеть на Аарона Харта. Макс же уставился на него, не беспокоясь о приличиях. Кто такой этот белый задохлик и что он делает в столь шикарном учреждении? Он был такой низенький, что его галстук свисал ниже ремня.