«Гермес» слегка дернуло, и тут же, на пару секунд, в грудь толкнулась мягкая лапа перегрузки Перси, следуя своей обычной манере, мгновенно развернулся в сторону нужного нам «коридора» и повел наш старый карго к соответствующей трассе. Гиперинтендант Загребайло, надо отдать ему должное, лишь немного качнулся с чашкой чая в руке да вздохнул, когда ушла перегрузка.
Что-то кажется мне, начал я, доставая из стенного шкафчика бутыль портвейна, что летать вам приходилось немало.
Загребайло ответил не сразу, что однозначно подтвердило мои подозрения: еще один толчок, чуть более сильный, нежели стартовый, это «Гермес» встал на трассу, и только после этого мой собеседник разлепил наконец губы:
Было дело, мотались с хлопцами. Но жизнь, господин Сэмэн, она такая, знаете пришел срок да и отлетался. Теперь вот все больше крупу по гарнизонам распределяю.
В кухне появились Перси и Тхор, я налил всем по стаканчику, и вскоре мы отправились спать.
Переход до Нью-Бенареса занял трое суток. Расстаравшись для гостя, Тхор сварил ведро борща с фасолью, и мы, надо сказать, чревоугодничали до икоты. Приканчивая за обедом третью тарелку, неутомимый Загребайло утверждал, что с таким экипажем, как наш, он готов ходить хоть до гроба; надо сказать, что гиперинтендант оказался еще и недурным преферансистом, так что дорогу мы скоротали как нельзя лучше.
Зафиксировавшись на орбите этой весьма старой и почтенной колонии, мы доложили о себе куда надо и занялись повседневными делами. Тхор решил сварганить легкий куриный супчик, Перси попросту уснул, а я взялся за книги, закупленные на Катарине еще в позапрошлом рейсе, раньше у меня до них попросту не доходили руки.
Прошло часа два: запахи с камбуза свидетельствовали о том, что суп уже созрел, как в моей каюте ожил командирский блок связи.
Сэмэн, я щас прибуду, сообщил мне наш гиперинтендант, а вы, будьте добры, приготовьтесь выскочить со мной на терминал.
Слушаюсь, отрапортовал я.
Натянув свой старый добрый скафандр, я выбрался на платформу орбитального терминала, где был припаркован наш «Гермес», и принялся прогуливаться туда-сюда, наблюдая, как на разных лучах гигантского комплекса разгружаются самые разнообразные корабли. Минут через пять рядом со мной опустился ярко размалеванный челнок с бахромой под лобовым стеклом фонаря, и из него выбрались две фигуры: одна в военном скафандре с эмблемами Управления Тыла, другая же в какой-то нелепице невнятного происхождения.
Пойдемте, Сэмэн, пригласил меня Загребайло, ключи у вас, я полагаю, с собой?
Разумеется, ответил я. Перепломбировать будете сами?
А? немного удивился, как мне показалось, Вилли. А, конечно! Пломбы-то у меня на руках. Кто в наши военные дела полезет
Ну да, естественно
К четвертой секции, приказал Загребайло, и я, разумеется, выполнил его распоряжение. Та-ак. Я распахнул створки, и гиперинтендант вместе с человеком из разноцветного челнока полезли внутрь.
Щелкнули замки контейнера.
Вах, услышал я гортанный голос. Ты уверен, Вилли, да?
Ну, Шалва, еще не хватало! Двадцать первый а вот за ним что я, тупой, что ли? Я знаю, где у меня что лежит!
«Двадцать первый? подумал я. Но, проклятье, двадцать второй-то находится черт знает где? Или это все специально задумано? Да, странная операция»
Вах, Вилли, мешки тяжелый, да?
Слушай, Шалва, я все делаю как надо. Бросай их вниз, и все, я пошел. Я тебя не видел, ты меня не знаешь.
Не желая видеть то, что не предназначалось для моих глаз, я повернулся и пошел вперед к тягачу. В конце концов, военные операции, осуществляемые интендантом-сопровождающим, меня не касаются. Не более чем через минуту на борт «Гермеса» вернулся и Загребайло
Все, пропади оно пропадом, сообщил он мне. Давайте стартовать. А то вдруг в график не уложимся!
Дорога до Прессо требовала не менее семи суток. Впрочем, запас провианта у нас имелся даже избыточный, на стаканчик перед сном хватало вполне, так что ничего неприятного в совершенно рутинном рейсе вроде бы не ожидалось. В свои планы Загребайло посвятил нас за несколько часов до выхода на орбиту.
На терминале сбрасываем с первого по девятый, сказал он. Потом отцепляем тягач и спускаемся вниз. Я недаром заставил господина Тхора считать только чистое маршрутное время помните, вы еще удивились, дружище? Дело в том, что здесь мне потребуется около суток на согласование некоторых вопросов. Вы, друзья, разумеется, свободны на двадцать четыре часа как минимум время идет в оплату фрахта, так что беспокоиться вам не о чем.
Нам бы еще спорить! Целые сутки, которые мы проводим в баре, а платит за них заказчик, просто счастье. Единственной, пожалуй, ложкой дегтя в данной ситуации являлся тот факт, что Прессо мир довольно малолюдный и дикий, а потому на весь порт наскребешь хорошо если пару приличных заведений. Тхора же можно было только пожалеть, так как здесь, как мы уже знали, его соотечественников не наблюдалось, а шататься с нами по барам он, как правило, отказывался.
Итак, мы оставили нашего штурманского кока медитировать над его любимыми грибами, а сами, приодевшись и запасшись скромной котлеткой наличных, отправились на отдых. После недолгих размышлений Перси предложил пойти в «Седого поросенка», и я с ним согласился если нам удастся найти свободный столик, то лучшего и желать нечего. В баре мы встретили компанию знакомых пилотяг, к которой и присоединились. Эти парни, вечные странники, нечасто видят друг друга, и уж тем более редко им удается посидеть хорошей компанией, так что пиво лилось рекой. Известие о том, что Лелик с Привоза открыл на Катарине свой бар, вызвало бурю восторга, и все присутствующие тут же закидали нас вопросами о качестве его выпивки, средних ценах и уровне шашлыка. Перси, довольный тем, что его друг пользуется у нашей братии такой популярностью вполне, впрочем, заслуженной, рекламировал «Мокрую мышь» как мог.
Сидели мы не просто долго, а очень долго: мы, дальнобойщики бесконечного пространства, так умеем. Кто-то угощал нас, кого-то угощали мы, люди уходили и приходили, а мы все сидели и сидели, радуясь возможности пообщаться с товарищами и не думать о даром потраченном времени. Когда я додумался взглянуть на часы, то едва не свалился под стол: выходило, что мы провели в «Поросенке» больше шестнадцати часов! Сколько ж, спрашивается, пива мы пропустили сквозь наши многострадальные организмы? Перси обычно подсчитывает походы в гальюн, но нынче, как я понял, он давно уже сбился со счету.
Потрепав своего компаньона по плечу, я указал на циферблат своего «Ролекса» и махнул рукой.
Э, замотал головой сэр Персиваль. Еще не вечер даже!
Дело уже к утру! возмутился я. А потом что делать? А лететь как?
Лететь свято, изрек за столом вялый некто и не без труда выбрался из глубокого мягкого кресла. Донесем, как груз! Еще только по кружечке
Я протер глаза, оглядел спящую компанию и потянул Перси за шиворот. На воздухе ему стало легче, и мы почти без приключений добрались до нашего старого «Гермеса».
Меня несколько удивило то, что оба люка входного шлюза стояли распахнутыми но ночь была теплой, и Тхор вполне мог решить проветрить корабль как следует. Однако вентиляторы почему-то не работали. Я насторожился, но тут Перси решил все-таки рухнуть под тяжестью выпитого пива. Не без труда подняв его, я протащил слабо мычащее тело по коридору нижней палубы и сам упал от тяжелого удара по затылку.
* * *
Ущи рэзат, услыхал я, приоткрывая глаза. Рэзат, и все скажут, нэ думай, да?
Погоди, дорогой Шалва, возразил иной, куда более мягкий голос. Все б тебе уши да уши. Ушей тебе, поди, и вешать уже некуда. Ну-ка плесни на вот этого, мордастого, он, кажись, очухался.
В лицо мне ударил душ из моего же кровного портвейна. Замычав, я поднял наконец веки и увидел над собой зверскую, до глаз заросшую черной растительностью рожу с синим пластмассовым опрыскивателем в руке эту пшикалку Тхор использовал для ухода за своими грибами. Без сомнения, я находился на борту своего собственного корабля, если точнее в расширении коридора второй палубы, перед самым входом в ходовую рубку. Рядом со мной мирно спал связанный Перси, а чуть дальше стоял невысокий, пухлого вида господин в белом костюме-тройке и несколько измятой шляпе.
Ты знаешь, что это, парень? спросил он и чуть посторонился, чтобы я смог разглядеть два здоровенных темно-зеленых мешка с эмблемами Управления Тыла ВКС Земли.
Мешки, просипел я, и над моим лицом немедленно возник гнутый сверкающий клинок, который держал тот самый бородач, что недавно собирался резать мне уши.
А что за мешки, ты в курсе? поинтересовался господин в белом.
Откуда, сэр? То есть я вижу, что в них, кажется, что-то такое ну, то есть военное, но, хоть убейте меня, я понятия не имею, что именно!
Это, друг мой, сушеная морская капуста, скорбно сообщил мне вежливый мучитель. Понимаешь ты, сволочь, морская капуста!
Я очень рад, сэр, но откуда мне знать, что там в этих мешках? По мне, так хоть морская капуста, хоть взрывчатка
Ч-что-о? Человек в белом костюме отодвинул в сторону своего палача и низко склонился надо мной. Ну-ка, ну-ка взрывчатка, говоришь? А где она, эта чертова взрывчатка? А? Отвечай?
Лежащий рядом со мной Перси вдруг заворочался и совершенно отчетливо произнес:
Такую тещу, как вы, тетя Дуся, я видал в гробу и в белых тапочках
Господин в белом покосился на него, потом плюнул на палубу и вздохнул:
Все ясно. Эти сволочи пьяны и просто ни хрена не помнят хоть ты режь их в самом деле Они, гады, наверно, целый день в кабаке просидели! А времени у нас нет. Я сейчас смотаюсь за доктором Лонгером, он и мертвого на ноги поставит, а ты, Шалва, не спускай с них глаз, понял? Я быстро.
Бородатый что-то пробурчал в ответ и присел между мной и Перси. Ножа он из рук не выпускал. Я тем временем прикрыл глаза и стал лихорадочно размышлять. Бедняга Тхор, скорее всего, либо уже мертв, либо валяется, связанный, как и мы, где-нибудь на камбузе. Звать его совершенно бессмысленно если бы Тхор мог нам помочь, то уже давно порешил бы и этого бородача, и его босса: нам с Перси случалось наблюдать, на что способен бывший офицер грангианского Флота ножи тут, право, бесполезны! Мне развязаться не удастся: после удара по черепу эти идолы спеленали меня крепко. Что же делать? Того и гляди сейчас приедет какой-нибудь химик, нас начнут накачивать всякой дрянью а толку? я в любом случае не понимаю, о чем они мне талдычат!
И, собственно, при чем тут эти мешки с морской капустой?
И тут меня пробил холодный пот. Не тот ли это Шалва, с которым имел дела наш пассажир, гиперинтендант Загребайло? Голос, кажется, похож да, тогда я слышал его по радио, но все же? И мешки, эти чертовы мешки! Таких совпадений, насколько я помню из шпионских романов, просто так не случается!..
Где-то что-то зашуршало, и Шалва мгновенно вскочил на ноги. Я раскрыл глаза. В коридоре стоял гиперинтендант Вилли Загребайло и с улыбкой раскуривал сигарету.
Шо такое, уважаемый Шалва? поинтересовался он. С чего это вы здесь? Я никак не ожидал увидеть вас на такой захудалой планетке
Зарычав, бородатый бросился на него с ножом в правой руке. Гиперинтендант удивительно плавно шагнул в сторону и слегка коснулся нападавшего правой ладонью. Шалва тут же замер на месте. Несколько секунд он стоял, раскачиваясь из стороны в сторону, а потом шумно рухнул на резиновое покрытие палубы.
Вот черт, неужели?
Не обращая на нас с Перси ни малейшего внимания, Загребайло присел на корточки и пощупал шею господина Шалвы.
Мать его вздохнул он. Труп. Черт!
Вилли, позвал его я, мы тут это вот
Да! Гиперинтендант вскочил на ноги и, подхватив нож покойного бородача, сноровисто распаковал меня, а следом и Перси. Что тут случилось? Я ничего не понимаю!
Думаете, я в курсе? Здесь был еще один придурок, гладенький такой, весь себе в белом, все про какую-то взрывчатку спрашивал и на это вот, я указал на мешки, по-прежнему ждущие своей участи у переборки, кивал. Что у вас там за хрень, Вилли? Мне чуть уши не отрезали!
Ах-х!
Загребайло метнулся к злосчастным мешкам, нагнулся, рассматривая надписи, и вдруг с размаху ударил себя ладонью по лбу.
Невероятно прошипел он. Морская капуста! Сушеная морская капуста! Двадцать второй контейнер! Боже ж ты мой! Так, Сэмэн, и гиперинтендант резко повернулся ко мне. Стартуем немедленно! Труп я запру в холодильник одного из маршевых, это вообще не ваше дело, а вы скорее, скорее, на взлет! У них тут, похоже, целое гнездо, и если вовремя не удрать, то живыми мы из этой истории не выпутаемся!
Ищите Тхора! выкрикнул я, поднимаясь. Может, он еще жив!
Понял! рявкнул Загребайло. Давайте в рубку, Сэмэн, у нас действительно нет времени!
Кажется, я стартовал за две минуты. Едва «Гермес» выскочил на орбиту размещения грузового терминала Прессо-1, в рубке появился старина Тхор.
Ф-фу! Я вытер со лба пот и вдруг почувствовал, что у меня трясутся руки. Ты жив наконец?! Я уж думал все, и и вот
Не переживай так, хмыкнул гранг, занимая кресло второго пилота, подогнанное специально под него. Эти козлы меня за животное приняли просто заперли в кладовке, да и все. Я, кстати, специально слюней целую лужу напустил. Если бы не пришел Вилли, я через две-три минуты уже сам бы вылез там теперь, кстати, дверцу менять придется. Не будь все так неожиданно
Да хрен с ним, старик! Я почувствовал, что у меня выступают слезы, и, протянув правую руку, обхватил Тхора за оба его левых запястья. Главное ты жив и все в порядке Я там, когда связанный лежал, такое уже думал!..
Тхор улыбнулся и переключил управление кораблем на себя.
Если бы Вилли и не пришел, я б вас все равно вытащил, сказал он. Меня ведь не связывали хорошо быть смешным полосатым кроликом, правда? Они, правда, забыли, что у меня четыре руки и что я был чемпионом академии по общей пехотной подготовке нам и такой курс давали.
Забыли, счастливо выдохнул я. А что там Вилли?
Вилли роется в своем терминале и вопит, что нас подставили. Нашел какую-то там ошибку с контейнерами Он сейчас приказал немедленно цеплять «хвост» и со всей дури мчаться на Амальрик. Ох, ведь и чуял я, что здесь что-то не то!
Через десять часов мы поняли, что нас догоняют. Легкий крейсер пусанского производства, лишенный каких-либо опознавательных знаков, стремительно сокращал расстояние, вызывать патруль не имело смысла: ему все равно не хватит времени