Возле серой стены стоял художник Вин и рисовал на ней черные ирисы.
Ирисы на самом деле желтые или фиолетовые. Бывают голубые, пояснил он. Но здесь только черные.
ЗАГРЕЙ протянул ему бутылку, художник затряс головой, замахал руками.
Нет, нет, я уже пил. Больше нельзя.
Почему? удивился ЗАГРЕЙ.
Нельзя. Иначе не смогу
Тогда ЗАГРЕЙ взял и облил стену вином. Ни-Ни рассмеялась. Она ничего не могла выговорить. Только тыкала в стену пальцем. Все ирисы стали фиолетовыми.
Пойдем во дворец, предложил ЗАГРЕЙ.
Зачем? удивилась Ни-Ни.
Хочу говорить с Дитом! Я хочу говорить с самим Дитом! И пусть этот мерзавец посмеет мне отказать.
Не посмеет, утвердительно кивнул художник.
5
Еще издали они услышали грохот. Сначала не поняли, что творится. Над дворцом поднималось облако ржавой пыли. Казалось, дворец горит тусклым огнем. Но нет, он не горелэто Титаны ломали левое крыло дворца. Никто не охранял вход, и потому ЗАГРЕЙ с Ни-Ни вошли беспрепятственно. Цербер бегал по пустым залам и лаял. Эха не было, звуки тонули, как в вате.
Мне здесь не нравится, сказала Ни-Ни и поежилась.
Эй, Дит! Где ты! нагло крикнул ЗАГРЕЙ и отхлебнул из бутылки. Нам есть о чем поговорить. Думаешь, я пришел захватить твой дворец! А вот и нет. Не угадал. На кой ляд мне твой дворец! Здесь можно сдохнуть со скуки. Я пришел сказать, что теперь я буду выращивать лозу и пить вино каждый день. И ты мне не запретишь! И еще мы построим мост! Слышишь?!
На самом деле ЗАГРЕЙ хотел сказать что-то другое, что-то куда более значимое, что-то сокровенное и тайное, о чем он все эти годы мечтал. Но почему-то то думаное-передуманное высказать вслух оказалось невозможным, а остались какие-то простенькие понятные слова про вино и посадку лозы. ЗАГРЕЙ чувствовал, что говорит не то, и посмотрел на Ни-Ни, будто ожидал от нее подсказки. Но она лишь оглядывалась по сторонам, ежилась и плотнее куталась в черный кожаный плащ Прозерпины. Вот если бы Танат был здесь, он бы подсказал. Нет, что за чушь! Как мог ему, живому, что-то подсказать Танат?
Я открою магазин по продаже вина. И новую таверну, где будут поить вином и еще у меня будет погреб, и еще ЗАГРЕЙ опять запнулся. Не то он говорит, не то.
И с каждой фразой уходит все дальше и дальше от того первоначального, сокровенного. И уже не вернуться назадхоть плачь:
Молчи! крикнул он сам себе. И даже голос собственный ему не понравилсякакой-то тоненький, мальчишеский, несерьезный голосок.
Впрочем, ерунданеважно, что он тут кричит, все равно его никто не слышитвесь дворец содрогается от грохота камнейТитаны все еще рушат стены. И Дит его не слышит. Дит куда-то сбежал. Вот его пустой трон, а на тронезолотой шлем. ЗАГРЕЙ схватил шлем и надел на голову. Ни-Ни испуганно ойкнула.
В чем дело? спросил ЗАГРЕЙ самодовольно.
Ты исчез, пробормотала Ни-Ни, оглядываясь. ЗАГРЕЙ снял шлем.
Теперь ты меня видишь?
Теперь да, она через силу хихикнула. Это шутка, да?
Это волшебный шлем Дита.
ЗАГРЕЙ нахмурился. «Шлем, который дает Диту власть», вспомнил он слова Прозерпины. Дит сбежал и оставил шлем. Так перетрусил, что оставил шлем. И теперь шлем у него, ЗАГРЕЯ. Теперь выходит он, ЗАГРЕЙ, повелитель этого мира. Вот интересно. Зачем ему этот мир? Ему нужно что-то другое. Но он никак не мог придумать что.
И он вновь надел шлем.
6
Он вышел из дворца в золотом шлеме Дита и увидел Титанов. Теперь Титаны были ростом с ЗАГРЕЯ. Сила у них была та же, что прежде, одним ударом они крушили огромные камни из фундамента дворца, но при этом казались малявками.
Хватит! Невидимый ЗАГРЕЙ поднял руку. И Титаны застыли. Идите и стройте мост через Стикс. Ясно?
Ясно! отозвались Титаны. Им всегда все было ясно. И все равно, что делатьломать дворец или строить мост.
ЗАГРЕЙ, где ты? позвала Ни-Ни. Дай глотнуть вина. Мне холодно! Она в самом деле дрожала.
Он снял шлем и протянул ей бутылку. Она сделала глоток и вдруг заплакала.
Что случилось?
Не знаю. Слезы сами полились. Прости. Он взял ее за руку и повел за собой.
«Надо спрятаться, думал он. И что делать со шлемом?»
От шлема хотелось избавитьсяшлем вызывал у него отвращение.
Эй, Цербер! позвал он пса. Хочешь, шлем подарю?
Три головы переглянулись. Веселая опять начала хихикать, а средняя потупилась и сказала:
Хочу.
ЗАГРЕЙ тут же напялил на эту среднюю золотой шлем Дита. И голова исчезла. Пес стал двухголовым. Две видимые головы растерянно глянули друг на друга, рванули в разные стороны, лапы Цербера разъехались, и пес растянулся на мостовой. Смущенный, кое-как поднялся, пытаясь освоиться с новым своим состоянием. Потом поднял две уцелевшие морды к небу и завыл.
А так он гораздо лучше смотрится, сказал ЗАГРЕЙ.
ГЛАВА 6. ТАРТАР
1
Утром ЗАГРЕЙ и Ни-Ни вернулись посмотреть на стену с цветами. Ирисы опять стали черными. Художник сидел на корточках перед своей росписью и аккуратно соскабливал черные ирисы со штукатурки.
Погоди! Что ты делаешь?!
ЭТО ни к чему, скучным голосом сказал художник.
Выпей и увидишь, что очень даже к чему.
Художник оттолкнул бутылку и сам метнулся вбок. Упал. Вскочил на ноги, забился в угол.
Не надо! крикнул тонким срывающимся голоском. ЗАГРЕЙ пожал плечами и глотнул из бутылки сам.
Что ты делаешь?! закричал художник и затрясся всем телом.
Пей! ЗАГРЕЙ хотел влить вино художнику в рот насильно, но не получилось: драгоценная влага полилась по подбородку.
ЗАГРЕЙ! закричала Ни-Ни. Он обернулся.
К ним шел сам Дит, а за ним его прихлебателиФобос и Деймос. Забрать вино! приказал Дит.
А ты попробуй!
Дит выхватил меч и замахнулся. Но он был слишком медлителен, и ЗАГРЕЙ без труда перехватил его руку и вывернул кисть. Дит был беспомощен без шлемакак и говорила Прозерпина. Пальцы Дита разжались, и меч очутился у ЗАГРЕЯ. Отличный меч, отличная сталь! ЗАГРЕЙ замахнулся и ударил. Клинок развалил божественную плоть до самого светящегося позвоночника. Дит закричал тонко и пронзительно.
И тут ЗАГРЕЮ явилась странная мысль: он схватил из рук Ни-Ни открытую бутылку вина и плеснул огненную жидкость в распоротую плоть Дита. И плоть закипела. Страшный крик пронесся по всему подземному миру. Теперь царство Дита никогда уже не будет царством Дита. Никогда!
Рядом никого не былони художника, ни Ни-Ни, ни Деймоса с Фобосом. Только обезображенное тело Дита. И над теломпобедитель с мечом в руке. Что теперь делать? Нужно вино, много вина. Почему Харон не везет вино? А что если самому переправиться через Стикс? Зачем он отдал шлем Церберу? ЗАГРЕЙ почувствовал сожалениечувство, чем-то похожее на боль. Надо было надеть шлем и захватить ладью Но зачем ему переправляться теперь? Глупо, глупо. Надо всего лишь напомнить Танату про вино. ЗАГРЕЙ зашагал к берегу. Немедленно напомнить. И еще поглядеть, что за мост построили Титаны. Может, и ладья Харона уже не нужна.
Он вышел к Стиксу. От моста был лишь один пролет, вздыбленный в небо. Будто не через реку мост строили, а к облакам. И все. Титанов нигде не было видно. Вообще никого не было видно, даже Харона. И его ладья исчезла. Та сторона берега напоминала голубоватый колеблющийся студеньэто бессчетное количество душ, дожидаясь переправы, скопилось на той стороне.
Что-то у меня не получилось, пробормотал ЗАГРЕЙ. И куда все делись?
И тут он увидел ладьюона пристала к берегу гораздо ниже по течению. Харона в ней не было. ЗАГРЕЙ кинулся бежать. Он бежал, по колено проваливаясь в тину, падая и опять поднимаясь. Боялся что Харон вернется. Но Харон не возвращался. ЗАГРЕЙ забрался в ладью и ударил веслом. Поднялся фонтан брызг, но ладья не тронулась с места. Он вновь всадил весло в темные воды Стикса. Ладья качнулась. Еще гребок и еще. ЗАГРЕЙ закричалвсе мышцы пронзила нестерпимая боль, будто он уже три или четыре часа греб непрерывно. А ведь ладья удалилась от берега всего лишь на несколько футов. ЗАГРЕЯ охватило отчаяние. Хотелось швырнуть весло в воду, лечь на дно лодки и заплакать. Неужели он так слаб и ничтожен по сравнениюнет, не с самим Дитомс Хароном? А кто сказал, что Харон ниже Дита, слабее Дита? ЗАГРЕЙ стиснул зубы и вновь сделал гребок. Еще и еще. Ладони горели. Руки налились свинцом, перед глазами все плыло, ладья прыгала под ногами, как живая, будто норовила выбросить его за борт и уплыть. И тут ЗАГРЕЙ увидел, что тот, другой, берег рядом. Сколько лет он мечтал об этом! И вот Он швырнул весло на дно лодки и уже перенес ногу через-борт И тут в ладью хлынули души. Студенистый ком ударил ЗАГРЕЯ в грудь и опрокинул. А сверху навалились еще и еще. Когда ему удалось выбраться из-под этой липкой копошащейся массы, ладья была уже на середине реки. ЗАГРЕЙ попытался повернуть лодку, назад, к берегу живых, но ничего не вышлоладья с душами была слишком тяжела, она плыла сама по себе. Все усилия привели лишь к тому, что ладья застыла неподвижно в нескольких футах от берега. Напрасно ЗАГРЕЙ налегал на веслопроклятая ладья не желала поворачиваться. А души причитали, плакали, стонали на все голоса, и хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать этой заунывной тоскливой разноголосицы. ЗАГРЕЙ понял, что выхода нет. Он налег на весло, и ладья вновь заскользила к берегу мертвых. Еще взмах, и ещеи вот уже нос ладьи ткнулся в густую ржавую тину.
Обессиленный, ЗАГРЕЙ выбрался на берег. Он не шелполз. И весь перемазанный в грязи растянулся на берегу, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.
Дайте им воды, .пробормотал ЗАГРЕЙ и оглянулся.
Увидел Харона. Он загружал ладью. На этом берегу. Да, да, на этом берегу, он грузил в ладью лопатой из ржавого огромного сундука зеленые от времени оболы. Ладья так осела от тяжести, что едва не черпала воду. Наконец старик отчалил.
Кто-то подхватил ЗАГРЕЯ под руки и поволок. Он не зналкто и даже не пытался разглядеть. В принципе, ему было все равно. Где-то вдали плакали души, не зная, куда им идти.
Его прислонили к стене, и он стоял, не понимая, что происходит. Боль, которая ушла, когда он пил живое вино, вернулась. Она пронизывала каждую клеточку тела. Может быть, это не боль, а что-то другое. Может, то, что он испытывает, не называется болью?
На что ты надеялся, ЗАГРЕЙ? крикнул Деймос.
ЗАГРЕЙ поднял голову и посмотрел на соратника Дита. Тот стоял на возвышении и указывал на пленника чем-то вроде длинного черного копья.
ЗАГРЕЙ хотел ответить, но не мог. Он забыл, на что надеялся. Пытался вспомнить и не мог. Перед мысленном взором непременно появлялся Харон и его лодка, груженная старинными монетами. При чем тут монеты? Зачем?
Отвечай! крикнул Деймос, из наконечника его черного копья вылетела огненная стрела и впилась ЗАГРЕЮ в грудь.
Боль лопнула возле сердца огненным шаром. Вот этоболь.
Вино зачем-то пробормотал ЗАГРЕЙ, хотя в его ответе не было никакого смысла.
Вторая стрела впилась в руку. Боль отдалась в горлеи дыхание прервалось, боль стекла к коленямноги сделались ватными и колени подогнулись. ЗАГРЕЙ медленно сполз по стене.
Отвечай! крикнул Деймос.
Харон едва слышно шевельнулись губы ЗАГРЕЯ.
Займитесь им! приказал Деймос Титанам.
Те занялись. Сначала порвали рот, затем вырвали кусок кожи со щеки. Засунули в дыру пальцы и, как тряпку, сорвали лицо. Маленькие Титаны бросали его лицо друг другу, забавляясь. Потом выбросили, подхватили обмякшее тело и куда-то поволокли. ЗАГРЕЙ остался без лица. Живая его кровь капала на мостовую, и капли шипели, испаряясь.
ЗАГРЕЙ почти ничего не виделкровь заливала глаза, но почувствовал чье-то горячее дыхание, и грязь, облепившая его тело, высохла мгновенно и покрыла тело прочным панцирем.
Флегетон? Зачем его притащили к огненной реке А впрочем, даже хорошоможно набрать огненной жидкости для светильников. Вот только во что?
Эй! пробормотал ЗАГРЕЙ. Ни у кого нет бронзового кувшина? Титаны не понимали, что он говорит, ведь у него не было губ.
И вдруг он чувствует, что падает куда-то и летит, летит.
Тебе понравится в Тартаре! крикнули ему сверху Титаны.
2
Тартар оказался огромным колодцем, сложенным из грубых камней. Чудовищным колодцем. На днечерная густая жижа, и в ней плавают головы. То есть не головы отдельно. В чавкающей грязи наверняка плавают тела. Но только головы торчат наружу. Тот, кому повезло, кто утвердился, стоит на тверди голов. А сверху, сброшенные руками Титанов, падают новые и новые тела. Тела шлепаются в грязь и окатывают стоящих брызгами. Но те, кто ловчее, приземляются на головы других и утверждаются. А особо ловкие пытаются еще вскочить на спины этим стоящим, вцепиться в загривок зубами. Их пытаются сбросить, но многим удается прилепиться намертво. Обычно стоят на двух головах: под каждой стопой темечкотак сподручнее. И равновесие держать проще, и головы не уходят в черную трясину. Но один парнишка в углу умудрился двумя ногами взгромоздиться на одну голову, как на болотную кочку. И голова эта то ныряла в грязь, то вновь появлялась на поверхности. А парнишка оказался ловкийдержал равновесие.
Загрею повезло. Он не рухнул в грязь. Он удержался на чьих-то двух головах подле самой стены. От жара Флегетона на ране образовалась корка, и кровь перестала течь. Теперь он мог видеть. Боль почти не беспокоила его. Он привык к боли и не удивился, что она вернулась. Все возвращаются, даже те, кому комиссия разрешает посетить мир живых. Загрей вскинул руки, ощупал кладку. Камни были такие неровные, что цепляться за них было легче легкого. Наверх. Подтянуться. Поставить ногу в яму. Еще выше. Еще пальцы держали. Загрей оглянулся. Головы, с которых он только что сошел, были уже заняты. Какой-то широкоплечий новичок топтался на них, обживая пространство.
Загрей полз наверх с удивительной легкостью и не мог понять, почему другие не делают того же? Потом сообразил: у них мертвые пальцы. Им не удержаться на стене.
3
После того как он выбрался из Тартара, согласные звуки в его имени вновь поднялись до прежней величины, а вот гласные так и остались крошечными, скукоженными. ЗаГРеЙтак должно было выглядеть его имя на бумаге. Тартар ни для кого не проходит бесследно. Чтобы не выглядеть смешным, Загрей все буквы уравнял, хотя это и стоило ему больших усилий. Теперь он был Загреемкак в Тартаре.