Я вчера хотел уйти и не ушел. Не пустили, сказал он вслух.
Куда уйти? пробормотала она. Кажется, совершенно не испугалась. Не поверила.
Далеко.
А мне сон хороший приснился. Будто тыизвестный актер, а ятвоя поклонница, и мы встретились случайно. Мы летели на самолете, и самолет захватили террористы. Нас взяли в заложники и привезли в какой-то замок. Террористы решили, что я тоже известная актриса. А ты знал, что я обычная девушка. И если террористы узнают, кто я, то сразу меня убьют. Ты убил охранника, и мы убежали. Террористы кинулись в погоню, и ты их всех победил, убил или искалечил. Тебя ранили в руку, но ты спас меня. И ты меня полюбил. Все кончилось счастливо. Я уже свадебное платье купила, и ты подарил мне кольцо с бриллиантом.
В жизни так не бывает, сказал ЗАГРЕЙ.
И сам удивилсячто он такое говорит! «В жизни»! А что он знает о жизни? Банальности, которые ему поведали другие, прежде чем все позабыть.
Я знаю, что так не бывает. Но все равносон хороший.
Да, наверное, приятно видеть сон, в котором все случается, как ты хочешь. А что, если ЗАГРЕЙ ушел в мир живых, кем бы он стал? Вдругв самом делеактером? Он заложил руки за голову и закрыл глаза. Наверное, хорошо быть актером. Можно проживать десятки, сотни разных жизней. Быть смельчаком и трусом, героем без страха и упрека или проходимцем. А может быть, он бы стал комиком и всех смешил? А что если стать актером здесь? Он спрыгнул с постели, взял тюбик с краскойу художника стащил тайком однаждыи подошел к зеркалу. Отражение чужой комнаты исчезлопоявилось отражение ЗАГРЕЯ. Худой юноша, похожий на мальчишку с растрепанными волосами. Его облик не менялся уже много лет. Он выдавил на пальцы немного краски и сделал синие круги вокруг глаз. Он уже стал актером или еще нет? Хорошо получилось или нет? Он не знал. Он растянул губы, пытаясь изобразить улыбку. Покрасил синим зубы. Краска была безвкусной. Нет, актер из него не получится. ЗАГРЕЙ отшвырнул тюбик в угол. Зачем изображать что-то здесь? Ведь никто не поймет, что он играет, все решат: он такой и есть.
Вновь грохоттеперь выше этажом. Здесь никто не таился. Зачем? Послышался треск ломаемой двери. Крик, причитания, падение чего-то тяжелого на пол. Сгустки звуков выкатились на лестницу, тягучие причитания липли к стенам, к загреевой двери. ЗАГРЕЙ хотел выйти на лестницу, чтобы посмотреть Потом передумал. Зачем смотреть, если он помешать не может. К чему?
Звуки смолкли на улице. Причитаний уже не было слышно. Только шаги.
Все же ЗАГРЕЙ подошел к двери и выглянул. Человечек, одетый в белое, спускался вниз в обнимку с огромной амфорой.
Его сбросили в Тартар? спросил ЗАГРЕЙ.
Кого? человечек вздрогнул и едва не уронил амфору.
Его, ЗАГРЕЙ ткнул пальцем вверх.
Нет. Нет. Его нет, бормотал человечек и заспешил, бочком проскользнул мимо ЗАГРЕЯ. Да, рядом с ним твое имя может быть любой величины. Лишь бы уместилось на гранитном надгробье.
Не сразу сообразил, что его зовут.
ЗАГРЕЙ! ЗАГРЕЙ! орал толстяк-винодел, стоя на площадке внизу. Мгновение назад его там не было. И вдругвозник. Вино, там вино!
ЗАГРЕЙ не понял.
О чем ты?
Там на берегу вино. Целый ящик. Цербер его выловил. Клянусь! Ящик и в нем бутылки.
Толстяк весь дрожал.
Откуда ты знаешь, что ЭТОвино?
Толстяк задрожал сильнее.
Значит, ты не забыл?..
Толстяк закрылся ладонямибудто боялся, что его будут бить.
Да, он помнил, несомненно помнил. Но ведь остальныенет. ЗАГРЕЯ охватила тревога. Он кинулся назад в комнату, натянул брюки и кожаную куртку, толкнул в бок Ни-Ни.
Ну что еще? она напрасно пыталась заснуть вновь, чтобы досмотреть свой хороший сон, как они живут в роскошном отеле где-нибудь во Флориде, и у них пятеро симпатичных детишек.
Пошли! Скорее! Это шанс!
Какой шанс? На что?
Он не стал объяснять. Он и сам не знал. Только лихорадка с каждой секундой охватывала его все сильнее.
Шанс, шанс, единственный шанс, повторял он, натягивая сапоги.
Его возбуждение передалось ей. Она заспешила, застегнула лишь несколько пуговиц на платье и выскочила на лестницу. Лиловый шелк развевался вокруг бедер.
ЗАГРЕЙ скатился по перилам, побежал, обогнал винодела. Толстяк семенил следом. Всхлипывал, утирал лицо. Ему наверняка казалось, что он потеет.
На берегу уже собралось человек семь. Юноша с длинными черными кудрями вытащил бутылку из ящика, открыл пробку и медленно лил темно-бордовое вино в рыжую тину, вынесенную на берег волнами Стикса. ЗАГРЕЙ закричал. Так закричал, будто нож ему всадили в живот. Рванулся к юноше, вырвал бутылку. Позднона дне осталось лишь несколько капель. ЗАГРЕЙ огляделся: Ни-Ни рядом не было. Наверняка отстала и заплутала где-то. Но ему было все равно. Главноевино.
ЗАГРЕЙ жадно приник к горлышку. Глотнул. И тут привиделось ему синее небо, и белые аркады, а на них зеленые настилы ажурных виноградных листьев.
Поспешно он схватил другую бутылку, открыл аккуратноруки дрожали немного, и сделал глоток На желтом песке лежали фиолетовые тени. Стены домов, белые на солнце, сиреневыев тени, красные крыши на фоне зелени. Море цвета изумруда плескалось в раковине залива. В этот мир уходит Прозерпина и говорит, что несчастна.
ЗАГРЕЙ протянул бутылку толстяку. Тот глотнул. И третий, беспамятный, что топтался поодаль, повторил, что делают другие. И вдруг заплакал.
Лапушка, бормотал он, прижимая бутылку к груди. Как же так, Лапушка где ты?
Юноша запелголос был приятный. А мотив ЗАГРЕЙ уже слышал, только не помнил, где.
Надо все менять, проговорил толстяк, отирая ладонью лицо. Зачем нам ладья? Да, зачем нам Харон и его ладья? Нам мост нужен. Каменный современный мост. Трехпролетный или даже четырехпролетный. Почему никто не додумался построить мост?!
И чтобы по нему беспрепятственно туда и назад, подхватил юноша. Кто хочеттуда. Кто хочетназад.
Дай мне, потребовала девушка с длинными золотыми волосами. ЗАГРЕЙ ни у кого не видел таких волоссверкающий золотой каскад. Девушка сделала большой глоток и рассмеялась.
Как зовут тебя? спросил ЗАГРЕЙ.
Эвридика.
А тебя? обратился он к юноше.
Орфей.
Орфей и Эвридика посмотрели друг на друга, по-прежнему не узнавая.
Орфей, проговорила Эвридика нараспев. Так мы можем уйти отсюда?
Конечно! Орфей дерзко тряхнул волосами.
Так давай уйдем, предложила она. Сейчас же.
Еще один ящик! Глядите, еще один ящик! радостно заорал толстяк и полез в воды Стикса. А берег уже весь был запружен. Многие уже попробовали вина. А попробовав, развеселились. Каждый кричал о чем-то своем. Человек пять или шесть побежали навстречу ладье Харона. Но старик почуял неладное и остановил ладью. Теперь она покачивалась на темной воде, и те, что в лодке, еще не утратившие память, что-то кричали тем, что на берегу. А те, что на берегу, отчаянно жестикулировали и грозили Харону кулаками. Но грозили они напрасноладья не трогалась с места.
Нам нужен солнечный свет, бормотал толстяк. Без солнечного света нельзя растить виноград.
ЗАГРЕЙ взял одну бутылку у толстяка и сунул в карман.
Как тебя зовут, приятель?
Марк, отвечал винодел.
Так вот, Марк, научи меня растить виноград, попросил ЗАГРЕЙ. Что для этого нужно?
Что нужно? Марк беспомощно оглянулся. Солнце. Он посмотрел наверх.
ЗАГРЕЙ задрал голову и тоже посмотрел наверх.
Как ты думаешь, это солнце? спросил Марк.
Тебе лучше знать, ведь это ты видел солнце, а я никогда.
Не помню неуверенно проговорил Марк. Но, возможно, это солнце. Я точно не знаю.
ЗАГРЕЙ не сразу сообразил, что томящая его боль пропала. Будто не было никогда.
2
И тут послышался грохотего ни с чем не спутаешь. Дрожали здания на берегу, дрожали камни на недостроенной набережной, сама земля вздрагивала, колыхалась у берега ржавая тина, и вода в реке взволновалась, зашепелявила тревожно. Зазвенели бутылки в ящике.
Титаны, пробормотал ЗАГРЕЙ и оглянулся, ища, куда спрятаться. Но спрятаться было некуда. Они стояли на берегуместо совершенно открытое, склады Тантала располагались гораздо ниже по течениюдо них не успеть добежать.
А Титаны уже шлепали к берегуони упирались маленькими, продолговатыми головами в зеленое небо. Ржавые облака тыкались им в лица, оставляя на губах и щеках влажные рыжие пятна. Впереди шел тот, что в драной тунике, испачканной бурыми пятнами, за ним ковылял, припадая на левую ногу второй, в черных брюках в обтяжку.
Что здесь? спросил тот, что шел впереди, и присел на корточки. Но все равно его лицо было заоблачно далеко.
Вино! Хочешь выпить? ЗАГРЕЙ протянул бутылку Титану. Тот взял осторожно, двумя пальцами, повертел, пытаясь разглядеть, что же таит в себе темное стекло. В красных его глазках вспыхнуло любопытство.
Пить? Это можно пить? От рокота его голоса ржавые облака пустились наутек.
Титан одним глотком опорожнил бутылку и замер с открытым ртом, лишь длинные розовый язык его шевелился, ловя последнюю драгоценную каплю, никак не желавшую падать из горлышка.
Ну, что? нетерпеливо спросил его товарищ. Титан пробормотал хрипло:
Еще!
ЗАГРЕЙ протянул вторую бутылку. Титан и ее опорожнил одним глотком.
А, хорошо, выдохнул он. И струйка теплого хмельного ветра ударила в лицо ЗАГРЕЮ. Держи! Титан протянул сразу пригоршню бутылок товарищу.
Потом выпрямился. Шагнул. Его потянуло в сторону, огромные ножищи переплелись, как две виноградные лозы, и Титан едва не упал. Сделал несколько семенящих шагови по колено вошел в Стикс.
Хорошо! заорал он так, что слышно было на том берегу, и среди ожидавших переправы началось смятение.
Титан завизжал от восторга и принялся колотить кулаками по темной воде, поднимая тучу брызг. Харон из своей ладьи погрозил бузотеру веслом. В ответ Титан показал язык. Но все же выбрался назад на берег.
Пошли, что ли! он хлопнул собрата по спине.
Пошли отозвался тот и икнул.
Куда?
А куда хошь! Теперь можно куда хошь ходить! Правда? обратился Титан к ЗАГРЕЮ.
Правда, подтвердил тот.
Тогда во дворец пошли, сказал Титан.
3
Весь город гулял. По улицам метались какие-то возбужденные люди, мелькали факелы (где они взяли факелы и как сумели зажечь?), девушки плясали, все пели, что-то выкрикивали. Веселье плескалось через край. Никогда еще не бывало такого. Страннопили немногие, а захмелели все.
Я нашел! кричал Марк, размахивая руками. Я нашел побег лозы! Он рос в одном из ящиков! Честное слово! Клянусь!
Ты молодец! отвечали Марку. Все обнимали его, целовали, хлопали по плечу.
У нас тоже будет вино, свое вино бормотал Марк и плакал от счастья.
Будет свое вино, повторяли все наперебой.
ЗАГРЕЙ забежал к себе на минуткуприпрятать бутылку. Тут же раздался стук в дверь. И послышалось гавканье.
Цербер! позвал ЗАГРЕЙ.
Пес ворвался в комнату. А следом вошла Ни-Ни. Черный кожаный плащ стянут пояском на тонкой талии. Откуда у нее черный плащ Прозерпины? Ну конечно, взяла из шкафаПрозерпина держит в шкафу ЗАГРЕЯ несколько плащей. Под плащом у Ни-Ни наверняка ничего нет. Только тело, белое, как снег. Нелепое сравнение. В этом мире не бывает снега. Здесь нет ни холода, ни жарывлажная теплынь, струи пара из земли и кисловатый или вовсе гнилостный запах. И оттого кожа всегда липкая.
Восхитительная! крикнул ЗАГРЕЙ.
У тебя есть вино? спросила она, глядя на него умоляюще и осуждающе одновременно.
Есть Он не мог ей соврать.
Налей мне!
И мне! гавкнул Цербервсе три головы разом.
ЗАГРЕЙ достал бутылку и налил Ни-Ни в бокал, а Церберу в миску. Бутылку выкинул в окно. Снизу послышался звон разбитого стекла. Теперь рядом с трупиком птицы и желтой нагой куклойосколки стекла и в ракушке одного из осколковкапля вина. Пей, кукла! Я дарю тебе вино вместо хлеба.
Пес вылакал мгновенно темную жидкость.
Похоже на трупную кровь, поделилась впечатлениями одна из голов, только куда вкуснее.
И ничего подобного! гавкнула другая. Настоящее живое вино. Танат угощал две тысячи лет назад. Или забыл?
У него склероз, залилась гиеньим хохотом третья голова. Из трех она была самая веселая.
Ни-Ни пила осторожными глотками, делая после каждого длительную паузу.
Хорошо, выдохнула наконец она. Очень хорошо. Я теперь совершенно здорова. Давай, уедем к морю. Я мечтала побывать на море. Никогда не бывала. Ни разу в жизни. Когда заболела, хотела поехать. Но мама отсоветовала. Сказала: понадобятся деньги на лекарства. Она предусмотрительная.
Лучше бы ты поехала к морю.
Но мы теперь поедем туда вместе.
Ни-Ни медленно отставила чашу. Медленно развязала кожаный поясок. Плащ упал на пол. Под плащом не было ничегокак и полагал ЗАГРЕЙ.
Выйди! приказала она Церберу.
Пес попятился задом, опустив к полу все три головы.
Ни-Ни обхватила ЗАГРЕЯ руками и ногами. Губы впились в губы. После вина кровь бежала по жилам быстрее.
«А ведь она была живая, сообразил вдруг ЗАГРЕЙ. Только забыла, что умерла».
Она застонала. Прежде она никогда не стонала во время их венериных забав. А теперь выгибалась, впивалась ногтями в кожу. И лицо ее строило нелепые гримасы, будто она сейчас заплачет или начнет безумно хохотать.
Пусть Харон привезет нам целую бочку вина, прошептала Ни-Ни, когда они, обессиленные, растянулись на ложе.
Я ему прикажу, пообещал ЗАГРЕЙ.
Никуда не хочу уходить прошептал он.
Я тоже отозвалась она сквозь сон.
Ему вновь приснились пляски. На головевенок из виноградных листьев и спелые грозди свешивались ему на лицо. Ягоды лопались, и сладкий хмельной сок тек по коже. Из толпы танцующих вырвалась Ни-Ни, подбежала и стала слизывать капли.
Ариадна, ты моя Ариадна прошептал он во сне.
4
Цербер метался по улицам и лаял от восторга. Его никто не боялся. Кидали трехглавому псу печенье. Церберупитанный, бока так и лоснятся.
Фу, какая грязь, фыркнула Ни-Ни. Просто невозможно пройти. И перепрыгнула через лужу. Но туфельки все же испачкала. ЗАГРЕЙ поднял ее на руки и перенес через следующую лужу легко, как листок бумаги. Он был сильным. Прежде он никогда не ощущал в себе такой силы. Может, это и есть сила жизни?