Археологи расставили флажки и ленты на всей территории сгоревшего поселка всё разбили на квадраты. Теперь, каждый из них изучал свой квадрат. Они начали копошиться в этих слоях пепла. В первую очередь, археологи снимали сажу, собирали её совками в ведра и выбрасывали за территорию поселка. Это развлечение у них продолжалось почти весь день, только вечером, когда сажа была убрана, они начали фотографировать.
Весь день я бродил за пределами этой деревни, но всё равно, по саже. Каждый мой шаг поднимал сажу, ботинки и одежда у меня уже почернели, в носу начало першить от копоти. Мы осматривали периметр и собирали всё, что попадалось под руку, или под ногу. Профессор что-то постоянно смотрел на рукопись, а потом записывал в свой дневник. В общем, работа кипела.
В какой-то момент, профессор подозвал меня к себе и попросил обратить внимание на одну из юрт.
Видишь, как она сделана? Это скорее вигвам, чем юрта она сильно тонкая и сделана очень плохо, кто бы они ни были, они не умеют делать юрты!
Но они живут в этих краях с рождения! Как они раньше жили? Они что не знали, что придет зима?
Похоже, что они не из здешних мест!
А откуда?
Из «Кровавого мира»! По крайней мере, так гласит эта летопись. Там всегда тепло. Они убежали из этого мира не в силах больше терпеть всю его жестокость.
Какой-то бред Где это мир? Они что из Африки пришли?
Эти помехи, из-за которых у нас проблемы с приборами, так вот, летопись гласит, что их ученые построили в своем мире какую-то машину
Профессор посмотрел на «Крепких парней», а потом продолжил:
Она создала магнитное поле, которое открыло проход в наш мир. Это параллельный мир!
Я посмотрел на профессора с недоверием. Он что шутит? Но не похоже, что бы профессор шутил. Он вообще редко шутит.
Многое в рукописи ещё не расшифровано автор плохо знал технические термины. Самое главное, что в их мире нет морали и веры! Там лишь беззаконие и войны и никакой надежды. Петров хотел ещё что-то сказать, но в это время, к нам начал приближаться один из «Крепких парней».
Это всё что я знаю, сказал он. Осмотри другую сторону поселка.
Профессор поспешно удалился, а я после этого разговора ходили как во сне, обдумывая его слова.
Наверное, он давно готовил меня к этому разговору все эти рассуждения о религии, всё это велось именно к этому. А может быть, ему просто нужно было высказаться? Не мог держать это в себе. Может и так, но разговоры о боге не были случайностью, они как-то связаны с «Кровавым миром».
Был конец дня, быстро темнело, и мы расположились на ночлег в стороне от деревни. Здесь не было сгоревших деревьев, пепла не было, а значит, можно было разбить лагерь. Поиски отложили на завтра.
После ужина, я начал разговаривать с геологами, разговор получился довольно скучным они всё время говорили о важности этого открытия, а что в нём такого важного не говорили. Мои расспросы о магнитных полях ничего не дали они молчали. Не люблю такие разговоры ответов не получил, ещё больше вопросов появилось. Я понял одно что-то здесь не так с этой аномалией и это всё большое открытие. Пойду лучше лягу спать. Всегда недолюбливал этих ученых.
10
Следующий день начался с новой порции каши. Опять каша. Жаль много мяса взять не получилось оно бы испортилось в дороге. Ну да ладно, значит каша, днём пока сюда ехали, в пути, ели вообще всухомятку.
Несмотря ни на что, человек хищник. Хочется же иногда взять кусок мяса и, вонзив в него зубы, откусить. Наши инстинкты преобладают над нами. Вот опять же к вопросу о религии как соблюдать пост весной, когда голод не даёт спокойно спать? Здесь религия просто не права, нужно есть столько, сколько сможешь. Нужно брать лучшее забивать желудок под завязку горячим стейком. А ещё если и под пиво, так вообще отлично идёт. В такие моменты и хочется по-настоящему жить. Какой там пост.
После завтрака опять начались поиски. Сначала, пока было прохладно, я ходил и искал вместе со всеми. Воздух тайги прекрасен, он чист, даже в сгоревшем посёлке, где много сажи и пыли. В городе, воздух тяжелый, лишь после дождя можно вздохнуть полной грудью. Здесь, всегда как после дождя. Всё-таки, люблю тайгу. Хорошо, что не весь лес выгорел, иначе, ветер поднял всю эту пыль, и мы бы задохнулись. А так, деревья закрывали нас от ветра, который прорывался к нам лишь для того, чтобы принести новую порцию свежести.
Потом, жара усилилась, а деревьев рядом не было, а значит, не было и тени. Приходилось ходить по жаре, и я уже едва-едва перебирал ноги. Я делал то, что и всегда на работе делал вид, что работаю. Мне было без разницы где ходить и на что наступать. За пределами сгоревшей деревни, под ногами ничего не могло оказаться. И я был не одинок в моём деле. Несколько человек ходили и точно так же, как и я, почти не смотрели под ноги. Искали только археологи. «Крепкие парни» просто стояли их всё происходящее не касалось. В какой-то момент, могло показаться, что они вообще не живые стоят как манекены.
Геологи обогнули деревню и ушли в сторону леса, там их приборы начали пиликать сильнее. Я заметил, что птиц кругом почти не было. В стороне от нас они пели, а здесь и в том месте, куда ушли геологи, их не было.
Я уже перестал обращать внимание на эту деревню, на тела людей, сгоревшие здесь, и даже перестал искать что-то, я просто ходил туда-сюда. А то нужно что-то найти, а что не понятно. Пусть геологи ищут. Они были похожи на охотников за приведениями из кино тоже с какими-то штуками ходили и всё пиликало.
Постепенно, геологи начали уходить в лес. Потом, археологи осталась возле деревни, а мы с профессором и «Крепкими парнями» пошли ближе к лесу, за геологами. Вслед за нами поехали и машины.
Мы остановились возле леса и начали опять изучать местность.
Опять мы ходим и что-то должны искать. Время было за полдень, но солнце ещё висело высоко над горизонтом, оно не сдавало своих позиций и жарило нас, что есть сил. Приходилось мириться с этой жарой.
Вдруг, один из геологов, начал махать мне руками и звать к себе. Я был ближе всех к нему, поэтому он и позвал меня. Окликнул он едва слышно, просто хотел привлечь внимание. Я посмотрел на него, и он показал мне на кусты возле леса. Геолог смотрел на меня и в сторону леса поочередно. Потом он просто уставился на эти кусты.
Подойди очень аккуратно, сказал он мне.
Только аккуратно, не спугни.
Он показал пальцем на кусты. Я присмотрелся, и мне показалось, что из кустов за нами кто-то пристально наблюдает. Геолог подал мне знак, что нужно обойти кусты. Мы делали вид, что просто решили что-то осмотреть на земле, а сами огибали неизвестного с двух сторон. Шли не спеша, а потом как бы случайно оба свернули к кустам.
Там я увидел человека со смуглой кожей, сидящего на корточках. Неизвестный испугался нашего приближения, но не стал убегать. Он смотрел на меня и геолога с большим удивлением. Мы тоже изучали его. Внешне он очень похож на туземца из Африки кроме тёмной кожи, на нём были бусы и рваные шорты, напоминающие юбку. Встретить темнокожего довольно необычно для здешних мест, летом здесь так загореть не получится север всё-таки. Точно туземец какой-то. Мы окружали его с двух сторон. В его глазах был страх, но незнакомец ничего не делал, просто сидел и смотрел.
Я сделаю, что хотите, не бить, сказал он.
Не ожидал встретить в здешних местах загоревшего туземца, да ещё и русскоязычного. Местные охотники русский язык не знают, в рабочие посёлки не заходят. Автор рукописи пожалуй, исключение.
Парень, которого мы нашли, продолжал наблюдать за нами с опаской. Мы с геологом стояли и смотрели на него. Так продолжалось несколько минут. Наконец, туземец встал и вышел из-за кустов, мы смогли осмотреть его более внимательно. Он был невысокого роста, одежды на нем почти не было, поэтому он был весь в прыщах искусан комарами. Тело было загорелое, волосы темные, глаза коричневые. Бусы, которые висели на его шее, были из золотых монет, как те, которые мне показывал профессор.
Вы не бить? спросил он.
Нет, сказали разом я и геолог.
В это время к нам подошли другие участники экспедиции и профессор с тубусом.