Юноша понимал, что рано или поздно пойдет по рукам, но мысль эта, к которой он постоянно возвращался, если не мог заснуть или надолго оставался один, в какой-то момент просто перестала его печалить
Однажды Белка провожала Малколма в общежитие. Косые лучи заходящего солнца бросали в её крашеные красно-рыжие волосы темно-багровые, пурпурные, медные блики. Малколм шел рядом, он немного замерз в тонкой рубашке, и Белка набросила ему на плечи свою тяжелую кожаную косуху со стальными заклепками. На небосводе, огромном, персиковом, вырисовывались чёрные силуэты далёких корпусов. В вечерней тишине далеко разносились гул и потрескивание сварки где-то ещё продолжался рабочий день. Путь их лежал вдоль длинного ряда гаражей, частично пустующих. На металлических дверях белой краской написаны были номера. В теплом воздухе улавливался слабый запах резины.
Большой гараж, кстати, до сих пор не запирают Малколм сказал это как будто бы между прочим и так взглянул на Белку из-под пушистых ресниц, что у неё глухо стукнуло в груди, будто что-то оторвалось, потом упало вниз, в живот, рассыпалось там снопом горячих искр и долгим отзвуком загудело в бедрах.
Едва не вывернув ему руку, она втащила его в сырую влажную тьму. Дверь громко лязгнула, истончилась яркая полоска света с улицы. Резкими, нервными движениями Белка стала сдирать с юноши одежду, покрывая суетливыми поцелуями его плечи, шею, грудь, шепча непрестанно бессвязные междометия:
О, Всеблагая помилуй меня Мой мой! Наконец-то
Осторожно только, постарайся не порвать ничего, а то в общаге заметят, невозмутимо заметил ей Малколм; он немного помог взволнованной девушке, взяв на себя самые непокорные застёжки, его прелестная нагота нежно, словно луна, засеребрилась в полумраке
Ты как будто светишься в темноте восторженно прошептала Белка, ты так прекрасен.
Я замечал, тихо отозвался юноша, сначала думал, что мне кажется, а потом стали говорить другие
Он скромно потупился.
Не говори мне! воскликнула она яростным шепотом, Я не хочу ничего знать о других! Ты мой. Только мой
Начиная с того дня каждый вечер будто бы ненароком Белка и Малколм отставали от всех, чтобы свернуть в тайный проход между гаражами и недолго побыть вдвоем. Только теперь никто не стоял «на шухере». Она оберегала его репутацию так ревностно, как только могла не позволяла себе даже мелких вольностей взять за руку, приобнять если хоть кто-нибудь мог это видеть.
Их роман продолжался уже больше месяца, когда во время одного из таких тайных уединений случилось непредвиденное: Онки Сакайо, проходя мимо, услыхала престранные звуки, доносящиеся из приоткрытого гаража, ей показалось, что это дерутся коты, и она решила взглянуть.
Лязгнуло железо, жалобно скрипнули петли, Белку и Малколма хлестнуло ярким светом, они зажмурились, и тотчас, инстинктивно отпрянув друг от друга, обернулись.
Онки стояла в проеме двери чёрная фигура на сияющем белом фоне, в первые мгновения её трудно было узнать.
Соскочив с пятнистого от слезающей краски капота старого автомобиля, Белка подошла ближе. Быстро одернув свою кожаную юбку, она выглядела почти прилично лишь ярко полыхали щеки и немного растрепались короткие красные волосы. Малколм стоял столбом, растерянно щурясь от света. Спохватившись, он неловко попытался прикрыться руками некоторые части тела, какими бы красивыми они ни были, не следует выставлять на всеобщее обозрение
Онки Сакайо никогда ещё не видела раздетого юношу её глаза широко открылись.
Хватит греться у чужого огня, чего вытаращилась, извращенка малолетняя, напустив на себя воинственную наглость, изрекла Белка и заслонила Малколма собой, топай отседова, покуда зад не нажгли, и ты ничего не видела, тебе показалось, поняла?
Я-то, может, и слепая, скрепив руки на груди, со спокойной ехидцей ответила Онки, или тупая, видела, да не врубилась, а вот Мидж Она же как рождественскую конфету за вихры тебя подвесит, когда вернётся
Если вернётся, поправила Белка с холодной усмешкой, Война же Или не знаешь?
Ну ты и дрянь, с удивленной гадливостью произнесла Онки, непроизвольно делая шаг назад, она же твоя подруга Вроде как
Да что ты об этом знаешь, с едва уловимой горечью процедила Белка, иди, иди, и только попробуй пикнуть кому-нибудь
Онки ушла. В обрушившейся внезапно тишине даже звуки далёкой сварки смолкли слышно было, как бранились рабочие широкие крепкие тётки в серо-синей униформе в одном из соседних гаражей.
О, Пречистый и Всеблагая горестно прошептал Малколм.
Не дрейфь, неубедительно бросила Белка, отвернувшись.
Тебе-то хорошо, тебе ничего не будет Ты девчонка. Вам всё можно с досадой бормотал он, сердито терзая непослушные рубашечные пуговицы.
Ну, и что ты мне предлагаешь? почувствовав обвинение, скрытое в его словах, с вызовом обернулась к нему Белка, убить её монтировкой?
На следующие день Малколм подошёл к Онки в столовой: ресницы скромно опущены, аккуратно отглаженная белая рубашка застегнута на сей раз как полагается, под горло, а на груди как он только не горит на нём, на бесстыднике! красуется новый модный галстук бледно-розовый фон расчерчен вдоль и поперёк нежно-серыми двойными линиями.
Онки, робко начал юноша.
Я ничего не скажу, неприязненно оборвала его она, иди откуда пришёл, не мешай есть.
Да я не о том поговорить хотел, чуть слышно пробормотал он, про Малколма ходили слухи, будто бы он не краснеет вообще никогда, но сейчас Онки показалось, что на щеках красавчика выступила легкая краска, Мне сказали, ты обижаешь моего брата, добавил он более решительно.
Брата? Онки едва не поперхнулась, Что за ерунда? Все дети Норда выведены в рамках проекта «Искусственный эндометрий». Здесь ни у кого нет ни братьев, ни сестер, ни родителей.
Ты недобрая, Онки Сакайо, сказал Малколм грустно.
Я просто люблю правду, она с ехидной усмешкой покосилась на его воротник.
Он сразу всё понял, немного испуганным жалким движением поднял руку и положил её на галстук, как будто хотел его защитить
И что мне, по-твоему, теперь делать, публично признаться в своем падении, добровольно раздать цветные галстуки друзьям и нацепить чёрный?
Онки пожала плечами.
Сам решай. Но я бы тебя в этом случае зауважала. Человек должен быть готов ответить за свои поступки. Никто ведь тебя насильно в тот гараж не тащил
Малколм опустил взгляд. Возразить на честную крепкую как государственная печать реплику девушки ему было нечего. Повисла пауза, Онки нетерпеливо постукивала ручкой вилки по столу, ожидая, пока он уйдёт, чтобы продолжить есть. Употреблять пищу в присутствии малознакомого юноши казалось ей не слишком приличным.
А брат у меня все-таки есть, сказал Малколм тихо, но убежденно, Мы так договорились с ним называть друг друга. Почти всем, кто старше четырнадцати, дают шефство над кем-нибудь из малышей, наверное, скоро и у тебя оно будет. Я по утрам помогаю брату собраться на занятия, мы иногда вместе делаем уроки или гуляем, ему пока ещё только восемь лет. Моего брата зовут Саймон Сайгон, эти слова прозвучали особенно твердо, моего названого брата.
Смотри только, не води его в Белкино казино, усмехнулась Онки.
Ни за что! горячо подхватил Малколм, он даже не знает, что я там бывал Я обманывал его, когда уходил, отговаривался разными делами Он такой славный, чистый Ты ведь больше не будешь обижать его?
Онки вспомнился тот бестолковый вечер, когда кто-то из кодлы Мидж, может быть, даже Белка, в общей свалке было не разобрать, разбил ей нос, а потом она, усталая и злая, ни за что ни про что влепила пощечину малышу около качелей Как же это стыдно, Всеблагая помилуй
Хорошо, я попрошу у него прощения, сказала она, глядя в сторону.
Малколм всё не уходил, он продолжал стоять около стола так, будто собирался сказать что-то ещё, но не знал, как начать, или стеснялся.
Да сядь ты уж, а то мне неудобно буркнула Онки и, поднявшись, как требовал того этикет, отодвинула Малколму стул.