на интуицию Шерлока Холмса! докончил за него с улыбкой правитель.
Через три часа они прибыли в Улед-Бакрен. Они сразу отправились прямо к чародейке, и правитель немало удивился, когда увидел ее: он надеялся встретить старую колдунью, каких обыкновенно изображают верхом на метле, рядом с бородатым козлом, а вместо этого увидел молодую очаровательную женщину, встретившую их любезной улыбкой и откинувшую для знатных гостей вуаль, которой, по мусульманскому обычаю, было порыто лицо ее.
Г. Бреге сказал ей, что новый правитель, наслышавшись о ее славе, пришел приветствовать ее.
Она поблагодарила какой-то замысловатой фразой, в которой упомянула и о благородстве французов, и о милости неба.
Господин правитель желал бы видеть тебя, когда на тебя нисходит дух Аллаха.
Прекрасная чародейка покачала своей, покрытой золотисто-рыжеватыми волосами, головой.
Не каждый день нисходит на меня дух Аллаха. Я могу творить чудеса лишь по приказанию Аллаха, а не когда захочу. Я лишь покорная слуга его.
В таком случае, разреши нам явиться к тебе когда- нибудь, когда ты почувствуешь в себе силу сотворить чудо. Бывает это в определенные дни?
Нет, ответила она. И в глазах ее выразилось явное неудовольствие, что неверные хотят присутствовать при ее чародействах.
Г. Бреге это сразу подметил и поспешил заметить:
Впрочем, я думаю, что посторонним при этом не место. Я говорил г. правителю, что в этом есть что-то нечестивое, что может мешать тебе. Но мы рады познакомиться с тобой и знать, что дух Аллаха нисходит на дочь нашего племени.
А можно ли нам взглянуть хоть на те орудия, которыми творишь свои чудеса? спросил правитель.
Прекрасная чародейка громко расхохоталась и указала им на несколько обгорелых поленьев.
Вот и все вот тут я сжигаю некоторые травы
А, понимаю! По тому, как они сгорают, ты и предсказываешь?
Да Употребляю я также палочки орешины, обмакнутые в кровь телки, которыми я прикасаюсь ко лбу вопрошающего. Иногда я заставляю приходящих ко мне за советом пожевать цветок мака и потом этой фиолетовой слюной я вымазываю себе лицо прежде, чем собраться с духом.
Есть еще и много других вещей, которые помогают мне. Дух Аллаха всюду.
А особенно в мозгу тронутого марабута, глядя ей прямо в лицо, произнес Бреге, говорят, это самое верное средство.
Чародейка с изумлением взглянула на него.
Да мозг марабута пробормотала она, это святое средство. Чего бы я ни дала, чтобы иметь его Но кто сказал тебе про это?
А было оно когда-нибудь в твоих руках?
Один только раз Это был мозг сумасшедшего, голову которого размозжили во время драки. Я чудеса творила с ним
Брегг с трудом сдерживал выражение радости, чувствуя, что нападает на след.
Но не каждый день случается разбивать головы сумасшедшим мечтательно продолжала чародейка. Впрочем, я не отчаиваюсь. Еще может представиться случай, доверчиво, почти шепотом, продолжала она. К тому же я обещала своим ухаживателям, что выйду замуж за того, кто принесет мне мозг сумасшедшего.
Г. Бреге ликовал.
Держу пари, почти крикнул он правителю, что убийца Саида в наших руках! Нужно только найти поклонников прекрасной чародейки.
И они ушли.
Невдалеке их поджидали шауш Эмбарк и спаги, державшие их лошадей.
Да будет благословен Аллах! воскликнул Бреге. Мы только что видели прекраснейшую из гурий сада Магомета. Глаза наши ослеплены этой красотой.
Шауш слегка побледнел. Старый Эль-Срир лишь улыбнулся.
Но у нее, должно быть, больше поклонников, чем звезд на небе, продолжал Бреге.
Да, но никто не смеет приблизиться к ней, потому что все боятся Эмбарка, произнес Эль-Срир, дружески похлопывая по плечу шауша.
Тогда Бреге резко обернулся к шаушу, положил ему руку на плечо и воскликнул громовым голосом:
Та, которую ты любишь, дочь Аллаха, и Аллах поведал ей, что ты убил Саида!
Шауш громко вскрикнул, вздрогнул, и из рук его выпал небольшой горшочек, из которого вывалилась сероватая масса, которую он нес в подарок своей возлюбленной.
Это был мозг бедняги Саида.
ХитченсКОЛЬЦО С ИЗУМРУДОМ
Княгиня Данишевская была хорошо известна парижскому обществу. Она отличалась необычайной красотой и отсутствием указательного пальца на левой руке. Три месяца в году она обязательно проводила в Тунисе и всех поражало странное тяготение ее к этому городу, которое проявилось со времени катастрофы, лишившей ее пальца. Подробности этого несчастья знали только два человека в Тунисемолодой проводник Абдул и таинственный араб Сэфти.
Княгиня вышла замуж за год до этого по страстной любви и могла быть вполне счастлива, если бы одно обстоятельство не омрачило всей ее жизни: она безумно боялась ослепнуть. Ее дед и ее мать ослепли к сорока годам. Княгиня дрожала от ужаса при мысли о возможности испытать то же самое несчастье. Однажды на балу она почувствовала острую боль глазах и с этой минуты потеряла спокойствие и сон. Не прошло и нескольких месяцев, как она дошла до полного нервного истощения. Врач стал настаивать на необходимости продолжительного путешествия. Так как мужа задерживали в Париже дела, княгине пришлось поехать со своей знакомой, уже довольно пожилой дамой, графиней Ростовой.
Они приехали в Тунис ночью и остановились в гостинице. На следующий же день княгине захотелось осмотреть главную достопримечательность городабазары. Ее спутница была очень утомлена с дороги, и княгиня поехала одна, с проводником. Это был молодой, разговорчивый араб по имени Абдул. Он добросовестно показывал княгине базары и все время рассказывал о чудесах и легендах Туниса. Мрачный мысли терзали княгиню, и она почти не слушала болтовню Абдула.
Сегодня продажа драгоценных камней возле Джамаэз-Цитуна, сказал он. Не угодно ли будет княгине взглянуть на драгоценности?
Княгиня кивнула головой в знак согласия. Абдул быстро повел ее дальше. Всюду стояли кучками арабы, громко разговаривая и жестикулируя. Они продавали кольца, браслеты, брошки и неотшлифованные камнибирюзу, сапфиры, изумруды. Вдруг княгиня увидела в толпе огромного араба в коричневой одежде и красной феске. У него были ужасные глаза, маленькие, искрящиеся и такие косые, что невозможно было понять, в какую сторону он смотрит. Эти глаза придавали ему дьявольское выражение, казалось, он видит все и ничего.
ЭтоСэфти, знахарь, он лечит драгоценными камнями, таинственно зашептал Абдул.
Как это? удивилась княгиня. От чего он лечит?
От всяких болезней, отвечал Абдул. У меня была лихорадка. Он дал мне порошок из какого-то камня, и я выздоровел. Он спас от смерти одного из сыновей бея. У него даже есть чудесный камень, который предохраняет от слепоты.
Княгиня вздрогнула.
Это невозможно! воскликнула она.
Это правда, спокойно сказал Абдул. Я сам видел. Зеленый камень, вот такой, и он указал пальцем на изумруд, который араб держал в руках.
От ярких солнечных лучей княгиня снова почувствовала боль в глазах. Она закрыла лицо руками и еле слышно проговорила:
Где живет знахарь? Скажите, что я хочу пойти к нему.
На улице Бен-Циад. У него там маленький домик, но он очень, очень богат. А когда угодно госпоже навестить мудрого Сэфти?
Сегодня. Приходите за мной в четыре часа.
Абдул быстро заговорил со знахарем. Тот бросил на нее косой, любопытный взгляд и низко поклонился.
В четыре часа, когда почтенная графиня еще пила чай и читала какой-то увлекательный французский роман, княгиня и Абдул подъезжали к домику знахаря. Он их встретил в дверях и заговорил на ломаном французском языке. Княгиня приказала Абдулу подождать на улице и вошла в лачугу Сэфти. Тот плотно закрыл за ней дверь.
Она очутилась в полутемной комнате. Сэфти торжественно подвел княгиню к пестрому дивану и предложил ей чашку крепкого кофе. Она медленно стала пить, не спуская глаз с безобразной головы Сэфти. За стеной слышалась монотонная арабская песня. Сильный аромат, темнота, молчаливая фигура Сэфтивсе это походило на кошмар. Голова была тяжелая, в висках стучало
Наконец, с большим трудом она выговорила: