Фиркс прекратил пытку, и Кугель принялся наблюдать за главной площадью. Выдалась холодная, туманная ночь идеальная в том, что касалось намерений Кугеля, так как местные жители отправились спать пораньше.
Кугель осторожно разрезал и подтянул к себе веревку, на которой для него поднимали провизию. Сложив ее вчетверо и скрутив, он изготовил трос, способный выдержать его вес. На одном конце троса он устроил широкую петлю, а другой закрепил на оси шкива. Окинув горизонт последним взглядом, он стал спускаться по тросу вдоль опоры башни. Достигнув конца троса, он проскользнул в петлю и уселся в ней, покачиваясь в ста двадцати метрах над набережной. Привязав, в качестве грузила, один сапог к концу дополнительной шестиметровой веревки, он смог, после нескольких попыток, закинуть веревку за опору башни так, чтобы поймать сапог с другой стороны, после чего подтянулся вплотную к узкой колонне. С бесконечной осторожностью высвободившись из петли первого троса, он постепенно спустился на землю, пользуясь, как тормозом, обхватившей колонну петлей второй веревки. Коснувшись набережной, он тут же спрятался в тени и надел снятый сапог. Как только Кугель поднялся на ноги, дверь таверны распахнулась, и на площадь скорее вывалился, нежели вышел, пьяный Хайлэм Вискод. Неприятно усмехнувшись, Кугель последовал за шатающимся гетманом в боковой переулок.
Одного удара в затылок оказалось достаточно гетман упал в сточную канаву. Кугель сразу бросился к нему и ловкими пальцами вытащил из кармана ключи. Поспешив к казначейству, он отворил дверь, проскользнул внутрь и набил мешок самоцветами, монетами, флаконами с дорогостоящими эссенциями, антикварными украшениями и прочими ценностями.
Вернувшись на улицу, Кугель отнес мешок к причалу на набережной и спрятал его под рыбацкой сетью. Теперь он направился к домику, где жила его супруга Марлинка. Прокравшись вдоль стены, он приблизился к открытому окну и, запрыгнув в него, оказался в спальне Марлинки.
Она проснулась, ощутив пальцы, схватившие ее за шею. Марлинка попыталась закричать, но пальцы сжались, и она не смогла даже пискнуть. «Это я, твой муж! прошипел Кугель. Вставай, пойдешь со мной. Ни звука! Попробуй поднять шум, и я тебя прикончу!»
Девушка в ужасе подчинилась. Следуя указаниям Кугеля, она набросила на плечи плащ и надела сандалии. «Куда мы пойдем?» дрожащим шепотом спросила она.
«Неважно. Давай, вылезай из окна. И помни ни звука!»
Стоя снаружи в темноте, Марлинка испуганно взглянула на дозорную башню: «Кто несет вахту? Кто охраняет Вулль от Магнатца?»
«Никто! сказал Кугель. На башне никого нет».
У Марлинки подкосились колени, она стала опускаться на землю. «Вставай! приказал Кугель. Вставай, нам пора идти!»
«Но дозорного нет! Чары, заколдовавшие Магнатца, рассеются а он поклялся отомстить, как только башня опустеет!»
Кугель заставил девушку подняться на ноги: «Меня это нисколько не беспокоит: я не несу никакой ответственности за ваш дозор. Вы решили надуть чужеземца и принести его в жертву? Где обещанная мебель? Где обещанные деликатесы? И где была ты, обещанная мне супруга?»
Девушка закрыла лицо руками и тихо рыдала, пока Кугель вел ее к причалу. Подтянув поближе рыбацкую лодку, он приказал Марлинке залезть в нее и бросил туда же мешок с драгоценностями.
Отвязав лодку от причала, Кугель вставил весла в уключины и стал грести к середине озера. Марлинка испугалась еще больше: «Мы утонем в водовороте! Ты с ума сошел?»
«Напротив, я в своем уме! Я тщательно изучил расположение водоворотов и хорошо помню, на каком расстоянии и в каком направлении находится каждый из них».
Пока лодка плыла по озеру, Кугель подсчитывал взмахи весел, глядя на звезды: «Двести гребков на восток сто гребков на север еще двести гребков на восток пятьдесят гребков на юг»
Так маневрировал Кугель, огибая шумящие справа и слева водовороты. Но звезды затянуло туманом, и Кугелю пришлось бросить якорь. «Все в порядке, сказал Кугель. Здесь мы в безопасности, и нам еще многое предстоит обсудить».
Девушка отползла от него как можно дальше, но Кугель сделал пару шагов и присел к ней на корме: «Я твой супруг! Почему ты не радуешься тому, что мы наконец остались наедине? Моя комната в трактире была удобнее, но и лодка подойдет».
«Нет! шептала Марлинка. Не трогай меня! Церемония ничего не значила мы просто тебя обманули, чтобы ты поднялся на дозорную башню».
«Чтобы я просидел там шестьдесят лет и, обезумев от одиночества, ударил в гонг?»
«Я тут ни при чем! Я просто пошутила! Но что станет с Вуллем? На башне никого нет, древние чары рассеются!»
«Тем хуже для вашего народца предателей и лжецов! Так им и надо! Они потеряли сокровища, потеряли самую красивую из девушек а когда взойдет Солнце, их накажет Магнатц!»
Марлинка пронзительно вскрикнула но ее голос потонул в глухом тумане: «Не произноси это проклятое имя!»
«Почему нет? Я буду кричать так, чтобы мой голос разносился по всему озеру! Я сообщу Магнатцу, что заклятию пришел конец, что теперь он может отомстить от души своим тюремщикам!»
«Нет, нет! Пожалуйста, не надо!»
«Тогда веди себя хорошо и не противься моим желаниям».
Обливаясь слезами, девушка подчинилась; через некоторое время через туман стало просачиваться бледное красное зарево начинался рассвет. Кугель выпрямился в лодке во весь рост, но еще не мог различить никаких ориентиров.
Прошел еще час; Солнце всходило все выше. Жители Вулля скоро должны были обнаружить пропажу дозорного и пропажу сокровищ. Кугель усмехнулся. Утренний бриз рассеивал клочья тумана, в разрывах появлялись знакомые Кугелю детали ландшафта. Подскочив к носу лодки, он стал вытягивать якорный трос, но, к его вящему огорчению, якорь застрял.
Кугель стал дергать якорь он понемногу подавался. Кугель налег на трос изо всех сил. Из-под воды стали подниматься огромные пузыри. «Водоворот!» ужаснулась Марлинка.
«Никаких водоворотов тут нет», запыхаясь, отозвался Кугель и снова дернул якорь на себя. Натяжение троса ослабло, и Кугель стал его вытягивать. Взглянув в сторону, он увидел гигантское бледное лицо. Якорь зацепился за ноздрю исполина. Чудовище открыло глаза.
Разрубив якорный трос, Кугель бросился к веслам и стал лихорадочно грести к южному берегу.
Над водой поднялась рука величиной с дом. Рука пыталась что-то схватить. Марлинка завизжала. Озеро всколыхнулось, поднялась огромная волна, отбросившая лодку, как щепку, к южному берегу. Посреди озера Вулль сидел Магнатц.
Из поселка послышался звон кто-то бешено бил в набат.
Магнатц тяжело приподнялся на колени; с его гигантского тела струились потоки воды и грязи. Якорь, пронзивший его ноздрю, все еще болтался в ней; из раны сочилась густая черная жидкость. Исполин раздраженно шлепнул по воде, стараясь дотянуться до лодки; его удар поднял вспененную волну головокружительной высоты, накатившуюся на лодку. Мешок с драгоценностями, Кугель и девушка погрузились в темные глубины озера.
Энергично работая руками и ногами, Кугель всплыл на пузырящуюся поверхность. Магнатц уже поднялся на ноги и смотрел в сторону Вулля.
Кугель доплыл до берега и выбрался на сушу. Марлинки нигде не было она утонула. Магнатц медленно брел к поселку по дну озера.
Кугель не стал дожидаться последствий. Повернувшись, он со всех ног побежал вверх по горному склону.
Чародей Фарезм
Горы остались позади: темные ущелья, ледяные озера, отзывающиеся эхом каменные высоты все это превратилось в пепельно-серую массу на северном горизонте. Некоторое время Кугель блуждал среди пологих округлых возвышенностей, цветом и консистенцией напоминавших старое трухлявое дерево; по гребням холмов тянулись плотные поросли иссиня-черных деревьев. Затем ему повстречалась едва заметная тропа лениво огибая холмы, она мало-помалу спускалась на юг и наконец вывела его на бескрайнюю сумрачную равнину. Справа, примерно в полумиле, темнела череда высоких утесов, немедленно приковавших его внимание они вызывали у него щемящее ощущение «дежа вю». Кугель остановился в полном замешательстве. Когда-то, где-то он уже видел эти утесы. Когда? Каким образом? Память не отвечала на эти вопросы.