Холстен всмотрелся в путаницу данных.
Я э не уверен, но это связано со звездными картами. Это кажется, это У него пересохло во рту. Другие проекты по терраформированию?.. Кажется, нам дали ключи к следующей системе. Нам указаны цели.
Он не стал озвучивать то, что подумал, понимая, что эта штука его слушает: «Она продала своих соседей. Она дает нам взятку, чтобы мы улетели».
По-моему где-то здесь могут быть даже коды допуска.
Насколько это далеко? вопросил Гюин.
Меньше двух световых лет, энергично отозвалась Вайтес. Всего-то в одном шаге.
В долгом напряженном молчании они ждали решения Гюина. Лицо Авраны Керн снова вернулось на часть экранов, гневно глядя на них, дергаясь, искажаясь, формируясь заново.
2.6 Столица
Переговоры с местными прошли достаточно хорошотеперь, когда Порция и ее спутники доказали свое превосходство: облеченные властью аборигены выделили трем путешественникам самца в качестве проводника по землям, лежащим севернее. Он оказался чуть мельче того самца, который сопровождает Порцию, но характер у него совершенно иной: смелый на грани нахальства, по оценке Порции. У него есть имя: зовите его Фабианом. Порция хоть и знает, что самцы дают себе имена, но у нее крайне редко возникает нужда знать хоть одно, даже при той концентрации представителей этого пола, которую можно обнаружить в Большом Гнезде. Она делает предположение, что в небольшом семейном объединении, таком как здесь, самцы более самостоятельны и потому более умелы и более независимо мыслят. Тем не менее она находит его дерзость отталкивающей. У Бьянки он, похоже, таких чувств не вызывает, и на пути на север Порция ловит Фабиана за брачным танцем, робко предлагающим в дар свою сперму. Бьянка пока не продемонстрировала готовность принять его предложение, однако Порция подмечает, что ее спутница его не гонит.
У самой Порции позади несколько кладок: самки редко покидают Большое Гнездо, не продолжив свой род, к тому же, по ее ощущениям, это поведение отвлекает их от главной задачи. С другой стороны, Бьянка вышла ради нее на бой и, возможно, считает игру с этим новым самцом своим вознаграждением. Порции остается только надеяться, что Бьянка сможет сдерживать свои желания. С точки зрения дипломатии было бы лучше, чтобы Фабиан не оказался убитым и сожранным в порыве страсти.
Им не нужно идти далеко в северном направлении, чтобы увидеть, что именно растет там, на краю территории, привлекшей внимание Большого Гнезда. Вскоре они уже перебираются через завалы из деревьев, на чьих стволах видны следы почернения, обгрызания и на удивление ровных разрезов: часто эти стволы старательно разделены на куски. Нередко вырыта и вся корневая система, чтобы нового роста не возникло. Лес находится под массированным нападением, его края обкусывают. Фабиан сообщает, что помнит время, когда деревьев было больше. Расчистка земли продолжается из года в год, и унаследованное Фабианом Понимание подсказывает, что сейчас она идет быстрее, чем во времена его матери.
За этим неровным краем другие деревьячужеродные деревьястоят раздельными группами. Они небольшие, приземистые и узловатые, с мясистыми листьями и стволами, бугрящимися от выростов. Увеличенное расстояние между рощицами служит для предотвращения пожаров: с этим способом пауки очень хорошо знакомы. На их планете содержание кислорода выше, чем на Земле, и вызванные молниями пожарыэто постоянная угроза.
То, что они видят, не природное образование. Этомасштабная плантация, и трудящиеся на ней работники хорошо видны. Куда бы Порция ни бросила взгляд, она видит все новых, а если посмотреть за квадраты рощиц, то можно различить кучу с крутыми склонами, явно верхнюю часть колонии владельцев плантации, основные помещения которой скрываются под землей. Облако дыма висит над ней словно ненастье.
Родичи Порции прекрасно знают, что онине единственные хозяева этого мира. Хотя они не могут знать, как именно нановирус тысячелетиями изменял здесь жизнь, они разделяют эту планету с некими видами, которые воспринимаются ими как нечто большее, чем животные. Плевуныпредставители нижней части спектра, едва отошедшие от состояния животной природы, однако если заглянуть в их маленькие слабовидящие глаза, становится видно, что этосущество разумное, а следовательно, опасное.
Западные океаны, на которые выходит Большое Гнездо Порции, это территория ротоногих, с которыми ее народ поддерживает осторожные ритуализированные отношения. Их предки были свирепыми и изобретательными охотниками с беспрецедентно острым зрением и смертоносным естественным оружием. Они жили колониями, где бытовали контракты на жизненную территорию. Они также оказались благоприятной средой для вируса и развивались параллельно с народом Порции. Возможно, из-за водной среды обитания, а возможно, потому, что они по природе своей склонны дожидаться появления добычи, их общество, по меркам Порции, простое и примитивное, однако этим двум видам не из-за чего конкурировать, так что на литорали они порой обмениваются дарамиплоды земли за плоды моря.
Гораздо большую озабоченность вызывают муравьи.
Порция понимает природу муравьев. Рядом с Большим Гнездом имеются их колонии, и у нее есть как личный, так и генетически закодированный опыт, на который можно опираться. Согласно коллективному опыту Большого Гнезда колонии муравьевнепростые соседи. С ними надо обходиться решительно: если их не трогать, они обязательно станут расширяться в ущерб всем тем видам, которыми сами муравьи не интересуются, и в их число, естественно, войдет и вид, к которому принадлежит сама Порция. Они могут быть уничтоженыв ее унаследованных Пониманиях содержатся хроники подобных конфликтов, но война даже с небольшой колонией затратна и невыгодна. В качестве альтернативы их можно размещать и ограничивать, тщательно манипулируя их решениями.
Порция знает, что муравьи не похожи ни на ее народ, ни на плевунов, ни на ротоногов с западных отмелей. Она знает, что с отдельными муравьями нельзя договариваться или общаться, им даже угрожать нельзя. Ее понимание неизбежно ограничено, но близко к истине. Каждый муравей сам по себе не мыслит. Он обладает сложным набором реакций, основанных на широком диапазоне стимулов, многие из которых представляют собой химические сообщения, созданные другими муравьями в ответ на какие-то еще события. Внутри колонии нет разума, но имеется такая иерархия взаимодействующих и взаимозависимых инстинктов, что Порции представляется, будто за действиями и реакциями колонии стоит некая сущность.
С муравьями нановирус одновременно потерпел поражение и добился успеха. В системе реактивного принятия решений вирус создал стратегию экспериментов и исследований, которая близка к строгим научным методам, однако она не привела к возникновению интеллекта, который бы опознали люди или пауки. Муравьиные колонии эволюционируют и приспосабливаются, организуют новые касты, исследуют и используют ресурсы, создают новые технологии, совершенствуют их и устанавливают между ними связии все это без вмешательства чего-то похожего на сознание. Здесь нет коллективного разумаесть только громадный и гибкий механизм биологической дифференциации, самосовершествующееся устройство, предназначенное для поддержания самого себя. Оно не понимает, как именно работает то, что оно делает, однако постоянно расширяет свой поведенческий репертуар и опирается на те найденные методом проб и ошибок пути, которые оказываются плодотворными.
Порция понимает все это довольно смутно, но она знает, как муравьи действуют, а какнет. Она знает, что муравьи по отдельности не могут создавать новое, а вот колония каким-то странным образом способна принимать нечто похожее на обоснованное решение. Применение силы и вознаграждения, сужение доступных колонии вариантов таким образом, чтобы предпочтительным стал именно тот, который желателен паукам, могут привести к тому, что колония примет границы своей территории и свое место в миреи даже станет полезным партнером. Колонииидеальные сторонники теории игр: они будут сотрудничать в том случае, если этот образ действия менее затратен и более полезен, чем другие стратегии, такие как война с тотальным геноцидом.