Эксперимент в Люберцах по вытаскиванию основного парашюта из парашютного контейнера. (Не вытащился при наддуве спускаемого аппарата на приблизительно 0,7 атмосфер) [10.21].
Основной парашют не вышел из контейнера при избыточном давлении в спускаемом аппарате примерно на 0,7 выше нормального атмосферного.
А как было в реальном полете? Как меняется атмосферное давление в зависимости от высоты над уровнем моря? Открываем справочные таблицы и находим, что на высоте 10 километров атмосферное давление составляет 198,8 миллиметров ртутного столба, а на высоте 7 километров, на которой - если верить тексту сообщения ТАСС от 25 апреля 1967 годадолжен был штатно раскрыться основной парашют корабля 7К-ОК4 (Союз-1), - 326 миллиметров ртутного столба. То есть разница в давлении в открытом контейнере и внутри герметичного спускаемого аппарата (примем, что там давление 760 миллиметров ртутного столбакак на уровне моря) составит в первом случае 561,2 миллиметра ртутного столба, а во втором434 миллиметров ртутного столба.
При проведении эксперимента в Люберцах (напомним, разница давления в спускаемом аппарате и внутри открытого контейнера составляла 0,7 атмосферного, то есть примерно 532 миллиметра ртутного столба) парашют не вышелто есть на высоте чуть ниже 10 километров основной парашют заклинило бы изогнувшейся стенкой контейнера. А вот на штатной высоте ввода парашюта, о которой упоминалось в сообщении ТАСС от 25 апреля 1967 года, - 7 километровпарашют должен был выйти! Но в реальном полете так почему-то и не вышел
Но ведь парашют не вышел из контейнера и при нормальном атмосферном давленииименно такой эксперимент описал в свое публикации А.Борисов в журнале Новости космонавтики! [10.22] Тормозной парашют вытягивал кран, и спускаемый аппарат весом 2800 кг повис на парашютных стропах, как на веревке при нулевой разнице в давлении. Это притом, что в статических условиях он должен был выйти при усилии 1100-1800 килограмм! Но ведь стенка парашюта в данном эксперименте не была изогнута избыточным давлением! Так, может быть, изгибающаяся стенка парашютного контейнера вовсе ни при чем при рассмотрении катастрофы корабля 7К-ОК4 (Союз-1)?
Кроме того, перед началом космических кораблей 7К-ОК (Союз) проводились сбросы герметичных макетов спускаемого аппарата с самолета на различной высоте. И сжатие парашюта стенками контейнера почему-то не было зафиксировано даже на самых больших высотах.
В книге Ракеты и люди Борис Черток пишет:
Причина недостаточности усилия тормозного парашюта объяснялась тем, что за счет перепада давления контейнер ОСП деформировался и сжимал упаковку парашюта так, что потребное для вытягивания усилие существенно превосходило тягу, развиваемую тормозным. На вопрос, почему этого не заметили при всех отработочных сбросах, ответы были не очень убедительные. Что касается 7К-ОК3 Космос-140, то перепада не было, так как после прогара днища СА разгерметизировался. Убедительно объяснить нормальную работу ОСП при испытательных сбросах с самолетов не удалось [10.4].
Тем не менее именно эта ничем не подтвержденная толком парашютная версия причины катастрофы корабля 7К-ОК(А)4 (Союз-1) была принята правительственной комиссией по расследованию в качестве официальной и остается таковой и по сей день!
Версия2. Автоклавная версия
Во многих книгах по истории пилотируемой космонавтики, в которых описывается катастрофа корабля 7К-ОК4 (Союз-1) ее также считают неофициальной - в противовес официальному заключению, которое сделала правительственная комиссия. Якобы именно этой версии придерживаются многие из тех, кто когда-то создавал космические корабли 7К-ОК (Союз).
Суть версии в следующем. На заводе-изготовителе, когда шло изготовление корабля 7К-ОК4 (Союз-1), по технологии теплозащитное полимерное покрытие, увеличивающее адгезию теплоизоляции, наносилось на металлическую поверхность корпуса полностью собранного спускаемого аппарата. Затем спускаемый аппарат помещали для полимеризации в автоклав, где при высокой температуре собственно и происходил сам процесс полимеризации. Эта процедура нужна была для того, чтобы при высокой температуре укрепить на поверхности спускаемого аппарата теплозащиту из синтетических смол (в СССР применяли фенолформальдегидные смолы на тканевой основеС.Ч.).
(Отметим, что эти абляционные материалы применялись и для лобового теплозащитного экрана, и на боковой поверхности спускаемого аппарата космического корабля 7К-ОК (Союз). Лобовой теплозащитный экран был выполнен из абляционного материала с наполнителем в виде асбестовой ткани. Боковая тепловая защита спускаемого аппарата представляла собой трехслойный пакет: сублимирующий материал типа фторопласта, плотный абляционный материал типа стеклотекстолита, который создает прочную оболочку, и теплоизолятор в виде волокнистого материала с легкой связующей пропиткой. Все поперечные срезы тепловой защиты (входной и парашютные люки, стыки и т. д.) также закрывались окантовками из плотного абляционного материала. Вся эта довольно сложная система тепловой изоляции, похожая на многослойный пирог, требовалась для надежной защиты спускаемого аппарата корабля 7К-ОК (Союз) на этапе спуска в атмосфере при возвращении на Землю).
Но смежники запаздывали с изготовлением крышек парашютных контейнеров. Поэтому парашютные контейнеры закрывали не штатными крышками (иногда еще говорят, что для полимеризации требовались специальные технологические крышки), которых еще в наличии не было, а различными подручными материалами. Конечно, при этом не было и не могло быть полной герметичности парашютного контейнера на спускаемом аппарате. На его стенки сквозь зазоры между самодельными крышками и опорным кольцом люка контейнера просочились клейкие вещества. Внутренняя поверхность контейнера стала липкой и шероховатой. Именно эти факторы не дали впоследствии возможности выйти основному парашюту при спуске корабля 7К-ОК4 (Союз-1) в атмосфереусилия тормозного парашюта не хватило, чтобы преодолеть силы трения и вязкости.
(В ходу и несколько иной вариант этой же версии. Якобы при сборке первых трех кораблей 7К-ОК Союз изготовление парашютных контейнеров для них задерживалось. Поэтому изготовители пошли на нарушение технологии подготовки корабля и установили парашютные контейнеры уже после нанесения теплозащиты. А вот для кораблей 7К-ОК 4 и 7К-ОК 5 парашютные контейнеры были поставлены в требуемые сроки и установлены еще до нанесения полимерного покрытия. Технологические крышки, закрывавшие парашютные контейнеры при полимеризации в автоклаве, оказались негерметичными (обычно авторы этого варианта версии не разъясняют, почему именно эти технологические крышки на контейнерах основных парашютов оказались негерметичными, а такие же технологические крышки на соседних контейнерах запасных парашютов успешно обеспечивали герметичность - С.Ч.). Поэтому полимерное покрытие попало на внутреннюю поверхность контейнеров основных парашютов кораблей 7К-ОК4 и 7К-ОК5. Когда в контейнеры стали укладывать парашюты, они приклеились к стенкам).
Заместитель Сергея Королева, а затем и Василия Мишина Борис Черток в своей книге воспоминаний Ракеты и люди впоследствии написал, что сначала, в ходе испытаний на заводе-изготовителе, спускаемые аппараты кораблей 7К-ОК (Союз) вообще испытывали без парашютных контейнеров. Их, якобы, попросту не успели сделать к сроку начала испытаний. Спускаемый аппарат корабля 7К-ОК4 (Союз-1) к пилотируемому полету готовили уже со смонтированными внутри него парашютными контейнерами, но все-таки еще без крышек.
Технологи цеха номер один, - писал Борис Черток, - не подумали вовсе о том, что в автоклаве на внутреннюю поверхность контейнеров могут осаждаться летучие фракции обмазки, образующиеся при полимеризации, от чего поверхность превращалась в шероховато-бугристую и клейкую. Из такого контейнера тормозному парашюту вытащить плотно забитый основной действительно оказалось не под силу [10.4].
Якобы правительственная комиссия, которая расследовала обстоятельства катастрофы корабля 7К-ОК4 (Союз-1) и гибели космонавта Владимира Михайловича Комарова, прошла мимо вопиющего факта нарушения технологической дисциплины и до таких мелочей докапываться не стала. Поэтому автоклавная версия никак не была озвучена в ее итоговом отчете.