Однако я так и не остановился. Теперь-то я точно не дам ему убить моих друзей. Наоборот, на последних метрах я прибавил скорость и с ходу атаковал черноволосого.
Он очнулся. Перестал пялиться на разорвавшееся оружие и блокировал мой удар. Похоже, я вывел его из ступора. Мне показалось, что я попал ногой по бревну, настолько крепким оказался его блок. На секунду его лицо оказалось рядом с моим, я резко ударил лбом в его нос. Реакция черноволосого была отличной, вместо носа он подставил мне лоб, и у меня самого полетели искры. На этом преимущество в неожиданности, для меня кончилось, зато противник наконец, отключился от созерцания и взялся за меня по-настоящему. Несмотря на примерно одинаковую со мной комплекцию, он явно превосходил меня и в скорости, и в силе. Первый же его удар, несмотря на то, что я его засек и пытался уклониться, снова разбил мне едва начавшие заживать губы и, похоже, заставил шататься зуб.
Когда-то давным-давно, в сказочные времена, в детстве, когда еще никто не слышал о тварях, я занимался вольной борьбой - это было случайное увлечение, просто в нашем дворе в подвале был борцовский зал - сейчас мое тело вспомнило отработанные навыки, и я прижал его руки к телу в захвате. Он сдаваться не собирался, и мы покатились по мокрому стеклу.
И тут, кувыркаясь в грязи, я рассеянным несфокусированным зрением впервые уловил странный белый свет, исходящий от озера. Разглядеть я ничего не успел, Борис не давал мне отвлечься. Каким-то образом он понял, что у меня сломаны пальцы и воспользовался этим - поймал оба пальца в свою ладонь и заломил их. Боль была адская, я не выдержал и заорал.
Чтобы не потерять сознание, я поймал дергающееся передо мной плечо зубами и до конца сжал челюсти. Это помогло, я не уплыл и продолжал соображать, что делаю. Похоже, это было больно, потому что черноволосый тоже заорал и вырвал руку из моего захвата. Вывернувшись, он тут же врезал мне по лицу, я выплюнул куртку изо рта - на ткани расползалось кровавое пятно. Зуб, понял я.
Я чувствовал, даже не чувствовал, а знал, что не смогу справиться с этим демоном. До меня наконец дошло, что это тот самый измененный, про которого рассказывала Ольга. А судя по тому, что может в ярости натворить она, 'слабая женщина' - я вспомнил про забитых насмерть 'макаках' на вышке - этот мужик способен на гораздо большее.
Но, также я знал и другое - он не сможет пойти за Ольгой и за парнями, пока я жив. То, что я умру, сомнений не вызывало, весь этот поход меня стремились уничтожить и сегодня, похоже, кульминация. Так, что главное было - протянуть этот последний бой как можно больше раундов. Ольга и дети должны жить.
Он выдернул и вторую руку, теперь град ударов посыпался на меня в ритме автоматического молота. Через десяток секунд глаза мне застила пелена от слез и крови, и я не смог больше удерживать врага. Оттолкнув его ногой, я сам откатился в сторону и быстро вытер лицо рукавом - взгляд прояснился. Я только успел заметить, что яркость сияния еще возросла, все вокруг стало белым, словно от гигантской сварки, как свет мне опять перекрыли. Тяжелый ботинок, казалось, по самый каблук, врезался мне под ребра.
Боль и тошнота атаковали меня одновременно. К черту! Хватит жалеть себя, так он быстро меня убьет. Я успел зацепить его раненной левой рукой под колено, и, не обращая внимания на боль, резко дернул ногу к себе. Правой я зажал ботинок, а ногой ударил в коленку второй ноги. Теперь и чернявый завалился. Однако он тут же попытался встать, но я висел на его ноге как присосавшийся клещ и при этом все время старался отползти, увлекая его за собой.
Противник зарычал и перегнувшись опять начал колотить меня по голове и по телу. Однако, я, похоже, перешел какую-то границу в ощущении боли - ударов я не чувствовал. Вместо этого я, стал перебирать руками штанину и медленно, словно гусеница, ползти выше по ноге.
Черноволосый сообразил, что оторвать меня не сможет и изменил тактику, он потянулся к автомату, валявшемуся рядом. Голова у меня не работала, но каким-то образом, наверное, спинным мозгом я чуял, что если он до него доберется, то в мочало измолотит меня этой железякой за несколько ударов.
Я попытался опять оттащить его, но силы были неравны - он сантиметр, за сантиметром подбирался к оружию. В этот момент я понял, что, если сейчас, не предприму что-нибудь решающее, моя жизнь кончилась. Я тоже зарычал и попробовал крутануться через себя, чтобы одним движением отодвинуть его от железки. Это не получилось, но что-то воткнулось мне в бок. Затуманенный мозг вдруг взорвался - я понял, что это. Это мой трофейный нож. Он так и висел у меня на поясе после того, как я забрал его на столе в пыточной.
Если бы я смог его быстро выхватить, у меня появился бы очень весомый аргумент в нашей схватке. Но я не мог не на мгновение отпустить его ногу, он сразу схватит разбитый Калашников и тогда у меня уже совсем не будет ни шансов, ни времени.
И все-таки я решился! Держа его за бедро одной раненной рукой, правую я быстро кинул на пояс. Нож застрял. Ножны перекрутились подо мной, и рукоятка теперь торчала вниз. Я попытался выдернуть его, и понемногу нож пошел, но зато теперь уже не смог так же крепко держать ногу черноволосого. Тот мгновенно воспользовался этим, вытянулся и в руках его оказалась смертоносная дубинка.
Тогда я тоже отпустил его, откинулся и выдернул клинок. Продолжая движение, без размаха, я успел воткнуть нож в ускользавшую ногу. Враг опять закричал, но не остановился.
Первый удар должен был разбить мне голову, каким-то сверхъестественным образом я смог среагировать на это и уклонился. Удар пришелся в плечо. И так уже изувеченная левая рука отнялась. Я не стал выдергивать нож - второй раз воткнуть его, я просто не успею. Теперь уже нечего было терять - пока могу, надо изрезать врага как можно сильнее - я со всей силы надавил на рукоять и потянул нож на себя. Кованое лезвие легко разрезало плоть. Перед тем как еще один удар отключил меня, я еще успел удивиться - кровь, вдруг, фонтаном ударила мне в лицо, и залила алой краской все вокруг. Так я и уплыл в страну красных теней.
Когда я опять пришел в себя, почти ничего не изменилось - организм не хотел умирать и не дал мне долго побыть в счастливом беспамятстве. Я приподнял тяжелую, как ведро воды голову, казалось, что и наполнена она чем-то жидким - все в ней бултыхалось. Я протер глаза, открыл и тут же зажмурил их снова, единственное, что я успел разглядеть в жутком, режущем белом свете - это был лежавший без движения черноволосый. Что с ним произошло я не понимал. Но это меня не волновало - за ту секунду, что я видел его, я сразу понял, что он больше никогда не встанет. После определенного количества насильственных смертей, произошедших на твоих глазах, ты вдруг начинаешь точно осознавать, когда человек мертв. Всего лишь увидев его позу.
Он мертв, а я жив. Но у меня не было планов на такое - я твердо знал, что сегодня умру, поэтому какое-то время я просто лежал, соображая, что делать дальше. В жидкой голове мысли двигались с трудом, и никак не хотели складываться в логическую цепочку. К черту! Вставай, там Ольга. Я сел, прикрыл глаза целой ладонью и приоткрыл их. Труп так и лежал - черноволосый, похоже, пытался в последний момент ползти, метра три за ним тянулся широкий, черный в ярком свете, кровавый след. 'Ни хрена натекло, как будто из него вся кровь вышла', - мысль была вялой и не тронула меня. Мой, не изменяющий мне нож-спаситель, лежал в метре от меня. Сначала я, все так же прикрывая глаза, дотянулся до него, подтащил к себе, и лишь потом повернулся в сторону озера.
****
Как только из озера ударил свет, мир перестал существовать. Ольга какое-то время видела только это, все больше разгоравшееся свечение. Лишь шевельнувшийся рядом ребенок, отвлек её на секунду. Она отпустила раненную ногу и взяла на руки Ивана. Ольга на миг отвернулась от озерка и пропустила момент, когда из воды начал подниматься шар.
Он был такого же цвета, что и вода в озере - зеркально-стальной. Однако, в отличие от воды, блестевшей так, что глазам было больно, шар не отражал света. Он сам был центром свечения. Сначала казалось, что это вода превращается в сферу и подымается над уровнем озера. Словно, надувался гигантский зеркальный пузырь. Но по мере того, как он вышел больше, чем наполовину, стало ясно, что это все-таки сфера. А через десяток секунд, шар полностью вышел из воды и застыл на высоте в два человеческих роста. И тотчас нижняя часть сферы превратилась в кусочек солнца, настолько ярко она засияла. Луч с, казалось, физически осязаемыми границами, ударил вниз, и очертил на зеркале воды ровный круг.