В христианстве велика роль общины! одновременно возмутились представители христианских конфессий.
Но она тоже ритуализирована! осадила их индианка. Я сама из христианской семьи, и знаю, сколько времени уходит на разговоры о бренности всего земного, а сколько на повседневную радость общения.
Это все последствия для общества? вмешался У Ван. Вы можете подвести итог?
Простите, извинилась индианка и взглянула на Катю. Та высветила на экране краткий вывод:
Големы будут отторгаться обществом, само их существование породит недоверие людей друг к другу. Усилится влияние сект и иных разрушительных для общества объединений. Тем более люди, за исключением небольшого числа фанатиков «технологий ради технологий», станут отвергать киборгов. Недовольство вызовет и занятие големами всё ещё остающихся рабочих мест. Создание големов разрушит и так потерявшие прочность социальные, в том числе семейные связи, а это приведёт к полной потере людьми смысла существования. Человечеству останется только бездумно развлекаться.
Наука не стоит на месте, и вскоре даже големы будут не нужны, громко дополнил Мишка. Мир упрётся в тупик производства ради производства и развлечения ради развлечения. Мы просто выродимся.
Не говорите за всё человечество! снова встрял американец. Не принуждённые тратить время на неинтересную работу, люди смогут заниматься любыми науками и искусствами.
А зачем? срезал его Стэн. Зачем заниматься тем, что никому, кроме тебя, не нужно? Единицы с цельным характером и устойчивой психикой, или, наоборот, фанатики одной идеи найдут себе занятие, так и они вскоре упрутся в невозможность получить необходимый отклик. А большинство? Миллиарды людей, которые увидят, что они не нужны, их так легко заменить големами, киборгами, компьютерными программами?
Вы вчера сами говорили, что это не так уж легко и окупается лишь при эксплуатации големов как рабов! вмешался англичанин.
Их и будут создавать как рабов! громко сказал Лёшка. Даже меня отец задумывал как раба-«компаньона», пусть и не осознавал этого. Он понял, что происходит, а большинство не поймёт.
Тихо! встал У Ван. Это вопросы уже этического плана. Предлагаю перенести их на завтра. Сейчас советую отдохнуть. За эти дни мы рассмотрели огромный круг вопросов. Впереди самое сложное моральная сторона, из-за которой мы все здесь и собрались и которую постоянно затрагиваем. Господин Дюбуа, вы можете организовать для всех какое-нибудь развлечение?
Да.
Тогда объявляю заседание закрытым! У Ван едва заметно покачнулся и опёрся о стол. Вы простите, мне нужно немного отдохнуть.
>*<
Во время ужина все волновались за пожилого китайца: у него, как оказалось, были проблемы с сердцем, и он вообще-то должен был не в работе группы участвовать, а к операции готовиться, но отложил её из-за столь серьёзной ситуации. К счастью, никакой опасности для У Вана не было, ему требовался только отдых. Поэтому люди немного успокоились, и разговор вскоре перешёл на более весёлые темы. Почему-то в этот вечер все стали вспоминать истории из поездок.
Я ещё в вузе училась, рассказывала тётя Аня. И отправили нас вожатыми в детский лагерь. Ладно бы куда поблизости, так нет на море. И ехать поездом. Сэкономить хотели. Детей-то много; два отряда и самолёт полон, а на поезде хоть всю школу отвезти можно. Ну и была там вся эта школа. В одном вагоне младшие классы, в других кто постарше. А нас, сопровождающих, мало тоже экономия. На весь вагоня да подруга моя. А дети и есть дети. То на станции на перрон норовят выскочить там пирожки и манты вкусные. А как их потом по перрону искать и в вагон загонять? То с верхних полок свесятся, в обезьян играют. И хвосты себе привяжут, из ремней от сумок. Как не повесились на этих хвостах до сих пор не знаю. Девочки куклу не поделили и подрались. А пока дрались кто-то из мальчишек куклу эту в окошко выкинул.
Она вздохнула.
Ехать двое суток поезд не скорый, простой. У меня уже к концу первого дня в глазах двоилось. Спать пришлось урывками. Но нам ещё повезло. В соседнем вагоне старшеклассники были, тех вообще проводники к кроватям пристёгивали: они с собой спиртное протащили и втихую в туалете и напились. А потом буянить стали.
Мальчики, да? спросил наивный Шери. Тётя Аня обняла его и вздохнула:
И девочки тоже
Вы ещё на практику старшеклассников не возили, заметил господин Ротман. А я своих на раскопки вожу. У нас ведь древнейшие следы современных людей, комплексные экспедиции. Подростки такое порой вытворяют, что страшно становится.
Нет, таких поездок у меня не было! рассмеялась тётя Аня. Могу только представить и посочувствовать.
А я могу рассказать, улыбнулся антрополог и, кивнув на приглашающий жест Родионыча, присел за стол.
У нас, в Израиле, сами знаете, большую часть года жара. Теперь палатки делают с небольшими кондиционерами, но на них нужно электричество, а с ним бывают перебои. И в тот раз света в лагере не было. Зато приехало много школьников и студентов. Весёлые ребята, старательные, но с головой дружить ещё не научились. Тайно притащили в лагерь канистру спирта, каждый вечер мешали его с водой и пили, причём неумело. Мы думали, старшие студенты в соседний городок за пивом для всех ходят, но такое похмелье точно не от пива или молодого вина. Потом один из наших помощников просёк это дело и устроил им мастер-класс. Запретить пить нельзя, а вот научить закусывать можно. Научил, похмельем маяться перестали. Но тут пошла волна, простите за неприятную особенность, желудочных расстройств. Мы на повара сначала грешили, но нет: ни один из взрослых ни разу не пожаловался, да и болели каждый день по одному-два человека, к тому же разные. И мы пошли проверять палатки.
И что нашли? поинтересовалась сеньора Кано, тоже подсев к весёлой компании.
Колбасу! Ротман трагически поднял вверх руки.
Свиную? ахнул Йегер.
Нет! возмутился Ротман. Тухлую! Они покупали в магазине колбасу и хранили её палатках! В пустыне, в жару! Дети выросли в большом городе, в домах с кондиционерами и холодильниками, и понятия не имели, что мясо в жару портится. Ох мы и устроили им нагоняй! А если бы они там померли?!
Со студентами нужно быть осторожной, рассмеялась сеньора Кано. Мои меня вообще чуть не подстрелили.
Вас? поразились все. За что?
Хороший вопрос, рассмеялась испанка. Не за что, а почему. Мы тоже в комплексной экспедиции работали. Как раз в России, в Сибири. Лес, луга у реки, старинное кладбище на месте заброшенной деревни и множество москитов Нет, вы этих насекомых гнусом называете. Хуже москитов в несколько раз. Ночи там светлые, вы их белыми называете. И я захотела прогуляться. Плащ накинула от гнуса и пошла на луг. Легла, на звёзды смотрю они на небе едва заметны, но всё же есть. И тут мимо меня к старому кладбищу проходят несколько наших студентов и один русский. Решили на ночь глядя нервы пощекотать. Сели у крестов, разговаривают, музыку слушают. А меня гнус есть начал. Не привыкла я к такому, да и привыкать не хочу. А встать нельзя. Небо светлое, я в тёмном плаще, да рядом с могилами. Я встану студенты лягут!
Все вокруг рассмеялись. Кто весело, а кто и нервно, представив себя на месте студентов. Сеньора Кано тоже засмеялась.
Я мамонтовую фауну приехала изучать, а не студентов хоронить. Поэтому терпела. Но гнус Съел он меня. Вот я и придумала. Голову к земле наклонила, да в ладони и ухнула, чтобы звук от земли отразился и вверх пошёл. Он и отразился. Да так, что студенты с перепугу заорали, а один из травматического пистолета палить начал. Повезло мне, что он направление перепутал и стрелял в другую сторону. Стреляет, а сам на смеси испанского и русского орёт: «Выходи, привидение, а то хуже будет!»
К этому моменту хохотала уже вся столовая, даже обычно отрешённый от мира отец Иоасаф.
И что же чада сии с призраками делать собирались?
Не знаю. Они подхватились и бегом к лагерю. Хорошо, там тропинка заворачивала за лесок, и как я встала, они уже не видели. Потом весь сезон студенты на кладбище ходили призраков искать. Только уже без оружия мы его конфисковали до конца экспедиции. Нам очень не хотелось получить пулю от собственного студента.