Неясно, ответил Тор Варро, но обсудить можно.
Нам не нужно принимать решение прямо сейчас, сказал я. Варро, вы сможете получить информацию о размещенных на орбите силах? Нужно понять, хватит ли их, чтобы снарядить конвой.
Не вставая, схоласт коротко кивнул.
Я обратился к Корво:
Вывод из фуги проходит без происшествий?
Капитан шевельнула губами, а ее широкоплечая фигура осталась неподвижна.
Потерь нет, если вы об этом. Все по плану.
Оставаясь в кресле, я потянулся, по-прежнему ощущая остаточный эффект разморозки и фантомную тяжесть в руках и ногах. Мне бы не помешало пробежаться или поплавать. Что угодно. Спарринг, чтобы разогнать кровь по сосудам, которые долгое время были закупорены льдом.
В конце недели нам может понадобиться технический персонал, сказал я, косясь на Бандита. Будем держать вас в курсе. Сообщите, если возникнут проблемы.
А нам стоит ждать проблем? удивленно вскинул бледные брови Аристид.
Нет, ответил я с усмешкой, приподнимаясь на локтях. Полагаю, все пройдет гладко. Только повремените с увольнительной на берег, сначала я хочу сам осмотреть город.
Не слишком увлекайтесь, с улыбкой сказала Элара, глядя на Паллино.
Я успел заметить, как мой друг и ликтор улыбнулся ей в ответ и, кажется, даже подмигнул. Я сам с трудом сдержал улыбку.
Не будем, ответил я, представив, сколько мучительных часов придется провести в конференц-зале, выслушивая доклады аналитиков о любых находках.
Если понадобимсязвоните, сказала Корво.
Спасибо.
Через секунду голограмма исчезла, и в комнате вдруг стало темно и тесно. Кто-тонаверное, Бандитбез команды отдернул занавески.
Отдыхайте, произнес я в усталую тишину. Путь был длинным, и не скажу за вас, а меня после фуги до сих пор одолевают токсины.
Зная, что будет дальше, я закрыл глаза, прислушиваясь к звуку шагов, удаляющихся в сторону прихожей и массивных двойных дверей. Когда с моего языка слетело слово, оно прозвучало так, как будто произнес его мой отец, как будто рот, из которого оно вырвалось, онемел и находился где-то далеко.
Останьтесь, сказал я тоном лорда Алистера.
Открыв глаза, я увидел, что попал в цель, даже не обозначив ее. Свет из окна делил надвое спартанское помещение, падая на юного принца, который задержался за журнальным столиком напротив меня. На миг его скрыла тень Валки, и, покосившись, я заметил, что она вернулась на прежнее место у окна.
Записывая это сейчас, я осознаю необычную перемену наших ролей. Я сидел, словно властелин на троне, а принц Александр стоял передо мной как проситель, поджав губы и опустив плечи, будто боялся меня.
Сначала пряник, решил я, а потом кнут.
Мне понравилась ваша идея снарядить новый конвой, чтобы выманить врага, похвалил я. Я сам собирался это предложить. А раз свое одобрение высказал и Аристид, значит идея действительно хорошая. Вы молодец. Вижу, что обучение не проходит даром.
Благодарю, сэр. Принц заметно расслабился и выпрямился.
Но вам нужно уделить больше внимания манерам, когда вы общаетесь с моей командой. Ситуация с лейтенантом-коммандером Гароне не должна повториться.
Понимаю.
Александр опустил взгляд на стол, опасаясь увидеть что-то в моих глазах. Мне было знакомо это чувство. Я ощущал то же самое в присутствии отца и даже в присутствии Валки, когда был молодсовсем молод. Он боялся, как обвиняемый перед судьей, как все сыновья перед отцами, мужчины перед женщинами, как все смертные перед лицом богов.
Я постучал кольцом по латунной кромке тканого подлокотника кресла. Раздался чистый, звонкий звук.
Точно? спросил я с интонацией старого Гибсона. Скажите, что именно вы понимаете.
Если принц и хотел возмутиться моим предложением, то быстро погасил в себе этот порыв и закрыл глаза. Я узнал хорошо знакомую дыхательную технику, которой пользовались схоласты для подавления эмоций. Он сильно напоминал своего отца: скуластый, с высоким лбом и широким подбородком. Чтобы еще больше походить на него, он отрастил длинные, жидкие бакенбарды, и лишь растрепанные волосы несколько не соответствовали его царственному лику. На корабле не было свиты андрогинов, чтобы напомаживать и надлежащим образом причесывать их. Я понимал, что Александру не придется сидеть на троне, но живо представлял его рыцарем, облаченным в белые имперские доспехи и сияющим, словно солнце. Однажды он поведет солдат и корабли в бой против сьельсинов, а может, даже будет стоять у Соларианского престола в качестве капитана рыцарей-экскувиторов.
Александр открыл глаза. В них больше не было прежнего страха.
Сэр, я проявил неуважение к вашим слугам. И неуважение к вам, несмотря на то что я ваш сквайр.
Нет, произнес я и услышал рядом голос Гибсона: «Гвах!»
Принц вздрогнул:
Нет?
Позади меня Валка подавила смешок.
Вы не правы по трем пунктам, сказал я, подняв три пальца, и, загибая их по очереди, объяснил: Во-первых, они не мои слуги. Я их слуга. Во-вторых, вы не проявили неуважения ко мне. В-третьих, вы не просто сквайр. Вот почему это важно. Я потряс кулаком и взял паузу, ожидая ответа. Когда его не последовало, я продолжил: Дополнение к первому пункту: у меня нет слуг. Я никому не хозяин. Если для того, чтобы командовать, вы полагаетесь только на свой статус, то вас никто не станет воспринимать всерьез.
Но они служат вам, возразил Александр. Прислушиваются к каждому вашему слову.
Потому что я заслужил их уважение. Александр, сословия и звания лишь придают взаимоотношениям формальный статус. Не определяют их. Авторитет можно заслужить, если ты его достоин, и потерять, если недостоин. А заодно можно потерять и жизнь. Человек должен стремиться к тому, чтобы быть достойным оказываемых ему почестей, иначе его скинут, как тирана. Я подтянул под себя ноги и машинально принялся теребить серебряную застежку сапога. Если я стану относиться к своим людям как к рабам, они взбунтуются. Сначала пассивно: начнут игнорировать указания, перестанут выполнять задания затем перейдут к активным протестам. Вам известно, как ко мне на службу попала Отавия Корво?
Я слышал об этом. Застигнутый врасплох вопросом, Александр удивленно моргнул. Она помогла вам победить норманского тирана на Фаросе?
Она десять лет служила этому норманскому тирану. Я покосился на терминал, над которым несколькими минутами ранее висела голограмма Корво. Но ее непосредственным начальником был капитан Эмиль Борделон, жестокий негодяй. За непослушание он бросал солдат связанными в карцер и морил голодом, пока те не начинали молить о пощаде. Некоторых он даже насиловал.
Что?! Александр побледнел от ужаса.
Отавия решила, что с нее довольно. Я сделал ей предложение и мы его убили.
Я сжал кулаки, вспомнив, как замолчали рации, когда я приказал своим людям открыть огонь. Когда я был моложе, эта тишинаи голограмма Борделона, исчезнувшая при его гибели, преследовали меня в кошмарах. Теперь же я чувствовал лишь слабое удовлетворение от хорошо проделанной работы. Мы с Корво избавили мир от чудовища. Что это, если не доброе дело?
Sic semper tyrannis, произнес я. Невозможно вести за собой людей, будучи тираном. Сами люди тебе не позволят. Правлениесвоего рода служба, обязанность перед теми, кто за тобой следует. Noblesse oblige. Вы должны это понять, потому чтоперейдем к третьему пунктувы не просто сквайр. Вы принц дома Авентов и верховный лорд Империи. Если я призван чему-то вас научить, то тому, что вы должны относиться к своим людям как к семье. И если вам очень, очень повезет, то и они станут относиться к вам так же. Власть сама по себе не добродетель, и пользоваться ею добродетельнонаша святая обязанность: и тех, кому власть досталась по наследству, и тех, кто добился ее сам. Александр, вам известны восемь степеней повиновения?
Что?
Восемь степеней повиновения. Они составляют часть стоической схоластической традиции. Я с закрытыми глазами перечислил: Повиновение из страха перед болью. Повиновение из прочих страхов. Повиновение из любви к личности иерарха. Повиновение из верности трону иерарха. Повиновение из уважения к законам, людским и божественным. Повиновение из набожности. Повиновение из сострадания. Повиновение из преданности. Видите? Любовь выше страха.