Дверь открылась, и вошел король.
Знал, что ты тут.
Помнишь, мы заключили мир с Дакалии, отдав им небесную яхту, а Оссран, заполучив книги с цифрами, согласились сдерживать пустынников. Элдон понизил пошлины в обмен на металл, а Кен, получив стекла, что делают цветные полосы, открыл проход.
Это реликвии богов, мы сами не знаем, что они из себя представляют.
Да, но маги смогли поднять яхты, а сейчас к нам летят крепости. Скажи, разве это, королева развела руки в стороны, стоит нашей империи?
Если это так, то мы найдем еще.
Нет-нет, ты мудр, но посмотри список, Килдрак развернул свиток. В нем ничего этого нет, не потому, что хранилище закрыто и про него мало кто знает. Не кажется ли смешным, что в списке присутствуют браслеты твоей дочери Диес, которые ей подарила я, а мне моя мать?
Считаешь это уловкой, чтобы оттянуть время?
Возможно, но тут что-то не так.
Завтра иду к оракулу, нужен совет.
Ты всегда поступал правильно, и в этот раз тоже.
Ульрикка так и не полюбила своего мужа, это была сделка, на которую согласилась. Он жил в ее дворце, в ее городе, управлял страной. У Килдрака был потенциал короля, и она не ошиблась в своем выборе.
Оракул все чаще и чаще опускался в криогенную камеру, чувствовал, что ноги холодеют. Смотрел на панель управления, еще пару десятилетий назад загорелись оранжевые сигналы, а теперь появились красные, которые говорили о необратимом процессе в его теле. "Умираю, прошептал про себя, подсаживаясь к Лиллик, что еще спала. И я был когда-то таким же, юным и несмышленым ребенком, брови вздрогнули, вспомнил, как корчился от боли. Это было давно, но все помню, как скулил, словно сошел с ума. А потом, это было прозрение, осознал себя единым с творцом".
Грумбар часто вспоминал свою жизнь, он вошел в этот зал и с тех пор не выходил из него. Мог видеть свет, принимать ванны в бассейне, ощущать ветер и чувствовать тепло лучей. Раньше некогда было думать о себе, к нему приходили министры и короли, генералы и их жены. Он помогал по крупицам восстанавливать мир, шаг за шагом возрождал народы, которых теперь не одна сотня.
Мелодично раздался сигнал, девочка Лиллик открыла глаза и удивленно посмотрела на старика.
Я видела снежные шапки. Там никогда не была, холодно, и сильные ветра. А ещеона задумалась, села, подошла жрица и помогла подняться. Почему это вижу?
Ты тот, кто рожден стать оракулом.
Нет! уже в сотый раз закричала Лиллик и со всей силы дернула провода, что тянулись к ее голове.
На мониторе запищал сигнал, девочка отбежала в другой конец зала, пошатнулась, и ее тело стало падать. Словно зная, что произойдет, тут же появилась жрица Куерин и, подхватив Лиллик, понесла обратно к криогенной камере. Из ниши вышли роботы и, суетясь над головой девочки, восстановили связь. На панели загорелись зеленые сигналы.
Милая, как можно спокойней сказал оракул. Не всем дано стать тем, кто ты есть. Боги выбрали меня, а теперь тебя.
Боги? дрожащим голосом спросила девочка.
Боги, повторил старец и, взяв ее ладонь, стал гладить. Они искали тебя сотни лет. Способными стать оракулом и все видеть, таких нет на земле. Поэтому боги, тут он дотронулся до левого уха Лиллик. Помогли тебе приобрести этот дар. Не отвергай его, прими как свой путь.
Не хочу, хныкая, ответила девочка, отвернулась и заплакала.
Я ведь тоже плакал, как и ты, рвал трубки, и один раз сбежал. Но тогда это было не то, что сейчас, все было плохо: грязь, вонь, болезни и голод. Я вернулся не потому, что была еда и тепло, а чтобы творить.
Творить? прошептала Лиллик и, сжавшись в калачик, опять захныкала.
Да, именно творить. Кто-то строит дом, кто-то умеет стряпать, а кто-то шьет или вышивает. Я научился по-своему творить и вроде как у меня это получилось. Тебе понравился город?
Это ты его построил? девочка вытерла лицо и повернулась к оракулу.
Нет, не я. Наша задачаподсказывать, мы не приказываем, а только советуем. Если будем указывать, что делать, нас возненавидят. Люди сами принимают решения, но мы
Почему ты говоришь «мы»?
Я ведь не один, с тобой от оракулы, что на границе, прибыла Дагнал. Теперь она связана с тобой.
Могу я уйти?
Грумбар как никто другой понимал девочку, ведь он в свое время был как она, тоже не понимал, почему удостоился чести богов занять этот великий пост.
Посмотри на меня, я прожил долгую жизнь, но, он показал пальцем на дисплей у своей криогенной камеры, где больше половины сигналов горело оранжевым светом и несколько мигало красным. Как долго я протяну не знаю, мне надо успеть тебя обучить, иначе Бранд останется без поводыря. Ты видела силекациров? Лиллик молча кивнула. Тебе они нравятся? она замотала головой. Не потому, что поймали тебя и посадили в клетку, а потому, что идут войной, девочка закивала. Верно, война, она уже близко.
Лиллик еще утром наблюдала за тем, как горят дома, где прошла армия, как гибнут мирные труженики. А в обед уже смотрела на счастливых расбас, гоаж, валнаков, дикла, эльфов и персо, но они были в другой части страны и даже не догадывались, что их ждет.
Война, это худшее, на что мы способны. Но если меня не станет, тебя не будет, кто им поможет? девочка посмотрела на жрицу Куерин, а после на Дагнал. Нет, боги выбрали тебя, ты избранная, ты уникальная.
Как ты?
Верно, как я, девочка шмыгнула носом, покосилась на жрицу. Поднимайся, ты уже давно не кушала, а потом мы приступим. Ты мне поможешь?
А что надо сделать? Лиллик поправила на себе одежду, села, к ней уже хотела подойти Дагнал, но старик поднял руку, и жрица остановилась. Все расскажу, а пока садись за стол.
Грумбар покосился на свой терминал, там замигала еще одна красная точка. Он тяжело вздохнул, в глазах стало темнеть, к нему подбежали жрицы и помогли лечь в криогенную камеру.
Как вы? спросила девочка и посмотрела в серые глаза старика.
2. Совет оракулы
Ульрикка вернулась в свои покои, отослала служанок и всех тех, кто обычно крутился вокруг нее, закрылась в кабинете и, подойдя к окну, стала думать. В душе все кипело, захотелось завыть и как в детстве зарыдать.
Война, тихо, чтобы никто не услышал, произнесла, вернулась к столу и, достав письменные принадлежности, стала писать.
Паника, вот что испытала, узнав ночью, что прибыл парламентер от силекациров. "Кошмар вернулся", подумала и, окунув перо в чернила, стала писать. Она помнила свое детство, как скрывалась от наемных убийц то в одной крепости, то в другой. Однако это не помогло, ее брат Тходрис был застрелен из арбалета, когда шел по двору, а старшая сестра Слиби утонула. Тогда отец Наринсо спрятал последнюю дочь в селении. Ульрикка два года пасла овец, и никто не догадывался, что эта чумазая девочка, что спала на соломе, ее имперское величество.
Война, положив перо и запечатав письмо сургучом, отложила его в сторону.
Все, что советует оракул, это для ушей просящего, поэтому не стала тратить времени на расспросы, оделась и в сопровождении служанки пришла в храм.
Нужен совет, сказала жрице, что встретила ее во внутреннем дворе храма.
Прошу за мной, чуть склонив голову в знак почтения, ответила девушка и пошла в сторону широкого коридора.
Механический вуг повернул железную голову, считал электронными глазами входящего и, убедившись, что ничего оракулу не угрожает, пропустил.
Грумбар так и не лег в свою криогенную камеру, он стоял посреди зала, а к его спине тянулся пучок тонких проводов. Закрыв глаза и повернув лицо к солнцу, ловил его тепло.
Господин, обратилась жрица, королева остановилась, у нее было так много вопросов, но надо было выбрать только один, так всегда.
Оракул опустил голову, с лица испарилась блаженная улыбка, так улыбаются только старики, словно они на минуту стали детьми. Королева опустилась на одно колено и склонила голову.
Присаживайся, оракул показал на кресло, зашел за плотные шторы, подошел к Лиллик, которая сидела в своей камере и уже хотела подняться, но старческий палец, дотронувшись до губ, приказал молчать.
Мне нужен совет, садясь, произнесла Ульрикка.
Боишься возвращения ужаса? уж как-то спокойно спросил оракул и тоже сел в кресло. Подошла жрица и, прикрыв его ноги пледом, удалилась из зала.