Вот это известие заставило призадуматься, поскольку если это правда и птицы эти на самом деле на стороне врага, то победить его будет совсем не просто и едва ли возможно. Особенно если учесть появившиеся слухи о железных зверях ползающих по степи. Они вроде бы никого не убили, но что-то не верилось, что туши размером с десять быков вместе взятых могут быть не опасны.
***
- Гыр! Мыр! Пыр! Кыр! - надрывался пилот за перегородкой. Что он точно орал в рацию, неизвестно, но понятно было без перевода. Типа : на нас напали, подмогу сюда, быстро. А ведь подмога придет, и скоро. Сволочи! Что же делать? Стрелять ? Так пилоты мне нужны живые, чтобы этот птеродактиль угнать. Но видно не судьба.
Отойдя в хвост вертолета, я осторожно нажал курок.
-Та-тах! - автомат дернулся и на дверях появились два отверстия. За дверями заголосили сильнее. Не нравится? А нечего закрываться, как в общественной уборной! Может я тоже хочу?! Лучшее средство от запора - автоматная очередь над головой. Считайте вам доктор прописал. Вы мне другого выхода не оставили, выбить железные двери плечом не получится. Я подошел ближе и прикинул, где сейчас должны быть пациенты. Скорее всего после первой очереди попадали на пол, значит нужно взять пониже, а потом, если патронов хватит посередине. Жутко не люблю надеятся на авось, но придется.
- Та-та-та-та! Та-та-та-та! Та-та-та-та! - выдал автомат и сухо щелкнул. Вот и всё. Пороховая гарь наполнила воздух в трюме воздушного судна, защипала глаза, засвербила в носу. Наступила оглушающая тишина, так всегда после огнестрела кажется. Давненько я не стрелял, однако. Отвык.
Подойдя к дверям прислушался. Тихо. Что-то капает за дверями. Воображение живо нарисовало, как тяжелые густые капли алой крови падают на пол, и растекаются там черными лужами. Пора. Прихватив автомат второго охранника, я оббежал громадину вертолета пытаясь определить, где у него может быть бензобак. Вдруг кто-то из команды десантников сможет заменить скоропостижно скончавшихся пилотов?
Так, вроде здесь. Пробный выстрел ничего не дал. Пули срикошетили. А другие, выпушенные со стороны леса просвистели рядом с моим телом. Уже? Так быстро? Команда вернулась?
Бегом! Скомандовал я сам себе и припустил со всех ног, петляя как заяц, усложняя задачу стрелкам. И уйти удалось. Правда не сразу. Заложил круг, с целью сбить их со следа, если вдруг среди них следопыт отыщется, и потихоньку забирал к озеру, так чтобы оказаться в паре километров от того места где оставил своих подопечных. Вот уже и место приметное - обломанная молнией одинокая березка. Вот и проплешина в камыше, и виднеется зеркальная гладь озера.
- Сауле! - негромко позвал я. И тишина. Хотя не совсем тишина. Кто-то сопел невдалеке. Можете мне поверить, хоть ухо не слышало никаких звуков, я готов был поклясться, что в камышах есть люди. Двое или трое особей мужского пола и ни одной женской. Сердцем почувствовал - засада. Развернувшись, я стал потихоньку уходить, когда камыш за моей спиной зашуршал и горячие пули впились в позвоночник.
Да, что же за непруха такая! - подумал я перед смертью.
------------------------------------------------------------------------------------------------
- Как сказать на вашем языке - помогите, умираю? - спросил я у шпиона.
- Бен мау кей! - ответил он, недоумевающее смотря на меня.
- Сейчас я нейтрализую охрану, как махну рукой, бегом к вертолету.
И понеслось всё по прежнему сценарию. Охранников снял и мявкнуть не успели. Навесив на плечо парочку автоматов, я дал отмашку моим, прячущимся за кустами. А когда они запыхавшись заскочили внутрь вертолета, негромко скомандовал адамиту:
- Давай!
- Бен мау кей! Бен мау кей! - заголосил он срывающимся после бега голосом. Вышло вполне натурально, я сам чуть не поверил, что беда какая-то у человека случилась. То ли хата сгорела, то ли борщ прокис. И пилоты повелись. Что-то сказали. Щелкнула открываясь дверь и недоверчивая морда попыталась выглянуть наружу, и тут же получила по затылку, а я перешагнул через упавшее тело внутрь кабины пилотов.
- Что теперь? - спросил иноземный диссидент, пристраиваясь в кресле второго пилота. Как выяснилось азам пилотирования он был обучен. Но пилотов я на всякий случай оставил живыми, только связал. Вместе с двумя пилотами третьим в кабине был командир десанта, который попытался сделать во мне дырку из пистолета. Я не окно в женской бане, зачем мне дырка? Словом, командир нас покинул навсегда.
- Что теперь? - переспросил адамит.
- План такой. Разобраться с десантом, - я задумчиво покрутил рукоятку, наблюдая как прицел на экране послушно смещается, и гудят сервоприводы, поворачивая стволы пушек, - Потом нужно дождаться Дервиша...
Адамит согласно кивнул. Он всё еще почему-то думал, что я дам ему побаловаться с артефактом, находящимся у Дервиша.
- И потом, лошадь нужно забрать.
- А лошадь то зачем? - удивился адамит.
- Тут и места нет..., - вставила Сауле, оглядываясь кругом. Она видимо решила, что Матильду я потащу в кабину пилотов.
- Это не обсуждается! Я своих на войне не бросаю!
***
-Тихо, милая, тихо...., - Дервиш ласково и успокаивающе погладил лошадиную морду, затем взметнулся в седло и, пригибаясь к лошадиной шее, чтобы ветки не били в лицо, поскакал прочь из опасного леса. Ронина тут уже не было. Он ушёл, и что понятно, Сауле увел с собой. Плохо дело. Солдаты другой реальности полезли сквозь прореху в мирозданье как тараканы. Именно они, и никто другой не мог стрелять в ХI веке из огнестрельного оружия. Непонятно только когда Ронин успел им насолить, что они устроили на него облаву? Хотя с него станется, он мирно жить не умеет. Воин. Супервоин с поистине фантастической силой и скоростью, знающий сотни способов ведения войны и умерщвления противника. Победитель. Он многих спас, многие события ему удалось предотвратить. Однако, свою беду он победить не смог, как не смог однажды спасти дорогого ему человека. А ведь Дервиш всегда считал и был против привлечения Немезиды, Дианы-охотницы к полевой работе.... Да. Она была потрясающий психолог, виртуоз. Могла вертеть людьми как ей заблагорассудится. И не просто внедрятся в сознание, напяливая человека как куклу на руку, а руководить исподволь, что человек не мог отличить свои желания, от желаний принесенных извне. А в реальности все оказалось гораздо сложнее. Да, уж...
- Пру! Матильда! - Дервиш притормозил разгоряченную кобылу, сбавляя ход. Далеко уходить от леса не следовало. Ронин был где-то здесь, в этом Дервиш был уверен, поскольку лошадь он бы не бросил. Ведь это была не просто лошадь со странной кличкой, а память о возлюбленной. Тут нужно было пояснить.
Возлюбленная Ронина была женщиной умной и внешне весьма привлекательной, но у неё были и свои комплексы. Не смотря на ладную фигуру, в движениях Диана была скована, угловата, и мечтала хорошо танцевать. Поэтому как-то подселилась в сознание одной известной и популярной в конце 19 века танцовщице Мариинского театра, которая какое-то время была любовницей цесаревича. Причем обоих цесаревичей. И старшего - Николая (будущего царя), и младшего Михаила. Ронин же, узнав про такую виртуальную измену, в издевку назвал свою лошадь именем той танцовщицы. А после гибели Дианы, с лошадью больше не расставался. Да, конечно, все они гибли время от времени, переселяясь в разные эпохи. Но всегда собирались вместе в условленном месте и времени, в центре, где бессменным дежурным был Очкарик. Только вот Диана до этого раза не погибала никогда. Что случилось? Почему она после гибели не вернулось в центр? Осталось не известным. Ронин обезумел от горя. Метался по времени в поисках, но безрезультатно. Тогда, он вбил себе в голову, что возлюбленная жива, и по-прежнему ждёт его. И часто говорил о ней, как о живой. Думал, как о живой. Приписывал ей слова, сказанные Очкариком или Дервишем. Друзья закрыли глаза, смирились с этим его помрачением рассудка. Хотя, Ронин сам видимо сознавал иллюзорность существования Дианы, и именно поэтому оставался преданным своей кобыле Матильде, пережившей с ним не одно сражение. Берег её...
Оставалось непонятным, не то, что ему удается её сберечь в жесточайших схватках, а то, что он вместе с собой перетаскивал лошадь во времени. Ведь в животном, в отличие от человека не было встроено никакого ТЭМПа (Темпоральный Мастер Переноса). Заурядная кобыла гнедой масти, не отличающаяся особой выносливостью и скоростью, вместе с которой Ронин однако умудрялся переходить в особое состояние, позволяющее на короткий срок ускоряться гораздо выше физических возможностей организма.