Лицо обладало чистотой линий, что, казалось, совершенно лишало его всяческой человечности. Ни одно лицо смертного не имело подобной безупречности линий. Глаза женщины были закрыты. Как и губы, сомкнувшиеся прекрасной линией, выглядевшей так, словно никогда и не разделялась. Бойс подумал, что не видел еще столь холодной статуи, статуи, совершенно лишенной жизни.
Долгое мгновение стояла полная тишина. Находясь так близко, Бойс едва смог расслышать мелодичное тонкое жужжание, доносившееся из клетки, словно пели сами огненные прутья. Но толпа, затаив дыхание, молчала, а женщина-статуяв принципе не могла издать ни единого звука.
О чем вы просите меня?
Бойсу пришлось взглянуть дважды, чтобы убедиться, что голос выходит из мраморных губ. Они почти не шевелились. Веки не двигались совсем. Но не было никакого сомнения в том, что никакие другие губы в мире не могли заговорить таким холодным голосом. Бесконечно спокойным и бесстрастным. При звуке этого ледяного голоса Бойса охватила дрожь.
Голос Танкреда стал мягким и странно нежным.
У меня есть причина считать, что среди нас шпион,ответил он.Мы привели его к тебе, чтобы ты решила, можно ли ему верить.
Когда Танкред замолчал, наступили полная тишина и неподвижность. Мраморная девушка с закрытыми глазами и сомкнутыми в замок руками не шевелилась и даже не дышала. Все ждали хоть какого-нибудь звука. Даже Бойс затаил дыхание, несмотря на доводы разума, частично поверив, что эта восковая статуя может ответить на вопросесли захочет.
Ожидание продолжалось. Оракул неподвижно стояла, бледная и словно мертваянет, не так, потому что то, что никогда не жило, не может и умереть, а было невозможно поверить, что эти мраморные ноздри когда-либо шевелились при дыхании или кровь пульсировала под мраморной кожей.
Затем, с едва заметным движением, восковые губы разделились.
Да, человек лжет.
Бойс услышал за собой триумфальный рев Гиллеама, который, правда, тут же стих. По толпе прошла волна недовольства, послышались шорох ног и скрежет стали выхватываемых из ножен мечей.
Подождите,холодно сказала Оракул.Подождите.
Все затихли.
Один из васпосланник Города,произнес в тишине ледяной голос.Он пришел, чтобы убить. Он выжидает время, чтобы убить.
Гнев, охвативший толпу, вспыхнул снова, и яростный шум заглушил тонкий, ледяной голос. Бойс широко расставил ноги и страстно пожелал, чтобы у него в руках оказалось хоть какое-нибудь оружие.
Это неправда!отчаянно прокричал он.Я не шпион! Я не собираюсь никого...
Рев толпы заглушил его голос, и на секунду сокрушающего самосомнения он понял, что и сам не знает, какой может оказаться правда. Но сейчас на это не было времени. Гиллеам, с торжествующей яростной ухмылкой подняв обе огромные руки, уже был в пяти шагах и быстро приближался, а толпа за ним сверкала свирепыми глазами и разинутыми в криках ртами.
Подождите!Чистый голос, словно ледяной хлыст, разрезал шум в зале.
Лицо мраморной девушки не изменилось. Губы разделились не больше, чем прежде, глаза все еще были закрыты. Но голос стал громким, словно крик, хотя и оставался холодным шепотом.
Бойс увидел, как толпа перевела взгляд с него на белую фигуру в огненной клетке. Люди остановились, покрасневшие и рассерженные, но все-таки остановились.
Я еще не назвала имя шпиона,напомнил холодный голос.
В ответ послышался изумленный шепот.
Он стоит среди вас, и вы его давно знаете,сказала Оракул.Он не незнакомец. Это не тот, кто сейчас находится передо мной.Она снова замолчала, но затем добавила с таким нажимом, что Бойс почувствовал, как его обжег холод.Мне назвать твое имя, шпион?
То что случилось дальше, поразило их всех. Бойс увидел это лучше остальных, поскольку стоял лицом к толпе. Другим пришлось повернуться и потесниться, когда из дальнего конца коридора донеслись первые дикие звуки.
Звуки смеха.
У лестницы стояла фигура в накидке, трясущаяся от внезапной отчаянной радости, а потом подняла на толпу бледные дикие глаза. Это был Хью де Мандо, полусумасшедший, сбежавший от ужаса Города.
В первые секунды Бойсу показалось, что парня трясло в истерике или чем-то таком, возникшем от напряженности происходящего. Затем он увидел, как ссутулившееся тело распрямилось под тяжелой мантиейраспрямилось и стало расти. Глаза Бойса отказались воспринимать высоту его фигуры. Секунду они не передавали никакой информации испуганному разуму. Он тупо уставился на то, что стояло в дверях.
Потому что Хью де Мандо стал намного выше даже самого высокого крестоносца. Накидка упала на пол. Одежда молодого Хью порвалась и развалилась, а на его месте оказалось существо, совершенно не похожее на человека.
Но что это было, Бойс не знал. Он видел его лучше остальных обитателей замка, но даже он не мог дать существу имени. Никто их них не видел его дольше секунды. За этот короткий промежуток времени оно возникло перед нимиужасное, чудовищное, смеющееся создание, облаченное в то, что могло быть поблескивающей чешуйчатой броней, чем-то таким странным, что глаз не смог описать это иначе.
Смех существа трубил под сводчатым потолком, наполняя зал шумом. И затем оно прыгнуло...
После одни говорили, что оно сражалось мечом, а другиечто огнем вместо меча. Но перевязанные раны выглядели так, словно их нанесли огромными когтями. Кроме того в зале пахло не только кровью, но и горелой плотью. Битва была ужасной, пока они не победили шпиона, которого им подослал Город.
Бойс сражался вместе с остальными. Казалось невероятным, что одно существо, хотя и очень большое, могло напасть на всех одновременно. Оно двигалось с быстротой молнии, а сила была невообразимой. Но в конце концов, после отчаянной схватки, они смогли победить это странное существо.
Бойс запомнил только то, как холодные гладкие конечности швыряют его на пол и падают следом, а затем пытаются раздавить мощными бесцельными ударами. Он забыл, как дрался. Голые кулаки казались бесполезными против невероятного существа, но тем не менее Бойсу запомнилось ощущение того, как костяшки пальцев входили в чешуйчатое тело, как за этим следовали стоны и вонь опаляющего дыхания.
Бойс запомнил вызывающий онемение холод чего-то острого, проникающего в его тело, звук рвущейся кожи и теплоту собственной крови, текущей по груди, он запомнил сильный удар в основание черепа, после чего погрузился в море кружащихся звезд и вскоре опустился на самое дно...
И твое появление здесь не случайно, Уильям Бойс.Танкред сидел на подоконнике и проницательными черными глазами смотрел на Бойса из-под сросшихся бровей.
Бойс глядел в другую сторону. Его взгляд блуждал по комнате, по балдахину над постелью, на которой он лежал, по гобеленам на стенах, и теперь, после этого очень-очень долгого выздоровления, это стало для него знакомым. Но он все еще был слаб. Ему не хотелось погружаться в тайны, которые привели его сюда.
Глубокий шрам на плече еще не зажил, но разум был травмирован сильнее. Возможно, виной этому был вид проплывающего за окном тумана, неизменных серых облаков, вечно движущихся над утомленной землей.
Бойс видел и миражи. Туман за Танкредом принимал форму башен восточного города. Поначалу он подумал, что бредит, когда увидел, как эти видения появляются и исчезают. Но другие наблюдали ту же картину. И никто не мог с уверенностью сказать, были ли эти башни реальными.
Никто не смеет уходить далеко от Керака,однажды предупредил его Годфри.Земля... меняется. Возможно, это колдовство создает в тумане образы. Возможно, это миражи, как и те, что мы видели в пустыне перед Иерусалимом. А возможноDieu lo vultвсе это настоящее. Города, движущиеся подобно облакам. Сады и огороды, проплывающие, как корабли в море тумана. Невозможно сказать навернякаили, узнав самому, вернуться оттуда.
Бойс не размышлял о миражах. Танкред говорил, и ему приходилось слушать.
Я сказал, что тебя, с лицом и именем Гиллеама, послали к нам не случайно,подергав бороду пальцами с драгоценными камнями, повторил Танкред.Ты рассказал странную историю, но я склоняюсь к тому, чтобы поверить в нее. Поверить, потому что я знаю много такого, что мои спутники сочтут ересью.
Маг заколебался, покрутил кольцо на пальце, затем бросил острый взгляд на Бойса, лежащего на подушках.