В этот раз пришел черед Шера упасть на колено. Из левой ступни торчала рукоять небольшого стилета, буквально пригвоздившего добытчика к пружинящему покрытию переулка. С проклятьем он еще раз ткнул мечом в не вовремя очнувшегося телохранителя и понял, что схватку проиграл. Край уже шел к нему и щадить своего противника явно не собирался.
Неожиданно наркобарон дернулся и застыл. Секунду спустя Дэм понял, что стало тому причиной. Неугомонный Сандро в точности повторил маневр телохранителя и вцепился в щиколотку Края обеими руками.
Дэм предполагал, что худосочный вид парняобман, но лишь сейчас получил возможность в этом убедиться. От хватки Сандро Край вскрикнул и, в точности, как Дэмьен до этого, замахнулся мечом. Но перед тем, как лезвие опустилось на одновременно рассудительную и безрассудную голову библиотекаря, Дэмьен успел метнуть меч в потерявшего бдительность Края.
Однако наркобарон не зря считался умелым бойцом: ему удалось отбить клинок, лишь слегка оцарапавший шею. Но Дэмьен и не предполагал, что все закончится так просто. Выгадав драгоценные секунды, он вырвал стилет из ноги и кинулся на отвлекшегося Края, вкладывая в бросок оставшиеся силы.
Опрокинув замешкавшегося противника, Дэм воткнул стилет в правое запястье наркобарона и почти одновременно ударил его головой в переносицу. Пока Край глотал кровь, приходя в себя, Дэмьен подхватил выпавший из его руки клинок и, целя в горло, замахнулся. Вот только завершить удар добытчику не удалосьего снова обожгло кипятком. Арбалетный болт не прошил тело насквозь, а застрял под правой ключицей, заставляя тошноту подкатить к самому горлу.
Сбежавший телохранитель вернулся с подмогой, и четверо арбалетчиков не спеша приближались к месту схватки, держа оружие наготове.
Живым, закашлялся под добытчиком Край, приходя в себя. Он нужен мне живым!
Понимая, что выхода нет, Дэмьен прибегнул к последнему средству. Кожаный мешочек с грассой, казалось, сам собой очутился в левой руке. Несколько секунд на борьбу с «молнией», и широким жестом сеятеля добытчик Шер развеял пыльцу в замершем от напряжения воздухе.
Легчайшие частицы в считаные мгновения заволокли переулок поблескивающим облаком. Он на секунду задумался, не попытаться ли поднять выпавший меч и завершить начатое. Но добивать провалившегося в нирвану, совершенно беспомощного человека как-то расхотелось. Поэтому Дэмьен соскочил с противника и, подхватив библиотекаря, ринулся прочь. Бандитов, погрузившихся в грезы, можно списать со счетов, но Дэму лучше добраться до Города прежде, чем блокированная адреналином боль вцепится в него своими острыми зубами.
Глава II
О том, что солнце уходит за горизонт, доктор Родригес определил по смене цвета в операционной. Голубоватый днем милк, из которого было сложено большинство строений Зоны, начинал светиться розовым во время заката. Этого неяркого, но какого-то плотного света хватало для жизни, и потому обыватели Пасмурной зоны почти не держали свечей. Однако для тонких медицинских манипуляций в отсутствие электричества они были необходимы. А электричество в этот район обещали провести только через год-два. Это уж как у старого консула в голове пазлы сложатся.
Эрнандо Родригес, суховатый и подвижный, как и большинство из Латинского сектора, только что закончил операцию. Он щедро напоил эксом избавленного от аппендицита милковщика и направился в пристройку больницы, где часто ночевал после смены. Однако вместо запертой по обыкновению двери его встретило темное чрево распахнутого настежь проема.
Доктор Родригес насторожился, но не испугался. Даже самые отпетые бандиты не трогали общественных врачей, справедливо полагая, что когда-нибудь им самим понадобится скорая медицинская помощь.
Темные пятна на полу и знакомый до мурашек запах оповестили врача о незваных гостях, нуждающихся в его профессиональной помощи. Осторожно приоткрыв двери кабинета, Эрнандо мысленно очертил себя кругом Единого, хвала ему и почитание. Но вместо обвешанных оружием душегубов разглядел в розовых сумерках старого знакомца Шера вкупе с каким-то молодым парнем, без сознания растянувшимся на его кровати.
Добытчик сидел неподвижно в единственном кресле и поприветствовал доктора Родригеса лишь легким наклоном головы.
Привет, Эр. У меня к тебе небольшое дело.
По тому, как слаб оказался голос посетителя, Эрнандо понял, что его помощь Шеру жизненно необходима. Он быстро зажег масляную лампу и, подойдя к добытчику вплотную, снова помянул Единого. Дэмьен оставил болт, чтобы не усилить кровотечение, и железный штырь до сих пор торчал из его куртки диковинным шипом.
Сначала его, Дэм осторожно кивнул на кровать с бессознательным Сандро. У него истощение, какая-то зараза в правой ноге и кровь, полная грассы. Если бы ты слышал, что за чушь он нес, пока я его тащил!
Ты его тащил с этим? А то, что болт при движении мог задеть подключичную артерию, подумал?! Даже ты успел бы истечь кровью, несмотря на свою бешеную регенерацию.
Пока длился выговор, врач быстро, но осторожно избавлял Дэмьена от одежды, где нужно разрезая куртку и прятавшуюся под ней футболку небольшими острыми ножницами. Внимательно осмотрев и ощупав рану, Родригес покачал головой.
Я был прав: артерия совсем рядом. Просто так болт не вытащитьпорвем. Нужно оперировать.
Мне нельзя в больницу, пробормотал Дэм. Ты же знаешь.
Знаю, вздохнул Эрнандо. Твое занятие не предполагает Будем оперировать здесь, но у меня закончился экс.
Обойдусь, устало улыбнулся добытчик. Кстати, возьми в рюкзаке грассу. Отнесешь, куда я скажу, и обменяешь на экс. А пока спрячь подальше.
Дело не только в этом. Мне нужен помощник.
Твои помощникикарманники и мелкие хулиганы, осужденные на общественные работы, а мне нельзя
Помолчи, доктор Родригес озабоченно вгляделся в бледное лицо добытчика. Они не донесут полиции.
Я теперь не полиции опасаюсь, пробормотал Шер. Мы с Краем разошлись во мнениях насчет моего контракта
Тихо, Эрнандо приложил палец к губам Дэмьена. Я понял. Но у меня есть человек, которому наплевать и на Края, и на полицию. Жрец Триединого. Он подрался со священником и угодил под суд. Полгода общественных работ. И в медицине разбирается. Он не сдаст тебя никому.
Ладно. Я понял. Зови его
Э-э-э. Подожди, не отключайся!
Я не отключаюсь. Я ухожу. Надеюсь на тебя. До встречи, Эр.
Голова Дэмьена упала на грудь, а дыхание выровнялось и замедлилось. Убедившись, что это скорее транс, чем обморок, доктор Родригес мысленно помолился Единому и отправился на поиски своего будущего ассистента.
* * *
Дэмьен шел в полной темноте, но в выбранном направлении не сомневался. Пустота звала его, и он собирался сегодня ее навестить. Это было его девятое посещение, и каждый визит Дэм помнил до мельчайших деталей. Особенно первый, который все изменил. Погружаться в свое сознание со временем становилось проще и опаснее. Пустота набирала силу и выпускала посетителя обратно все с большей неохотой. Дэмьен не знал, отважится ли прийти сюда в следующий раз. Он никогда не спрашивал отца, приходил ли он в свою Комнату. Об этом в их роду предпочитали помалкивать, как будто молчание могло избавить от проклятия. Каждый справлялся со своей Пустотой как мог, и юный Дэмьен уважал это неписаное правило. А вот сейчас жалел, что не задавал отцу неудобных вопросов. По крайней мере, мог узнать, был ли он ненормален, так же как и остальные мужчины его семьи, или еще ненормальней.
Впереди замаячил слабый свет, и вскоре Дэмьен стоял у простой белой двери в стене, терявшей свои границы в черно-фиолетовой бесконечности. Эту дверь он помнил очень хорошоона вела когда-то в его детскую комнату. Даже краска облупилась возле ручки точно так же. Ему оставалось только повернуть ее и шагнуть за порог к нетерпеливо ожидающей его Пустоте. Чтобы в очередной раз удивиться ее отсутствию. Как только Дэм входил в Комнату, Пустота исчезала.
«Ну, разумеется, ведь Комната больше не пуста. Тут я торчу», пробормотал Дэмьен и с размаху упал на огромную мягкую кровать под золотистым балдахином. Мельком глянув на массивные напольные часы, Дэм поморщился. Время в Комнате невозможно было сопоставить со временем во внешнем мире. Стрелки то застывали на месте, то неслись будто секундные. «Придется включить панель», Дэм дотянулся до пульта и через мгновение услышал голос доктора Родригеса, с помехами доносившийся из динамиков. Экран огромного, во всю стену, телевизора оставался темным. Дэмьен никогда не видел на нем внешнего изображения, потому что глаза его в моменты «ухода» оставались закрытыми.