Я постарался сохранить невозмутимое выражение лица.
Ты чрезвычайно добр.
Тук фыркнул и каким-то образом ухитрился посмотреть на меня сверху вниз.
В моей натуре вообще сочетать мудрость и милосердие.
Я кивнул, словно и впрямь видел проявление глубокой мудрости.
Так-так. Послушай, Тук. Мне нужно знать, не бывал ли ты в этом месте последние несколько ночей или не знаешь ли кого-нибудь, кто бывал. Я ищу одного человека, и, возможно, он приезжал сюда.
А если я скажу тебе, заявил Тук, ты в обмен разомкнешь круг, который, вне всякого сомнения, по чистой случайности удерживает меня здесь. Я верно понял?
Это было бы только разумно, согласился я со всей серьезностью, на какую был способен.
Тук сделал вид, будто обдумывает это, потом кивнул:
Очень хорошо. Ты получишь информацию, которую хочешь. Освободи меня.
Я прищурился:
Ты уверен? Обещаешь?
Тук еще раз топнул ножкой, и облачко серебряной пыльцы на этот раз вышло еще больше.
Гарри! Ты весь спектакль портишь!
Я сложил руки на груди:
Я хочу, чтобы ты обещал мне это.
Тук всплеснул руками:
Ну ладно, ладно, ладно! Обещаю, обещаю, обещаю! Обещаю нарыть тебе все, что ты хочешь знать! Он возбужденно запорхал по кругу внутри невидимого барьера. Только выпусти меня! Выпусти!
Обещание, произнесенное трижды, настолько близко к истине, насколько этого вообще можно добиться от фэйри. Я быстро подошел к кругу и коснулся его ногой. Невидимый барьер исчез с легким шипением высвобождаемой энергии.
Тук крошечной серебряной кометой пронесся над водами озера Мичиган и исчез. Вылитый Санта-Клаус. Правда, надо заметить, Сантафэйри значительно крупнее и сильнее Тука, и потом, его истинного имени я все равно не знаю. От меня не дождешься, чтобы я заманивал в магический круг Санту. Я вообще сомневаюсь, чтобы у кого-то хватило пороху на такое.
Я побродил немного вокруг дома, чтобы не заснуть. Если бы я это сделал, Тук имел бы полное фэйриское право выполнить данное мне обещание, рассказав мне то, что меня интересовало, пока я сплю. А с учетом того, что я только что поймал и, можно сказать, унизил его, он мог бы и поквитаться со мнойчерез пару недель он и помнить об этом забудет, но, застань он меня спящим и беззащитным, я запросто мог бы проснуться с головой как задница, а я не уверен, что это пошло бы на пользу дела.
Поэтому я ходил туда-сюда и ждал. Обыкновенно Туку хватало получаса, чтобы разузнать все, что меня интересовало.
Так оно и вышло. Не прошло и тридцати минут, как он, искрясь и мерцая, прилетел и запорхал вокруг моей головы, стараясь запорошить мне глаза своей волшебной пыльцой.
Ха, Гарри! вскричал он. Я все сделал!
И что тебе удалось узнать, Тук?
Отгадай!
Я фыркнул:
Нет уж.
Ну, давай же. Хоть капельку!
Я нахмурилсяя и правда жутко устал, что не улучшало моего настроения, хоть я и старался этого не показывать.
Тук, уже поздно. Ты обещал все мне рассказать.
С тобой неинтересно, возмутился он. Стоит ли удивляться, что от тебя ничего не дождешься, пока кому-то от тебя чего-нибудь не понадобится.
Я удивленно уставился на него, и он зашелся от восторга.
Ха! Вот это мне нравится! Мы за тобой следим, Гарри Дрезден!
Вот это мне уже совсем не нравилось. Я вдруг живо представил себе дюжину соглядатаев-фэйри, вьющихся у меня перед окнами и заглядывающих внутрь. Пожалуй, стоит принять меры к тому, чтобы этого не допустить. Не то чтобы я их боялся или чего такого. Так, на всякий случай.
Выкладывай, Тук, вздохнул я.
Иду на посадку! взвизгнул он, и я послушно вытянул руку открытой ладонью вверх, а он приземлился на нее. Веса его я почти не ощущал, но его поле, его аура пронизала меня легким электрическим разрядом. Он бесстрашно встретился со мной взглядомдуши у фэйри нет, так что заглядывать некуда, да и сами они хоть и видят человеческую душу насквозь, но постичь ее не могути не хотят.
Хорошо, заявил Тук. Я говорил с Колокольчиком, а тот говорил с Красноносым, а тот говорил с Мэг ОАспенс, а та сказала ему, что Златоглаз обмолвился, что проехался на машине развозчика пиццы, когда та приезжала сюда вчера вечером! Тук гордо хлопнул себя по груди.
Машина развозчика пиццы? в некотором замешательстве переспросил я.
Ну да, пиццы! торжествующе вскричал Тук. Пицца! Пицца! Пицца! Крылья его снова затрепетали, и я постарался выморгать из глаз эту чертову волшебную пыльцу, пока не начал чихать.
А что, разве фэйри любят пиццу?
Ну, Гарри, поразился на этот раз Тук. Ты что, сам пиццы никогда не пробовал?
Разумеется, пробовал, ответил я.
Тук принял уязвленный вид.
И ни разу не поделился?
Послушай, вздохнул я. Может, я как-нибудь вскоре и угощу вас, ребята, пиццей. В благодарность за помощь.
Тук восторженно подпрыгнул, перескочив с кончика одного пальца на другой.
Да! Да! Только подожди, пока я им расскажу! Мы еще посмотрим, кто посмеется в следующий раз над Тук-Туком!
Тук, произнес я, пытаясь утихомирить его. Скажи, он никого больше не видел?
Тук состроил хитрую мину.
Он сказал, тут были смертные. Они занимались спортом, поэтому пицца нужна была им, чтобы восстановить силы!
Откуда пицца, Тук?
Фэйри зажмурился, потом уставился на меня так, словно я сморозил какую-то особенную глупость.
Ну, Гарри! Я же сказал: из фургона. Он взмыл с моей ладони вверх и исчез в кронах деревьев.
Я со вздохом кивнул. Тук все равно не видел разницы между «Домино» и «Пицца-хат». Он и читать-то не умел: у большинства фей и фэйри существует стойкое отвращение к письменной информации.
Ну что ж, я узнал две вещи. Первоето, что кто-то заказывал сюда пиццу с доставкой. Из этого следовало два вывода. Во-первых, то, что вчера вечером здесь кто-то был. Во-вторых, то, что этих кого-то кто-то видел и говорил с ними. Возможно, мне удастся найти развозчика пиццы и спросить его, не видал ли он Виктора Селлза.
Второе, что я узнал, это упоминание Тука насчет занятий спортом. В общем-то, само понятие спорта у смертных мало интересует фэйриесли это не связано с наготой и похотью. Излюбленное занятие фэйриэто подглядывать за подростками и разыгрывать их. Значит, Виктор был здесь с любовницей или любовником. Вот вам и «спорт».
Я понемногу начал склоняться к мысли, что Моника Селлз получила отставку. Ее муж катался в эти края вовсе не для того, чтобы учиться колдовству, и все эти зловещие талисманы со скорпионами здесь ни при чем. Он просто развлекался в этом своем гнездышке с подружкойподобно любому другому мужу, уставшему от заботливой клуши-жены. Одобрения это, само собой, не заслуживает, но понять его тоже можно.
Зато возникала другая проблема: как сообщить об этом Монике. Мне почему-то казалось, что ей не захочется слушать о том, что мне удалось узнать.
Я поднял с земли блюдце, чашку и миску и вместе с серебряным ножиком убрал обратно в черный нейлоновый рюкзак. Ноги ныли от долгой ходьбы и стояния. Мне не терпелось добраться домой и завалиться спать.
Мужчина с обнаженным мечом в руках возник вдруг из темнотыни шелеста, ни даже хлопка магической энергии я даже не услышал. Как и я, он был высокого роста, но массивнее, и выступал с этаким тяжеловесным достоинством. На вид ему было лет пятьдесят с небольшим, так что в каштановых волосах проглядывали седые пряди. Его длинный черный плащ покроем напоминал мой, только без капюшона. Брюки и пиджак его тоже имели темную окраску: угольно-серый и темно-синий. Только рубаха сияла крахмальной белизнойтакую даже странно видеть без галстука. Серые глаза его с красными прожилками по углам излучали угрозу. Лунный свет отражался в них таким же бликом, как от серебряного клинка. Он шагал прямо ко мне.
Гарри Блэкстоун Копперфилд Дрезден, негромко произнес он на ходу. Целенаправленное использование истинного имени для призывания посторонних и сковывания их чарами в собственных интересах является нарушением Четвертого закона магии. Напоминаю тебе, что ты находишься под Дамокловым Проклятием. Мы не потерпим больше ни одного нарушения закона с твоей стороны. Карой за такое нарушение будет смерть через отсечение головы мечом, и приговор будет приведен в действие на месте.