Распоряжайка, как накануне выяснила Самоварова, была южанкой, родом из Ростова-на-Дону.
Еще не барыня, уже не девка (все-таки в ее распоряжении отдельная комната большого дома), не совсем хозяйка, но и не обслуга, не юная дурочка, но далеко не старуха, Жанна бесспорно бередила не только мысли, но и плоть одичавших в мужском коллективе рабочих.
В ее же явно завышенном внимании прослеживался интерес к кому-то конкретному. Интерес совсем не такой, как к прорабу Ливрееву, грузный, суетливый, с невысказанными претензиями и зудящей надеждой. Здесь скорее чисто бабское пустое кокетство: без смысла и цели, стервозное, но в своем роде очаровательное.
Варвара Сергеевна, следя глазами за стремительно перемещавшимся по участку Пресли, выжидала удобного момента для знакомства с бригадой. Валерий Павлович, все в том же дурном состоянии духа, остался в домике, сославшись на то, что ему нужно готовить какой-то доклад.
Наконец Михалыч, который с первого взгляда распознавался старшим в этой группе, гаркнул и сделал некий жест рукой, отмашку к перекуру.
Маленький кривоногий рабочий слез со строительных лесов, а сам Михалыч и еще один, молодой тощий парень, оторвались от своей работы укладки камня на отмостку.
С любопытством покосившись в сторону летней курилки, где сидели Самоварова с Жанной, они развернулись и направились в сторону недостроенной террасы.
Ребят! У нас вообще-то гостья! Неплохо бы подойти и поздороваться, начальственным тоном закричала им в спины распоряжайка.
Михалыч остановился и, что-то прикинув про себя, не слишком охотно двинулся на зов. Двое других поплелись следом.
Добрый день! Самоварова привстала с лавочки.
Варвара Сергеевна, да вы сидите, сидите! тут же вставила свои «три копейки» Жанка и, как драгоценную тетушку, любовно погладила по руке, этим жестом словно усаживая ее обратно.
Да насиделась уже, аж ноги затекли, и Самоварова с улыбкой обвела глазами мужчин, в растерянности застывших у столика. Давайте знакомиться, обратилась она к ним.
Иван Михалыч.
Николай.
Иван.
Последний, маленький и кривоногий, тот, что стоял на лесах, произнес свое имя тихо и скомканно, а затем быстро отошел за спины товарищей вроде бы его тут и нет.
Варвара Сергеевна наша гостья с пафосом начала было Жанна, но вдруг осеклась и замолчала, не зная, как надлежит представить необычную гостью простому люду.
Мы уже поняли, с легкой усмешкой хмыкнул бригадир. Добро пожаловать!
Усмешка, как поняла Самоварова, предназначалась распоряжайке.
Ну че встали как неродные, курите, раз перекур! И Жанка уселась обратно на лавку.
Жанна Борисовна, мы уж лучше где привыкли, подал голос молодой (Колян, как звали его товарищи) и махнул рукой в сторону террасы. Там у нас и чайничек, и сигаретки.
Распоряжайка пожала плечами и взглянула на гостью та ни на чем не настаивала.
Когда рабочие гуськом двинулись в сторону террасы, Жанна с едкой иронией бросила им вслед:
Лучше им там Ничего-ничего, прикрою я скоро эту лавочку! Терраса хозяйская, у Алинки на нее большие планы были, а эти все никак ее не доделают: типа некогда, типа в последнюю очередь. Распустила их Алинка! Где это видано, чтобы работяги, при живущих в доме хозяевах, чаи в принадлежащем им помещении гоняли!
Вероятно, больше негде, предположила Варвара Сергеевна.
«Ее бесит, что кто-то из этих трех отказался ей подыгрывать», поняла она.
В этой короткой дурацкой сценке строители в грязной одежде выказали куда больше такта, чем претендующая на роль хозяйки распоряжайка.
Что значит негде? Шли бы в свой вагончик!
А где он, кстати? поинтересовалась Самоварова.
А В начале поселка бытовка стоит. Управляющий пока разрешает на ничейной территории, у леса, ставить бытовки для рабочих. А Алинка, представляете, им столы здесь по праздникам накрывала! И Жанна раздраженно постучала наманикюренным пальчиком о чугунный стол.
И Андрей это одобрял?
Пф Он же дома почти не бывает! Нет, эти посиделки проходили в его отсутствие.
И для чего она это делала?
Откуда я знаю? пожала плечами Жанна. По доброте души, имхо
Но вы ведь принимали в этом участие?
Я?! А мне не надо ходить к народу. Я и есть народ! театрально воскликнула Жанка и картинно насупилась.
«То ли она в детстве в школьном театре переиграла, то ли действительно считает, что так жеманно и неестественно должна вести себя хозяйка большого дома»
Но если вы отождествляете себя с народом, отчего ж вы с ним так разговариваете?
Что вы имеете в виду? вскинула свои густые черные брови распоряжайка.
Я имею в виду, что вы не представили им меня, не сказали, кто я и зачем я здесь, устало вздохнула Самоварова. Этот местечковый цирк стал уже надоедать. Видимо, прав Валерий Павлович: поездка сюда была ошибкой, и делать им здесь совершенно нечего. Только вот очень жаль хрупкую, с большими грустными глазами Алину. Варваре Сергеевне вспомнился портрет на стене и вдруг дико захотелось увидеть его вновь, в оригинале, а не на фото в своем айфоне.
Я бы хотела сегодня же переговорить с вашими рабочими об Алине, безучастным тоном продолжила Самоварова. А вечером Андрей принесет с трудом подобрала она формулировку, официальную историю своей жены.
А моим словам вы, значит, не доверяете! обильно накрашенное лицо Жанны, кажется, демонстрировало теперь обиду.
Мне нечему пока доверять, спокойно парировала Самоварова. Вы дали мне очень мало информации.
Вчера распоряжайка сунула ей в руки записанный на клочке бумаги пароль от вайфая, который, с ее слов, она с трудом отыскала в большом доме, и после утреннего разговора с Валерием Павловичем Самоварова наконец подключила мобильный к высокоскоростному местному инету (билайновский в этой зоне постоянно зависал) и тут же глянула расписание ближайших «Сапсанов».
Будто считав, о чем она думает, Жанна в своей обычной манере резко сменила тон и, перестав выделываться, глубоко вздохнула:
Варвара Сергеевна, миленькая вы моя, заговорила она и впрямь как с любимой тетушкой, хватая Самоварову за плечо. В ее голосе сквозил неподдельный испуг:
Мы же с вами хотим одного и того же чтобы она нашлась. Вы спрашивайте, а я отвечу, если смогу. Просто Алинка действительно такая Словно одна ее часть существует здесь и сейчас, а другая в каком-то ином мире. При этом она, в отличие от меня и своего мужа, собранна и уравновешенна. Часто, при смене погоды, ее беспокоили скачки давления, в эти дни она могла подолгу лежать у себя. Но даже в такие моменты а ведь от этого чертового давления каждый второй в этом сраном климате страдает! мне казалось, что она врет
Она только здесь такая стала? решив пока не отступать от выбранной тактики, равнодушно уточнила Самоварова.
Нет. Я замечала и раньше.
Раньше это до Андрея?
Да. Какое-то время мы вместе снимали квартиру. Но в последние дни в Алине появилось то, чего раньше в помине не было.
И что же?
Высокомерие! не скрывая засевшей в ней обиды, взвизгнула Жанка. Я вам говорила, она со мной в молчанку играла с вечера пятницы, а в воскресенье вообще меня послала!
Погодите Возможно, то, что вы приняли за высомерие, было связано с внутренней напряженной работой мысли.
Самоваровой необходимо было перво-наперво узнать подробную биографию пропавшей, а не опускаться до бабьих разборок из-за пропавших заколок и прочего житейского вздора.
Когда вы снимали квартиру?
Да какая разница! Пять лет мы вместе прожили, целых пять лет А потом появился он, и мне пришлось съехать.
Об этом позже. Как вы с ней жили?
Хорошо, Жанна теребила длинную веревочку-завязку от капюшона своего черного худи. Случалось, у нас даже любовники были общие.
Одномоментно?
Конечно, нет! глухо хохотнула распоряжайка. Но вы же понимаете, две молодые симпатичные девушки в большом и жадном городе В тот период нам приходилось выживать. Это были мужчины ради
Она явно не могла подобрать подходящий, по ее мнению, для ушей Самоваровой эвфемизм. Конец веревки уже дошел до колен, и она безжалостно за него дернула.