Дитр вытащил коробок спичек и зажег одну. Он постоял молча, чувствуя, как позади тревожно дышат его коллеги. Бросив спичку на астры, он отошел. По Линии Стали пополз аромат горящих растений.
Ничего не скажешь? на всякий случай уточнила глашатай.
Дитр молча покачал головой. Он стоял и смотрел на пламя, а едкий дым на нездешнем уровне прокрадывался в его ноздри чужим и очень недобрым любопытством. Решив, что с него хватит, Дитр развернулся и пошел обратно в здание. Коллеги пошли за ним.
Мне теперь спать страшно, пробормотал Коггел.
Это террорист, он и хочет, чтобы тебе было страшно, высоким от напряжения голосом отвечала связистка, но бояться нельзя.
Страх, громко и сухо проговорил старший помощник шеф-следователя, это нормальная реакция души на всемирное зло. Я не буду болтать о том, что вы все знали, на что шли, и так далее. Вы в полном праве бояться. Но я прошу вас сохранять трезвый и холодный рассудок. Он явится завтра, он к нам придет. Не бойтесь засыпать, просыпаться куда страшнее.
Они разошлись по комнатам, и Дитр, открыв сундук, понял, что не может начать разбирать вещи. Плюнув на все, он вышел в коридор и направился к двери в квартиру Виаллы Эрлисы.
Тихо, тихо, говорила она куда-то в сторону, открывая дверь, ты же умный кот, вот и веди себя как настоящий охранник. Что ты хотел, шеф? Заходи.
Дитр вошел, и кот принялся обнюхивать его штанину, навострив серые вибриссы. Виалла закрыла дверь.
Гралейцы очень много уделяют внимания именам, да? сказал он.
Только дворяне, душевнобольные вроде Ребуса и снобы вроде моей мамы, ответила она.
А твое имя переводится как
Серебряная, да, сказала кодировщица, улыбаясь. Мама вообще хотела назвать на знатный манер, но отец спас. А твое означает шторм, верно?
Шторм, буря, мятеж, как тебе угодно, глухо ответил Дитр.
Ты хочешь остаться у меня на ночь?
Дитр подошел к ней и протянул руку, впервые за свое знакомство с ней прикасаясь к ее волосам. Он бы очень хотел долго прогуливаться с ней между цветных фонариков, зайти в механический цирк, чтобы посмотреть бои шестеренок, а потом сесть на одну из легких железнодорожных линий и уехать в порт, где можно пострелять по летучим рыбам. Потом он бы долгими и темными южными днями вымалчивал всемирную фразу, чтобы наконец сказать ей. И чтобы она, наконец, ответила, что она тоже. Но времени на все это у него не было, потому что назавтра их ждал Ребус. И Дитр сказал сразу:
Я люблю тебя, Виалла. Я тебя люблю.
Я тоже, ответила она, ловя его руки на своих волосах. Я тоже тебя люблю.
Дитр проснулся в соответствии со своими внутренними часами. Он не знал, мозг ли у него такой или же это некая его всемирная особенность, но Дитр Парцес всегда вставал без будильника. Он крепко поцеловал Виаллу, отчего проснулась и она. Она была хороша собой даже спросоньяс темно-русыми волосами, ореховыми глазами и тонкими черными бровями. Дитр приподнялся на локте и вместо того, чтобы пожелать ей доброго утра, брякнул:
Ты можешь сегодня остаться в казармах, я думаю, ты не выспалась. Я дам тебе отпускной день.
Виалла нахмурила одну бровь и посмотрела на него так, будто впервые видела.
Парцес, я знаю, что ты хочешь сказать. Если ты еще раз что-нибудь подобное отмочишь, этот раз будет последним, когда ты видел меня голой, с этими словами она встала с кровати и направилась в ванную. Дитру стало стыдно.
Все встали вовремя, никого не пришлось расталкивать, даже Ралда, который, похоже, вообще не спал этой ночью, но и он не выглядел сонным, хоть у него и дергалась одна ноздря.
Полицейское отделение всемирно защищено от огня, сообщил Дитр, шагая во главе компании по коридору казармы, а в дополнение оснащено пожаротушительной техникой, и на каждом этаже дежурит по специалисту. Так что он нас не подожжет.
Он очень изобретателен по части убийств, и огоньэто далеко не самый его любимый способ прикончитькак это он говорит? телесную тварь, возразил Локдор, поравнявшись с ним, чтобы Дитр его услышал.
Верно, он очень любит подчинять себе чужую волю, кивнул Парцес, отворяя дверь. Разум жертвы оставляет свободным, чтобы обреченный знал и чувствовал, что делает. Берегите свою волю.
В отделение они явились за пятнадцать минут до начала планерки. Шеф-следователя с Керлой, старшим глашатаем, еще не было. Эстра принялась варить горький отвар, а Коггел вдруг бросился строчить письмо.
Кенеа, дай хорька, нервно попросил он связистку.
Он не для личных посланий, отказала она. В обеденный перерыв сходи в отделение связи и возьми себе почтовую тварь.
Это важно, умолял Коггел, я написал родителям, что я их люблю, о нежности своей написал, чтобы они знали, когда им пришлют мой череп
Сентиментальная ты гралейская рожа, сплюнул Ралд, все в порядке будет с твоим черепом.
Найцес не любил гралейцев, постоянно распространяясь о том, что они чудные, упрямые и чувствительные, но Дитр попросту думал, что Найцеса задевает, что не только он один хорош собой в мире телесном. И Виалла, и Коггел были обычными славными людьми, не проявляя никаких признаков пресловутого гралейского менталитета, как и остальные представители этой национальности, которых знал Дитр. Единственным ненормальным гралейцем в Конфедерации был Ребус. «Но шутка в том, подумал следователь, что он никакой не гралеец по своей извращенной сути. Скорее даже антигралеец».
В отделение прибежал шеф-следователь, а за ним по пятам с рупором и портфелем наперевес трусила глашатай.
Кенеа, Вица, зашипела глашатай, вы не могли еще позже своего хорька выслать?
Легр Беркеэ согласно хмурился, не желая признавать публично, что хорек был один на двоих.
Мы выслали его где-то в десять тридцать, шеф, ответила Эстра, косясь на подходящий к краю напиточного сотейника горький отвар. Этот хорек всегда был быстрым, не могу знать, что его задержало.
Мы действительно выслали его в десять тридцать, закивала связистка. А во сколько он прибежал?
В час ночи! К тому же был злой, словно не закодированный, а наполовину дикий
Связистка охнула, сжимая исцарапанные разными животными кулаки.
Чего?! рявкнул Беркеэ. Чини своего хоря, иначе я его отправлю в утиль
Шеф, сказал Дитр, дело не в хорьке. Кенеа, обратился он к связистке, его могли перехватить?
Когда животных перехватывают, тихо ответила она, они обычно теряют код, они не продолжают свой путь, ведь помните, как было с доминионцами
У нас не доминионцы, а Ребус, покачал головой Дитр, переглядываясь с шеф-следователем.
Мразотно, довольно мразотно и гнило, прокомментировал начальник. Он изобрел какие-то новые коды для почтовых тварей. Парцес, гони всех во внутренний дворик.
Шеф, сейчас, ответил Дитр. Только вы должны посмотреть вот на это, он отдал ему папку с материалами, которые раздобыл Ралд. На основе фактов, обнаруженных Найцесом, я хочу предложить тактические шаги.
Спускайся пока, а я гляну, кивнул Беркеэ.
Они вышли во внутренний дворик и встали прямо под окнами кабинета своей рабочей группы. На остальных этажах полицейского отделения закрыли окна и железные ставни, чтобы планерка имела вид конфиденциальной. В кабинете остались лишь шеф-следователь и глашатаи, и Беркеэ стоял, листая папку, а старший глашатай оперлась локтями на подоконник открытого окна, оглядывая коллег с возвышения.
Да, проговорил начальник, Парцес, ты правильно сделал, что взял в группу Найцесаи отправил его именно по этому направлению Керла, стартуй.
Глашатай подняла локти и распрямилась. Она хлопнула в ладоши и объявила о начале собрания.
Группа, начинаем оперативную планерку по реагированию в агломерации Гог. Как нам уже известно, после нашего с шеф-следователем отъезда старшим останется Дитр Парцес, Эстра Вица будет отвечать за информационное влияние. Разработкой лояльных террористу преступных групп займется
Эр номинно! звонко и певуче проговорили откуда-то сверху.
Полицейские обернулись на звук, а Беркеэ и глашатай вздернули головы. На крыше соседнего здания, где располагался склад инвентаря, сидел человек в черной тальме. Он свесил ноги через водосточную трубу и скрестил руки на груди, ухмыляясь краем того, что когда-то было ртом.