Не смешноно слова не шли к эмоциям девушки. Она глупо улыбалась.
У вас неплохой сад. Не хотите мне его показать?
Рим, вам правда хочется взглянуть на сад?
Нет,ответил он,но я хочу еще немного пройтись, а ваше общество мне нравиться,он подхватил ее под руку.
Крид рвала и метала взглядом молнии. Она совершенно потеряла над собой контроль, еще минуту назад она нежилась в объятьях Виктора, вспоминая, как часто они сидели, обнимая друг друга в девстве. Сейчас ее длинные коготки вцепились в руку Линкольнамладшего.
Крид, мне больно,сказал тот.
Да?она изогнула темную бровь, провожая взглядом пару.
Крид?
Да,она не слушала его.
Крид, Рим не тот человек, для которого ты создана,сухо произнес Виктор,он любит своея.
Да,наконец она отвела взгляд от дорожки и поглядела на Виктора, по щекам Крид катились крупные капли слез.
Моя милая,Кошачьи глаза Виктора сощурились,он одиночка, с этим ничего нельзя поделать и почему ты выбрала Рима? Он хороший человек по-своему, не плохой другно он, ни во что не ставит женщин. Они для него средство для исполнения желаний.
Причем здесь Рим?Вытирая слезы, спросила Крид.
Притом, что я думал.,растерялся Виктор.
Чихать я хотела на него,получилось резко, но Крид было все равно,Рим всего лишь Рим. Я ревную Кити. Понимаешь?
Не понимаю,Виктор не хотел понимать, но догадывался он давно, что с Крид что-то не то. Это было прошлой осенью, когда погонщик приехал домой. Он застал девушек на веранде. Крид убирала Кити волосы в замысловатую прическу. Та что-то ей рассказывала, потом остановилась и, поглядев на белую розу, сравнила ее с Крид. Пока Кити говорила про цветок, девушка стояла с каким-то вымученным растерянным лицом, а потом стала медленно наклоняться к шее подругитак, словно хотела ее поцеловать, если бы вовремя не вмешался Викторкто бы мог знать.
Я уже как год влюблена в Кити,долетели слова Линкольн до ушей Виктора.
Он шумно выдохнул клуб дыма:Черт, я так и думал!
Прости меня, но я, правда, не знаю, что мне делать,новый поток слез полился из глаз Крид,я совсем одна и поделиться мне не с кем. Есть только ты..
Ты в курсе, что правительство искореняет других?
Я слышала.
Это входит в обязанности полицы,он не хотел пугать Крид, но так получилось.
Я не могу заставить себя, Виктор! Мне не нравиться мужчины! Меня от них тошнит, как от того управляющего!с громкими возгласами она уткнулась в широкую грудь мужчины.
Тебе придется это сделать!В дверном проеме стоял старый Линкольн. Он все слышал,Или я лично застрелю тебя, тварь!
Линкольн!Прогремел Виктор, пряча за спину девушку,не смей!
Пристрелю как больную сучку!хрипел плантатор,Мой ребенок не однополый урод!
Тогда тебе придется переступить через меня!Не уступал Виктор.
Ха!плюнул ему в лицо плантатор,она вертит тобой как марионеткой, а ты и рад!
За спиной Виктора тихо заскулила Крид, а плантатор продолжал:
На балу выдам ее за первого, кто попросит ее руки! Первого поняла?!
Линкольн!Виктор навис над старым плантатором, как грозовая туча над землей,Не смей!
Смею, еще как смеюи ты не будешь в числе поклонников этой девки, крестник,остывая, буркнул старик.
Прихрамывая, старый плантатор ушел в дом, а Крид буквально висела куклой на руках названного брата.
Зачем я только сказала?Прошептала девушка.
Затем, что бы я смог тебя защитить,ответил Виктор.
***
Мужчина на фоне заката саваннышикарное зрелище. Мужчина на необъезженном мустанге, который рвет поводья, встает на дыбыэто редкое зрелище. Особенно когда он укрощает конястихая против стихии, необъезженный жеребец против такого же дикого создания. Быть мужчиной одно, совершать поступки, достойные мужчинысовсем другое.
Виктор Линкольн по праву заслужил называться настоящим мужчиной. Он ловко управлялся с конем, не давая тому поблажки. Еще бы! Если он хотя бы на миг отпустил поводья, то мог оказаться под копытами мустанга. Жеребец силился скинуть седока, но тщетно. Его попытки бить передними ногами в пустоту, казались жалкими, уловки глупыми; и по сравнению с силой духа Виктора, мустанг явно проигрывал.
Тут же в загоне, упершись руками в бока, стоял Рим. Его точеный профиль смотрелся на закате, как профиль бога. Что сказать, он был шикарным малым; на всякий случай полицы придерживал лассо.
Крид смотрела на Рима. Она попыталась испытать к нему хотя бы восхищение, но ничего не чувствовала и не видела никого, кроме красивого мужчины. Она каждый раз задавалась вопросомчто в нем такого? Покопавшись в мысленных доводах, она не находила ответ. Красивый мужчина внешне, стройный, высокийи все. По сравнению с Виктором (за которого Крид очень гордилась), плечи которого были раза в два шире самого РимаРим казался мальчишкой. Он даже подойти не решался к мустангу, не то что сесть.
Наконец, с мустангом было покончено. Мокрый от пота, уставший Виктор победоносно улыбался:
Все я в конюшню!
Виктор это было потрясающе!Кити тоже все видела,но это занятиеоно опасно!
Кити, старушка Кити за всех волнуется?Шутил Виктор.
Пойдем, тебе нужно помочь,Кити прошла мимо Крид, как будто не заметила. Она все еще злилась на резкое высказывание подруги. Крид чувствовала себя скверно, а тут еще Рим:
Тоже хочется?
Не понимаю, вас,холодно бросила Крид.
Да, ладно!Он весело подмигнул ей,Я видел, как ты смотрела на мустанга! У тебя глаза блестели по-особенному!
Тсс!Крид приложила палец к его губам,только не кричи. Говори тише.
Пойдем,он потянул ее за руку,я покажу тебе, почему люблю дорогу!
Ты что с ума сошел?когда он посадил ее на коня,Отец узнаетубьет!
Я буду рядом,и, правда, Рим выводил своего скакуна из параллельного загона.
Ну, хорошо, Римдогоняй!Крид пришпорила коня и понеслась вперед в саванну.
Оба всадника уходили навстречу уходящему дню, солнцу, наконец, закату. Гоня скакунов во всю мочь, они отдавались в объятья сумерек. Они не хотели думать о времени, о том, что их хватятся. Им просто хотелось насладиться моментом, когда есть ты, дорога и больше ничего.
Крид была счастлива. По настоящему счастливаона хотела сказать о своем счастье Риму, потому что, когда она была в седлемир был у ее ног. Она притянула поводья и довольно резко повернулась к парню, но едва не удержала равновесие. Возглас сам сорвался с ее губ, и получилось резко. Конь испугался, встал на дыбы и понес свою хозяйку далеко вперед.
Тысяча чертей и бутылка рома!Выругался Рим, пришпоривая своего скакуна:
Крид, дай мне руку!
Черта с дванет!!!
Я не смогу остановить его! Я не мустангер!
Рим. Я. Не. Могу. Я. Боюсь!
Конь словно с цепи сорвался. Он несся только вперед, ему было все равно, что бока были взмылены, а изо рта шла пена. Наконец, он принес хозяйку к реке. Вода немного успокоила его пыл, но ненадолго: мустанг встал на дыбы и сбросил Крид. Если бы она упала не в воду, то все могло плохо кончиться.
Крид! Крид Келлен?!Рим тряс ее за плечи, девушка была ни жива, не мертва от страха.
Все в порядке, пусти менянаконец сказала она.
О, Крид!он крепко обнял ее.
Чтобы я еще раз послушала тебя ни за что, Рим,девушка была мокрая, напуганная и чертовски привлекательная. Рим решил, что пора бы получить награду. Запрокинув ее голову назад, он довольно крепко приложился к губам красотки. Сначала, она вела себя смирно, но потом начала колотить его руками. Наконец, укусила за губу, так, что пошла кровь. Рим отпрыгнул от нее как ужаленный.
Ого, а ты горячая!
Не подходи!Крид плевалась, как настоящий мужик. Кривила рот и терла губы до красна.
Рим, не подходи ко мне! Ты слышал?! Не смей?!
Он подошел, но звонкая пощечина не охладила его пыл, а наоборот только разожгла.
Эй, я знаю, что ты не равнодушна ко мне! Я никому не скажу!
О, мужчины!Прокричала Крид, все еще вытирая губы:
Ты подумал, что спас меня? И теперь имеешь на меня право? Тысяча чертейпонял?!
Крид, Рим!к ним приближался Виктор,вы с ума сошли? А ну-ка, живей на ранчо, пока вас не хватились!
С удовольствием,пробурчал Рим.
Крид показала разовый язычок.
Глава - 3
Ни одна женщина, еще не сказала емунет. Все они желали Рима, кроме однойКрид Келлен Линкольн. Эта чертовка умудрилась не только пробудить в нем чувства, она умудрилась превратить его ни во что. Заморочить Риму голову, потому что он и, правда, не знал, как с ней быть. То девушка сгорала от ревности, то оказывалась холодна, а то и резка с ним.
Рим не знал, как ему быть. От безысходности он искал утешения в объятьях Кити. Девушка попалась ему на глаза случайно. Стояла глубокая ночь, когда он застал ее на балконе. При свете луны она казалась прекрасным созданием. Недолго раздумывая, Рим сказал ей пару комплиментов, а потом перешел в наступление. Не зная, что за ними кое-кто наблюдает.
Это была Крид. Она шла в столовую, чтобы попить. Ночь оказалась жаркой и душной, вода у Крид быстро закончилась. Услышав тихий шепот, девушка подошла к балкону и увидела, как Кити целует Рима. Рим обнимает Кити, сильнее и сильнее. Кровь от ревности прилила к щекам Крид. Она стояла, словно восковая фигура: не в силах, что-либо сделать, пока молодой человек увлекал ту на пол.
Что было дальше, Крид наблюдать не стала. Она считала, что подглядывать низко и подло. Она считала Рима подлецомсначала он флиртует с Кити, потом пытается лапать Крид, а под конец занимается с той любовьюи это все мужчины? Все мужчины одинаковылжецы, подлецы и гадюки. Им только ножки пожарче подавай, смазливую мордочку и масленые глазки. Все они из одного теста сделаныс такими выводами Крид пришла вместо столовой в кабинет отца.
Девушка взяла первое попавшуюся выпивкуэто была водка. Отпив с горла, она пришла к выводу, что та, очень даже хороша. Спиртное жгло горло, голодный желудок, но Крид хотела напиться. «Напиться и забыться»,вспомнились ей слова из какой-то старой песни, а может поговорки.
Побродив по кабинету, она решила, что время в самый раз прогуляться. Забрав бутылку с собой, Крид вышла на дорожку и побрела в заднюю часть ранчо, то есть к реке.
Река как всегда бурлила, бежала, шептала и нашептываласловом, звала к себе. Покачавшись на месте, Крид выкинула уже пустую бутылку и с разбегу прыгнула в воду. Та сразу ударила по разгоряченному телу. Было весело и хорошо по-своему. Вспомнилось лицо отца, улыбка Китиее Кити. Она припомнила сильные руки Виктора. Эти руки были в потоке воды, они с силой ухватили ее шиворот. Неужели он умудрился, таким образом проникнуть в ее воображение? Нет, это была реальность.
Крид открыла шире глаза и увидела над собой младшего Линкольна. Он был так же мокр, как она. Его руки крепко обнимали ее, она тоже обняла Виктора. Мужчина гладил ее по мокрым волосам, а Крид прикоснулась к его бакенбардам, сильным рукам, стала гладить плечи. Крид была счастлива, а Виктор хмур. Хотя, ему шло быть хмурым. Сильный, волевой, смелыйее Виктор.
Тымой!Заявила Крид и запустила пальцы в его каштановые волосы.
После бутылки водки, папайя тоже может показаться солнцем,ответил Виктор.
Нетмой!заявила она и впервые в своей жизни поцеловала мужчину. Было немного странно, такое ощущение, что она столкнулась с чем-то каменным и одновременно чем-то нежным. Нежный каменьстранное сравнение, но это было так.
Чертпрорычал Виктор, освобождаясь от объятий Крид и перекинув ту через плечо:
Ты завтра не вспомнишь, что было. Черт, Крид!
Меня, пожалуйста, депортируйте в мою комнату,пьяным голосом заявила она.
Что удумалатопиться! Теперь спать хочешь?! Определись с желаниями! Тыдура!
Ну, я подумаю. А ты знаешь, что Кити теперь у меня нет. она спит с РимомПродолжала болтать Крид, свисая с плеча Виктора.
Ты что это такое говоришь?
Вик. тор у Кити и Рима роман. Ик!
Тебе нужно проспаться,он бережно внес ее в комнату и осторожно положил в кровать.
Ик.Сказала Крид,помоги мне? Как в девствепомнишь? Ик
Помнюпомню,проворчал Виктор,по-моему, ты из детства еще не выросла, Крид. Все я ушел
Подожди. Останься? Ладно?
О, боги! Тысяча несчастийэто вы леди Крид Келлен!
А говорил, приставать не будешь?! Ик.Когда он убрал с нее мокрое платье.
Конечно, дорогая,ворчал Виктор, снимая и свою мокрую одежду,что я скажу утром, если ты проснешься простуженная? А?
Но утро наступило намного раньше, чем хотелось.
***
Утро наступило с зарей, а светает в саванне намного раньше, чем в других широтах. Рассвет саванны пришел с запахом гари, глины, досок, сена. Дым заходил на порог домов, сараев, веранд. Он полз по половицам и заглядывал в каждую комнату, столовую, гостиную, поднялся на второй этаж. Заглянул в каждую шелку, в каждый замок.
Лошади в загоне стали ржать, бить копытами, сбиваться в кучу. Они чувствовали, что происходит плохое. Ржали животные там, где был пожар. Горела конюшня для племенных скакунов. Их выращивали и держали отдельно от обычных мустангов.
Весь этот шум разбудил Крид. Она потянулась, провела рукой и обнаружила, что спит на чьей-то груди. Распахнув широко глаза, она приподнялась на локте и обнаружила, что рядом спал Виктор. Голова тут же напомнила о вчерашних приключениях, во рту застыл привкус перегара. Щеки залил румянец: девушка припоминала, как приставала к бедному Виктору:
Бедный Виктор,вслух прошептала Крид, проведя рукой по щеке последнего.
Она закрыла глаза, чтобы привести мысли в порядок, но тут же открыла их, потому что в нос ударил страх. Страх звался пожаром. Языки пламени поднимались с крыши конюшни и долетали до окна Крид.
Пожар!не своим голосом завопила Крид.
Пожар!понеслось с улицы.
Пожар!Кричали слуги.
Пожар!Виктор был уже на ногах, натягивая брюки. Крид была тут как тут. Одевать платье было долго, поэтому она накинула еще мокрую рубашку Виктора и выбежала следом.