Я попросил его, чтобы ты была просто умыта. Но хозяин, видимо, оч-чень старательный человек
Он осекся на полуслове: со стороны старого платяного шкафа в углу комнаты вдруг раздался шорох. Девушка дернулась туда, но застыла, не решаясь приблизиться к гостю без разрешения.
Что это? резко спросил Свортек. Крыса? Или
Мой пан только и сумела выдавить она, с ужасом глядя на шкаф.
Свортек рассеянно усмехнулся какой-то своей мысли, подошел к шкафу и дернул на себя дверцу. Там сидел, вытаращив от страха глаза, тощий кудрявый мальчик лет девяти с кухонным ножом в руках.
Что происходит? прорычал Свортек, выволакивая мальчишку за плечо. Тот в ответ не проронил ни звука и обмяк в руках пана, как тряпка; нож выпал из его руки. Меня? Кухонным ножом? Им больше некого было послать?!
Мой пан! Девушка бросилась между Свортеком и мальчиком на колени. Это Дэйн, мой брат! Простите его, он не понимал, что творит! Он всегда так делает
Свортек выдохнул. Затем поставил мальчика перед собой на ноги и недоуменно уставился в его чумазое лицо. По щекам Дэйна катились слезы, но он смело, изо всех сил старался не отводить взгляда от колючих глаз пана.
То есть никто тебя за мной не посылал? тихо спросил Свортек. Ответь мне, мальчик, а я пойму, лжешь ты или
Он немой, мой пан, снова вмешалась девушка. Край плаща Свортека вдруг оказался в ее рукахона тянула его на себя, пытаясь отвлечь чужака от брата. Но я клянусь вам, его никто не посылал! Он лишь хотел проследить, чтобы мне не причинили вреда.
Вот как.
Свортек выдернул плащ из ее рук. Он все еще тяжело дышал.
Не думаю, что твои гости были бы рады обнаружить, что за их шалостями следит какой-то малец из шкафа, хихикнул он без веселья. Да и самому-то не стыдно подглядывать за сестрой на такой работе? Фу!
Он болван, горячо прошептала девушка, я его высеку. Я ему столько раз говорила, что все уже хорошо и никогда больше не повторится, как в тот раз но он все равно
Пошел вон, устало приказал Свортек и опустился на край кровати.
Девушка и мальчик быстро поговорили без слов: она беззвучно рычала, дико выпучив на него глаза, онкапризно морщился, пытаясь показать что-то жестами. Наконец она отвесила ему подзатыльник и выдворила за дверь.
Я был так вежлив с тобой, когда ты разлила пиво на мою любимую обувь, подал голос Свортек. Шарка
Мой пан, это у него в голове засело, неловко объясняла она. Заплетающийся от стыда язык едва складывал звуки в слова. Я бы никогда Просто С тех пор как наша мать
Шарка окончательно запуталась в том, что пыталась сказать, и умолкла, уткнув подбородок в плечо. Свортек встал прямо перед нейтак близко, что она ощутила его дыхание. Впервые в ее жизни от клиента пахло не пивом, не луком, не потом. Но и не так, как пахло от нее самой. Не так, как должен пахнуть человек, даже если он чисто вымыт с мылом. От Свортека пахло костром и холодным подземельем одновременно
Сними это убожество. Он кивнул на пышные юбки, подвязанные спереди так, чтобы обнажить бедра.
Шарка принялась распутывать перевязь под грудью, затем стащила с себя юбки. В ее движениях стыда больше не былоона раздевалась легко, с ловкостью опытной шлюхи, хотя Свортек не дал бы ей больше семнадцати лет. Когда она осталась в исподнем, он остановил ее жестом и спросил:
Вы сироты, верно?
Да.
Что стало с вашими родителями?
С отцамине знаем, их никогда не было. А мама, она
Пока Шарка говорила, Свортек взял в руки ковш с водой и тряпицу и, макая ткань в воду, стал стирать с ее лица румяна.
Мама не была как я, она просто работала тут, едва слышно лепетала Шарка, чувствуя, как с ее бровей вытирают темно-коричневый уголь. И был один мужчина, который к ней ходил, но он был женат, а она Она так не хотела, пыталась его уговорить перестать. Мама была слишком всегда лезла на рожон, кричала, со всеми спорила
Не то, что ты.
Однажды она рассердила его. Шарка не нашлась, что ответить на слова Свортека. И он пришел. Буйный. С топором. Дивочака не было тогда, никого здесь не было, только мы убирали трактир вечером, и
Договорить Свортек ей не дал: он принялся медленно стирать помаду. Мокрая тряпка елозила по приоткрытым пухлым губам, размазывая сбившуюся в комки ярко-красную жижу. Бросив тряпку на пол и отставив ковш, он прикоснулся ко рту девушки кончиками длинных пальцев.
Как грустно, прошелестел он. Его рука нехотя переползла от губ по щеке, затем на шею, с неена затылок и начала расправляться с прической. Быть одной против целого света. Хорошо, что ты не одна. Твой брат болван, но храбрый болван. Цени это.
Шарка пожала плечамии на них тут же упала волна густых волос, освобожденных от заколок и шпилек. Свортек погрузил обе руки в тяжелую копну, чуть сжал и зажмурился.
Ну, спроси меня. Глаза его все еще были закрыты, руки блуждали по ее затылку. Я же вижу, тебя распирает от любопытства. И страха
Что вы, мой пан, я ничего не
Я не причиню тебе вреда.
Она впервые прямо подняла на него глазавсего на мгновение, чтобы сразу их отвести, но, собрав всю свою храбрость, выпалила:
Вы действительно кьенгар, последний из всех кьенгаров на свете?
Свортек убрал руки от головы девушки. Он помедлил с ответом, снимая тяжелый плащ, затем стаскивая с себя камзол, тоже черный, без вышивки и украшений, и расстегивая жемчужные пуговицы рубашки. Потом вытянул из штанов ремень, скрутил и небрежно скинул на гору своей одежды. Весь его худой торс и длинные руки покрывали татуировкисимволы, узоры и звери, каких Шарка в жизни не видела. Кьенгар подобрал оброненный мальчиком кухонный нож и начал проверять его остроту, катая лезвие на основании большого пальца. Завороженно уставившись на его изящные тонкие кисти, Шарка впервые заметила массивный перстень на указательном пальце.
Да, так и есть, ответил наконец Свортек. Я последний маг в этом мире. Здесь не осталось никого, подобного мне. Подражателей, учеников, завистников у меня много, о да но нет никого, кто смотрел бы на мир моими глазами. Может быть, именно поэтому я делал то, что делал, без сомнений и сожалений. Шел только вперед и никого не слушал и не жалел. Ты ведь наверняка слышала страшные сказки обо мне? Знаешь, что я делал все эти годы? Знаешь, почему так сильно меня боишься?
Мой пан, у вас кровь, прошептала Шарка. Заигравшись, Свортек, видимо, слишком сильно нажал на ножи теперь на его пальце красовалась рана, из которой лилась кровь.
Вид алого ручейка развеселил мага. В его глазах разгорелся огонь сильного возбуждения; он высунул и прикусил язык. Кровь собралась в ладони и уже готова была сорваться на пол крупными каплями.
На колени.
Шарка послушно опустилась на пол, со знанием дела уперлась руками в его колени и закрыла глаза. Рука Свортеката самая, порезаннаяснова принялась жадно ощупывать ее рот. Большой палец лег на язык, начал его ласкать, пока другие пальцы мягко ощупывали губынежно и аккуратно, чтобы не поцарапать перстнем. Кровь и слюна смешались.
Раздень меня.
Не выпуская изо рта окровавленный палец, она стянула штаны с его узких бедер.
Посмотри на меня.
И она уставилась снизу вверх в его лицо, как он велел. Никогда и ни у когоа ей довелось встретить множество самых разных людей с самыми разными судьбами, и перед ней они раскрывали себя настоящихона не видела таких усталых, печальных и страшных глаз. Его глубокие глазницы были бездонными пропастями, в которых горели две тусклые луныгорели, говоря что-то на немом языке, которого она не понимала. Шарка вдруг с удивлением осознала, что ее собственное тело сгорает от желания, и к этому желанию примешивается острая черная тоска.
Свортек отнял руку, взял Шарку за голову и притянул ее к члену:
Ты знаешь, что делать.
II. Свора
Собаки встретили Шарку радостным лаем и принялись расталкивать друг друга, чтобы оказаться поближе к девушке.
Тихо вы, проворчала она, поднимая ведро с объедками. Всем достанется. Хватит вопить. Вам тут и так не рады.