Женщина медленно кивнула.
Собеседник на секунду закрыл глаза и с трудом произнес:
Мне показалось, я утонул во времени. Упал в него, как в океан. Будто все-таки прыгнул с того катера, угодил в водоворот, захлебнулся, но каким-то чудом достигнул берега. Успел. Потому что она была жива и рядом. Ты была рядом. Вернулась ко мне, хотя это и невозможно. Все, что требовалось от менязащитить, уберечь, не дать снова исчезнуть. Вот почему я поехал за Ральфом
Он замолчал и открыл глаза.
Я действительно так на нее похожа?мягко спросила Су Мин, впервые за все время долгого рассказа нарушив тишину.
Абэ горько усмехнулся. Все-таки он идиот. Сказать женщине, что она похожа на другую, что он видит в ней другую, что он с ней из-за другой. Каким же дураком-то надо быть?
Похожа. Очень. Но это не главное. Главное, что когда ты рядом, я чувствую то же самое, что чувствовал семнадцать лет назад.
Собеседница кивнула и плавно подалась вперед, намереваясь снять с него пиджак. Абэ, словно во сне, перехватил ее руки. Последнее, чего он сейчас хотел это секса.
Су Мин немедленно отстранилась, а потом вытянула из прически подаренные заколки. Гладкие каштановые волосы рассыпались по плечам, а изящные спицы легли на низкий столикцветами к гостю.
Доверие.
Абэ завороженно смотрел на поблескивающий в полумраке металл.
Женщина поднялась с циновки. Такеши сразу же последовал ее примеру. Она сделала шаг к нему. Абэ посмотрел вниз, на столик, где лежали заколки.
Доверие.
Он отвел руки в стороны.
Год твоей потери стал годом потерь и для меня. Именно тогда была убита моя семья,негромко сказала Су Мин, снимая с него пиджак и увлекая за ширму.
Полумрак здесь стал почти темнотой. В этой темноте Абэ почувствовал, как тонкие пальцы распахнули на нем рубашку и заскользили по плечам, освобождая их от одежды.
В тот год я умерла первый раз. Мне он тоже памятен,послышался бархатистый шепот.
Су Мин зашла оцепеневшему мужчине за спину, и теперь ее тихий вкрадчивый голос звучал над самым его ухом, а дыхание щекотало затылок:
Прошлое потому и прошлое, Абэ Такеши, что оно прошло, но изменило нас без возврата
Узкие ладони скользили по спине, а затем вдруг надавили на плечи. Абэ показалось, будто всё тело налилось свинцовой тяжестью. Он послушно осел на тонкий матрас и вытянулся на нем, безвольный и равнодушный. Ничего не хотелось. Темнота, воцарившаяся вокруг, стала вдруг тягучей и сонной. Веки отяжелели.
Маленькие сильные руки пробежали по позвоночнику, причиняя боль, но боль терпимую. Раз, второй, третий кожа начала полыхать от прикосновений, с плеч словно ушла тяжесть, даже дышать стало легче. Затем женские ладони переместились на напряженную шею. И сноваболь, жар, а потом приходящее им на смену облегчение. Пальцы Су Мин погрузились в волосы на затылке, пробежались к темени, спустились на лоб. Теперь сильные нажатия не причиняли болиони успокаивали, рассылая по телу волны мурашек. Абэ почувствовал, какими тяжелыми становятся веки, как трудно ему удержаться и не скатиться в мягкую пропасть сна.
Матрас едва слышно шуршал, и казалось, что это шумит океан. Абэ качало на мягких волнах. И он знал, что в этот раз никуда не надо торопиться. Что солнечный луч, падающий на покрытую густыми белилами шею, красный ворот кимоно и заколка с шелковым ирисом никуда отныне не денутся.
Последнее, что он почувствовалкак пальцы Су Мин добрались до его ладоней. Мягкие поглаживания погнали к предплечьям волну сладкой истомы, сон стал непреодолимым
А затем всё исчезло.
* * *
Он проснулся, не зная, сколько времени прошло. В комнате господствовала всё та же непроглядная темнота. Рядом спала, прижавшись обнаженным горячим телом, женщина. Тонкая рука лежала у Абэ на груди, и ладонь покоилась там, где умиротворенно и размеренно билось сердце. Всё осталось позади: и сумасшедший день, и все его переживания, и смятение, и чувство вины На душе царил покой.
Кто же хранит тебя, Такеши? Когда тебя предала твоя корпорация, тебя спасла Ли Янь, и она же стала твоим новым сюзереном. Достойным сюзереном. А теперь тебе вернули душевный покой, избавив от груза вины.
Кто и зачем тебя хранит? И какую цену попросит, когда придет время?
Он не пошевельнулся, не сбил дыхание, однако Су Мин каким-то образом почувствовала его пробуждениеподнялась на локте, словно не спала еще секунду назад.
Вот теперь ты нравишься мне куда больше,она, определенно довольная, поцеловала мужчину в плечо.Но больше не нужно так метаться без всякого повода. Впрочем на этот раз прощаю.
Я не обидел тебя?осторожно спросил Абэ.
Такеши,Су Мин села, и гладкие волосы рассыпались по обнаженным плечам,я, конечно, тщеславна, но не настолько же, чтобы желать быть единственной. Мне достаточно оставаться номером один.
Он попытался заговорить, но женщина легонько прижала палец к губам, заставляя молчать:
Миюки умерла,сказала Су Мин, и Абэ вдруг осознал, что это имя впервые не отзывается в его душе болью.Я жива. Нам с ней нечего делить, мы по разные стороны. Вот когда погибну, тогда и разберемся, кто из нас номер один. Может, и обе сразу,в голосе послышалась улыбка.Так тоже бывает.
Абэ слушал ее и понимал: прошлое, наконец, действительно прошло. Оно не оставляло его семнадцать долгих лет и вдруг покинуло. Исчезла боль, к которой он за эти годы так притерпелся, что перестал замечать. А сейчас, осознав, что боли больше нет, вдруг ощутил опустошение и невероятное облегчение, какого даже не мог себе представить.
Миюки ушла. Вместо нее пришла Су Мин. Абэ всегда знал, что прошлоечтобы помнить, настоящеечтобы жить. Но знать мало. Почти двадцать лет его прошлое было сильнее настоящего. И понадобился подарок Судьбыкореянка Су Минчтобы вернуть утраченный еще в юности покой.
Рано или поздно он и две его женщины встретятся где-то там, за Гранью. И всё решат. Но стоит ли думать об этом сейчас? Он потянулся к собеседнице, убрал с ее лба длинную прядь волос. В темноте черты Су Мин еле угадывались.
Я тебя люблю,сказал Абэ то, что никогда в жизни не говорил никакой другой женщине.
Она в ответ подалась к немутеплая, ласковая. А где-то на краю сознания тихо, будто из-за Грани, прозвучал мелодичный, хорошо поставленный, но при том все-таки искренний, давно позабытый смех
Впрочем, наверное, показалось.
Два дня до Большого праздника. Корпоративная зона: «Виндзор»
Иногда по утрам Дейв вставал с постели в удивительно благостном расположении духа. Как правило, причиной отличного начала дня был отлично проведенный вечер. Нервное напряжение отпускало, всё казалось прекрасным. В такие моменты он наслаждался жизнью. По-настоящему наслаждался.
Сегодняшнее утро было как раз таким. Дейвом овладели умиротворение и спокойствие. Вчера он вернулся с работы уже после полуночи. Не собирался задерживаться, но заигрался с био-образцом. Девка, правда, попалась какая-то вялая, но он придумал, как ее расшевелить. Пришлось, конечно, повозиться однако результат того стоил. Как дело пошло, даже про время забыл. Опомнился лишь тогда, когда лабораторная крыска отрубилась в третий раз. Да и сам уже устал. Пора было запирать подопытную до следующего вечера, к тому же дома ждала Джеллика.
Впрочем, о ней Дейв думал мало. Все его мысли были сосредоточены на том, что было в лабораторном боксе. Он смаковал эти воспоминания по дороге домой, прокручивал их в голове раз за разом, растягивал и с легким томлением в груди думал о том, как сделать завтрашний вечер более волнительным.
А еще нужно что-нибудь подбросить Мейсону. Может, небольшую премию или что он там из аппаратуры хотел? Заручиться, так сказать, лояльностью полезного человека.
Дома ждала горничнаяхорошо выдрессированный трясущийся зверек. Ванна, горячий ужин, вино, свечи, все, как любил хозяин. А потом Дейв упал спать. И вот проснулся наутро в отличном настроении, неспешно оделся, спустился к завтраку, намазал джемом хрустящий французский тост и уже поднес его ко рту, как вдруг зазвонил голографон.
Джеллика немедленно достала пульт и замерла, готовая к любым распоряжениям. Хозяин лениво кивнул, после чего горничная торопливо вжала кнопку «принять вызов».