«Полторы», громко крикнул пилот через спину, хотя самолет практически не издавал шума. На нас троих были смешные обтягивающие капюшоны: голубойна Софи, оранжевыйна Мае и зеленыйна мне, а еще большие в пол-лица очки. На Софи было два рюкзака: на спинепервый парашют, на животезапасной. Она чмокнула меня в губы, отчего наши очки соприкоснулись и издали глухой стук. «Буду ждать тебя внизу», прошептала она и решительно направилась к открытой двери. На секунду она замерла, будто произносила про себя мантру или молитву, а может быть, ждала команду. «Софи, на выход», скомандовал Май. Шаги Софи скрылась за краем проема в бесконечной пропасти. «Ух», с выдохом произнес я, казалось, будто мое сердце с леденящим холодом опустилось к пяткам, а потом упало дальше, вслед за Софи. «Не дрейфь! Мы следующие», Май уже пристегнул меня к себе и проверил каждое крепление. От его слов адреналин еще больше прыснул в кровь.
«Две тысячи», голос пилота потонул в шуме в ушах. Нет, самолет остался таким же бесшумным, это бурлила моя собственная кровь, наверное, поднялось давление. Мы начали продвигаться к выходу, не слишком быстро, как единый четырехногий организм. «Готов?» произнес Май, я взглянул в бездну под нами. Она совсем не походила на бесконечный темный колодец между близкими блестящими небоскребами, в который я уже делал шаг, наоборот, весь мир словно открывался под моими ногами. Только очень далеко, беспредельно далеко. Май указал налево, крошечная точка вдруг расцвела, будто роза, алым цветком: раскрылся парашют Софи. Меня охватила странная теплота внутри, жаром залило лицо и руки, несмотря на нестерпимый холодный ветер, звенящий в раскрытом зеве самолета. Я был, как безумец, счастлив, что парашют плавно и аккуратно донесет Софи до земли. На время этот не стихающий торжествующий жар вытеснил прочие чувства в моем теле. Ровно до момента, пока Май не произнес: «Выходим». И сделал бескомпромиссный уверенный шаг, унося мое тело камнем вниз.
На моем виртуальном мониторе в профиле «юного парашютиста», как шутливо назвал его Май, стремительно уменьшались значения высоты: 2410, 2350, 2315, 2265. Я почти приказал себе оторваться от пугающих непонятных чисел, к тому же я совсем не помнил, на какой высоте инструктор должен раскрыть парашют. Мы кружились в воздухе, что было довольно тошнотворно, но терпимо. Май совершал всем телом неведомые движения за моей спиной, стараясь стабилизировать положение. Мы неслись с огромной скоростью, я почти видел неумолимое приближение земли. Ветер бесстыже залетал в рот, перехватывая дыхание на полпути, неистово трепал короткую бороду и рукава моей куртки. Все мысли, чувства, ощущения переворачивались во мне, как в центрифуге: животный страх вперемежку с детским восторгом, свободное падение и вынужденное доверие чужому человеку, абсолютный ноль мозговой концентрации при полнейшем физическом напряжении мышц. Неожиданно нас рывком потянуло кверху, дыхание перехватило, в животе что-то волнительно подпрыгнуло, после чего началось плавное снижение. «Юху», услышал я собственный голос. Где-то на пути вниз я «поймал свое сердце», выскочившее вслед за Софи, оно бешено стучало в порыве невообразимого экстаза. «Охренеть», «С ума сойти», «Вау», поток неконтролируемого ликования и нечленораздельных междометий вылетал изо рта. «Теперь просто наслаждайся!» кричал в самое ухо Май.
И я наслаждался. Никогда прежде я не испытывал ничего подобного. Казалось, вся моя прошлая жизнь была сплошь серым однообразием, чередой бессмысленного хождения по кругу. Сейчас в этом легком спокойном полете я тоже был легким и спокойным, все мое тело откликалось на умиротворение и гармонию, которую я остро и неожиданно для себя ощутил впервые за тридцать лет. Я увидел, как на земле расстелился тонкой полоской красный парашют Софи, она лежала на траве, раскинув руки. «Красиво летите!» написала она в мой профиль, доступный нам с Маем. А потом отдельно в наш с ней диалог: «Я очень счастлива, надеюсь, ты тоже». И я был счастлив.
После приземления, которое оказалось довольно жестким, о чем я знал заранее, ведь наш суммарный вес превышал 160 кг, я стал искать глазами Софи. Она приземлилась на смежной стороне поля и уже быстрым шагом направлялась к нам. Май отстегнул все крепления, одобрительно похлопав по плечу, и я побежал навстречу Софи. Уже тогда, проживая этот момент, я знал, что никогда не забуду нашего поцелуя, необузданного, почти безумного. Я так крепко прижимал Софи, одновременно с неистовым желанием и глубочайшей благодарностью: она открыла для меня новый неизведанный мир, она открыла нового меня. И пусть адреналин уже угас во мне, а прочие гормоны «счастья и радости» тоже вскоре усмирят свое воздействие на мой организм, я знал, что воспоминания об этом дне будут долгие годы согревать мою истерзанную душу и, возможно, излечат ее.
Глава 13. Продолжение
Мы сидели на кухне школы «Скайлайн», поедая лазанью, приготовленную Софи.
Вэл, она настоящий повар, почти нечленораздельно проговорил Май, нетерпеливо жуя очередной большой кусок слоеного итальянского блюда. Я захожу к ней не реже трех раз в неделю, чтобы наесться до отвала.
Боже, ты меня в краску вгоняешь, обычная еда, ничего удивительного, с деланной обидой ответила Софи.
Нет, правда, сейчас почти никто не готовит, последний известный мне уникуммоя мама, заметил я, наслаждаясь вкусом и сочностью лазаньи.
Так, ребята, спасибо за компанию, группа уже собралась, пора по-настоящему поработать, сказал Май, быстро соскребая с тарелки остатки пищи и заталкивая их с аппетитом в рот. Действительно, когда мы вернулись после прыжка, в доме расхаживали люди, с которыми Май бодро здоровался и кратко переговаривался. Да и на кухню то и дело заходили спортивного вида парни и девушки, голодным взглядом осматривающие нашу трапезу, наливали себе воду в высокие бутылки и тут же выходили. Май подал мне руку. Вэл, приятно было с тобой познакомиться! Теперь можешь приезжать сюда даже без Софи.
Эй, почему сразу без меня?
Расскажу ему про тебя какие-нибудь нелепые детские гадости, засмеялся Май, крепко прижав сестру, после чего чмокнул ее в макушку, ладно, шучу! Но, правда, в любое время. До встречи!
Мы распрощались, я еще раз поблагодарил его за невероятный прыжок. Май вышел, оставив нас с Софи наедине.
Иногда мне за него стыдно, тихо призналась Софи, но потом я понимаю, что проблема совсем не в Мае, а в моей стеснительности. Он такой открытый, искренний и любознательный: хочет узнать все обо всем и всех. Его все обожают.
Мне кажется, тебя тоже все обожают, без лишнего лукавства признал я, за что удостоился скептического взгляда Софи. Да и вообще, вы оба показались мне веселыми и искренними. В моей семье все не так.
А как у тебя? У тебя вроде бы есть братья?
Сестра и брат. Ну, они не знаю, если честно, наверное, дело во мне, я понимал, что признавать свои изъяны на первом свиданиине лучший вариант, но Софи знала меня несколько лет, может, даже лучше членов моей семьи. Мы всегда были не очень близки, а последние годы совсем отдалились.
Тоже привык винить себя во всех бедах? Софи немного рассмеялась и в шутку добавила. Тебе надо срочно проработать это с сеть-психологом!
Теперь мы смеялись оба, даже не знаю над чем именно: то ли понимая, что сеть-психологне больше, чем формальность в современном мире, то ли признавая: «Такие уж мы, это не исправить».
Взаимоотношениявообще вещь непростая, зачем-то произнес я. Но семью не выбирают, поэтому надо как-то подстраиваться, подлаживаться. Хотя порой довольно трудно.
Софи задумчиво смотрела на меня, уложив подбородок на согнутую руку и покусывая костяшку мизинца. Мне стало как-то не по себе, я не хотел выводить разговор в свое привычное пессимистичное русло, с Софи мне было легко и хорошо, а то, что она подарила мне сегодняшний прыжокдаже словами было невозможно выразить, насколько я был ей благодарен!
Слушай, твоя лазанья просто невероятная. Май совсем не льстил тебе, я перевел тему. Софи улыбнулась, но как-то тоскливо и нехотя.
Спасибо, Вэл, она собрала тарелки со стола и поставила их в небольшую посудомойку. Потом она стала наполнять чайник, и ее следующий вопрос перекрылся шумом льющейся воды. Мне пришлось прислушиваться. А почему тебе трудно с семьей?