И всё же придя в себя через несколько секунд, я с силой вывернулась из его рук и, отступив на пару шагов, огрызнулась:
А ты что, других слов не знаешь?
Почему-то я твёрдо знала, что случится дальше, поэтому его раскатисто-злобное «чего-о?!» услышала уже на бегу, не дожидаясь тычка его далеко не маленького кулака. И в том, что он за мной погонится, а главное, скорее всего рано или поздно догонит, тоже не сомневалась.
Выскочив из-за угла колледжа, я сломя голову помчалась по зелёному газону к лестнице парадного входа. В голове билось только одно: мне бы только до актового зала добраться. Но насколько я уже поняла, у меня всё просто не бываетна полной скорости зацепившись ногой за торчащую из земли поливалку (возможно, ту самую, с которой утром возился Мэтт), я растянулась на траве. Правда, сразу же подхватилась и побежала дальше, но Дереку хватило и этого, чтобы догнать меня, хотя и около самых ступеней. Я неожиданно почувствовала сильный рывок, который отшвырнул меня в сторону, как котёнка. Я взвизгнула, и страшный удар о каменную дорожку взорвал в моём теле фейерверк боли, но всё же инстинктивно оно попыталось отползти подальше.
Я что, за тобой гоняться должен, тварь?! схватив за волосы и выворачивая мою голову к себе, проорал мне в лицо перекошенный от ярости Дерек. Я стиснула зубы, зажмурила глаза и скорчилась на холодной, ещё мокрой от дождя траве, ожидая если не удара, то уж увесистого тычкаточно. Но вместо этого услышала хриплый окрик другого мужчины:
Эй! Эй!!! Ты чего делаешь?! А ну, оставь её в покое!
Дерек тихо выругался, потом перешагнул через меня, мимоходом пнув каблукомк счастью, не очень сильнои быстро пошёл прочь, оставив свою добычу неподвижно лежать на земле.
Ну-ка, вставай-вставай, милая. Чья-то крепкая мозолистая ладонь подхватила меня под локоть, помогая подняться. Я с трудом выпрямилась, опираясь на подставленную руку и ощущая боль ещё и в «задетом» Дереком боку. Будто мало мне досталось при встрече с дорожкой! «Господи, да когда же это кончится?» простонала я про себя, и услышала обращённый ко мне вопрос: Ты как? Цела? Я кивнула, всё ещё пытаясь отдышаться. Ты его знаешь? Чего он от тебя хотел-то? Я помотала головой. Пойдём-ка ко мне. Хоть в порядок себя приведёшь.
Не надо, спасибо, снова обрела я голос. Со мной всё нормально и, не найдя на тот момент иного подходящего предлога, чтобы попасть в здание и спокойно найти своего друга, добавила: Я лучше до уборной дойду.
Мужчина несколько секунд раздумывал, а я обратила внимание на его правую руку, покоящуюся на перевязи. «Мистер Брекон, смотритель колледжа», вспомнила я. Наконец, он кивнул, соглашаясь:
Ладно, иди, осторожнее только.
Всё ещё слегка пошатываясь, я поднялась по ступенькам и открыла массивную створку парадных дверей.
Занятия давно закончились, и в колледже было почти что тихо. Правда, тёплую и в какой-то мере уютнуюпосле барабанящих со всех сторон в стены комментаторской дождевых капельтишину нарушала вовсе не далёкая музыка, как я ожидала, а глухие удары, словно где-то упоённо стучали кувалдой. На ходу, насколько это было возможно, приведя себя в порядок, я направилась на второй этаж к актовому залу, но к моему неизмеримому удивлению звуки доносились вовсе не оттуда. Когда я всё же приблизилась к означенной двери, она оказалась не просто закрыта: внутри царило полное безмолвие. Не в силах поверить собственным глазам, я подёргала за дверную ручку и, окончательно упав духом, прислонилась спиной к стене.
Постой-ка, а еслиИ, цепляясь за явно бредовую идею, бегом спустилась вниз и пошла туда, где всё ещё неритмично, но упорно работал неведомый кузнец. Чем ближе я подходила к источнику, тем явственнее становились слышны ещё и напряжённые возгласы. К тому моменту, когда я приоткрыла дверь спортзала и заглянула внутрь, мои надежды и иллюзии уже раскаялись в своей наивной глупости и уступили место обычному здоровому любопытству. К несчастью это самое «любопытство» случайно забыло, что, видимо, является Дугласом Факлером своего поколения. Поэтому, когда в ладони от моей головы, неосторожно просунутой в дверной проём, вдруг раздалось звонкое «БАМ!», и тяжёлый баскетбольный мяч отлетел обратно к центру зала, я глотнула такую дозу адреналина, что, кажется, подскочила метра на два и мгновенно захлопнула злосчастную дверь.
Ненавижу двери, прижимая руки к бешено бьющемуся сердцу, выкрикнула я и хотела уже уйти, чтобы не слышать многоголосый гогот по ту сторону, когда неожиданно до меня донеслись чьи-то слова:
Ну, Канадец! Ну, ты даёшь!
Я замерла, как вкопанная, а потом рванулась и влетела в зал так стремительно, что и игроки, и все немногочисленные зрители, кажется, слегка перепугались и остолбенели на несколько секунд. Я быстро обвела взглядом стоявших на поле парней и наугад шагнула к тому, который держал в руках мячвысокому, светловолосому, похожему на викинга.
Канадец, только и произнесла я от волнения, а потом вдруг, повинуясь какому-то внутреннему голосу, подняла руку вверх и сказала, глядя ему прямо в глаза: Привет из Канады.
Он оторопело замер с так же поднятой рукой и открытым ртом, не успев произнести первым своё «личное» приветствие. Потом, прищурившись и подойдя поближе, вгляделся в моё лицо и спросил:
Мы знакомы?
Нет Нет, ноМне никак не удавалось связать воедино свои мысли. А как же ваша репетиция?
Какая репетиция? Видя, как он удивлённо сморгнул, я раздражённо подумала, что, наверное, ошиблась, и где-то в колледже есть ещё один парень с таким прозвищем. Но, в то же время, по его лицу я поняла, что и слова, и жест, показанный мне Мэттом, принадлежат всё-таки именно этому голубоглазому великану.
ТыСкотт Дюваллон? Из Монреаля? Теперь я пристально смотрела на него.
Откуда ты знаешь? вопросом на вопрос ответил тот.
Я Мне один наш общий друг рассказал.
Услышав такое, парень помрачнел и на секунду оглянулся на неспешно игравших у него за спиной молодых ребят, время от времени нетерпеливо поглядывавших в нашу сторону:
Ну, и которая из этих сорок трещит обо мне на каждом углу?
Что? не сразу поняла я, тоже посмотрев на игровое поле. Да нет же! Я говорю о Мэтте Гэррисе! Вы вместе играете в «Иллюзиуме». Он сказал, что ты пишешь музыку и что у вас сегодня репетиция в актовом залеЕго лицо выражало все краски жалости, и от этого стало так противно, что я даже запнулась, а затем и вовсе замолчала. Было похоже, что он сейчас протянет руку и погладит меня по голове, как деревенскую дурочку. Это что, не правда? Он участливо поджал губы и медленно покачал головой. И никакого Мэтта Гэрриса ты не знаешь?.. упавшим голосом почти прошептала я. И снова получила тот же самый жест в ответ.
У меня было такое ощущение, что меня предали. Жестоко пошутили, просто так, от нечего делать. Маленькому уличному котёнку сначала показали мисочку молока, а потом пнули ногой с такой силой, что, казалось, лопнуло само сердце. Словно издалека я слышала слова Скотта:
Я никогда не играл в группе. У меня и слуха-то нет, не то что музыку сочинять. И насколько мне известно, у нас в колледже вообще нет никакой группы
Мой мозг упорно не хотел верить в это и искал любые объяснения, другие варианты. В какой-то момент я услышала собственный голос:
Но, может быть, есть другой Канадец?
Послушай. Я ощутила на своих плечах его ладони. Если бы в нашем колледже существовал ещё один Канадец, я бы первый познакомился с ним, из чистого любопытства Мне жаль, но тебя, судя по всему, просто-напросто кинули
Я посмотрела ему в глаза, такие же внимательные и добрые, как и у Мэтта. Как у моего «друга».
Зло скинув со своих плеч его руки, я выбежала в коридор и быстро пошла прочь, даже не закрыв за собой дверь и не чувствуя, как на щеках появились две поблёскивающие дорожки.
Около выхода меня встретил мистер Брекон. Он озабоченно поглядывал в разные концы коридора, явно кого-то ожидая. Этим кем-то, по-видимому, была я, потому что, увидев меня, быстро шагающую ему на встречу, мужчина слегка расслабился и даже улыбнулся:
Ну, что? Тебе лучше? А потом я подошла поближе, и он, наконец, разглядел меня. О, господи! Ну, что опять с тобой стряслось, Анжела?