Ладно. Гул и перегрузкаэто могли быть нагрузочные тесты, а? На стенде? Полет же был не на сегодня назначен? Нечеловеческим усилием мужчина перевернулся уже на живот и, цепляясь пуговицами куртки за все стыки напольных панелей, пополз в сторону внутреннего люка, ведущего к отсекам для экипажа и главной рубке. Панель отъехала вверх, пропустив человека в коридор. И он двинулся дальше тем же манером кита, выброшенного на сушу, проклиная про себясебя-идиота, конструктора, а главноечертов паленый Хеннеси.
Так, еще пять метров, потом там будет кто-то из тестирующих этот аппарат техников, вечно хмурый рыжий Витька, кажется? Может, еще и обойдется. Может, даже и не уволят за очередную пьянку на работе.
«Не с твоим везением», снова хмыкнул скептически внутренний голос.
А вот интересно, все эти диалоги с самим собойэто как, нормально? Или уже дорога к мягкой палате, белому халату, а то и тапочкам под цвет?
Когда следующая панель пропустила его внутрь рубки управления, Митрич окончательно убедился что он либо тронулся умом, либо все-таки спит, потому что первое, что он увидел, едва приподняв голову от полаудивленная морда гориллы, пристегнутой к одному из четырех белых кресел.
Трандец, констатировал мужчина, это ж уже даже не белочка
Хэллоу! отозвался до идиотизма жизнерадостный голос и сильным акцентом. Вы кто?
Второе кресло занимал человек в оранжевой форме, положенной международному экипажу, и, похоже, он был близким родственником Майка Тайсона. Широкоплечий, с хорошими глазами и открытой улыбкой честного человека. Он был в том возрасте, когда уже защищают докторскую, но еще любят комиксы.
Я не понимаю, простите, едва перекричал гул незнакомец.
Митрич осознал и заткнулся: звонкая река мата пресеклась. Судя по строчкам на центральном мониторе, похмельный техник находился во взлетающем космическом корабле непонятно с кем. А еще он вчера в этом самом корабле что-то такое химичил. По пьяни.
Трандец, еще раз повторил Митрич и бессильно уронил голову на руки.
Тран Дес? Ваше имя? все не унимался родственник боксера. Доктор Самди.
Горилла, оставшаяся безымянной, пока хранила солидное молчание, разглядывая нового компаньона не по-звериному разумными глазами.
Вы должны сесть в кресло, Тран. Пере груз. Иначе можете страдать.
Это да. Митрич страдал. Он бы вообще рвал на себе волосы, если бы только мог оторвать руки от пола. В этот момент огромная лапища, напоминавшая хваткой железную клешню, потащила его за шиворот в сторону свободного кресла. Мужчина позволил кое-как усадить себя и пристегнуть ремнями. Теперь его мысли занимал единственный вопрос: а есть ли у него хоть один шанс вернуться на Землю?
Когда перегрузки сменились, наконец, невесомостью, ожил центральный экран для связи, и через несколько секунд помех на нем появились перекошенная физиономия начальника технического департамента космодрома «Северный» Олега Нестеренко.
Николай Дмитриевич, тридцатилетний сын генерального, до сегодняшнего дня искренне полагавший, что ему перепала неплохая синекура, выглядел бледным и перепуганным как вызванный к доске двоечник, у нас планерка утренняя тут а вас нет Пропускная система показала, что вы вошли в отсек, но не вышли
Да, блин, именно планерка сейчассамое важное.
А ятут вот, в тон малолетнему начальнику развел руками Митрич, лечу.
Да как вы туда попали-то?! Олег, казалось, сейчас упадет в обморок, опрокинув неизменный кофейный стаканчик из старбакса на легкий голубой пиджак.
Проверял, что все в порядке, и заработался.
Как этопроверяли? Вы же даже не инженер!
Кстати, об инженерах: где главный? Василий Степанович?
Олег помялся немного, пряча глаза, но все же ответил.
Мы не знаем, на работу не явился, телефон не берет.
И вчера на корабль по лестнице влезть не смог, ляпнул Митрич, поймав вспышку только что вернувшегося короткого воспоминания, и тут же прикусил себе язык.
Вечер прошел в русском стилепили, курили, разве что морды не били. Василий Степанович, незабвенный, с которым вчера упомянутый Хеннеси и дегустировали, вправду не смог забраться по лесенке. Грузный, пожилой, он ставил ногу на ступеньку, хватался, как утопающий за перила, а потом заваливался в сторону, и Митричу приходилось ловить собутыльника. А тот отмахивался, и рычал своим хриплым басом из всклокоченной бородыуйди, уйди! Надо поправить! Разобьются же к чертовой матери!
На слове «разобьются» Митричу резко поплохело.
Подождите То есть как этовлезть не смог? А где вообще охрана была?
Как этогде? взъярился внезапно, наверное, со страху, астронавт-невольник. Дед Владлен спал! Ему восемьдесят! Что вы на меня такими глазами смотрите? Да ваш же отец урезал ставку два месяца назад, старые охранники уволились дружно, а новых откуда брать?
Вакансия висит на сайтеначал Олег, но замолчал.
Вы лучше вот что скажите, выбраться отсюда как-то можно? К МКС пристыковаться или еще как?
Мы что-нибудь придумаем! Не волнуйтесь, Николай Дмитриевично бегающие глазки начальника были красноречивее любой жизнеутверждающей лжи. Вы же знаете, какие у нас специалисты тут
«Ага. Именно что знаю, подумал техник. этоконец».
После прошлой волны бонусов начальству, заказов комплектующих через фирму-посредника, принадлежавшую брату главного, после повышения представительских расходов на нормальных программистов и инженеров, разумеется, не хватило. Работали такие, как Василий Степанович, старик почти уже, душой болеющий за «эту чертову ракету», жаждущий передать багаж своих огромных знаний хоть кому-то из молодых. А еще были студенты, зеленые пацаны, совмещающие работу с дипломной практикой, и поэтому работающие за гроши. Гениальная идея директора по развитию«Науку в вузы! Студентам эксклюзивный опыт на прорывном проекте» а на деле, способ сэкономить на нормальных специалистах. Это конец.
твою мать! закончил, наконец, сложную тираду техник.
Вам сейчас просто нужно успокоиться, Николай Дмитриевич, иначе, конструктива у нас не получится.
Просто успокоиться. Интересно, можно было бы дать более дурацкий совет? Впрочем, не хочешь получать идиотские советыне делись с идиотами своими проблемами.
Значит, так, Олег, Митрич потер лицо руками, все еще не в силах смириться с действительностью, позовите-ка вашего отца. Поговорить надо.
Зачем? еще не забытый страх, от фразы «вызываю отца в школу», колыхнулся в глазах начальника отдела.
Затем. В полдень пресс-конференция, чего журналистам говорить будем?
Но Для журналистов подготовлен пресс-релиз, вряд ли уже возможно изменить сценарий
Да они на прямом включении будут, дубина! взорвался, наконец, несчастный космонавт. Америкоса этого увидят, гориллу и меня еще!
Да-да, вы правы, я сейчас позвоню отцу, на бледном лице парня отразилась смесь обреченности и облегчениявсе же, теперь разгребать этот бардак будет не он. Пап, привет, у нас тут нештатная. Зайди прямо сейчас. Супер срочно. Не по телефону. Спасибо.
А потом голубые глаза вновь уставились на Митрича, и теперь в них плескалось откровенное изумление:
Погодите Какая еще горилла?
Пока, отключив связь, ждали старшего Нестеренко, Михаила Юрьевича, Митрич уставился на попутчиков. Американец собирал какой-то прибор, а горилла преспокойно подавала ему по очереди то шуруповерт, то тестер для электричества, удерживая ящик с инструментами, все норовящий улететь под потолок.
О! Мистер Тран! обрадовался потерянный в детстве брат Тайсона. Вы поговорили с коллегами? Вы знаете, когда у нас связь с ЮЭсЭй?
Они еще позвонят, неловко отмахнулся техник, вы мне лучше скажитеэто вот кто? Откуда на бортуобезьяна? И как вы говорили, вас зовут?
Доктор Фрэнсис Самди, протянул руку американец, очень приятно.
Николайон хотел добавить «Дмитриевич», но не стал.
Николай Тран Дес Ох, у вас такие сложные имена, поправлять его не хотелось. Могу я вас звать, как раньше, Тран?
Можете-можете, горилла-то откуда?