Короче, я все же рискнул остаться один и вернулся в свою маленькую «оранжерею», забитую колбами, емкостями с растениями и клетками. Пустота пустотой, а работать нужно.
В конце концов, бояться стоит только того, от кого нужно убегать или, грубо говоря, отбиваться дубиной. В остальных случаях адреналин не помощник. Прекрати бояться, вдохни поглубже и включай уже мозг, Микки.
Я снова вытащил планшет из чехла на бедре и ткнул в иконку голосового помощника. На экране расцвел переливающийся всеми цветами цифровой радуги цветок. Многие тогда наделяли искусственный интеллект антропоморфными чертами, и через какое-то время напрочь теряли понимание того, что гаджетэто всего лишь железо, кремний и алгоритмы. В каком-то паблике писали смешные и печальные истории, как не самые далекие люди пытались с искусственным интеллектом дружить, а то и заводить романы. Так что я осознанно остановился на нейтральном образе фантастического растения при выборе визуализации. Эдакий неоновый анемони звучит забавно, кстати.
Обнови статус задачи на анализ ситуации.
Не хватает данных для полного подтверждения, но обнаружен ПТС у троих членов экипажа с вероятностью восемьдесят два процента, мягко отозвался женский голос.
Н-да? И что послужило спусковым крючком?
Неизвестно. Часть данных в системах корабля была удалена.
Сбой?
Нет. Это мог сделать только кто-то из членов экипажа.
Кто-то из членов экипажа Ладно. Ладно Когда были уничтожены данные?
За полчаса до зафиксированного выхода из подпространства.
У Марса?
У Марса.
Продолжай анализ. Может, и найдешь объяснение поинтереснее, чем коллективные галлюцинации.
Принято.
Я еще побродил между полками по узкому пространству. Датчики влажности и температурывсе в порядке. Зеленые зоны на всех шкалах, автоматика работает отменно. Полив, освещение, ионизация. Посмотрел на белых крысте забились по углам своих клеток, и только одна бестолково металась от одной стенки до другой. Не слишком успокаивает, но в принципе реакция в пределах нормыв пустоте всем не по себе. Длинные белые стеллажи, привычные, почти ритуальные действиявсе это здорово проветривало мозг и успокаивало. Ровнее забилось сердце, глубже вдохнули ионизированный и обогащенный кислородом воздух легкие. Движения стали плавнее, растеряв недавнюю судорожную торопливость, а главное прошла противная дрожь, то и дело пробиравшая меня с того момента, как Флегматик рассказала свою чертову «историйку.
Порядок, работаем. Привычные манипуляциитри шага, поворот влево, шаг по диагонали, еще два шагада хоть с закрытыми глазами! поворот вправо
А потом я случайно уронил колбу с зелеными водорослями, задев ее рукавом. Резкий звук разлетевшегося в дребезги стекла в момент разрушил такое хрупкое, едва устанавливающееся спокойствие.
Вот, чертя убрал пульверизатор в пластиковый ящик для инструментов, и попытался собрать стекло совком и липучкой. После выхода в «живой» космос, в невесомости осколки станут серьезной проблемой, особенно совсем мелкие.
Сначала вытащил сами зеленые склизкие нити и опустил их в стекляшку к таким же, потом взял «липучку» и
Я не смог нагнуться к полу.
Просто не смогмои отнюдь не широкие плечи по непонятной причине не пролезали между стеллажами. Да что это еще за фигня Попробовал еще раз, протиснулся боком, а потом полка спереди больно уперлась в ребра. Еще движение, и торс напрочь застрял между пластинами из белого сверхпрочного пластика. Боль сдавила грудную клетку. Пару секунд я попросту не верил сам себе и всерьез дернулся из ловушки, когда уже и вовсе не смог вдохнуть. У меня получилось раза с третьего вырваться кое-как в более широкий проход, выдрав «с мясом» пару пуговиц. Некоторые говорятэто все в твоей голове! Отпусти это! Боль не настоящая! Черта-с два, единственное настоящее в нашей жизниболь. Она мгновенно отрезвляет и лишает иллюзий. И помогает оч-чень быстро начать действовать.
Так, теперь я мог двигаться, мог кинуться по проходупрочь, из ставшей такой душной, съеживающейся лаборатории, но ощущение, будто бы меня сдавливает огромная змея стало абсолютно невыносимым. Всего пара шагов до выходаБум! И искры из глаз, это затылок больно ударился о потолок. Я в панике кинулся наружуа коридор ужевовсе никакой не коридор, а узкий длинный шкаф, зияющий пустым нутром после отъезда хозяев из дома. Свет еще больше потускнел, вокруг всех предметов теперь переливались радужные ореолы, темнеющие с каждым мгновением. А чертова лестница уже с середины ступеней терялась в непроглядном мраке.
«Сю Хао! Он уже здесь! Пустота уже проникла внутрь!»
И чуть позже, обрывочное.
«Боже, мне конец. Мне конец»
Я только в этот момент понял, что кричу жутко, до хрипоты, болезненно напрягая связки. Мои руки судорожно хватались за исчезающе тонкие перила, казавшиеся теперь проволочными поделками, а ноги соскальзывали с кукольных ступенек. И я мучительно толкал, протискивал ставшее таким неповоротливым тело в отверстие, уже напоминающее размерами вход в собачью конуруэто когда-то был дверной проем.
ОТул! закричал я, не в силах больше ничего увидеть в сплошном непроглядном мраке, сколько не таращился.
И вот что, черт побери, ты опять орешь? прогремел голос техника прямо над ухом. Что еще случилось?
И тягучий черный кошмар окончился в один момент.
Я дико озирался по сторонам, скорчившись на полу у входа в двигательный отсек. Тьма пропала, оказалось, это я сам зажмуривал изо всех сил глаза. Никакой деформации, только мерно жужжал двигатель, и все вокруг было совершенно нормального размера.
Ну? поторопил ирландец, в глазах которого мелькнул намек на сочувствие.
Мне показалосьи снова язык будто чужой, сухой с таким трудом выталкивает слова изо рта.
Что тебе показалось?
Стены падали и потолок, кажется, теперь пошло чуть легче.
Здесь?
Нет, в оранжерее.
Ты как-то поранился из-за этого?
Н-нет, я машинально нащупал на голове шишку, потрогал, глянул на ладонь, но крови на пальцах не было, мелочь. О потолок приложился головой.
Ирландец вздохнул, будто смертельно уставший человек, и внезапно потрепал меня по плечу. Короткий жестне покровительственный, не снисходительный, скорее дружеский.
Посмотри на таймер, стажер. Ну серьезно. Час до выхода. Меньше, чем час. Потерпи еще немного.
Вот тут я чуть не расхохотался ему в лицо. Час! Час, дружищеэто долбаная вечность в нашем случае, которая может вообще никогда не закончиться.
Слушай А можно, я тут посижу?
Техник усмехнулся и только рукой махнул, сиди, мол. Черт с тобой.
Какой он все-таки, черт бы его. То нервный, как барышня, суеверный, эмоциональныйа то вон, само благоразумие. Интересно, а он верит в лепреконов?
Интересно, а ты веришь в лепреконов? машинально повторил я вслух, прикрыв глаза и облокотившись спиной о белый кожух.
Затылок прижался к прохладному металлу. Боже, какой кайфхолодная поверхность. Это у меня жар что ли? Приоткрыл глаза. Хотелось видеть. Чтобы быть уверенным, что реальность еще в порядке.
Нет, не верю, ОТул рассматривал какие-то цифры на сенсорном экране с десятком разноцветных графиков, рисуя длинным указательным пальцем связи между отдельными элементами, не зачем верить, если знаешь точно.
Серьезно?
Ну.
Ну то есть, они есть? Ты это хочешь сказать?
Есть. Гиннесс любят. Бухают, как черти.
Как ты? хихикнул я невольно.
Как я, согласился, усмехаясь в ответ, техник, самая простая вещь в миреуговорить меня бухать.
И вот черт его знает ведь, сколько шуток в этих шутках? Я так и сидел на ребристом полу, глядя, как ОТул методично проверяет все показатели своей «шарманки», готовя ту к выходу из подпространства. Говорить не хотелось, и я просто дремал с открытыми глазами, стараясь ни о чем вообще не думать. Минута отдыха. Перерыв. Толика сочувствия действует лучше таблетки успокоительного. Человек одинок, когда он в толпе безразличных людей, но стоит найтись кому-то, кто скажет: «Все будет хорошо, подожди еще чуть-чуть» и чертово одиночество пасует. Сбегает с позором, поджав куцый хвост.