Значит, ты слеп ко всему культурному наследию человечества.
Странный разговор для шейпера, удивился Рюмин. Ты, стало быть, любитель старины? Мечтаешь нарушить Интердикт и вернуться на Землю изучать так называемые гуманитарные науки? Теперь мне понятен твой театральный гамбит. Мне-то за словом «пьеса» пришлось в словарь лезть Потрясающий обычай. Ты вправду хочешь такое устроить?
Да. А Черные Медики меня финансируют.
Ясно. Но вот Гейша-Банк Денежные штукиэто все по их части.
Опустившись на пол рядом с клубком проводов, Линдсей отцепил от ворота булавку Черных Медиков и повертел ее в пальцах.
Так расскажи, с чем их едят.
Гейшиэто шлюхи-финансистки. Ты наверняка заметил, что твой кредит измеряется в часах.
Да.
Это часы сексуального обслуживания. У механистов и шейперов валютакиловатты. Но уголовным элементам Системы для жизни необходим черный рынок. На нем в ходу множество теневых валют. Я даже статью о них написал.
Ты?
Да. Я же по профессии журналист. Развлекал буржуазию Системы леденящими кровь разоблачениями уголовного мира. Подробностями грязной жизни каналий-бродяг. Он кивнул на кейс Линдсея. Одно время все эти валюты базировались на наркотиках, но это давало Черным Химикам шейперов преимущество. Имело некоторый успех машинное время, но лучшая кибернетикау механистов. И тогда пришел секс.
Значит, люди приезжают в эту дыру за сексом?
Чтобы реализовать свои часы, необязательно являться в банк, мистер Дзе. У Гейша-Банкафилиалы по всем картелям. А еще сюда прилетают пиратыобменивают добычу на компактный теневой кредит. Ну иссыльные с других орбитальных миров. Из очень уж невезучих.
Линдсей никак не отреагировал, хотя сам именно к таким невезучим ссыльным и относился.
Значит, задача ясна: выжить. Эта задача чудесным образом очистила сознание от прочих, менее насущных проблем. Заговор презервационистов, политические драмы, инсценированные им в Музее, вся прежняя его жизнь осталась там, далеко позади. Онане более чем достояние истории.
Плюнуть и забыть, решил он. Все прошло; осталось там, в Республике От мыслей этих к горлу подступил комок дурноты. Он будет жить. В отличие от Веры. Константин хотел убить его при помощи перестроенных насекомых. Крохотные, тихие мотылькизамечательное оружие, в духе времени. Они угрожают лишь плоти человека, но не целому миру. Но дядюшку угораздило случайно взять в руки медальон с феромонами, доводящими этих мотыльков до бешенства, и он погиб вместо Линдсея Тошнота медленно, но упорно подкрадывалась к его горлу.
Приезжают еще разочарованные из механистских картелей, продолжал Рюмин. Чтобы в экстазе отдать концы. За соответствующую плату Гейша-Банк предлагает самоубийство вдвоемс партнером из их штата. Называется «синдзю». Многие клиенты, понимаешь ли, считают, что умирать гораздо веселее вдвоем.
Несколько мгновений Линдсей пытался совладать с дурнотой. «Самоубийство вдвоем» доконало его вконец. Перед глазами появилось лицо Верыстранно зыбкое и вместе с тем отчетливое в ярких лучах подхлестнутой наркотиками памяти. Покачнувшись, он упал на бок. Его вырвало.
Наркотики ослабили организм. После отбытия из Республики он еще ничего не ел. Нестерпимая кислота обожгла горло, и он задохнулся, безуспешно хватая ртом воздух.
Рюмин тотчас же оказался рядом. Он надавил костлявыми коленями на грудную клетку Линдсея, и воздух прошел-таки сквозь сведенную судорогой гортань. Перевернувшись на спину, Линдсей судорожно вздохнул. Руки и ноги слегка потеплели. Он попытался вздохнуть ещеи потерял сознание.
* * *
Взяв Линдсея за запястье, Рюмин засек пульс. Линдсей лежал без чувств, и на старого механиста словно бы снизошло странное, ленивое умиротворение. Он позволил себе расслабиться. Рюмин давно уже был глубокий старик. А ощущение этого меняет все в окружающем мире.
Кости Рюмина были хрупкими Осторожно перетащив Линдсея на татами, он укрыл его одеялом. Затем, добравшись до керамического бачка с водой, достал рулон грубой фильтровальной бумаги и вытер рвоту. Точность его движений скрывала тот факт, что без видеоввода старик был почти слеп.
Рюмин нацепил видеоочки и сосредоточился на записи, сделанной с Линдсея. Воспринимать мысль и образы через провода было как-то привычнее.
Кадр за кадром анализировал он движения гостя. Длинные костистые руки и ноги, большие ладони и ступни, но нескладным его не назовешь. Во всех движениях опасная, зловещая точностьнервная система, очевидно, подвергалась длительной и тщательной обработке. Кто-то не пожалел ни времени, ни денег, чтобы подделать эти расхлябанные легкость и изящество
Рюмин просматривал запись с сосредоточенностью, наработанной за многие годы практики. Система велика, размышлял он, хватит места тысячам и тысячам образам жизни, тысячам надеющимся на лучшее монстрам То, что проделали над этим человеком, вызывало в нем печаль, нони малейшего страха либо тревоги. Только время может расставить все по местамсказать, где прогресс, а где глухой тупик. А он, Рюмин, давно уже не берется судить. Даже и когда могвоздерживался
Добрые дела редко остаются безнаказанными, но Рюмин никогда не мог от них удержаться и лишить себя удовольствия пронаблюдать результат. Любопытствовот что заставило его уйти в бродяги. Человек он был весьма одаренный, одно время входил в «совет» колонии, но любопытство подзуживало на неудобные вопросы, подталкивало к неудобным мыслям
Некогда ему придавало сил чувство собственной правоты. С годами правота как-то перестала ощущаться, но жалость и готовность помочьостались. Для Рюмина порядочность вошла в старческую привычку.
Гость заворочался во сне. Лицо его задергалось, исказившись в причудливой гримасе. Рюмин удивленно сощурился. Странный парнишка Хотячему уж тут удивляться, мало ли странностей в Системе? Вот если странности выходят из-под контроляэто да. Это становится интересным.
* * *
Проснувшись, Линдсей застонал.
И на сколько же я отключался?
На три часа и двадцать минут, сообщил Рюмин. Дня и ночи, мистер Дзе, здесь не бывает. Поэтому время мало что значит.
Линдсей приподнялся на локте.
Проголодался?
Рюмин подал ему миску супа. Линдсей взглянул на варево с подозрением. Кружки жира на поверхности, белые комья в глубине Он сунул ложку в ротна вкус оказалось куда лучше, чем с виду.
Спасибо, сказал он, быстро налегая на суп. Извини за беспокойство.
Ерунда. Тошнотавполне обычное дело, когда микробы Дзайбацу поселяются в желудке у новичка.
А чего же ты послал за мной камеру?
Рюмин налил супа себе.
Из любопытства. Я всегда наблюдаю за прибывающимичерез радар. Большинство бродяг путешествуют группами; одиночки попадаются редко. Хотелось выяснить, кто ты и что ты. Таким образом я зарабатываю себе на жизнь. Он доел суп. Теперь расскажи-ка, что ты думаешь делать дальше.
Если расскажу, ты мне поможешь?
Не исключено. А то в последнее время как-то здесь стало скучно.
На этом деле можно заработать.
Чем дальше, тем интереснее! А если поконкретней?
Сделаем мы вот что, сказал Линдсей, вставая и поправляя манжеты. Шейперские преподаватели говорили: «Лучшая ловушка для птицзеркало». О Черных Медиках я узнал на Совете Колец. Они не были генетически перекроены. Шейперы их презирали, оттого они и замкнулись в своем кругу. Этого обычая они держатся даже здесь. Но они любят, чтобы ими все восхищались. Вот я и стал зеркалом: показал им то, чего они желают. Посулил почет и уважение, которыми они будут облечены в качестве покровителей театра Он потянулся за пиджаком. Ну а Гейша-Банк чего хочет?
Денег и власти, объяснил Рюмин. И ещесокрушения соперников. А соперники у нихЧерные Медики.
Атака по трем направлениям, улыбнулся Линдсей. Именно этому меня и учили. Улыбка его вдруг исказилась; он схватился за живот. Суп Синтетический протеин, да? Что-то мне от него худо.
Рюмин рассудительно кивнул:
Этоновые микробы. Придется тебе на несколько дней повременить с деловыми свиданиями. Понос у тебя, мистер Дзе.