И одеяло я тоже на чердак во сне отнес, подумал Мишка. Если во сне, то оно, ясное дело, на месте. Если нет
Сердце вдруг ёкнуло. Мишка замер в тишине, глядя на вспыхнувший вдруг на полу солнечный квадрат. Потом тупо, как во сне, поставил под антресолями стул, на него, табуретку, осторожно залез на это хлипкое сооружение и распахнул дверцу. Барахло встретило его сплошной стеной древних чемоданов и коробок. Матрац и одеяло лежали за ними. Достаточно вытащить верхнюю, с разборной ёлкой, и
Сердце вдруг часто забилось. Мишка поймал себя на том, что страшно хочет слезть и забыть обо всём этом. Сжав зубы, он потащил тяжелую коробку на себя. Сейчас он увидит тугой бок свернутого матраца, и бред кончится
За коробкой темнела пустота. Матраца и одеяла не было.
* * *
Наверное, я лунатик, уныло подумал Мишка, аккуратно спустившись на пол. Утащил всё на чердак во сне. Вот блин! Хорошо хоть, никто не заметил
Он яростно помотал головой. Ещё как заметил: это Ленка попросила его притащить матрац для Йанто. И Сашка это видел, и Витька, и они ему даже звонили, сказали, что всё хорошо, Йанто спит, как сурок
Вновь вздохнув, мальчишка влез в халат и тапки, и с угрюмой решимостью поперся наверх. Наверняка, никакого Йанто там нет, но забрать барахло всё равно нужно. Иначе предки рано или поздно заметят, и устроят скандал
Перед разогнутыми прутьями Мишка замер, словно оглушенный. Сразу вспомнились вздувшиеся на руках Йанто мускулы, и этот тихий металлический скрип Это что, выходит, во сне его силы удесятерились? Или прутья всегда были разогнуты, а ему просто приснилось?..
Вновь яростно помотав головой, он пролез в дыру. Выбравшись на чердак, Мишка выпрямился и замер. Пусто, разумеется но в самом конце, как раз там, куда они отвели Йанто, мерцали слабые отблески огня. Пожар или, скорее, костер.
Мишка замер, глядя на него. Вдруг со страшной силой захотелось спуститься вниз, забраться в постель, накрыться с головой одеялом, и лежать так весь остаток жизни. Потому что
Наверное, там обосновался бич, подумал Мишка, сбросив тапки, и босиком пробираясь вперед по колючему шлаку. И он явно будет мне не рад. Ну и ладно, мне только одним глазком посмотреть
Но, едва заглянув в комнату, Мишка ошалело замер.
Йанто, разумеется, был здесь. Он деловито жарил кролика над аккуратным, небольшим костром, и только улыбнулся Мишке, не прерывая своего, ответственного, как видно, занятия. Кролик жарился на тщательно изготовленном вертеле, пахло пахло очень вкусно.
Мишка ошалело помотал головой. Кролики в здешних лесах не водились, в этом он был совершенно уверен. Зайцы, насколько он помнил, тоже. Ближайшим местом, где он мог найти кролика, была деревня Зубровка, в семи километрах от города. Наверняка, Йанто, в душевной простоте своей, забрался к кому-то во двор, и попросту украл его. Нет, точно украл, на стене висели ещё две аккуратно ободранных, как в магазине, тушки. Зайцы стаями не бегают, это Мишка знал точно
Йанто вновь улыбнулся ему и помахал рукой, подзывая к себе. Выглядел он очень довольным, словно и не бегал всю ночь по холодным сентябрьским лесам. Ну да, для бешеной собаки сорок верст не крюк, что Йанто стоит сбегать посреди ночи в ближайшую деревню, чтобы добыть себе завтрак? Он, наверное, всегда так живет только вот где?..
Вздохнув, Мишка сел к костру, бездумно протянув руки. Тепло У стены лежала немаленькая охапка валежника, похоже, Йанто натаскал его из соседней лесополосы. Ранец и копьё стояли у матраца, там же стоял лук со спущенной тетивой и колчан со стрелами. Мишка, не отрываясь, смотрел на него, вот что, выходит, Йанто таскал в своих чехлах!
Лук был очень странный, из чего-то синеватого, обтянутый на концах обмотанной веревками кожей. У Мишки просто руки чесались посмотреть его поближе, но он всё же не решался, кто знает, что подумает об этом сам Йанто?
Тот, между тем, снял кролика с огня, понюхал, и, очевидно, сочтя его готовым, приставил вертел к рогульке с другой стороны, остывать.
Фт`эй авве, сказал он с улыбкой.
Привет, ответил Мишка и тоже улыбнулся. Что делать дальше, он не знал. Ленку на помощь уже не позовешь: она в школе и освободиться только к вечеру. А русский язык подтянуть он бы и сам не отказался.
Пр`вет, повторил Йанто. Нэ?
Да, сказал Мишка. Нэда. Понимаешь?
Пр`вет, да, ответил Йанто. Йомханг?
Мишка улыбнулся. Так или иначе, но начало было положено и отложено, потому что тут Йанто вспомнил о кролике. Подняв вертел, он протянул его Мишке. Тот взялся за другой конец, но Йанто не спешил отпускать свой.
И что? спросил Мишка.
Э`ви авве, Йанто улыбнулся. Вытащив свой жуткий нож, он одним молниеносным движением разрубил кролика пополамвместе с вертелом! так что в руках у Мишки осталась лишь его задняя часть.
Ни фига себе выдохнул он. Конечно, разрубить таким вот тесаком палку в палец толщиной очень даже можноно он даже толком не почувствовал удара. Да что там удар! Он и движения Йанто почти не заметилтак, мелькнуло что-то и смотрелось это жутковато. Наверняка, гость рубил так не одно только жаркое
Йанто чуть удивленно посмотрел на него, убрал нож, полез свободной рукой в ранец. Достал увесистый кожаный мешочек, похожий на кисет, зубами распустил завязки
Мишка ожидал увидеть соль, но там оказалось что-то темное, похожее, больше на золу. Йанто сгреб её пальцами и щедро посыпал свою часть кролика. Потом, снова с улыбкой, протянул мешочек Мишке.
Что это? спросил тот.
Где-то он читал, что первобытные люди пользовались золой вместо соли, но картошку с золой он уже пробовал, запеченнуюи вкус не слишком понравился ему. Да и на зубах скрипит противно
Фтэ, ответил Йанто, продолжая протягивать мешочек. Отказываться было невежливо, и Мишка запустил пальцы внутрь.
К его удивлению, там оказалась не зола, а что-то, вроде чая, какая-то высушенная и мелко истолченная трава, ещё и с чем-то смешанная. Вздохнув, он посыпал этой смесью свою часть кролика.
Йанто вновь улыбнулся ему и сел, поджав ноги. Мешочек он поставил между ними, и, взявшись за вертел, вцепился в мясо зубами. Мишка последовал его примеру. Чуть не обжег руку о горячее мясо, вздохнул, руками есть было всё же непривычно, и тоже откусил кусок, тут же удивленно уркнув. Оказалось очень вкусно. Трава напоминала базилик, и была смешана с солью, не обычной, а, скорее, морской, горьковатой, очень необычное, но вовсе не плохое сочетание.
Мальчишка не завтракал, а потому лопал с завидным аппетитом, как, впрочем, и сам Йанто. Довольно быстро от кролика ничего не осталось. Мишка не знал, что делать с костями, да и с жирными руками, если на то пошло, но Йанто разгреб ногой шлак и похоронил в нем останки несчастного кролика. С руками он разобрался ещё прощеоблизав их. Мишка усмехнулся: попробуй он проделать что-то подобное за столомточно заработал бы ложкой по лбу. Но выбора, увы, не оставалосьне вытирать же руки об халат? и пришлось последовать примеру Йанто. Тот смотрел на него с откровенной усмешкойно не обидно, а как на младшего брата, наверное.
Слушай, сказал Мишка. А откуда ты взял этот нож?
Йанто непонимающе взглянул на него.
Пам?
Нож, мальчишка протянул руку, указав на синевато-серые пластмассовые ножны. Откуда?
Кэ`нэр? недоуменно спросил Йанто. Крр?
Откуда ты его взял? повторил Мишка. Йанто по-прежнему внимательно смотрел на него, и молчал. Показывать своё оружие он явно не собирался. Наверное, на этот вот счет в его племени существовало какое-то строгое табу.
Мальчишка вздохнул, осмотрелся, потом подошел к охапке дров, взял обломок сука, засунул за пояс халата. Посмотрел на Йанто. Показал на обломок, на охапку. Повторил:
Откуда?
Йанто почесал в затылке, потом до него, наконец, дошло. Он вдруг пугающе быстро поднялся, подошел к своему ранцу и достал оттуда рулон какого-то белого материала, казалось, он сам смутно светился в полумраке, как пролитое молоко. Йанто расстелил его по постели и жестом подозвал Мишку поближе. Тот сразу же подошел, с интересом глядя на гладкий, примерно полуметровый квадрат. Потом, не удержавшись, потрогал. Материал был толстый, мягкий и удивительно скользкий, наверное, какая-то пластмасса.