Знать бы толькокакое.
То есть, фактически, он сейчас командует всей армией проговорил я.
Не всей. Павел сбросил ноги в кедах на пол и поднялся с кровати. Генералы и адмиралы ему пока еще не подчиняются. Но не удивлюсь, если дойдет и до такого.
Если получит канцлера
А он получит, поморщился Павел. И тогда я даже пикнуть не смогу без его разрешения.
Ну уж?.. Я прошелся по комнате и присел на край стола. Еще немного, и ты обвинишь Багратиона в том, что он сам организовал заговор, чтобы получить побольше власти.
Нет, княже. Я же не идиот, в конце концов. Павел неторопливо прошагал к окну и, крутанувшись на пятках, двинулся вдоль стены. Но он явно обратил ситуацию себе на пользу Хотяне он один.
А кто еще?
Кто? Сможешь угадать с одного раза? Павел щелкнул ногтем по дырявому нагруднику рыцаря в углу и повернулся ко мне. Чей род владеет парой десятков заводов и фабрик в Петербурге, половина из которых может выпускать оружие или панцеры? И кто за последний месяц скупил все патенты на новые разработки?
Опять начинается Мир изменился, и стоит одному сообразительному молодому аристократу среагировать на это чуть быстрее другихи его уже готовы обвинить во всех грехах одновременно!
Я не думаю, что
Я тоже не думаю, княже. Павел махнул рукой. Уж ты-то точно не предатель. Но я хочу, чтобы ты понимална самом деле все опаснее, чем кажется. Даже сейчас.
И вот я снова ничего не понимаю, ваше величество. Я отвесил проходящему мимо стола будущему императору шутливый поклон. Извольте выражаться яснее.
Мне известно, что в последнее время вы с князем Ну, не то, чтобы совсем близки, но видитесь часто. Павел плюхнулся в огромное кресло. Уверен, вы уже многое успели обсудить, но я все равно знаю Багратиона лучше, чем ты.
Не сомневаюсь. Я пожал плечами. Он куда ближе ко двору, чем к наследнику какого-то там княжеского рода.
Даже слишком близко, поморщился Павел. А еще он чуть ли не бредит парламентской системой. Такой как Англии Или в Америке.
Ну и что? Я соскочил со стола, чтобы не сидеть спиной к венценосной особе. Довольно прогрессивная штука. Хоть и не сказал бы, что наша хуже.
Госсветом всегда управляли рода. Павел улыбнулся и покачал головой. А Багратиону это всегда не нравилось. И он точно попробует что-то изменить.
Я понемногу начинал соображать, чего так опасается наследник. Светлейший князь и раньше всегда выступал за сильную верховную власть и не стеснялся по возможности закрутить гайки аристократама уж теперь Выбив себе чрезвычайные полномочия и фактически подмяв всех столичных вояк, он наверняка попробует прижать древние фамилиии те вряд ли останутся в долгу.
Да уж. Только новой грызни между собой нам сейчас и не хватало.
Думаешь, все так плохо? кисло поинтересовался я.
Боюсь, что да. Павел облокотился на стол и подпер голову руками. А мать теперь слушает Багратиона во всем. Может, они и отречься хочет только потому, что он так сказал.
Да уж дела. Никогда бы не подумал, что мне однажды придется усомниться в Багратионе, который с самого дня нашего знакомства казался настолько преданным Империи, насколько это вообще возможно.
Только куда нас завелаили еще заведетэта преданность? Багратион бок о бок со мной поднимался на борт «Бисмарка», шел навстречу пулям предателей-гвардейцев, жег магическим пламенем панцеры мятежного генералано лишь для того, чтобы, по сути, самому занять его место. По-хорошемуа может, и по-плохомуоттереть от управления страной старую аристократию. Укрепить трон и верную ему гвардию, поставив своих людей вместо неблагонадежных генералов и полковников. Протащить через Госсовет реформы, ограничивающие права родов, а потом самому занять кресло председателя, получив заветный чин канцлера. Стать первым лицом в государстве после наследника и вырастить юного Павла по своему образу и подобию.
Так? Очень может быть.
А что случится с теми, кто не пожелает принять новый порядок? Как далеко Багратион может зайти в своем желании избавиться от пережитков прошлого? И чего ожидать от могучих старцев, когда их придавят слишком сильно?
Дед всегда говорил, что самый первый и важнейший долг дворянинаслужить стране. Стране, государству и народу, а не короне, которую может напялить любой дурак. И уж кто-кто, а он вполне может посчитать, что для всех будет куда лучше, если места в Госсвете снова займут потомственные аристократы, которых учили править с самого детства, а не выскочки-лапотники или какие-то там министры и армейские чины.
Нет, старики не пожелают уступить и крупицы своих прав и свобод. И уж тем более не станут терпеть, что их положение и титулы понемногу обращаются в пыль, а от древней славы родов остается
Эй, княже! Павел помахал рукой у меня перед лицом. О чем задумался?
Да так мрачно отозвался я. О том, как все паршиво.
Хорошо. Значит, не только я так считаю Поможешь?
На мгновение на лице Павла мелькнуло что-то от Чингачгука. Не наследника престола и великого князя императорской крови, а щуплого парнишки-юнкера, которого из-за роста всегда ставили крайним левым в шеренге. Упрямого, норовистого, смелого до бесшабашностино все-таки неспособного в одиночку справиться
Да уж, похоже, наши проблемы посерьезнее шайки второкурсников.
С чемпомогу? на всякий случай уточнил я.
На знаю, княже. Павел вздохнул и откинулся на спинку кресла. Для началахотя бы разобраться, что со всем этим делать.
Так себе формулировкано сам я точно не придумал бы лучше. Разобраться. А потом уже попытаться сделать так, чтобы ничьи благие намерения не привели к крайне прискорбным последствиям.
Впрочем, давать опрометчивые обещания тоже пока не стоит.
Ну Ты же понимаешь, что я не смогу отказать наследному принцу, улыбнулся я.
Вот и отлично. Павел крутанулся в кресле и полез куда-то под столвидимо, в тот самый холодильник за «Колой». Потому что у меня есть предложение, от которого ты не посмеешь отказаться!
Глава 6
И тогда он назначил меня камер-юнкером!
Досада и злость словно добавили мне сили заклятье получилось с первого раза. Как по учебникуяркое, могучее, разом отхватившее изрядный кусок резерва и способное разнести в щепки небольшой дом или насквозь прожечь броню панцера.
Но не защиту Одаренного третьего класса. Дед поднял любимую трость чуть выше головы, и всей мощи Свечки не хватило пробить полупрозрачный купол диаметром примерно впятеро больше того, что мог бы поставить я сам. Собранное в тугую струю пламя ударило сверхуи брызнуло во все стороны раскаленными искрами, срезая ветки и молодые деревья.
Впрочем, на этот раз нелегко пришлось даже деду. Он, конечно же, не подал виду, но я все равно заметил, как плечи под пиджаком напряглись и опустились, будто на них опустился невидимый груз. Ноги чуть подогнулисьв ведь он заранее расставил их пошире обычного.
Будто знал, что сейчас я врежу от всей души.
Камер-юнкер? переспросил дед, взмахом трости успокаивая пламя вокруг. Не вижу причин для возмущения. Абсолютно никаких.
Никаких?! Я с трудом подавил желание шарахнуть магией еще раз. Камер-юнкер! Переводится с немецкого как «юный комнатный дворянин». Придворный чин девятого класса Прислуга!
Не совсем, улыбнулся дед. Пожалуй, при Петре Великом такое звание действительно было бы почти унизительным для князя. Но с тех пор прошло много времени. При императоре Александре я полтора года носил чин придворного камерарияи не находил в этом ничего зазорного Многие завидовали.
Вот пусть и идут в камерарии! проворчал я. Тебе не кажется, что будущий император мог бы придумать для меня
Мне кажется, что ты слишком много болтаешь. Дед снова поднял трость. Давай, не отвлекайся. Свечку, потом Рапиру и Ледяное Кольцо. Ну, пошел!
Просить дважды меня не пришлосьзлость требовала выхода, и я врезал магией так, что деревья вокруг с треском согнулись. Свечка снова растеклась пламенем по дедову куполу, Рапира ушла чуть в сторону и оставила на березе сквозное отверстие размером с кулак, а вот третье заклятье вдруг сработало с такой силой, что я на мгновение даже испугался. Сверкающее кольцо полыхнуло голубым и сомкнулось внутрь, проминая магическую защиту острыми ледяными шипами.