Радуются, олухи царя небесного, невесело усмехнулся Егор. Не замечают смертельной опасности. Сейчас оно и начнётся, зверобойное светопреставление!
Вельботы разошлись, старательно огибая «китовую карусель», резко развернулись и бодро пошли навстречу друг другутак, чтобы проплыть мимо ближайшего кита с разных сторон. Приблизившись к беспечному животному почти вплотную, охотники синхронно и умело метнули гарпуны. Из одного вельбота в воздух взметнулись и успешно вонзились в тело кита четыре гарпуна, из второготри. Через некоторое время рядом с неподвижным (ошалевшим от боли и неожиданности?), китом плавало, чуть заметно подрагивая, семь тёмно-коричневых воздушных пузырей, изготовленных из моржовых и нерпичьих шкур.
Последовал сильнейший удар гигантским хвостом по воде, вельботы, сильно накренившись на поднятой этим ударом волне, испуганно метнулись в разные стороны. Кит нырнул, воздушные пузыри также скрылись под водой. Остальные морские гигантыиспуганным косякомдружно рванули на юго-восток, трусливо бросив соплеменника в беде.
Минут через пять-шесть воздушные пузыриодин за другимвсплыли на поверхность, между ними показалась чёрная голова кита, вслед за этим дружно загремели громкие ружейные выстрелы, окровавленный кит опять нырнул в морскую пучину.
Китяра сейчас будет ходить широкими кругами, а вельботыбез устали, не жалея горючего и не прекращая пальбыгоняться за ним, хмыкнул Егор. Это надолго может затянуться. Дай Бог, если управятся к ночи
«Знаешь, братец, а картинка-тознакомая», неуверенно прошелестел в голове внутренний голос. «В том смысле, что когда-то очень давно мы уже её наблюдали. Где и когда? Извини, но не помню. Точно могу сказать лишь следующее. Ружей тогда у охотников не было. А решающий удар гарпуномв спину китананесла женщина. Очень смелая и красивая, с шикарной гривой платиновых волос».
Сзади раздался едва слышный шорох, и приятный, чуть хрипловатый баритон подтвердил:
Часов шесть-семь, однако, уйдёт. Кит-то здоровенный и молодой. Чтобы такой сдался, то есть, выбросился на берег, пуль шестьдесят надо в него выпустить. А то, и все сто пятьдесят, однако. Зато, чукотское стойбище Наргинауттонгетт будет на три-четыре месяца обеспечено свежим мясом. А китовым салом, почитай, на целый год. Язык и внутренности закоптят, китовый ус продадут в Анадырь
Егор обернулся. На прямоугольном базальтовом валуне, небрежно опираясь на солидный охотничий карабин, восседал пожилой чукча, одетый в светло-коричневые брезентовые штаны и новёхонькую геологическую штормовку цвета хаки.
«Блин чукотский, подгоревший слегка! А я, как раз, без ружья», мысленно огорчился Егор. «От здешних чукчей всего можно ожидать. Ониза бутылку водкиродную бабушку прикончат, особо не задумываясь».
Глава втораяШаманское камлание
Пожилой чукча оказался самым натуральным провидцем. Насмешливо улыбнувшись, он заявил:
Не, я водки не употребляю. Совсем. А, вот, от чифиря не откажусь. Угостишь соседа?
Соседа? на всякий случай переспросил Егор.
Ага, соседа. Моё стадо олешек пасётся совсем недалеко, старик небрежно махнул рукой на юго-запад. Я видел несколько раз, как ты шарился в тамошних болотистых лощинках. Типаусердно собирал слоновьи косточки-клыки.
Это рядом с шаманским кладбищем?
Точно. А откуда ты знаешь, что оношаманское?
Не знаю, откуда знаю, равнодушно пожав плечами, честно признался Егор. Просто иду, вижушаманское кладбище
Не прост ты, охотник. Ох, непрост! лукаво прищурился чукча и представился:Афанасий Афанасьевич Акимов. Знатный оленевод.
А прозвище у тебя имеется?
Конечно же. У каждого чукчи есть прозвище. У меня«Афоня-шаман». Потому, что я родился в потомственной шаманской семье. Мой отец был знаменитым шаманом, дед, прадед, прадед моего прадеда
А ты?
И я шаманю маленько. Чего скрывать, однако? В свободное от оленеводства время, понятное дело. И деньги за это действо совсем не беру. Только пачку-другую чая.
А заодно и за шаманским кладбищем присматриваешь? не прекращал расспросов Егор. Разговариваешь с душами умерших предков? А в правом кармане у тебя лежит заветный амулет?
Ничего от тебя, охотник, не утаишь, кротко улыбнулся Афанасий. И присматриваю, и разговариваю. Есть у меня и второе заслуженное прозвище«Афоня-медвежатник». Дано за то, что я с медведямии с бурыми, и с белымивсегда нахожу общий язык. Уважают они меня и слушаются, однако. Интересуешьсяпочему? Наверное, из-за этого древнего талисмана, вытащил из правого кармана штормовки крошечную фигуру белого медвежонка.
Улыбается, прямо как Умка, сообщил Егор. Лукаво, понимающе и ободряюще. Только мой медведьсветло-сиреневый, так как вырезан из халцедона. А твой, Афоня, тёмно-фиолетовый. Следовательно, ониз беломорина
У тебя тоже есть каменный медвежонок? всерьёз заинтересовался чукча. Покажешь? Это очень и очень важно. То-то, я никак не мог понять, почему меня так сильно тянетподойти к твоей землянке. Старею, наверно, понемногу. Зов-то услышал, да, только, так и не понялчто к чему. Кстати, как тебя зовут, охотник?
Егором. Отчества и фамилии, извини, не знаю. Вернее, не помню. И прозвища у меня нет.
Есть, конечно же, непонятно усмехнулся шаман. Оно у тебя на лбу написано, Странник.
Как этона лбу? Шутишь?
Долго объяснять. Да ты, наверное, и не поймёшь. Странники всё тут. Прими и смирись. Говоришь, память отшибло? Бывает
А ещё за мной подсматривает кто-то, пожаловался Егор. Не постоянно, конечно, а только в новолуние.
Простое совпадение, и Луна здесь не причём, лениво зевнув, известил Афанасий. Простов двадцатых числах каждого месяцаэту местность регулярно «просвечивают» со спутника.
Откуда ты знаешь? И для чего«просвечивают»?
Знаю, и знаю. За кем, спрашиваешь, наблюдают? Может, за мной. Может, за тобой. Не так и важно, если вдуматься. Ну, зови в гости, Странник! Пойдём, посмотрим на твоего медвежонка. Чифирем побалуемся.
Оказавшись в хижине, Афанасий с любопытством огляделся по сторонам и объявил:
Хорошо живёшь, богато! А здесьза долгие годыпочти ничего и не изменилось, однако. Всё та же печка, дверь прежняя
Ты уже бывал в этой хижине? Как давно? И кто здесь жил до меня?
Тут раньше, ещё при Иосифе Сталине, располагался временный пост НКВД. То есть, опорная точка.
Шутишь? Что в этой глухомани забыли чекисты?
Золото, естественно, криво усмехнулся чукча. Недалеко отсюда, к северу, советские геологи отыскали жильное золото. Богатой оказалась жила. За ним сюда приходил большой пароход. Назывался«Красный Октябрь». Шлюпки много раз плавали туда-сюда. А в этой избушке жил Никита Иванов, начальник той геологической экспедиции. Занятный такой парнишка, разговорчивый. Тоже Странниквроде тебя.
Что было дальше?
Ничего особенного. Золото, естественно, закончилось. Шахту взорвали. Геологи уплыли на «Красном Октябре». То есть, вернулись на Большую Землю. А золото, может, и не закончилось, однако. Просто шахтутаким образомзаконсервировали. Мол, до лучших времён. Кстати, дай-ка твою ладонь. Не эту, охламон, левую!
Чукча долго и пристально вглядывался в извилистые линии на ладони Егора.
«А, ведь, он очень и очень старый», подумалось. «Лицо тёмно-коричневое, изрезанное густой сетью глубоких морщин. Во рту наличествует всего несколько зубов, да и те чёрныеот регулярного употребления чифиря. Интересно, сколько Афанасию лет? Семьдесят, восемьдесят, сто?
Я всегда думал, что гаданьем по ладони занимаются только кочевые цыгане, недоверчиво хмыкнул Егор. Оказывается, что чукчи являются дальними родственниками цыган. Впрочем, я об этом факте давно уже догадывался
Дурацкая и совсем несмешная шутка, вяло откликнулся Афоня, не прерывая своего занятия. В данном случае, национальность не имеет никакого значения, однако. Либо человек умеет читать по ладони другого человека, либоне умеет.
Ну, и какие письмена ты увидел на моей ладошке? Что прочитал?
То и прочёл, что ты, Егор, действительно, являешься Странником. Вот, она, линия жизни. Видишь?