Если бы специально задаться целью придумать биографию летчика, оптимальную для
подготовки к работам, подобным испытанию «Скайрокета», — вряд ли удалось бы
выдумать что-нибудь лучшее, чем получилось у Бриджмена в действительности. Еще в
юности он получил техническое образование в Калифорнийском университете, а затем
в специальном авиационном колледже. Участие в войне (на Тихоокеанском театре)
дало ему весьма полезный для испытателя боевой опыт.
После войны Бриджмен некоторое время служил в специальной перегоночной
эскадрилье, где освоил немало различных типов самолетов и приобрел столь важную
для испытателя привычку без затруднений пересаживаться с одного из них на
другой.
Затем судьба забрасывает его на работу в компанию «Транс-Пасифик Эрлайнс».
Там, летая командиром пассажирского самолета, Бриджмен проходит отличную школу
полетов в сложных метеорологических условиях. И наконец, он оказывается
летчиком-испытателем серийного авиационного завода, где практически знакомится с
испытательской работой, пусть с простейшим ее видом — сдаточными полетами.
Действительно, трудно было бы составить другой послужной список, более
благоприятный для формирования летчика-испытателя!
И тем не менее на первых порах не все у Бриджмена пошло гладко. Причем
интересное обстоятельство: прежде всего дали себя знать пробелы не в знаниях или
опыте, а в собственном характере летчика. Чрезмерная лихость, неосторожность,
расчет на «авось» привели к тому, что его испытательная деятельность чуть было
не окончилась трагически, едва успев начаться.
Вылетев впервые в жизни на реактивном самолете (еще не на «Скайрокете», а на
спокойной, освоенной множеством строевых летчиков серийной машине F-80),
Бриджмен лишь случайно избегает гибели после того, как упускает из поля своего
внимания один (всего один!) прибор — указатель числа Маха — и
чрезмерно приближается к скорости звука.
Выбравшись из неуправляемого падения, в который вошла не терпящая таких
вольностей машина, Бриджмен подтверждает свой, так сказать, гроссмейстерский
летный класс.
Но, как быстро убеждается читатель, он оказывается способным на не менее
важное для испытателя — проявляет умение анализировать свои поступки и
делать из собственных ошибок решительные выводы.
Читатель видит, как на протяжении книги растет и мужает летчик, как он
приобретает черты подлинного испытателя высшего класса — осторожность,
вдумчивость, точный расчет — и не случайно оказывается победителем в
борьбе — иначе не назовешь — за благополучное завершение намеченной
программы испытаний.
...Как человек Бриджмен сильно отличается от Коллинза. При всех своих высоких
профессиональных, да и многих человеческих качествах, он подчеркнуто равнодушен
к проблемам общественным. Во всяком случае, ни в единой строчке его книги никак
не проявляются взгляды, симпатии, антипатии автора в областях, лежащих вне его
дела, его службы, его ближайшего окружения.
Правда, об этом окружении Бриджмен говорит много, охотно и с большой
теплотой. Закрывая книгу «Один в бескрайнем небе», читатель знает не только ее
автора — Уильяма Бриджмена, но и его коллег — американских
летчиков-испытателей Чака Игера, Пита Эвереста, Джорджа Янсена, Джина Мея,
инженеров Ала Кардера, Джорджа Мабри и других. Знает и симпатизирует этим людям
за их мужество, мастерство, любовь к своему делу, за тот хороший юмор, который
они неизменно сохраняют даже в самых, казалось бы, неподходящих для этого
обстоятельствах. Говоря о них, Бриджмен проявляет себя хорошим товарищем. В
конце концов, это тоже не так уж мало...
И последнее. В том ключе, в котором выдержана книга, ость, пожалуй, лишь один
очевидный «перебор»: очень уж много в ней всяческих «страхов».